Наука тогда только имеет совершенный вид, когда все положения оной составляют непрерывную цепь и одно объясняется достаточно другим. Наука права естественного весьма способна к сему роду совершенства; я старался, сколько мог, воспользоваться таковым ее качеством. Обняв силу и пространство главного начала прав, слушатель и читатель могут понимать, в чем состоят права первоначальные, а познание сих последних руководствует к уразумению прав производных. В изъяснении некоторых положений я более распространился, нежели сколько пределы ручной книги позволяют; тот извинит сию несоразмерность, кому известно, что некоторые читатели ищут в праве естественном положительного, другие сомневаются в приноровлении оного к отношениям и связям людей в гражданском обществе, а некоторые могут почитать оное новизною совсем ненужною и проч. Вместо того спорные статьи здесь большею частию опущены, но изустное истолкование может и должно касаться важнейших разногласий между правоведцами. Впрочем, сведущий читатель по началам, мною принятым, может различить положения, мною не допускаемые. Умозрительная часть правоведения в России еще так нова, что представляет множество затруднений касательно учебных слов и выражений. Отечественное положительное законодательство облегчает сию трудность, но совершенно не освобождает от оной. Иногда надобно выдумывать новые слова или употреблять иностранные; то и другое средство имеет свои неудобства. Новое слово может быть допущено, когда составлено из старого, а иностранное – когда укоренилось чрез общее употребление. Русские сочинители и переводчики по сей и по другим частям наук малоупотребительные и новые слова обыкновенно ставят с переводом на иностранный язык. И я не нахожу другой дороги к облегчению означенной трудности; но для избежания частых скобок все малоупотребительные учебные слова помещаю с переводом на латинский язык в конце второй книги по азбучному порядку, а в самом сочинении они отличены косыми буквами. В случае недоразумения читатель может судить по переводу, в каком смысле какое слово принято. Куницын Александр Петрович Выдающийся русский юрист. Родился в Кашинском уезде Тверской губернии, в семье священнослужителя. В 1807 г. окончил Главный педагогический институт в Санкт-Петербурге. Слушал курсы юриспруденции и дипломатии в Геттингенском и Гейдельбергском университетах (Германия), в Сорбонне. В 1811–1820 гг. преподавал в Царскосельском лицее нравственные и политические науки. В 1820 г. получил кафедру при Петербургском университете и должность начальника учебного отделения в дежурстве Пажеского и Кадетского корпусов, но в 1821 г. был уволен со всех постов за книгу «Право, естественное и публичное». С 1826 г. участвовал в составлении и напечатании полного свода законов Российской империи. В 1838 г. стал председателем комитета по надзору за печатанием Полного собрания законов и директором Департамента духовных дел иностранных исповеданий.
В курс наук, читавшийся А. П. Куницыным в Лицее, входили 12 предметов: логика, психология, этика, право естественное, право гражданское русское, право уголовное и т. д. В его трудах проводилась мысль о необходимости ограничения всякой власти, как общественной, так и родительской; иначе власть превращается в тиранию и несправедливость. Власть учреждается не в пользу властителей, а в пользу подданных; поэтому только власть, проявляемая в целях охраны прав и интересов населения, может быть признана властью законной и справедливой. 11 января 1835 года на одном из литературных вечеров ученик Куницына, великий русский поэт А. С. Пушкин, преподнес профессору свой труд — «Историю Пугачева» с дарственной надписью: «Александру Петровичу Куницыну от Автора в знак глубокого уважения и благодарности». |