|
Оглавление
Особенности исследовательской практикиПервая проблема психологических исследований Интернета связана с существованием в психологии двух стратегий в организации исследовательской практики – в основе первого лежит объектный подход, а в основе второго – принцип субъектности. Первый предполагает формирование экспериментальной и контрольной групп через отнесение к группе испытуемых на основе объективных характеристик, второй – формирование группы на основе самокатегоризации испытуемых.[Антрополог и лингвист K.Pike предложил для описания двух подходов к изучению культуры термины etic и emic, образовав их из прилагательных phonetic и phonemic. Л.М.Смирнов поясняет эти термины следующим образом: "... опыт кросскультурных исследований ... недвусмысленно показал, что концепции и понятия, разработанные в рамках одной культуры для описания поведения людей, могут оказаться неадекватными для описания поведения в другой культуре, и заставил обратить серьезное внимание на проблему итического (etic) и имического (emic) подходов... при рассмотрении используемого метода надо знать, готовился ли он на базе и при учете специфики отдельной культуры (имический подход) или нацелен на выявление того, что должно быть представлено во всех культурах, и поэтому работа ведется с универсальными конструктами и понятиями (итический подход)".] В исследованиях, посвященных психологическим аспектам сетевой жизни, итический подход хорошо представлен работами К.Янг и большинства исследователей Интернет-аддикции, в которых поведение пользователей Интернета рассматривается как девиация по отношению к поведению, не опосредованному сетевыми ресурсами. Интернет-среда не рассматривается в этом случае как субкультура современного общества и, соответственно, процесс удовлетворения потребностей, построенный на использовании информационных технологий в качестве новых психологических орудий, выступает как патологический, отклоняющийся от норм, сформированных в доинформационную эпоху. Замена одного, ранее выработанного в обществе, способа удовлетворения потребности (например, в общении), на другой, так же социальный по своему происхождению, но менее привычный для носителей субкультуры психиатров (например, общение, опосредствованное чатом), квалифицируется как симптом. Сам же предмет (например, сетевая коммуникация), с помощью которого удовлетворяется данная потребность, выступает далее уже не как один из мотивов (в терминологии А.Н.Леонтьева), оказавшийся в силу еще невыясненных обстоятельств ведущим в структуре личности, а как действующая причина патогенеза – например, депрессии или аутизма. Другим примером изучения психологических особенностей пользователей с точки зрения универсальных концептов, разработанных для описания психики на надисторическом и надкультурном уровне, могут служить работы, в которых испытуемые отбираются в экспериментальную и контрольную группы на основе объективных показателей их сетевой активности, в первую очередь, длительности и частоты пользовательских сеансов. Такие показатели как сформированность сетевой идентичности или место Интернета в структуре деятельности субъекта не учитываются при этом вовсе, а эмоциональная вовлеченность в сетевую жизнь рассматривается скорее как показатель "ухода в виртуал", что, в свою очередь, расценивается как вариант "ухода в болезнь". Непринятие во внимание личностных смыслов, участвующих в регуляции сетевого поведения, и фактический отказ от принципа субъектности приводят к интересным и часто неожиданным для самих исследователей результатам. Sm Так, в работе В.Караваевой, выполненной под нашим руководством, было обнаружено, что среди школьников, много времени проводящих в Сети, девятиклассники отличаются повышенной тревожностью, а школьники 11=х классов обладают более высокими коммуникативными навыками, чем их сверстники. Без обращения к "социальной ситуации развития" подростка, освоившего Интернет, объяснение этим фактам найти было довольно трудно. Общение в чатах называется "вялотекущей и бесконечной" беседой, характеризующейся для постороннего наблюдателя "феерической пустотой" [с.149–151]106. Однако, по мнению В. и Е.Нестеровых, впечатление о том, что в чатах нет ничего, кроме перемалывания времени в пустопорожних беседах, объясняется невключенностью исследователей в действие, так как нельзя понять сути чата, не участвуя в нем. С точки же зрения участника, чат – это не клуб знакомств, это реальная жизнь, проживаемая в ином мире; посетители чата не общаются в нем, они в нем живут. Поэтому, считают авторы, "бытийная" функция чата является первичной. В этом смысле виртуальное пространство оказалось не суррогатом, оно не копирует, примитивизируя, реальный мир, а предоставляет человеку уникальные возможности, которые отсутствуют в реальном мире. Sm Вторая проблема изучения Интернета носит уже содержательный характер. В корпусе текстов, посвященных Интернету, отчетливо выделяются своей драматичностью и насыщенностью мрачными предсказаниями две темы – тема хакеров и тема аддикции. Действительно, тема защиты информации от сетевых вандалов и защита личности от формирования зависимости может актуализировать потребность в безопасности у многих людей, безразличных к другим проблемам жизни в Сети. Первое поколение хакеров создало не только определенную идеологию сетевой жизни, но и само, превратившись уже в легенду, выступает как объект мифотворчества. В мифологическом сюжете, лежащем в основе культуры современного Интернета, хакер выступает в роли героя. Главное свойство героя – это способность совершать поступки, что в мифе означает способность пересекать границы запретов. Таким образом, мифологическим первопредком любого путешествующего по Сети оказывается хакер. К образу хакера как мало к чему другому в современной жизни может быть отнесено следующее описание мифологического героя, данное Ю.М.Лотманом: он может "как берсерк устремляться в бой, нарушая все его правила: голым или в медвежьей шкуре, воя как зверь и убивая и своих, и чужих. Он может быть благородным разбойником или пиккаро, колдуном, шпионом, сыщиком, террористом или суперменом – существенно, что он способен совершать то, что другим запрещено, и пересекать структурные границы культурного пространства". Так что каждый пересекающий границы сайтов на мифологическом уровне воспроизводит "первоначальное", т.е., по М.Элиаде, совершенное когда-то в Начале времен и потому основополагающее для существования этого мира, действие – действие культурного героя Интернет-мира – хакера. Наряду с двойственным образом героя/трикстера, культура Интернета и исследовательские гипотезы, включенные в поле действия ее образов, содержат еще одно двусмысленное представление. Это – само представление о коммуникации, связи, всеобщей связанности посредством Всемирной Сети. Главным достоинством Интернета является его способность обеспечить связь пользователя со всем миром; но это же ощущается многими и как главная угроза жизни современного человека. Связь или манипуляция; religio или аддикция – вот "проблемы души современного человека", предсказанные еще К.Г.Юнгом. М.Элиаде в своей работе "Азиатская алхимия" так описывает эту мифологему связи. "Индийское мышление уяснило, что разбросанность и несвязанность равноценны небытию; что для истинного существования нужны единство и цельность. И наиболее подходящими образами для выражения всего этого были нить, паук, ткань и ткачество. Паутина прекрасно показывала возможность "объединить" пространство". Но, как известно, архаическое мышление строится на системе оппозиций (см., например,), а архетипический образ, по Юнгу, амбивалентен. В образе нити мы сталкиваемся как раз с такой ситуацией: когда речь идет о "правильных" отношениях, возникает образ "связующей нити", в противном случае – о "сковывающих путах". М.Элиаде пишет об этом так: "Образы нити, веревки, обязательства и ткани двусмысленны; они выражают и привилегированное положение (быть прикрепленным к Богу, относиться к космической первопричине) и жалостную, даже трагическую ситуацию (быть обусловленным, закованным, предуказанным и т.д.). В обоих случаях человек не свободен. Но в первом он живет в постоянном общении со своим Создателем; во втором он чувствует себя узником судьбы, связанным "магией" или собственным прошлым". На основе исследований представлений, отраженных и в мифах, и в целительских практиках примитивных народов, и в переживаниях современных европейцев, Элиаде делает следующий вывод: "образы нити постоянно встречаются в воображении и размышлениях человека – что свидетельствует об их соответствии чрезвычайно глубокому опыту, и в конце концов раскрывают человеческую ситуацию, которая кажется непередаваемой другими символами или понятиями". Об авторах
Кузнецова Юлия Михайловна
Окончила факультет психологии Московского государственного университета имени М. В. Ломоносова в 1991 г. Кандидат психологических наук. Область научных интересов — психология развития, самосознание, ценностная сфера.
Чудова Наталья Владимировна Окончила факультет психологии Московского государственного университета имени М. В. Ломоносова в 1982 г. Кандидат психологических наук. Область научных интересов — когнитивная психология, образ мира.
|
|||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||