Хиценко В.Е. CАМООРГАНИЗАЦИЯ:
Элементы теории и социальные приложения. Изд. стереотип.

Оглавление

Введение

С середины ХХ в. заметно ослабление доктрины научного рационализма, веры во всемогущество науки, в ее инструментальный характер. Появилось ощущение очередного тупика. Экологические проблемы, учет качества жизни, рост социального сознания, понимание раздробленности науки, границ человеческой рациональности сменили эйфорию по поводу беспредельности познания. Надежды на компьютеризацию, системотехнические методы, исследование операций развеяны уже в 1970Нх гг. Кажется исчерпанным потенциал претендующих на всеобщность идей кибернетики и общей теории систем применительно к биологическим и социально-экономическим проблемам. Люди начинают осознавать автономию и неуправляемость сложных систем. Закачались ортодоксальные теории экономического равновесия, рационального поведения. При этом общественные ожидания научных прозрений на фоне ощущения кризиса все усиливаются. На этом фоне появляется теория самоорганизации – синергетика, дающая новое видение механизмов спонтанного становления сложности и порядка. Это направление обещает нам постижение универсальных законов формирования и существования систем различной природы.

Отчетливо выделяются три этапа в развитии теорий и моделей познания:

Рассмотрим детальнее это накопление мудрости. Со времен Ньютона мы считали, что если уравнения движения описаны точно, то мы сможем предсказать движение как вперед, так и назад с любой точностью. Так что в своем постижении мира мы шли от механистической модели (организованная простота). Эта модель закачалась, когда была показана термодинамическая необратимость тепловых процессов (неорганизованная сложность). Затем на квантовом уровне материи мы постигли принцип неопределенности, как предел возможностей познания, когда попытки повысить точность измерения положения частицы снижают точность измерения ее скорости. Причем проблема заключается вовсе не в погрешности приборов. Так было осознано влияние наблюдателя и случая на микроуровне.

И мы научились учитывать вероятностный характер процессов, связанный с наличием шумов, с невозможностью досконально учесть многочисленные влияния и степени свободы системы. Недавно осознали и стали интенсивно изучать сложные синергетические системы, удаленные от равновесия и самопроизвольно порождающие несложные и узнаваемые пространственные и временн\'ые структуры (самоорганизующаяся сложность). Привыкаем к новой модели нелинейной динамики, к тому, что удивительная глубина, фрактальность и хаотическая непредсказуемость поведений может возникать в сравнительно простых системах, что случайность и детерминизм совместимы.

Однако и эти последние находки и модели мало соответствуют наукам о поведении и разуме живых организмов, недостаточно приближают нас к уровню сложности общественных процессов. Успехи физики, химии и прочих наук, изучающих неживую природу, во многом обусловлены тем, что мы вправе рассматривать события, не привлекая понятия цели, значения, смысла. Но этот телеологический ракурс становится важным в биологических и определяющим в социальных явлениях.

Радикальная концептуальная перестройка, которая позволит приблизиться к пониманию социальной самоорганизации, все еще впереди. Даже организмические аналогии, так долго казавшиеся полезными, все же не адекватны сложности социума. В книге Ф.фон Хайека "Контрреволюция науки. Этюды о злоупотреблениях разумом"  говорится, что стремление слепо подражать научным методам физики и биологии давно господствует в исследованиях общественных явлений, едва ли продвинуло нас в их понимании, но продолжает вносить путаницу и способствует дискредитации социальных дисциплин.

Характерно, что известный физик Е.Вигнер говорил о полной несовместимости научных подходов физики и психологии, подчеркивая, что это обстоятельство принципиально ограничивает познание реальности.

К.Юнг  выделял две объяснительные модели мира в нашем окружении: плерому – мир естественных наук и креатуру – мир идей и коммуникаций. В плероме есть силы и импульсы. В креатуре эффекты вызываются лишь различиями. Именно различие, обеспечивающее различение, является единицей информации, элементарной идеей Канта.

В свете этого психофизического дуализма социум, очевидно, ближе креатуре. Коммуникации играют здесь главную роль, первичны по отношению к физическим процессам переноса, обмена, которые служат лишь для поддержки информационных процессов, обеспечивающих необходимую для жизни сложность. Так возникает цель этих процессов, смысл информации, контекст. Модели в виде уравнений, отражающих баланс энергий известных науке видов, на этом символьном уровне неуместны и бессмысленны.

Вот как оправдывает этот дуализм Ф.фон Хайек. Когда мы изучаем то, что происходит в природе, наши ощущения и мысли не являются звеньями в цепи наблюдаемых событий, это лишь ощущения и мысли по поводу событий. А в общественном механизме они образуют необходимое звено. Мы можем понимать и объяснять человеческую деятельность так, как было бы невозможно в случае физических явлений, и поэтому термин "объяснять" продолжает нести смысловую нагрузку, недопустимую, когда речь идет о таких явлениях. Люди до сих пор не вполне осознали, что событиям, не связанным с человеческими действиями, нельзя давать "объяснения" того же рода, как те, которые могут их устроить, когда речь идет о человеческом поведении.

Неопределенность от вмешательства и выбора наблюдателя, которая проявляется лишь на квантовой окраине естествознания, характерна для социальных систем любого уровня. Происходит наблюдение за наблюдателями, и это существенно меняет эпистемологическую ситуацию.

Кроме того, с общесистемных позиций ясно, что верхний уровень (метауровень) малопостижим на низших уровнях, и, хотя эти ограничения присутствуют и в человеческих социальных системах, именно здесь лежит их главное превосходство. Ведь в принципе мы можем обдумывать и обсуждать самоорганизацию и организацию надындивидуального процесса, свою роль в этом. И эта рефлексия будет активной, влияющей через наши реакции на верхний уровень. Именно поэтому социальные процессы становления смысла трудноуловимы. Да и обычный наш язык плохо отражает самоорганизацию социального процесса. Интеллектуальные ограничения этой теоретико-познавательной проблемы мы обсудим ниже.

Изучая социальную самоорганизацию, мы должны использовать новейшие результаты таких наук, как лингвистика, семиотика, антропология, нейрофизиология, тех разделов социологии и психологии, которые исследуют поведение, обучение и групповую динамику. Направления прорыва в этих науках неизменно связаны с выявлением самоорганизующих тенденций.

Биологическая в своей основе теория автопоэзийных систем  прослеживает генезис инвариантных признаков жизни от клетки до общества. Кибернетические подходы Г.Бейтсона  к анализу процессов обучения, коммуникации, проблем культуры и экологии показывают блестящую альтернативу традиционным методам. Основные достижения упомянутых научных направлений обогащают системную теорию новыми понятиями и убедительно показывают слабость традиционных представлений о природе сложности. Изложенные здесь новые подходы к ее изучению дают нам надежду на соответствие уровню современных проблем.

Книга написана на основе лекций, читаемых в Новом Сибирском университете студентам факультетов менеджмента и экономики. В первой главе прослеживается история становления теории самоорганизации, слияние разрозненных фактов и идей в единую концепцию. Исследуются возможные принципы автономного развития сложных систем от природных явлений и организмов до общественных процессов. Обсуждаются современные представления о тех механизмах, которые поддерживают все формы жизни, поражающие нас сложностью и способностью выживать в не менее сложной среде. Детально рассмотрены основные признаки новой парадигмы теории систем, отражающей универсальные закономерности явлений самоорганизации любой природы. На этом пути мы приближаемся к пониманию социальной самоорганизации как наиболее сложного проявления этих общих законов.

Во второй главе излагаются основы нового подхода к управлению социальными системами, учитывающего эффект самоорганизации и известного как "эволюционный менеджмент", а также структурные аспекты моделирования и управления сложными системами. Обсуждаются особенности дилеммы "централизм – автономия". На многочисленных примерах показано разнообразие методов анализа сетей взаимодействий факторов.

В третьей главе описана модель жизнеспособной системы С.Бира, как практический инструмент эволюционного менеджмента, изложены основы и рекомендации управленческой кибернетики и диагностики организаций.

В Приложении популярно изложены некоторые математические понятия, связанные с фрактальной геометрией, динамическим хаосом и идентификацией автономных систем.

Об авторе

Хиценко Владимир Евгеньевич

Кандидат технических наук, доцент кафедры защиты информации НГТУ НЭТИ. В 1971 г. закончил факультет автоматики и вычислительной техники Новосибирского электротехнического института (ныне Новосибирский государственный технический университет). Работал там же на кафедре автоматики, занимался автоматизацией технологических процессов. В 1980 г. защитил диссертацию на тему «Моделирование и анализ системы маневрирования ресурсами». С 1982 г. по настоящее время — доцент. Преподает различные дисциплины цикла «математические основы кибернетики». Занимается теорией самоорганизации, активно участвует в работе постоянного семинара «Самоорганизация устойчивых целостностей в природе и обществе» при Институте оптического мониторинга Сибирского отделения РАН.