|
Оглавление
I. Эпическая поэзия (отрывок)
I. Языкъ. Периодъ до-исторический Въ самую раннюю эпоху своего бытия народъ имеетъ уже все главнейшия нравственныя основы своей национальности въ языке и мифологии, которые состоятъ въ теснейшей связи съ поэзиею, правомъ, съ обычаями и нравами. Народъ не помнитъ, чтобы когда нибудь изобрелъ онъ свою мифологию, свой языкъ, свои законы, обычаи и обряды. Все эти национальныя основы уже глубоко вошли въ его нравственное бытие, какъ самая жизнь, пережитая имъ въ течение многихъ до-историческихъ вековъ, какъ прошедшее, на которомъ твердо покоится настоящий порядокъ вещей и все будущее развитие жизни. Потому все нравственныя идеи для народа эпохи первобытной составляютъ его священное предание, великую родную старину, святой заветъ предковъ потомкамъ. Слово есть главное и самое естественное орудие предания. Къ нему, какъ къ средоточию, сходятся все тончайшия нити родной старины, все великое и святое, все, чемъ крепится нравственная жизнь народа. Начало поэтическаго творчества теряется въ темной, до-исторической глубине, когда созидался самый языкъ; и происхождение языка есть первая, самая решительная и блистательная попытка человеческаго творчества. Слово -- не условный знакъ для выражения мысли, но художественный образъ, вызванный живейшимъ ощущениемъ, которое природа и жизнь въ человеке возбудили. Творчество народной фантазии непосредственно переходить отъ языка къ поэзии. Религия есть та господствующая сила, которая даетъ самый решительный толчекъ этому творчеству, и древнейшие мифы, сопровождаемые обрядами, стоятъ на пути созидания языка и поэзии, объемлющей въ себе все духовные интересы народа. Состоя въ неразрывной связи съ верованьемъ, закономъ, нравственнымъ поучениемъ, съ обрядомъ и обычаемъ, первыя словесныя произведения народа носятъ на себе характеръ религиозный и поучительный. Удовлетворяя, такъ сказать, теоретическому пониманью, они имеютъ и практическое значение обряда. Эта цельность духовной жизни, отразившаяся въ слове, всего нагляднее определяется и объясняется самимъ языкомъ; потому-что въ немъ одними и теми же словами выражаются понятия: говорить и думать, говорить и делать; делать, петь и чародействовать; говорить и судить, рядить; говорить и петь; говорить и заклинать; спорить, драться и клясться; говорить, петь, чародействовать и лечить; говорить, видеть и знать; говорить и ведать, решать, управлять. Все это разнообразие понятий, соединенныхъ съ значениемъ слова, подчиняется, какъ увидимъ, одному основному убеждению, глубоко-вкоренившемуся въ народе. 1) Говорить и мыслить. Слово гадать у насъ значитъ собственно думать; въ малорусской поэзии гадать употребляется какъ синонимъ глаголу думать, въ обычномъ тавтологическомъ выражении: думаетъ-гадаетъ (думае-гадае); у западныхъ же Славянъ, у Поляковъ, Чеховъ гадать (gadac', hadati) значитъ говорить, точно такъ-же, какъ и въ санскрите гад говорить, въ литовскомъ gadijos называюсь, и съ переменою г въ ж (какъ у насъ годить и ждать) z'adas языкъ, речъ, z'odis слово; кельтск. gadh слово, звукъ. Наши предки чувствовали въ слове "гадать" соединение двухъ понятий: мыслить и говорить, что очевидно изъ толкования неудобь-познаваемымъ речамъ (Калайд. Ион. Екс. Болг. 197), въ которомъ, междупрочимъ, объясняется: "гадание -- секревенъ глаголъ", то-есть сокровенное слово, нетолько мысль вообще, но и таинственное изречение, а также ворожба, потому-что гадать значитъ и ворожить, а вместе и изрекатъ непонятныя слова -- загадывать. 2) Говорить и делать, управлять; говорить и судить, рядить. До-сихъпоръ еще у насъ въ языке сохранилась частица де, въ старину дей -- остаток глагола деяти въ значении говорить, какъ читаемъ въ Ипат. Списке Летоп. 57: "Бога еси почестилъ, аже дееши: ты мой еси отецъ". У Чеховъ, дею, дети (djm, djti) значитъ говорить. Такъ-какъ съ понятиемъ дела постоянно соединяется мысль о его качестве, то-есть, дело правое, или неправое, то весьма-естественно правда могла получить смыслъ дела, и правитъ -- делать, потому въ старинномъ языке часто встречаемъ, вместо делать, править. Въ Ипат. Списке Летоп. 60: "сего не правьте", то-есть не делайте; какъ и теперь говорятъ: челобитье править, поклонъ править... Об авторе
Федор Иванович Буслаев (1818--1897)
Выдающийся филолог, педагог, историк искусства. Академик Петербургской академии наук (1860). В 1838 г. окончил Московский университет. Учился у лингвиста И.И.Давыдова, историка и этнографа М.П.Погодина, литературоведа С.П.Шевырева. Преподавал русский язык в московских гимназиях. В 1847--1881 гг. -- профессор Московского университета. В круг его научных интересов входили история русского языка, сравнительное языкознание, палеография, история русской и западноевропейской литературы, фольклор русского народа и народов Востока, этнография, история искусств, археология. В исследованиях по русскому языку выступил сторонником сравнительно-исторического метода. Ф.И.Буслаев стремился установить связь истории языка с жизнью народа, с его нравами, обычаями, преданиями и верованиями. Он также занимался филологическим исследованием и изданием древних рукописей. В литературоведении и фольклористике Ф.И.Буслаев -- один из основоположников отечественной мифологической школы; ему принадлежит выдающаяся роль в формировании в России научного изучения литературы и народной поэзии, древнерусского и византийского искусства. |
|||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||