Турчин А.В. Структура ГЛОБАЛЬНОЙ КАТАСТРОФЫ:
Риски ВЫМИРАНИЯ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА В XXI ВЕКЕ

Оглавление

Из вступительной статьи. Размышления о немыслимом (Г.Г.Малинецкий)

Такая книга должна была появиться. Её время пришло. Хорошо было бы, чтобы она была написана лет на 20 раньше. Но прошлого уже не изменишь, а о будущем надо думать, проектировать его и осмысливать его опасности, риски и угрозы.

Эта книга находится на грани между обзором работ, посвященных сценариям глобальной катастрофы, выполненным в мире, между футурологическим исследованием и методологическим анализом существующих подходов. Автор книги – Алексей Турчин – стремится к объективному анализу, к научности, к целостному осмыслению глобальных рисков. Безусловным достоинством книги является её интеллектуальная честность, стремление к чёткому разделению фактов, результатов, гипотез, сомнений, домыслов.

Наверно, у многих читателей возникнет естественный вопрос, как соотносится предпринятое исследование с конкретными работами по управлению рисками /и проектированию будущего, которые активно ведутся в России и во всем мире. О "мостике", соединяющим анализ гипотетических катастроф и работы по прогнозированию и предупреждению реальных аварий, бедствий, чрезвычайных ситуаций, наверно, и стоит сказать в предисловии к этой книге. <...>

В погоне за предвестниками

У меня, как наверное и у многих других читателей, в первый раз взявших эту книгу в руки, возник вопрос: имеет ли смысл рассматривать все эти трагические сценарии, тем более что вероятность каждого из них весьма невелика, а научные данные о соответствующих неустойчивостях отрывочны, а во многих случаях недостоверны? Следует ли отнимать ученым хлеб у фантастов и авторов триллеров?

Однако на эти вопросы есть убедительные ответы, и причин для серьёзного отношения к таким исследованиям несколько.

Анализ и предупреждение о глобальных рисках способны парировать или отодвинуть опасности планетарного масштаба

Наглядный пример – работы по моделированию климатических процессов, которые около тридцати лет назад велись в Вычислительном центре АН СССР под руководством академика Н.Н.Моисеева. Созданный в то время программный комплекс позволял исследователям моделировать систему "атмосфера – океан – биосфера". Одним из результатов моделирования стала оценка последствий масштабного обмена ядерными ударами между сверхдержавами. Расчёты, проведенные под руководством Н Н.Моисеева и В.В.Александрова, показали, что следствиями такого события стали бы длительная "ядерная зима" и изменение глобальной циркуляции атмосферы. Эти результаты согласовались с данными американских ученых, работавших под руководством К.Сагана.

Эта работа получила широкую известность, ее результаты докладывались в конгрессе США, Ватикане, на множестве международных форумов. В конечном итоге она стала одним из значимых аргументов на переговорах по контролю стратегических вооружений, направленных на то, чтобы не допустить обмена ядерными ударами, а также – отправным пунктом для множества последующих работ этого направления.

Схожая ситуация имела место с американской программой "звездных войн", связанной с выводом различных типов оружия в космос. Одним из аргументов против этой программы стала модель профессора Г.Майер-Кресса, показавшая, что наличие противоспутникового оружия и систем преодоления противоракетной обороны не только не повысит безопасность ни одной из сторон, но и в целом резко ухудшит ситуацию и будет иметь дестабилизирующий эффект. Этот и многие другие аргументы позволили на десятки лет отложить создание космического эшелона вооружений, безусловно, угрожающего глобальными рисками.

Возрождение космической оборонной инициативы опасно и на следующем витке. В сентябре 2006 года администрация президента Дж.Буша одобрила новую национальную космическую доктрину США, в соответствии с которой США "не признают ограничения фундаментального права Соединенных Штатов осуществлять деятельность и получать информацию в космосе". Три месяца спустя Китай уничтожил свой метеорологический спутник, породив большое количество обломков в космосе.

Здесь мы сталкиваемся с новым стратегическим риском. В течение многих лет в Институте прикладной математики им.М.В.Келдыша РАН работает группа по анализу космического мусора, отслеживающая траектории более 30 тыс. объектов в космосе. По оценкам специалистов этой группы, ситуация с космическим мусором, а значит, и с безопасностью запусков последующих космических аппаратов, быстро ухудшается.

Иными словами, в отсутствие специальных мер может произойти "фазовый переход" – Земля в перспективе может оказаться без космического сегмента своей техносферы со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Анализ глобальных последствий деятельности человека позволяет более адекватно оценивать те риски, которые недооцениваются

В 2007 году при МЧС РФ был создан Экспертный совет по чрезвычайным ситуациям, в который вошли ведущие учёные России, работающие в этой области, и ряд руководителей министерства. Проведенный Советом анализ ведущихся в стране исследований показал, что нескольким важным блокам опасностей сейчас в России уделяется явно недостаточно внимания. Среди них:

1. "Гипотетические аварии" (их рассматривают наряду с "простейшими" и "запроектными") – крайне маловероятные события с гигантским ущербом (примеры – Чернобыльская авария – до того как она произошла, вероятность чрезвычайной ситуации такого класса оценивали как $10^–6 год^–1 – одна авария в миллион лет; аварии на морских буровых платформах, которых уже произошли десятки и вероятность которых при проектировании оценивается как $10^–7 год^–1).

2. Новые поколения террористических актов, жертвами которых могут стать сотни тысяч и миллионы человек (один такой теракт может иметь глобальные последствия, снизив "порог невозможного" в сознании общества и элит, подобно тому как это сделали в своё время американские ядерные бомбардировки Хиросимы и Нагасаки).

3. Постиндустриальные риски, связанные со старением инфраструктуры, накопленными отходами, загрязнениями, созданными на индустриальной стадии развития. Например, в опасном состоянии в России находится около 50 водохранилищ, дамбы которых сдерживают по 6–8 кубических километров воды. Они строились из расчета срока эксплуатации в 50 лет, которые уже прошли. Модернизация этих сооружений (капитальный ремонт, реконструкция, возможно, со спуском водохранилищ) – большой, тяжелый и нерешенный вопрос. В то же время прорыв таких плотин может привести к очень тяжелым последствиям, меняющим отношение и к техносфере, и к безопасности, и к человеческой жизни.

4. Риски нового поколения технологий. В США и в мире активно развивается NanoBioInfoCogno – технологическая и научная парадигма. В каждой из этих сфер есть свои весьма серьёзные угрозы. В США, к примеру, десятки мозговых центров заняты анализом сценариев развития нанотехнологий, оценкой их рисков и методов парирования будущих опасностей. Насколько мне известно, в России подобные работы пока не проводятся.

Сложные системы гораздо более хрупки, чем кажется на первый взгляд. Обеспечение их безопасности неотделимо от исследования таких сложных объектов и создания эффективных систем мониторинга и управления рисками их развития и функционирования

Сложность очень часто возникнет как результат адаптации, настройки на внешнюю среду и окружение. Эта настройка может приводить к возникновению специфических механизмов и причинно-следственных связей, которые при изменении условий могут могут создавать нейстойчивости, имеющие, имеющие гигантские масштабы. И время выхода ситуации из под контроля в этих системах может быть очень малым.

Более того, сложные, эффективные, хорошо защищенные системы обычно имеют ахиллесову пяту (парадокс Ахиллеса) – плату за способность реагировать на изменение окружения, корректируя свои стратегии и перестраивая свою структуру.

В качестве примера можно привести мировую финансовую систему – важнейший механизм управления мировой экономикой. Её неустойчивость стремительно нарастает. Результаты же её краха могут сейчас иметь последствия, сравнимые с последствиями мировой войны. Это может привести к формированию новой системы жизнеустройства, с новыми смыслами, ценностями, алгоритмами развития (ближайший аналог – темные века, через которые прошло человечество). Это путь к планетарному системному кризису, в результате которого многое, созданное в предыдущие века, может обратиться против человечества.

На обсуждение многих глобальных угроз, основ бытия отдельных цивилизаций, будущего человечества фактически наложено табу, что весьма опасно

Проблемы определенного масштаба как бы находятся вне сферы внимания научного сообщества и массового сознания. Несущественные, второстепенные проблемы заслоняют главные. Книги, подобные работам А.Азимова и А.В.Турчина, помогают скорректировать шкалу масштабов тех явлений, которые должны волновать человечество.

Большого внимания заслуживают предвестники катастроф невиданного ранее масштаба

История катастроф XX века показывает, что гигантские стихийные бедствия и сокрушительные техногенные катастрофы обычно имели предвестников – беды того же типа, развивающиеся по схожему сценарию, но гораздо меньшего масштаба. И те страны, которые смогли оценить их смысл и значение и принять необходимые меры, избежали многих трагических событий. Государства, проигнорировавшие предвестников, часто несли огромные потери. В МЧС России в своё время был принят принцип: "каждая катастрофа должна учить". И гораздо лучше учиться, осмысливая предвестников, чем переживая глобальную катастрофу.

Экстраполяция (продолжение) – некорректная процедура (малые погрешности в исходных данных могут привести к большим ошибкам в прогнозе), но вместе с тем – и крайне важная. По сути, это один из важнейших способов избежать опасностей. Приведем недавний конкретный пример, показывающий, что разумная экстраполяция могла бы спасти сотни тысяч жизней.

Сейчас Россия занимает ведущие позиции в мире в области среднесрочного прогноза землетрясений (1–5 лет). Все основные методики в мире опираются на подходы, разрабатывающиеся в Институте физики Земли РАН и развиваемые ныне в Международном институте теории прогноза землетрясений и математической геофизики РАН.

В результате проведенных исследований была создана весьма эффективная методика прогноза землетрясений силой около 8 баллов. Суть этого подхода близка к идее барометра или термометра. Барометр даже без решения уравнений, описывающих динамику, "падает" с переменой погоды, и если он "падает" очень сильно, то можно ждать бури. Медицинский термометр, показывающий температуру тела выше 37^o, говорит о необходимости обратить внимание на состояние организма.

Данные сейсмостанций, осредненные по кругу диаметра 1333 км (именно на такой территории готовятся 8-балльные землетрясения), позволяют сформировать 8 функционалов – аналогов температуры или давления для земной коры. Затем организуется мониторинг, и когда 7 функционалов превышают опасную черту (которая определяется на основе имеющейся сейсмической предыстории региона), то объявляется тревога.

В декабре 2004 года гигантское землетрясение в Индийском океане породило волну цунами, которая в конечном счёте унесла жизни более 300 тыс. человек. К удивлению исследователей, оказалось, что оно не было предсказано ведущими мировыми центрами, занимающимися прогнозом землетрясений. Если бы такой прогноз был, то это было бы мощным стимулом для создания систем предупреждения. При наличии таких систем число жертв удалось бы сократить, по экспертным оценкам, до 5 тыс. человек.

Ретроспективный анализ показал причину этой ошибки. За время предшествующей работы не было 9-балльных землетрясений. Землетрясения такой силы готовятся на территории круга диаметром 3000 км. Никто, не ожидая гигантского землетрясения, просто не анализировал такие пространственные масштабы. Ошибка состояла в том, что события гигантского масштаба, превышающего всё виденное, просто не имели в виду.

Подводя итог, можно сказать, что книга А.В.Турчина может сыграть большую положительную роль в управлении стратегическими рисками. Не всё в ней безупречно, и с некоторыми оценками и подходами хотелось бы поспорить. И, вероятно, в будущем к этим проблемам придется вернуться.

Однако главное, чтобы это будущее состоялось. И здесь трезвая, научная оценка сценариев возможных глобальных катастроф, которой и посвящена книга, очень важна.

Май 2008 г.

Вводное слово (Н.Бостром)

Многие учёные тратят массу времени на различные исследования. К сожалению, угрозы существованию человеческого вида всё ещё не входят в число исследуемых тем. Будем надеяться, что ситуация изменится и, возможно, данная книга стимулирует больше исследований по этой теме.

Я пытался рассматривать различные аспекты данной проблемы, но исследования угроз существованию всё ещё находятся на зачаточном уровне. Я думаю, это важная часть огромной задачи, стоящей перед нами. По мере роста наших технологических и экономических возможностей и нашего научного понимания мы должны всё более тщательно и критически размышлять о действительно масштабных вопросах, стоящих перед человечеством. Мы должны подойти к ним по крайней мере с тем же уровнем тщательности к деталям и аналитической строгости, каких мы ожидаем от научных исследований способов размножения мух или строения колец Сатурна.

Мы понимаем, что озарения даже в подобных простых исследованиях не приходят просто так, тем более не следует ожидать, что знания в области более сложных вопросов будут достигнуты проще.

Но если мы приложим усилия, постараемся быть интеллектуально честными и используем огромное количество уже накопленных релевантных научных знаний, мы, вероятно, достигнем определённого прогресса с течением времени. И это будет существенным вкладом во благо человечества.

Предисловие

Если в XX веке возможность вымирания человечества связывалась в первую очередь с угрозой глобальной ядерной войны, то в начале XXI века мы можем без труда называть более десяти различных источников рисков необратимой глобальной катастрофы, в основном создаваемых развитием новых технологий, и число это постоянно растёт. Исследование данного вопроса странным образом отстаёт от многих других, более частных вопросов, что видно хотя бы по количеству научных работ на эту тему. (Видимо, таково свойство человеческой натуры: в своё время Дейл Карнеги жаловался, что в библиотеке много книг о червях (worm), но нет книг о "беспокойстве" (worry) – куда более важной теме.) Проблемы исчерпания запасов нефти, будущего китайской экономики или освоения космоса привлекают гораздо больше внимания, чем необратимые глобальные катастрофы, а исследования, в которых разные виды глобальных катастроф сопоставляются друг с другом, встречаются реже, чем предметные дискуссии по отдельным рискам. Однако кажется бессмысленным обсуждать будущее человеческой цивилизации до того, как будет получена разумная оценка её шансов на выживание. Даже если в результате такого исследования мы узнаем, что риск пренебрежимо мал, в любом случае важно этот вопрос изучить. Но, к сожалению, сразу могу сказать, что мы не получим такого обнадёживающего результата. Сэр Мартин Рис [Rees 2003] оценивает шансы гибели человечества в XXI веке в 50%, и я склоняюсь к тому, что это вполне обоснованная оценка.

Предлагаемая читателю книга "Структура глобальной катастрофы" посвящена мало освещённой в отечественной литературе теме: системному обзору "угроз существованию", т.е. рискам необратимой гибели всей человеческой цивилизации и вымирания человека. Цель этой книги – дать широкий и максимально достоверный обзор темы. При этом, однако, книга носит дискуссионный характер. Она призвана не столько дать окончательные ответы, сколько подтолкнуть мысль читателя и создать почву для дальнейших обсуждений. Многие высказанные гипотезы могут показаться излишне радикальными. Однако, говоря о них, я руководствовался "принципом предосторожности", который рекомендует рассматривать наихудший из реалистических сценариев, когда речь идёт об обеспечении безопасности. Критерием реалистичности сценариев для меня является то, что они могут возникнуть при сохранении нынешнего темпа развития технологий в течение XXI века и не нарушают известные законы физики.

Исследование характера глобальных угроз и их вероятностная оценка необходимы, чтобы определить, насколько велик риск и какие меры следует принять в отношении него. И хотя в этой книге обсуждаются возможные превентивные меры, здесь нет универсального рецепта избавления от глобальных рисков. Однако не хотелось бы внушить читателю ощущение неизбежности гибели. Я полагаю, что несмотря на трудности и риски, ожидающие человечество в XXI веке, люди имеют шанс выжить и, более того, построить более совершенный мир. Однако сохранение человечества является необходимым условием для любого совершенного мира. Опять же, в этой книге мы не обсуждаем вопрос о том, каким бы мог быть совершенный мир, в котором новые технологии использованы во благо, а не для разрушения.

Данная монография состоит из двух частей: собственно исследования рисков и анализа когнитивных искажений, влияющих на оценку рисков. Разбор конкретных угроз в первой части состоит из максимально подробного их перечня со ссылками на источники и критического анализа этих источников. Затем исследуются системные эффекты взаимодействия разных рисков, обсуждаются способы вероятностной оценки глобальных рисков и другие связанные с этим вопросы. Во второй части предложен критический анализ способности человеческого мышления к предсказанию и оценке глобальных рисков. Она может быть полезна, с небольшими изменениями, и в любых других футурологических исследованиях.

Имеет ли смысл вообще писать по-русски о глобальных катастрофах? Я думаю, что имеет, по следующим причинам:

1. Эта тема мало освещена в русскоязычной литературе и отдана на откуп разного рода сектантам и проповедникам апокалипсиса. Основные исследования не переведены (за исключением примерно 10 статей по проблеме, переведённых мною в 2006–2008 годах). Открытое обсуждение этих вопросов может быть интересно не только специалистам, но и широкой публике.

2. Технологическое отставание России не настолько велико, чтобы служить гарантией того, что у нас не могут быть разработаны опасные технологии и созданы опасные изделия на их основе. Наоборот, РФ обладает техническим потенциалом для развития многих видов опасных технологий, в первую очередь в области /ядерного и биологического оружия. Также есть в нашей стране группы, работающие в области искусственного интеллекта (ИИ). Проводятся и высокоэнергетические физические эксперименты.

3. Россия неоднократно в истории или опережала мир в важных технологических разработках (спутник, первый человек в космосе), или доводила их до масштабного предела ("Царь-бомба"). Кроме того, на территории СССР произошли некоторые крупнейшие в своём роде катастрофы (Чернобыль).

4. Безответственность и коррупция, влияющие на организацию производства ("авось", "откат", ориентация на краткосрочную выгоду), привели к тому, что вопросам безопасности не уделяется достаточно внимания. Г.Г.Малинецкий в своих книгах и докладах рисует бедственную картину в области предотвращения техногенных катастроф в России. Глобальные катастрофы привлекают ещё меньше внимания.

5. Информация о рисках, связанных с создаваемыми на Западе новыми технологиями, проникает в массовое сознание медленнее, чем сами технологии, и б\'oльшая часть работ на тему глобальных рисков до сих пор не переведена на русский  язык.

6. Отсутствие жёсткого контроля позволяет существовать большому числу нелегальных разработчиков компьютерных программ ("русские хакеры") и может быть крайне опасно, если то же самое произойдёт в области биотехнологий.

7. Россия унаследовала мощные геополитические противоречия и "комплекс неполноценности" в результате распада СССР ("постимперский синдром"), что может способствовать осуществлению опасных проектов.

8. Публикации на русском языке могут оказать позитивное влияние на зарубежную науку и общественное мнение, увеличивая "насыщенность среды" информацией о глобальных рисках. Уникальные наработки российских исследователей могут внести свой вклад в общее дело спасения мира и цивилизации. Русскоязычная литература будет доступна также в странах СНГ. Многие русские студенты в будущем будут учиться или работать в зарубежных учреждениях, перенося накопленные в нашей стране знания. Есть довольно значительная группа зарубежных исследователей, читающих по-русски или русского происхождения.

9. Россия может оказаться в обстоятельствах, когда само её существование как части большого мира окажется зависящим от внешних обстоятельств, и станет необходимым быстрое принятие адекватных решений в условиях острого недостатка информации. В этом случае возникнет потребность в информации и людях. Необходимо ясное понимание правительствами разных стран природы глобальных рисков.

10. Широта и свобода мировоззрения, как я надеюсь, свойственная мыслителям в России, может дать новый взгляд на общечеловеческие проблемы, открыть новые уязвимости и указать новые пути предотвращения глобальных рисков.

Если наша страна позиционирует себя в качестве великой державы, развивает нанотехнологии, собирается участвовать в проекте полёта на Марс, то она должна играть ответственную роль в обеспечении безопасности всего человечества.

Многое, сказанное здесь о России, относится и к другим странам, например к Индии и Китаю, где технологии быстро развиваются, а культура предотвращения рисков также низка.

Я хочу выразить благодарность людям, которые поддержали меня во время написания этой книги. В первую очередь я хочу поблагодарить Е.Юдковски и Н.Бострома, которые вдохновили меня на исследование темы глобальных рисков своими ясными и пронзительными статьями, а также любезно разрешили опубликовать переводы этих статей на русском языке. Безусловно, эта книга не могла бы возникнуть без того влияния, которое оказала на меня Е.Д.Плавинская. Я благодарен И.В.Следзевскому, который помог придать законченную форму моему повествованию и приложил массу усилий к его редактированию. Особенно велика моя благодарность Координационному совету Российского трансгуманистического движения в лице Валерии Прайд и Данилы Андреевича Медведева, оказавших материальную и моральную помощь в издании этой книги. Значительная группа людей внесла посильный вклад в редактирование этой книги, в том числе Ольга Артемьева, Елена Медведева, Диана Жданова, Павел Ильин и многие другие. Не могу не высказать благодарность своему первому учителю М.М.Алленову, давшему мне образец ясности и проницательности мысли. Я признателен моей матери Ксении Богемской, моему отцу Валерию Турчину, сыну Станиславу и его маме Анне Соболевой, способствовавших самим своим существованием моей работе, а также моей крёстной матери Наталии Сегал. Особая благодарность пользователю интернет-ресурса Живой журнал (ЖЖ) под ником caps\_lockk. Я благодарен всем тем, кого не могу назвать по имени, в том числе читателям моего блога, которые помогли мне своими бесчисленными комментариями.

Что изменилось за три года? Дополнение в 2010 году

Три года я пишу, читаю и перевожу на тему глобальных рисков. Как изменилась ситуация в этой области за прошедшее время?

1. Самое главное – глобальной катастрофы не произошло. Не произошло и колоссальных терактов, войн, природных катастроф.

2. Основные тенденции развития технологий – экспоненциальный рост результатов в духе закона Мура – не изменились.

3. Начался экономический кризис. Я читал Хазина несколько лет назад, ещё с 2005 года, Рубини – с 2006 года и в принципе полагал кризис неизбежным. Но при этом я предполагал его более внезапное течение, в духе внезапного краха доллара. Тут самое интересное – исполнение пророчеств маргинальной (по числу последователей) теории. Любая маргинальная теория ждёт своего часа $X$, чтобы доказать свою правоту. (Для уфологов, например, – это disclosure – обнародование сокрытой правительством информации.) Тут основное наблюдение состоит в том, что пророчества сбываются не так, и пророки мало чего пожинают на этом. Я также полагаю, что основные события экономического кризиса ещё не произошли, однако связано это с тем, что власти нашли способ максимально откладывать неприятные последствия. В надежде, что или шах, или ишак как-нибудь сами вымрут. В целом я недооценил этот способ решения проблем. Однако теперь я понял, что как только начинается власть, всегда возникают неразрешимые проблемы, и власть в основном занимается тем, что ищет способы их откладывать. Так, Хазин полагает, что нынешний кризис – это отложенный ещё с 2001 года кризис. Тут можно порассуждать на тему, что вся история человечества – это набор временных мер и попытка бежать впереди катящегося снежного кома последствий.

4. Началась очередная пандемия гриппа. Вроде она оказалась пока не так страшна, как могла бы быть, но здесь та же ситуация – не понятно, чем кончится. Начались разговоры об искусственности вируса. Я также недооценил веру народа в теории заговора, в духе того, что мировое правительство хочет отравить всех прививками.

5. Климатгейт. Опять же основное событие касается не каких-то изменений климата (мало кто заметил, что в Арктике в 2008 году обнаружили области, где пузырится метан), а области знаний и принятия решений в области предотвращения рисков. В результате, если раньше я полагал, что у меня есть хоть какие-то достоверные идеи по поводу потепления, то теперь я в равной мере не доверяю ни одному из объяснений. То есть в результате мои знания вернулись к априорному незнанию – 50 на 50.

6. Вышла моя книга на русском и сборник Бострома на английском по глобальным катастрофам. Все тексты по теме были выложены в Интернет, в том числе и по-английски. Любой, кто хочет изучить эту тему, обладает теперь полным доступом к открытым исследованиям.

7. Драматический запуск коллайдера со всеми его поломками, протестами и спорами. Вроде бы эти споры должны были привести к тому, что основные аргументы, связанные с любым глобальным риском, станут общедоступными – о наблюдательной селекции, о математическом ожидании числа жертв, о независимой экспертизе рисков. Но такого ощущения нет, а есть ощущение, что каждый отстаивает случайным образом сложившиеся у него мнения. Странно, что одни и те же люди подвергают сомнению достоверность выводов о глобальном потеплении и при этом продолжают верить в безопасность Большого адронного коллайдера.

8. Вероятно, мы-таки прошли "Пик ойл" – то есть пик добычи нефти, и, возможно, именно он является одной из причин финансового кризиса, так как только спад в экономике позволяет держать цены низкими. Основная проблема понимания "Пик ойла" в том, что технологически мы можем обойтись без нефти – ветряки понастроить ударными темпами и т.д. Но практически мы не можем этого сделать, так как "Пик ойл" порождает финансовый кризис, а в этих условиях трудно осуществить массовые инвестиции в новые технологии. Плюс к тому – пик всего: все пики стремятся произойти одновременно за счёт взаимозаменимости ресурсов.

9. Для меня было неожиданностью, что многие трансгуманисты весьма зло реагировали на мои исследования, так как, по их логике, разговоры о глобальных рисках тормозят прогресс, а это снижает их личные шансы на бессмертие.

10. Выведен на орбиту инфракрасный телескоп Wise, который сможет прояснить вопрос существования тёмных комет и напрямую ответить на вопрос о связанном с ними риске.

Введение

Несмотря на то что книг с общим обзором проблемы глобальных рисков издано в мире немного, уже наметилась определённая традиция в обсуждении предмета. Она состоит в обсуждении методологии, классификации возможных рисков, оценки их вероятности, способов защиты и затем – обзора логических парадоксов, связанных с этой проблемой, а именно, "доказательство конца света" (Doomsday argument). Наиболее существенных современных источников по проблеме четыре. Это книга канадского философа Дж.Лесли "Конец света. Наука и этика человеческого вымирания" [Leslie 1996], книга английского астронома сэра Мартина Риса "Наш последний час" [Rees 2003], книга американского учёного и юриста Р.Познера "Катастрофа. Риск и реакция" [Posner 2004] и сборник статей под редакцией Н.Бострома и М.Чирковича "Риски глобальной катастрофы" [Bostrom, Circovic 2008]. Ещё раз я обращусь к имеющейся литературе в разделе "Краткая история исследования вопроса" в главе 1, в том числе упомянем и работы советских и российских авторов, однако перечисленные книги будут нашими основными точками опоры.

Предлагаемая читателю книга значительно отличается от книг предшествующих исследователей, в первую очередь широтой обзора. Например, в статье Е.Юдковски [Yudkowsky 2008a] обсуждается, хотя и очень подробно, только 10 возможных систематических ошибок, влияющих на оценку глобальных рисков, тогда как в нашей книге предпринимается попытка составить их полный список, включающий 150 пунктов. Также в разделе, посвященном классификации рисков, упоминаются многие риски, о которых нет речи ни в одной из этих книг. Если посчитать все возможные риски, включая подкатегории и составные риски, то их число тоже легко может перевалить за сотню, что превышает цифру из 15 рисков, обсуждаемых Н.Бостромом [Bostrom 2001]. Наконец, я предлагаю классификацию вариантов доказательства конца света (Doomsday argument), что не освещается в известных мне зарубежных источниках.

Особенностью предлагаемой книги является подробный критический обзор различных средств защиты от глобальных рисков. При этом я стремился дать системный взгляд на проблему, который бы позволил оторваться от перечисления различных рисков и увидеть то общее, что есть в каждом из них, а также – как разные риски, соединяясь, могут образовывать структуру. Именно этим объясняется выбор названия книги.

Данная работа адресована любым будущим и ныне существующим организациям, которые будут предотвращать глобальные катастрофы или по роду своей деятельности сталкиваться с ними (включая правительства, исследовательские институты, спецслужбы, военных и неправительственные фонды), их руководителям и сотрудникам, а также футурологам, молодым учёным и всем, кому интересно будущее человечества. Цель работы – дать картину рисков глобальной окончательной катастрофы. Имеется в виду событие, которое, по словам Н.Бострома, "истребит разумную жизнь на Земле или необратимо повредит её потенциал" [Bostrom 2001]. Полное вымирание всех людей является наиболее вероятной формой такого события, и далее по тексту под словами "глобальная катастрофа" будет иметься в виду именно это событие.

Об авторе

Эксперт Российского трансгуманистического движения по глобальным рискам, научный сотрудник фонда "Наука за продление жизни". Выпускник исторического факультета Московского государственного университета им. М.В.Ломоносова. Автор книги "Война и еще 25 сценариев конца света", а также ряда статей и переводов по проблемам влияния новых технологий на выживаемость человеческой цивилизации. Живет и работает в Москве.