URSS.ru Магазин научной книги
Обложка Репина Л.П. Диалог со временем. Альманах интеллектуальной истории Обложка Репина Л.П. Диалог со временем. Альманах интеллектуальной истории
Id: 41572
815 р.

Диалог со временем.
Альманах интеллектуальной истории. Вып.16

2006. 400 с.
Белая офсетная бумага
  • Мягкая обложка

Аннотация

Альманах «Диалог со временем» - научное периодическое издание, специально посвященное проблемам интеллектуальной истории, которая изучает исторические аспекты всех видов творческой деятельности человека, включая ее условия, формы и результаты. (Подробнее)


Содержание
top
Вместо Предисловия
 Л. П. Репина
 Исторические представления и культурное многообразие мира
История и перестройка
 Т. М. Атнашев-Мирзаянц
 Проектирование как горизонт истории (Опыт перестройки и публичная история в Новое время)
 Адриан Пабст
 Условия для сопротивления и трансформации (Достижения и неудачи перестройки)
Интеллектуальная история: персональный аспект
 М. С. Киселева
 Феофан Прокопович: влияние могилянской школы на становление российской учености
 Н. Н. Алеврас
 Евразийцы и Г. П. Федотов: русская революция в диалогах эмигрантов-современников
 Ю. В. Мельникова
 Антиковедная историософия А. Ф. Лосева: история как мифология (на материалах "Истории античной эстетики")
Перспективы интердисциплинарности
 К. В. Хвостова
 Диалог со временем и современная количественная история
 О. В. Хазанов
 Мистика: ее природа и социальные функции в контексте концепции "Осевого времени"
Средневековье в идеях и образах
 О. Г. Эксле
 Бедность и призрение бедных около 1200 года: к вопросу о понимании добровольной бедности Елизаветы Тюрингской
 С. И. Лучщкая
 Мусульманско-христианские контакты в XII-XIII вв.: совместное почитание сакральных образов
Из истории воспитания и образования
 Т. А. Шанская
 Семейное воспитание в России на рубеже XVIII-XIX вв. и мир ребенка (Семья Муравьевых)
 Л. А. Дашкевич
 Гимназии в культурной жизни провинциального города первой четверти XIX века (По материалам Урала)
Институты памяти: история в архивах
 Ю. Г. Мурин
 О делопроизводстве и архивах Общего отдела ЦК КПСС в 1960-1980-х годах
Публикации
 Фокс, Чарльз Джеймс.
 История ранней части правления Якова П. Вступительная глава / Fox, Charles James. A History of the Early Part of the Reign of James II / Ed. H. Morby. L.; P.; N Y.; Melbourne, 1888. Introductory chapter (Перевод, предисловие и комментарии П. И. Осипъянца)
Notulae eruditae
 С. А. Экштут
 Бестужев-драгун и рыжий Мишка (Рисунки из альбома П. И. Челищева)
Читая книги
 М. С. Петрова
 Взглядом пристрастного читателя. О книге "Космос и Душа: учения о вселенной и человеке в Античности и в Средние века
 Т. А. Сидорова
 О новой книге по английской историографии: И. И. Шарифжанов. Английская историография в XX веке. Основные теоретико-методологические тенденции, школы и направления. Казань: КГУ, 2004. 240 с
 О. Е. Кошелева
 Рец. на книги С. А. Экштута: "Надин, или Роман великосветской дамы глазами тайной политической полиции: По неизданным материалам Секретного архива III Отделения Собственной Его Императорского Величества канцелярии". М.: Согласие, 2001. 228 с, ил.; "Тютчев. Тайный советник и камергер". М.: Прогресс- Традиция., 2003. 320 с, ил.; "Битвы за храм Мнемозины: Очерки интеллектуальной истории". СПб.: Алетейя, 2003. 320 с, ил.; "Александр I. Его сподвижники. Декабристы: В поиске исторической альтернативы". СПб.: Логос, 2004. 280 с, ил.; "Шайка передвижников: История одного творческого союза". М.: Белый город, 2005. 464 с. ил.
 А. А. Аникеев
 Университет во времени и время университетов (рец. на: Вишленкова Е. А., Малышева С. Ю., Сальникова А. А. Terra Universitatis: Два века университетской культуры в Казани. Казань: КГУ, 2005. 500 с.
Summaries
Содержание
Contents

Contents
top
Instroduction
 L. P. Repina
 Historical views and cultural diversity of the world
History and perestroika
 Т. М. Atnashev-Mirzayants
 Projecting as an aspect of history (Perestroika and public history)
 Adrian Pabst
 Conditions for resistance and transformation: Insights and limits of perestroika
Intellectual history: personal aspect
 M. S. Kiseleva
 Theophan Prokopovich: the influence of the school of Mogilev on Russian scholarship
 N. N. Alevras
 The Eurasians and G. P. Fedotov: Russian revolution in the dialogues of contemporary emigrants
 Yu. V. Mel'nikova
 The historiosophy of A. F. Losev: history as mythology
Perspectives of interdisciplinarity
 K. V. Khvostova
 Dialogue with time and contemporary quantitative history
 O. V. Khazanov
 Mysticism: its nature and social functions in the context of the conception of the "Axial Age"
Middle Ages: Ideas and Images
 O. H. Oexle
 Poverty and the care of the poor in 1200: to the understanding of the voluntary poverty of Elizabeth of Turingia
 S. I. Luchitskaya
 Contacts between Muslims and Christians in the XII-XIIIth cc.: joint veneration of sacred images
History of education
 T. A. Shanskaya
 Family education in the late XVIIIth - early XIXth century Russia and the world of child
 L. A. Dashkevich
 Gymnasiums in the cultural life of a provincial town in the early XIXth с
Institutions of memory: history in archives
 Yu. G. Murin
 On the record keeping and the archives of the General Department of the Central Committee of the Communist Party of the Soviet Union in the 1960-1980s
Publications
 Fox, Charles James.
 A History of the Early Part of the Reign of James II / Ed. H. Morby. L.; P.; N Y.; Melbourne, 1888. Introductory chapter (Translated with an introduction and notes by P. I. Osipyants)
Notulae eruditae
 S. A. Ekshtut
 Bestuzhev the dragoon and red-haired Mishka (drawings from P. I. tchelitshev's alboom)
Readind books
 M. S. Petroff
 From the perspective of an interested reader. Concerning the collection of essay "Cosmos and Soul: Teachings on the Universe and Man in Antiquity and the Middle ages"
 T. A. Sidorova
 On a new book on the English scholarship: I. I. Shariphzhanov. The English historiography of the XXth с Major theoretical and methodological trends, schools and groups (Kazan', 2004)
 О. Е. Kosheleva
 Review of the books by S. A. Ekshtut: 'Nadine, or an Affair of a Noble dame as viewed by the secret police. Unpublished documents from the Secret Archive of the 3d department of His Majesty's Personal Chancellery (Moscow, 2001); 'Tyutchev: Private councellor and chamberlain' (Moscow, 2003); 'Struggle for the Temple of Mnemosine: Essays on Intellectual history' (Saint-Petersburg, 2003); 'Alexander I. His assosiates. The band of peredvizhniki: a history of one creative company' (Moscow, 2005)
 A. A. Anikeev
 University in time and the time of universities (review: Vishlenkova E.A., Malysheva S.Yu., Sal'nikova Terra Universitatis: Two centuries of the university culture in Kazan' (Kazan', 2005)
Summaries
Contents

Вместо предисловия
top

Исторические представления и культурное многообразие мира (Л.П.Репина)

Последние десятилетия XX и начало XXI века ознаменовались глубокими изменениями в структуре и содержании социального и гуманитарного знания, в самой методологии социальных и гуманитарных наук. В этом общем интеллектуальном контексте произошла радикальная перестройка современной исторической науки. Важным качественным сдвигом в мировой историографии явился так называемый "культурный поворот". Сопоставление ключевых аспектов картин мира, особенностей ценностных систем и содержания культурных идеалов разных исторических социумов и цивилизаций – одна из центральных проблем современной исторической науки. Новый поворот привел и к интенсивной разработке различных аспектов проблемы "мест памяти" и "исторической мифологии".

Проблемы исторической памяти, формирования и содержания представлений о прошлом в разных сообществах и культурах привлекают внимание представителей разных областей социогуманитарного знания. Несмотря на продолжающиеся дискуссии вокруг таких концептов, как "историческая память", "историческое сознание", "образы прошлого", масштабы корпуса проведенных с их использованием исследований, как и полученные с их помощью результаты, впечатляют.

Продвигаются, но, к сожалению, не столь быстрыми темпами, и исследования более сложного феномена исторической культуры. Последнее направление мировой исторической науки, возникшее под непосредственным влиянием изучения картин мира в рамках истории ментальностей, развивавшейся историками школы "Анналов", постепенно расширило свои методологические основания и имеет уже собственную, хотя и относительно недолгую, историографическую традицию.

Лидирующие позиции в начале этого процесса заняли представители школы известного французского историка Бернара Гене, которым была впервые сформулирована проблема и намечены оригинальные пути исследования феномена средневековой исторической культуры. Но уже в 1990-е годы инициатива перешла к представителям немецкой школы исторической антропологии во главе с гейдельбергским египтологом Яном Ассманном, который, творчески развив идеи социолога М.Хальбвакса и историка искусства А.Варбурга о коллективной и социальной памяти, разработал на материале древних культур (египетской, еврейской, греческой) теорию культурной памяти, понимая последнюю как непрерывный процесс, в котором социум формирует и поддерживает свою идентичность посредством реконструкции собственного прошлого. Важно отметить, что культурная память, по Ассманну, имеет "реконструктивный характер", то есть имплицированные в ней ценностные идеи, равно как и все транслируемое ею "знание о прошлом", непосредственно связано с актуальной для настоящего момента ситуацией в жизни группы.

На рубеже 1990-х – 2000-х гг. Я.Ассманн обосновал задачи и возможности нового научного направления, предмет исследования которого он называет "историей памяти" – Gedachtnisgeschichte. В отличие от собственно истории, "история памяти" занимается не изучением прошлого как такового, а того прошлого, которое осталось в воспоминаниях – в традиции (историографической, литературной, иконографической и т.д.). И цель изучения "истории памяти" – не в том, чтобы вычленить из этой традиции "историческую правду", а чтобы проанализировать саму традицию как феномен коллективной или культурной памяти.

Таким образом, в зарубежной историографии сложились представительные школы исследователей исторической (культурной) памяти, и число публикаций, посвященных этим проблемам, неуклонно растет. Однако анализ созданного за последние два десятилетия обширного комплекса исследований свидетельствует о том, что основные усилия ученых разных стран вплоть до сегодняшнего дня были сосредоточены именно на проблематике исторической памяти, а не на изучении комплексного феномена исторической культуры, в котором "сотворенная" предшествующими поколениями, ставшая памятью история соединяется с воспринимающим ее историческим сознанием. Следует также подчеркнуть, что в опубликованных научных трудах всех упомянутых историографических направлений отсутствует опыт содержательного сопоставительного анализа исторических культур.

В отечественной исторической науке категория исторического сознания была всесторонне проанализирована и теоретически осмыслена М.А.Баргом в опубликованной еще в 1982 г. статье "Историческое сознание как историографическая проблема" и затем много лет оставалась в центре внимания исследователя. При всей противоречивости форм проявления исторического сознания, М.А.Барг видел в нем культурную универсалию, категорию, которая определяет пространственно-временную ориентацию общества. Он также неоднократно подчеркивал, что историческим время предстает только как единство всех трех измерений, т.е. "только тогда, когда каждое из них – прошедшее, настоящее и в известном смысле будущее – выступает как настоящее, в котором прошедшее и будущее смыкаются в живом сопряжении", и что было бы неверно сводить историческое сознание к исторической памяти.

Многие идеи, высказанные М.А.Баргом, оказались востребованы в историографической ситуации эпохи глобализации, когда изучение исторического сознания, его структуры, форм и функций превратилось в актуальнейшую задачу (ведущая роль в теоретической разработке этих проблем принадлежит сегодня видному немецкому методологу Йорну Рюзену). Реализуя свою программу "межкультурной сравнительной историографии", Рюзен решает эпистемологическую проблему, связанную с неизбежной предзаданностью культурного контекста такого сравнения, вследствие чего исследователь оценивает историческое мышление другой цивилизации сквозь призму идеи истории в собственной культуре, и это имеющееся у него представление о том, что есть история, выступает как скрытый критерий, как норма или, по меньшей мере, как некий фактор, структурирующий его видение иных вариантов исторического мышления (так называемый "культурный империализм"). В случае неотрефлексированности этой ситуации, сравнение превращается в простое измерение дистанции от некритически воспринятой "нормы" в терминах "развитости" ("прогрессивности") и "отсталости" ("архаичности", "примитивности") и не дает возможности разобраться в особенностях и сходствах различных способов исторического мышления и историописания.

С целью коррекции этой культурной включенности исследователя предлагается теория "культурных универсалий исторического сознания" (или общая теория культурной памяти), т.е. выход за рамки профессиональной историографии и ее рациональных процедур исторического познания в пространство базовых ментальных операций воспоминания, интерпретации и репрезентации прошлого, присутствующих в любой культуре и обеспечивающих практические потребности ориентации людей в их настоящем. Теория культурной памяти или исторического сознания, объясняющая эту базовую процедуру осмысления прошлого, является отправным пунктом для межкультурного сравнения, и в ней нет никакого априорного определения историографии. Историография как таковая выступает в рамках такой общей теории исторического сознания как одна из специфических форм универсальной культурной практики. Таким образом, открывается перспектива, в которой оказывается видимым не только все разнообразие вариантов, но и то, как именно оно складывается.

Комплексное исследование проблемы исторического сознания в цивилизационной перспективе опирается на социокультурный подход. Согласно этому подходу, общество понимается как система, возникающая и изменяющаяся в результате действий и взаимодействий социальных субъектов, и в фокус внимания ставится человек как субъект действия, наделенный ментальными, ценностными и этическими характеристиками, которые определяются исторически сформированным контекстом культуры, в свою очередь понимаемой как совокупность способов и результатов деятельности человека (включая идеи, ценности, нормы, образцы поведения).

Анализ работ наиболее видных представителей социокультурного подхода, на котором базируется "новая культурная история", позволяет констатировать: такой подход, рассматривающий общество в единстве его социально-структурных и культурно-исторических характеристик, позволяет выявить исторически складывающиеся социокультурные ограничения, закрепленное в системе понятий, норм, правил, обычаев, идеалов и ценностей "принуждение культурой" (по выражению Р.Шартье) и воспроизводимые программы – образцы поведения и деятельности социальных субъектов (индивидов и групп), обеспечивающие передачу исторического опыта от поколения к поколению. Именно в этом ракурсе рассматриваются представления о прошлом и формы проявления исторической памяти, устойчивые стереотипы исторического сознания, совокупность привычных восприятий и представлений, прямые или косвенные оценки и суждения, скрытая или открытая рефлексия авторов исследуемых текстов относительно эпох, событий, деятелей и явлений исторического прошлого, включая элементы межкультурного и межцивилизационного диалога в формате истолкования и репрезентации "чужого" прошлого сквозь призму актуального взаимодействия.

В 2001–2005 гг. авторский коллектив, ядро которого составили сотрудники Центра интеллектуальной истории Института всеобщей истории РАН, работал над двумя исследовательскими проектами: "Социальная память и историческая культура средневековой Европы" и "Знания о прошлом, социальная память и стереотипы массового сознания". Итоговый коллективный труд по этим проектам "История и память: историческая культура Европы до начала Нового времени" только что вышел в свет. Новый научный проект "Образы времени и исторические представления в цивилизационном контексте: Россия – Восток – Запад", предполагающий проведение масштабного сравнительного исследования, является в определенном смысле продолжением и развитием предыдущих.

Диалог с прошлым – постоянный и динамический фактор в жизни любой цивилизации. Проект имеет целью разработать ключевые аспекты этой проблемы на конкретном материале разных регионов Западной Европы, России и стран Востока, исследовать как наличествующие культурные универсалии (при всем плюрализме исторических культур и специфике траекторий их развития) или плоды межкультурного взаимодействия (рецепции), так и цивилизационные особенности, а также их преломление на различных этапах развития социумов.

Хронологические рамки охватывают Древность, Средневековье и Новое время (до начала XX века). Авторский коллектив поставил перед собой две взаимосвязанные задачи: рассмотреть, как представители разных культур и социальных групп интерпретировали свое (и "чужое") прошлое, а также предметно проанализировать генезис, структуру, социальное функционирование и механизм замещения наиболее живучих исторических мифов и стереотипов в стабильные и переломные эпохи истории. Авторы исходят из того, что историческое сознание, конструируя образ прошлого, сообразуется с социокультурными запросами современности: происходящие в обществе перемены порождают у него новые вопросы к минувшему, трансформируя сложившиеся представления об истории, и чем значительнее происходящие в обществе перемены, тем радикальнее изменяются эти представления, оказывая, в свою очередь, "обратное влияние" на социальные процессы. Исследование опирается на цивилизационный подход, принципы системного анализа, историко-типологический и сравнительно-исторический методы, семантический анализ системы исторических понятий и концептов, отражающих важнейшие элементы исторического сознания.

Однако максимальное расширение пространственно-временных рамок и компаративный характер проекта ставит новые проблемы концептуально-методологического свойства, которые требуют обсуждения и проработки, создания принципиально новой методики компаративного изучения исторических представлений, зафиксированных в письменных традициях разных эпох, культурных ареалов (Россия – Восток – Запад), цивилизаций (начиная с античности и до начала XX века), разработки новых моделей описания и типологизации основных форм исторического сознания как одного из фундаментальных цивилизационных компонентов, имеющего основополагающее значение для самоидентификации.

Предлагаемая постановка проблемы возникла на основе критического использования и конструктивного обобщения концептуальных разработок в нескольких направлениях современной мировой науки, истоки которых восходят к истории ментальностей, исторической антропологии, истории идей и так называемой новой культурной истории.

Решение научной проблемы проекта осуществляется на двух уровнях: 1) реконструкция темпоральных картин мира и исторических представлений, условий их формирования, основных этапов становления и динамики развития в изучаемых культурных ареалах и 2) их фронтальное сопоставление по ключевым категориям и признакам с последующим обобщением полученных результатов.

Исследование опирается на анализ античной, средневековой и новоевропейской, византийской и древнерусской, арабской, китайской и индийской письменных традиций, зафиксировавших представления разных культур и цивилизаций о связи времен, о прошлом своего и "чужих" народов. Корпус источников включает не только собственно исторические сочинения, но также и публицистику, произведения религиозной, дидактической, биографической, мемуарной и художественной литературы, равным образом – и великие творения, и рядовые тексты, и широкий спектр эгодокументов, в которых отражается социальное бытование представлений о прошлом в той или иной культуре.

Ожидается получить ответы на следующие вопросы: как люди разных культур и цивилизаций на разных исторических этапах представляли свое и "чужое" прошлое, осмысляя настоящее, закрепляя старые идеалы, нормы, поведенческие каноны, героические образцы или выдвигая новые жизненные ориентиры и намечая картины будущего; насколько осмысленны и универсальны были используемые ими понятия и категории, как были связаны эти образы, суждения и оценки с жизненными приоритетами; как соотносились стереотипные представления в этой сфере и их интерпретация в разных социальных группах, что было особенного и общего в решении всех этих вопросов на Западе Европы, в России и в странах Востока. Для этого предстоит изучить:

1) условия и источники формирования (или средства конструирования) темпоральной картины мира, индивидуальных и коллективных представлений о прошлом, настоящем и будущем (включая устный эпос, легенды, сказания, предания, былины, мифы и т.п., ритуалы, проповеди, исторические сочинения, памятники, коммеморации, музеи, учебники, популярные издания, политическую публицистику, газеты и журналы, художественную литературу и изобразительное искусство и т.д., а также личный жизненный опыт и межличностную коммуникацию), о процессе изменений, о характеристике социума на разных его этапах (с дифференциацией типов источников по тому месту, которое занимает информация о прошлом в каждом из них, и по степени их распространения в обществе);

2) механизмы и факторы формирования индивидуальных и коллективных представлений (в семейно-родовых, этнических, локально-территориальных, статусно-сословных, профессиональных, религиозных, политических и других группах);

3) содержание индивидуальных и групповых / массовых, обыденных и профессиональных исторических представлений;

4) совокупность идей и образов, отражающих специфику восприятия, осмысления и оценки прошлого, связи прошлого, настоящего и будущего;

5) глубину и вектор исторической памяти (памяти о прошлом) как универсального способа построения идентичности с функцией ориентации в практической жизни;

6) иерархию различных типов событий и темпоральное распределение совокупности референтных событий;

7) комплекс аналоговых и контрастных характеристик "своего" и "чужого" прошлого, мифы об этнической / национальной исключительности;

8) традиционное для каждой цивилизации понимание истории, представления об историческом процессе, определение своего места в нем;

9) формы и модели историописания, складывание и трансформацию историографических традиций, представления о предмете исторического знания и т.п.

Можно выделить целый ряд аспектов, определяющих наиболее перспективные направления решения поставленной проблемы: роль исторических представлений в структуре общественного сознания, в самоидентификации индивида, социальной группы и общества; культурные универсалии и специфика восприятия и способов описания и интерпретации событий, повествовательных моделей и репрезентации исторического прошлого с точки зрения ситуации настоящего и идеальных образов будущего; историческое сознание в условиях культурных контактов различной природы и интенсивности; трансляция, взаимодействие и контаминация историографических традиций, напрямую выводящих на компаративистское обобщение и сопоставление представлений о прошлом в различных культурных ареалах и регионах Западной и Центральной Европы, России, в восточных цивилизациях (Китай, Индия, страны арабского Востока) и в разные эпохи их истории. Особое внимание, очевидно, следует направить на анализ устойчивых стереотипов и базовых мифов исторического сознания у разных народов и на изучение процессов деконструкции и замещения ключевых элементов исторической мифологии в так называемые переходные периоды и в "эпохи катастроф".

Для получения в результате конкретных исследований сколько-нибудь сопоставимых результатов (в масштабной компаративной перспективе) необходимо выделить ряд ключевых категорий и параметров. В их число необходимо включить такие фундаментальные аспекты исторического сознания, как его укорененность в историческом опыте, нормативно-ценностный характер, признание – в разной степени и в разных терминах – различия между прошлым и настоящим и понимание истории как процесса – связи между событиями во времени.

Предстоит на конкретно-историческом материале стран и регионов с очень разным историческим опытом, политическими и культурными традициями:

  • выявить широкий спектр культурных концепций времени, моделей его восприятия, способов деления, измерения, маркировки и образной репрезентации, способов фиксации событий на временной шкале в различных культурах, с учетом социальной дифференцированности и темпоральной изменчивости;
  • изучить представления о времени (в связи с пространственными представлениями и представлениями о человеческой жизни) как антропологическую универсалию, выраженную в совокупности референтных понятий: рождение / смерть, начало / конец, рост (расцвет) / упадок (деградация), распад / воссоединение, повторение / изменение, предки / потомки, наполненность / пустота и т.д.
  • показать взаимодействие разнородных образов времени и образов прошлого, свойственных разным цивилизациям, политическим образованиям или уровням общественного сознания.

    Как подчеркивал И.Рюзен ["Lo(o)sing the Order of History"]:

    "В рамках разнообразия исторических перспектив единство истории может быть достигнуто лишь универсальностью ценностей в методической процедуре исторической интерпретации... Дело в том, что нам нужна ведущая система ценностей, универсальная система ценностей, которая утверждает различие культур (курсив мой – Л.Р.)".

    Звучит парадоксально, но столь же внешне парадоксальным может показаться и более общий принцип сосуществования разных культур и цивилизаций в современном глобализирующемся мире – принцип "единства в многообразии". Между тем, поддерживая "нормативный принцип взаимного признания и подтверждения культурных различий", Рюзен предлагает развить его в когнитивную структуру, которая позволила бы реализовать новый подход к изучению исторического опыта, учитывающий жизненно важный для общественного согласия императив согласования исторической памяти. Речь идет о подходе, который, "синтезирует единство человечества и темпоральное развитие, с одной стороны, и разнообразие и множественность культур – с другой". Разработка такой когнитивной модели – актуальнейшая задача современного социогуманитарного знания.


    Требования к рукописям, представляемым к публикации в журнале "Диалог со временем"
    top
  • Представляемый материал (статьи / публикации) должен быть оригинальным, неопубликованным ранее в других печатных изданиях.
  • В конце статьи / публикации должна быть помещена следующая информация: фамилия, имя, отчество автора; краткие сведения об авторе (ученая степень, звание, место работы, должность, эл. адрес для связи); аннотация к статье на русском и английском языках (не более 1 тыс. знаков).
  • Объем текста статьи не должен превышать 1,5 авт. л. (1 лист – 40 тыс. зн.); статьи и публикации – 2,5 авторских листа.
  • Рукописи принимаются в электронном виде, в формате Word (с расширением .doc). Текст необходимо печатать с полуторным межстрочным интервалом. Основной шрифт – Times New Roman (при необходимости использования других шрифтом следует обратиться в Редакцию). Размер шрифта: заголовок статьи, Ф.И.О. автора – 14, подзаголовки, аннотация, текст – 11; сноски – 9,5. Отступ абзаца – 0,8 см. Все страницы должны быть пронумерованы (сверху, в правом угле страницы).
  • Сноски в статьях – постраничные; в публикациях – концевые. Оформление примечаний в пределах статьи должно быть единообразным, нумерация примечаний сквозная. Оформление библиографических ссылок – стандартное.

    Электронный адрес Редакции журнала: dialtime@gmail.ru