|
Оглавление
Где нашли пропавшiй крючокъ для вязанья кружевъ? (отрывок)
Взрослая дочь крестьянина Степана всегда сама кормитъ свой скотъ вместе съ работницей. Она любовно ходитъ за скотиной. Новотельнымъ коровамъ она сама готовитъ пойло и несколько разъ на день забежитъ къ нимъ въ хлевъ. Она была очель прилежной девушкой и никогда не сидела сложа руки. Былъ праздникъ, и дочь Степапа сидела дома, прилежно работая надъ вязаньемъ. Вдругъ она вспомнила, что еще пе носила пойла корове, которая отелиласъ восемъ дней тому назадъ. Она отложила свою работу, воткнула крючокъ въ волосы и пошла въ кухню приготовлятъ пойло. Размешивая пойло она какь будто бы ощутила подь рукой какой-то длинный и твердый предметъ. Она пошарила рукой въ ведре и, ничего не найдя, понесла пойло корове, которая съ удовольствiемь выпила все и вылизала ведро. Девушка же возвратилась въ свою комнату, чтобы вновь приняться за вязанье. Она хотела достать крючокь изъ волосъ, но не нашла его тамъ. Девушка обыскала всю комнату, кухню, посмотрела, не обронила ли она, его во дворе, зашла въ стойло и даже осмотрела ведро, изъ котораго поила корову; но ведро стояло совершенно пустое, – тамъ не было ни крошки, а крючокь исчезъ безследно. Прошло порядочно времени, и корова снова стала стельной. Однажды, войдя въ стойло, работница услыхала, какъ корова тихо стонетъ; она и раньше замечала, что съ коровой что-то не ладно, и даже есть она стала плохо. А на левомъ боку у коровы появилась припухлость. Работница разсказала обо всемъ дочери Степана. Та пришла въ стойло и дала корове кусокъ чернаго хлеба, густо посоленный; корова съела его съ аппетитомъ, а вскоре послке этого начала жевать жвачку. Это успокоило обеихъ девушeкъ. Но прошло несколько дней, и корова опять принялась потихоньку стонать. Особенно стонала она вскоре после еды или когда ложилась. Да она и не лежала теперь подолгу; стоя она чувствовала себя какъ будто лучше. Девушка решила призвать на помощь отца и посоветоваться съ нимъ насчетъ коровы. Когда тотъ пришелъ въ стойло, корова жевала; увидавъ, что корова естъ, Степань сказалъ: – до техъ поръ, пока корова принимаетъ пищу и жуетъ жвачку, – она не можетъ считаться больной. Черезъ два дня корова стала есть еще хуже и жвачку жевала реже. Девушка во второй разъ решила позвать отца. Тотъ захватилъ съ собой небольшую охапку сена и пошелъ въ стойло. Лучшую часть сена изъ этой охапки корова медленно съела, а остальное разбросала по стойлу. Тогда Степанъ обратился къ своему соседу, более опытному хозяину, въ юности окончившему высшее сельскохозяйственное учебное заведенiе и на практике – подвинувшемуся еще дальше въ своихь познанiяхъ. Тотъ вскоре пришелъ. – Странное что-то творится съ моей коровой, – сказалъ ему Степанъ, – не то она больна, не то нетъ. –. Осмотръ въ корову соседъ сказалъ: – Губы и носъ у нея не сухiе, но рога и уши горячiе. А такъ, какъ она къ тому же и стонетъ, то у меня есть подозренiе, не проглотила ли она какую-нибудь острую вещь и не давитъ ли ей эта вещь на сердце? Если это действительно такъ, какъ я думаю, то узнать это очень легко; нужно корову заставить спуститься съ горы. При наклонномь положенiи ея тела желудокъ будетъ сильнее давить 'на сердце, боль будетъ усиливаться, и корова начнетъ стонать. Степанъ вывелъ корову со двора, несмотря на ея сопротивленiе, и заставилъ ее итти по спуску. Корова упиралась, но ее сзади подгоняли хворостиной. Чемъ дальше шла корова, темъ сильнее стонала; давъ пройти ей шаговъ 20, Степанъ повернулъ ее обратно. Въ гору она шла совсъмъ легко и не стонала. Придя въ стойло, она стала есть и чувствовала себя, повидимому, лучше. – Животное, наверное, проглотило что-нибудь острое, – сказалъ соседъ. – Значитъ, корова моя пропала, – сказалъ Степанъ. – Это конечно, очень опасная вещь, – отвечалъ соседь, – но можетъ быть намъ удастся ее спасти. Для зтого нужно корову поставить такъ, чтобы переднiя ноги ея стояли выше заднихъ,затемъ дать слабительнаго и въ продолженiе недели кормить ее впроголодь; желудокъ у нея за это время опадетъ, и острый предметъ, попавшiи туда, если онъ только не вонзился глубоко, можетъ выскочить. Корове дали слабительнаго: полтора штофа ромашковаго чая и два фунта распущенной въ немъ глауберовой соли. Целую неделю корову держали впроголодь; соль по-действовала, и брюхо у нея действительно спало. Корову поставили такъ, чтобы переднiя ея ноги находились выше заднихъ; для этого подъ переднiя ноги подложили слой навоза въ 31/2 вершка толщиной. Степанъ хотелъ было подложить больше, да соседъ не посоветовалъ: корова была стельная и могла выкинуть. Советъ соседа помогъ великолепно; корова перестала стонать, стала есть и даже несмотря на то, что она была стельна уже четыре месяца, стала, прибавлять мо-локо. Прошло два месяца. Вь семье крестьянина почти ужо забыли о томъ, что корова была когда-то больна. – Летомъ у Степана было много другихъ заботъ, кроме заботъ о своей больной корове. После покоса скотъ опять выгнали на скошенный лугъ, Степанъ думалъ, что корове, которая была стельна уже шесть месяцевь, движенiе будетъ полезно. По дороге къ лугу былъ большой спускъ; дойдя до него, корова начала было спускаться, но вдругъ встала, очевидно, почувствовавъ боль. Пастухъ подстегнулъ ее кнутомъ, и она побежала внизъ. Едва она спустилась, какъ начала громко стонать и не могла уже ступить более ни шагу. Пастухъ позвалъ хозяина. Степанъ испугался и повелъ корову домой. Съ большимь трудомъ удалось ему довести ее до стойла; но и тамъ ей не было легче. Опять Степанъ обратился къ соседу. Соседъ пришелъ, постукалъ корову кулакомъ въ грудину и чемъ сильнее онъ стучалъ, темъ сильнее стонала корова… |
|||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
