Мизес Р. Вероятность и статистика.
Пер. с нем. Изд. стереотип.

Оглавление

От редактора русского перевода

Предлагая Государственному издательству книгу Мизеса для перевода на русский язык, мы исходили из твердого убеждения, что широким кругам советских читателей она даст исключительно много, – так много, как редко может дать популярная книга. Не говоря уже о том, что автор – блестящий популяризатор, обладающий редким даром самые отвлеченные схемы облекать в безупречно наглядную, доступную самому неподготовленному читателю форму, – для нас его сочинение (служащее сводкой многолетних исследований) особенно ценно тем духом непримиримого реформаторства, с которым Мизес обрушивается на господствующие до сих пор в нашей научной и особенно учебной литературе по теории вероятностей насквозь прогнившие схоластические традиции. Вскрытие длинного ряда упорно повторяемых, смехотворных с точки зрения современной науки нелепостей, которыми нас угощают современные руководства, замена устаревших и грубо неверных формулировок новыми, научно действенными и предметно оправданными, – вот основная заслуга Мизеса перед наукой, и уже одна эта заслуга всецело оправдывает появление его книги на нашем рынке. То, что создано Мизесом, может быть подвергнуто критике, и без всякого сомнения будет еще много раз пересмотрено и перестроено; но то гнилое и отжившее, что им разрушено, уж не восстанет из праха.

Эта книга может быть рекомендована всякому, кто для какой бы то ни было цели интересуется основами теоретической статистики. Он найдет в ней ясный, наглядный, вполне доступный его пониманию ответ на все занимающие его вопросы. Но и компетентный читатель – математик, физик, биолог, социолог, экономист, инженер – найдет здесь для себя много ценного и интересного; Мизес по меньшей мере заставит его глубоко задуматься над теоретическими основами статистических методов, применяемых в его науке.

Острый и своеобразный стиль книги Мизеса представлял значительные трудности для перевода. Мы всюду видели нашу главную цель в том, чтобы возможно точнее и рельефнее передать мысль автора; читатель не упрекнет нас в том, что в порядке преследования этой цели мы иногда жертвовали стилистическими красотами. Известный призыв математика Кронекера "оставить изящество портным и сапожникам" содержит свою долю истины (которую, впрочем, не следует преувеличивать).

Москва, 27 июля 1929 г.

Предисловие автора

В настоящей книге, не предполагающей у читателя никаких специальных математических познаний, излагаются основы исчисления вероятностей, как точной естественно-научной теории массовых явлений и повторных процессов. В качестве руководящей нити здесь повторяется то, что я обычно излагаю вот уже пятнадцать лет в своих лекциях и что по большей части мною уже опубликовано в различных сочинениях, точный список которых читатель найдет в конце книги. При этом внешнее оформление текста соответствует циклу лекций, который был мною прочитан под тем же названием сперва в 1914 году в Страсбурге, а затем в 1922 году в Берлине, для расширенной аудитории. Учитывая сильно увеличившийся размер книги, я прошу читателя смотреть на нее как на шесть последовательных лекций, соответствующих тем шести разделам, заглавия которых набраны крупным шрифтом. Остальные более мелко набранные заглавия имеют целью лишь особо подчеркнуть некоторые выражения, не претендуя на указание дальнейшего логического подразделения материала.

Я очень охотно согласился на предложение моего друга Ф, Франка опубликовать мою книгу в издаваемом им совместно с М.Шликом собрании "сочинений по научному миропониманию". Ибо всякая теория, созданная естествоиспытателем для какой-либо группы доступных наблюдению явлений, образует собою часть некоторой научной картины мира. Однако обычная терминология приписывает словам "миропонимание" и "мировоззрение " метафизическое значение, выходящее за пределы чисто научного познания. Я считаю необходимым указать, что по отношению ко мне подобных притязаний быть не должно. Даже в тех случаях, когда я касаюсь вопросов, излюбленных философами, – я не могу сойти с точки зрения естественника и никогда не могу поставить себе иной задачи, кроме единственной: искать возможно более простого систематического описания чувственно воспринимаемых фактических обстояний. Предметом теории вероятностей, как и всякой другой ветви естествознания, служат не какие-либо спекуляции, не мнения, не "формы рассудка", но исключительно доступные наблюдению факты.

И если эта книга не содержит почти ни одной математической формулы и по внешности мало похожа на математический или физический учебник, то все же автор чувствует себя определенно и исключительно математиком, разумея под именем математики, как это делалось встарь, всю совокупность точных наук. Тем, кто такую точку зрения считает слишком узкой, он может возразить только следующими словами Леонардо: "Тот, кто порицает высшую мудрость математики, питается смешениями и никогда не заставит умолкнуть противоречия софистических наук, способных научить лишь вечному крику".

Берлин, июнь 1928 г.

Из введения

Для того чтобы возможно короче пояснить смысл того противопоставления, которое я выразил в заглавии этой книги, я позволю себе привести шуточные слова одного англичанина, который однажды сказал, что существует три вида лжи: во-первых, ложь вынужденная, которая извинительна, во-вторых, ложь низкая, для которой нет никакого извинения, и в-третьих, – статистика. Приблизительно то же самое мы хотим сказать, когда в разговоре замечаем, что числами можно "все доказать", или, перефразируя известные слова Гете, что числами "диспуты ведутся, из числ системы создаются". В основе всего этого лежит взгляд, что заключения, построенные на основе статистических рассуждений или исчисления вероятностей, по меньшей мере очень не надежны, если не вовсе непригодны. Я отнюдь не хочу оспаривать, что много бессмысленного и не выдерживающего критики прикрывается именем статистики. Но целью последующего изложения является показать, что вполне возможно, исходя из статистических данных и пользуясь исправленным и надлежащим образом уточненным понятием вероятности, дойти до познаний и утверждений, которые по "мере истинности" и надежности, так же как и по практической пригодности, могут соперничать с достижениями любой ветви точного естествознания. Правда, при этом я должен просить читателя пройти за мною длинный и наверно не лишенный трудностей путь, который поведет нас к цели через целый ряд подготовительных ходов мысли, могущих на первый взгляд показаться лишними. "Вся наша философия есть исправление словоупотребления ", сказал однажды Лихтенберг; скольких споров и скольких заблуждений можно было бы избежать в истории науки, если бы всегда хорошо помнили это изречение! Мы во всяком случае будем достаточно осторожны, когда ниже, отправляясь от с л о в a вероятность, постепенно, путем целого ряда рассуждений, дойдем до целесообразного научного понятия вероятности. Я уже указал и впоследствии, как я думаю, обнаружится с полною ясностью, что в этом, т.е. в отыскании разумного определения понятия вероятности лежит ключ к выяснению взаимоотношения между статистикой и истиной.

Об авторе