|
Содержание
Предисловие ко второму изданию
Что считать научным объяснением? Как строится научное объяснение? Какое место занимает объяснение в научном познании? Эти вопросы были типичными для мировой философии науки прошлого, XX века. Они обсуждались и в отечественной литературе по философии науки. О развитии проблематики научного объяснения в конце прошлого века и в нынешнем веке можно узнать из Стэнфордской энциклопедии по философии . Заметим, однако, что в русскоязычной литературе уже нет того интереса к проблематике научного объяснения, который был в XX веке (об этом свидетельствуют материалы из русскоязычной Википедии — «Объяснение», «Реализм объяснений» и другие). Тем не менее, и в отечественной литературе поднимаются вопросы, существенные для разработки проблематики объяснения. Так, в докторской диссертации А. В. Родина «Аксиоматическая архитектура научных теорий» (СанктПетербург, 2020) содержится материал, позволяющий глубже понять теоретикомодельный взгляд на научное объяснение, представленный в третьей главе переиздаваемой книги. «Важное событие… случилось в 1950х гг. в Стэнфордском университете, когда П. Суппес и его сторонники предложили новый подход к аксиоматическому представлению физических и других научных теорий. Сторонники нового подхода называют свою точку зрения „семантической“, „непропозициональной“, противопоставляя ее общепринятой в то время гильбертовской точке зрения, которую они характеризуют как „синтаксическую“. В соответствии с семантической точкой зрения научную теорию нельзя отождествлять с множеством аксиом и теорем, выраженных с помощью подходящих символических средств, даже если снабдить такие синтаксические конструкции фиксированными интерпретациями или определить класс таких возможных интерпретаций… Вместо этого научные теории нужно отождествлять с определенными классами моделей, которые, вообще говоря, могут допускать различные варианты аксиоматизации, связанные с различным выбором синтаксиса. Идея Суппеса о том, что научные теории в определенном смысле инвариантны не по отношению к их возможным аксиоматическим представлениям, была в значительной степени мотивирована ролью инвариантности в геометрии и в физике. В соответствии с физической аналогией аксиоматическое представление данной теории можно сравнить с математическим описанием физического объекта или процесса, сделанным в определенной системе отсчета при использовании фиксированных координат. Корректное использование такого описания предполагает способность выделить в нем инвариантные черты, которые не зависят от выбора системы отсчета, и поверхностные черты, которые не выражают никакого объективного физического содержания» . Как было сказано выше, в Стэнфордской энциклопедии по философии содержится материал, касающийся формулирования проблемы объяснения в философии науки конца прошлого века и начала нынешнего. Так, например, в конце XX века (1980–1990е годы) с унификационистской идеей объяснения выступил Ф. Китчер (Kitcher). Руководящая идея Китчера заключается в том, что по своей сути объяснение состоит в выводе множества различных явлений исходя из аргументативных структур, которые по возможности охватывают все больше и больше рассуждений. Например (этот пример отсутствует у Китчера), в основе многих объяснений лежит предложение «действие вызывает противодействие». Это предложение проглядывается в третьем законе Ньютона, в суждении молекулярных биологов о том, что бактериальные клетки способны устранять (репарировать) генетические повреждения. Оно также присутствует в социальной риторике о том, что давление на оппозицию ведет к укреплению ее рядов и повышению ее социальной активности. Иными словами, объяснение состоит в подведении объясняемого явления под один из действующих в данный период времени стереотипов. Слово «стереотип» употребляется здесь в самом общем смысле. Это не только клише, которого требуют предрассудки своего времени, но и отработанные в науке и социуме схемы и алгоритмы рассуждений.
Об авторе
 Печенкин Александр Александрович Доктор философских наук, профессор. Профессор кафедры философии и методологии науки философского факультета МГУ имени М. В. Ломоносова. Главный научный сотрудник Института истории естествознания и техники имени С. И. Вавилова РАН. Проходил стажировку в отделе истории и философии науки Гарвардского университета (США), в отделе истории и философии науки Кембриджского университета (Великобритания), Научно-исследовательском институте при Немецком музее (Deutsches Museum) в Мюнхене (Германия), Историко-научном химическом фонде (Филадельфия, США), Обществе Макса Планка (Германия), Центрально-Европейском университете (Будапешт, Венгрия) и в других научных организациях.
А. А. Печенкин — автор книг «The history of research on chemical periodic processes» (Springer, 2018), «L. I. Mandelstam and his school in physics» (2nd ed. Springer, 2019), «Объяснение как проблема методологии естествознания: Логика и эпистемология» (2-е изд. URSS, 2022), «Обоснование научной теории: Математическое обоснование квантовой механики с философской точки зрения» (2-е изд. URSS, 2022), «Математическое обоснование в развитии физики: Философские проблемы» (2-е изд. URSS, 2022), «Взаимодействие физики и химии: Редукционизм и самоорганизация» (2-е изд. URSS, 2022), «Борьба против идеализма в квантовой химии: Антирезонансная кампания в советской науке 1949–1951 гг.» (2-е изд. URSS, 2022); переводчик книги К. Р. Поппера «Квантовая теория и раскол в физике» (1998); ответственный редактор книги «Технонаука как категория истории естествознания» (2018). |
||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
