| Оглавление | 3
|
| Предисловие | 10
|
| Часть 1. Проблемные места традиционной теории | 13
|
| Глава 1. Размышляя над привычными понятиями | 13
|
| 1.1. Носители языка, родной язык и другие интересные вещи | 13
|
| 1.1.1. Некоторые общепринятые определения и стоящие за ними презумпции | 13
|
| 1.1.2. В поисках доказательств, которых нельзя найти | 16
|
| 1.1.3. Анализ импликаций, стоящих за определениями | 19
|
| 1.1.4. Коммуникативные проблемы в сообществе «моноглотов» | 21
|
| 1.1.5. Что такое язык? | 23
|
| 1.1.6. Вопросы, заставляющие задуматься | 25
|
| 1.2. Является ли традиционный лингвистический анализ анализом языка? | 26
|
| 1.2.1. Проблема с лингвистикой как научной дисциплиной | 26
|
| 1.2.2. «Лингвистический анализ» | 30
|
| 1.2.3. «Языковые факты» и «языковые единицы» | 31
|
| 1.2.4. Заключение | 35
|
| 1.3. «Язык писателя» как семиотический конструкт | 35
|
| 1.3.1. Два главных заблуждения традиционного взгляда на язык | 35
|
| 1.3.2. Текст и дискурс | 38
|
| 1.3.3. Язык писателя как семиотическое понятие | 40
|
| 1.4. Понятие социолингвистики как метаязыковой казус | 43
|
| Глава 2. В поисках предметной области | 48
|
| 2.1. Коммуникация и язык: о предметной области коммуникативистики | 48
|
| 2.1.1. Терминологические нюансы | 48
|
| 2.1.2. Миф, которым живет лингвистика | 50
|
| 2.1.3. Коммуникация как консенсуальная область взаимодействий (биологическая функция языка) | 54
|
| 2.1.4. Что должна изучать коммуникативистика? | 56
|
| 2.2. О предметной области языкознания | 57
|
| 2.2.1. «Кризис общего языкознания» | 57
|
| 2.2.2. Проблема междисциплинарности | 62
|
| 2.2.3. Язык как объект | 65
|
| 2.2.4. Функция языка | 67
|
| 2.3. Грамматика в когнитивно-семиотическом аспекте | 70
|
| 2.3.1. Проблема с традиционным пониманием грамматики | 70
|
| 2.3.2. Репрезентационалистское заблуждение грамматики | 73
|
| 2.3.3. Грамматика как семиозис | 76
|
| 2.3.4. Грамматика и когниция | 80
|
| 2.3.5. Подводя итог | 82
|
| Глава 3. На пути к новому пониманию языка | 84
|
| 3.1. К обоснованию идеального проекта лингвистики: интеграция языка, семиотики и биологии | 84
|
| 3.2. Когнитивная лингвистика сегодня: интеграционные процессы и проблема метода | 88
|
| 3.2.1. Введение | 88
|
| 3.2.2. О роли и смысле компьютерной метафоры | 90
|
| 3.2.3. Когнитивная лингвистика второго поколения | 93
|
| 3.2.4. Язык и когниция в биологической парадигме | 96
|
| 3.2.5. Биокультурная теория значения | 101
|
| 3.2.6. Биологический подход к когниции и лингвистика | 103
|
| 3.3. Биологическая реальность языка | 107
|
| 3.3.1. Введение | 107
|
| 3.3.2. Проблема с языком как системой символов | 108
|
| 3.3.3. Язык как консенсуальная область | 110
|
| 3.3.4. Языковое сообщество как живая система | 115
|
| 3.3.5. Новая повестка дня для наук о языке | 117
|
| 3.4. Практика в плену теории: почему так трудно научиться иностранному языку в школе | 118
|
| 3.4.1. Образовательный стандарт и получаемый результат | 118
|
| 3.4.2. Какой метод лучше? | 120
|
| 3.4.3. Язык как «системно-структурное образование» | 121
|
| 3.4.4. Что значит «владеть» языком? | 124
|
| 3.4.5. Коммуникация и информация | 125
|
| 3.4.6. Смысл языковой коммуникации как деятельности | 127
|
| 3.4.7. Что должен уметь учитель | 129
|
| 3.4.8. Где выход? | 131
|
| Часть 2. Методологические наброски | 135
|
| Глава 4. Язык и когниция | 135
|
| 4.1. Об автономности когниции | 135
|
| 4.1.1. Почему когниция не является функциональным свойством мозга | 135
|
| 4.1.2. Когниция с точки зрения биологии | 138
|
| 4.1.3. Проблема с тестом Тьюринга | 142
|
| 4.2. «Репрезентация мыслительных структур в языке» как тема научного дискурса | 145
|
| 4.2.1. Понятие репрезентации и «объективный реализм» | 145
|
| 4.2.2. Когнитивная наука и когнитивная лингвистика | 147
|
| 4.2.3. Язык как реляционная область взаимодействий | 148
|
| 4.3. Что такое «когнитивная структура», или Об одном распространенном заблуждении | 150
|
| 4.4. «Cознание» как экологическое понятие | 154
|
| 4.4.1. Об особенностях человеческой когниции | 154
|
| 4.4.2. «Подводные камни» объективного реализма | 155
|
| 4.4.3. Сознание как экологический феномен | 158
|
| Глава 5. Вокруг концептов | 160
|
| 5.1. Место концепта в соотношении языка, сознания и мышления | 160
|
| 5.1.1. Методологические предпосылки | 160
|
| 5.1.2. Концепт как «концептуальная» проблема в научном жанре | 162
|
| 5.1.3. Концепт в биокогнитивной философии языка | 166
|
| 5.1.4. Когнитивная настройка организма | 171
|
| 5.2. Что изучает концептология? | 175
|
| 5.3. Концепт, концепта, концепту: модный дискурс на незаданную тему | 178
|
| 5.3.1. «Буря мглою небо кроет» | 178
|
| 5.3.2. Почему концепты? | 180
|
| 5.3.3. Голый король объективного реализма | 182
|
| 5.3.4. Заключение, или: Смотри в корень! | 184
|
| 5.4. О профессиональной и языковой компетенции в журнальных публикациях по когнитивной лингвистике | 185
|
| Глава 6. Новые познавательные установки | 189
|
| 6.1. Как «Биология познания» У. Матураны может оживить науки о языке | 189
|
| 6.1.1. Немного истории | 189
|
| 6.1.2. Тупиковое положение лингвистики «мейнстрима» | 191
|
| 6.1.3. Биология языка и ее значение для наук о языке | 196
|
| 6.1.4. Биологический подход к когниции как теоретическая основа для исследований языка | 200
|
| 6.1.5. Заключение | 204
|
| 6.2. Некоторые соображения о сознании и языке: гомункулус когнитивного интернализма | 205
|
| 6.3. Эпистемологическая ловушка языка | 210
|
| 6.3.1. О чем предупреждал Сенека | 210
|
| 6.3.2. Миф, которым живет лингвистика | 212
|
| 6.3.3. Как выбраться из ловушки | 215
|
| 6.4. Что позволяет увидеть в президентском послании биология когниции? | 219
|
| Глава 7. Язык как экологическая ниша человека | 223
|
| 7.1. Бытие человека и экология языка | 223
|
| 7.2. Два взгляда на экологию языка и экологическую лингвистику | 226
|
| 7.2.1. Эпистемологический поворот | 226
|
| 7.2.2. Экология языка и эколингвистика по Э. Хаугену | 228
|
| 7.2.3. Экология языка в теории живых систем | 230
|
| 7.3. Гены, коды, язык и экология (заметки по поводу одной публикации) | 231
|
| 7.3.1. Введение | 231
|
| 7.3.2. О чем не должен забывать лингвист | 232
|
| 7.3.3. Гены, коды и язык: как не попасть в эпистемологическую ловушку | 235
|
| 7.3.4. И снова об «экологии языка» | 240
|
| 7.4. О вреде структурализма для здоровья общества: язык как экологическая ниша человека | 242
|
| 7.4.1. Затянувшаяся болезнь | 242
|
| 7.4.2. Тревожные симптомы | 245
|
| 7.4.3. Диагноз | 249
|
| 7.4.4. Прямая и явная угроза | 251
|
| 7.5. Лингвистическое образование в школе: тому ли мы учим? | 254
|
| 7.5.1. Странная метаморфоза | 254
|
| 7.5.2. Объективизация знания и ее последствия | 254
|
| 7.5.3. Кодовая модель языка | 256
|
| 7.5.4. Что изучают на уроках русского языка? | 257
|
| 7.5.5. Области языковых взаимодействий | 260
|
| 7.5.6. Истоки функциональной неграмотности | 261
|
| 7.5.7. Новая повестка дня для лингвистического образования | 263
|
| 7.6. Англизация русского языка как экологический процесс | 264
|
| 7.6.1. Преамбула | 264
|
| 7.6.2. Функция письма в живых системах третьего порядка | 264
|
| 7.6.3. Гибридизация письменных систем | 267
|
| 7.6.4. Англизированные тексты как фактор языковой экологии | 271
|
| 7.6.5. Заключение | 274
|
| Часть 3. «Всё сказанное сказано наблюдателем» | 276
|
| Глава 8. Наблюдатель в анализе языковых явлений | 276
|
| 8.1. Наблюдатель как системный фактор в языке | 276
|
| 8.1.1. Вводные замечания | 276
|
| 8.1.2. Причины семантических аномалий в высказываниях от 1-го лица | 277
|
| 8.1.3. Наблюдатель и понятие «настоящее» | 281
|
| 8.1.4. Наблюдатель и видовые противопоставления | 283
|
| 8.1.5. Наблюдатель и пассивная диатеза | 286
|
| 8.1.6. Человек и система выражения пространственных отношений | 288
|
| 8.1.7. Предметная асимметрия и понятие нормы | 291
|
| 8.1.8. Локативы: наблюдатель и норма | 293
|
| 8.1.9. Когнитивные аспекты синтаксической структуры высказывания | 296
|
| 8.1.9.1. Конструкции с однородными членами | 296
|
| 8.1.9.2. Порядок слов в предложении | 300
|
| 8.1.10. Вместо заключения | 305
|
| Глава 9. Наблюдатель и глагольные категории | 306
|
| 9.1. К когнитивной теории времени и вида (на материале английского языка) | 306
|
| 9.1.1. Недостатки традиционных подходов | 306
|
| 9.1.2. Наблюдатель и время | 309
|
| 9.2. Глагольный вид и картина мира | 315
|
| 9.2.1. Введение | 315
|
| 9.2.2. Предел и целостность действия | 319
|
| 9.2.3. Грамматика вида | 322
|
| 9.2.3.1. Морфология вида | 322
|
| 9.2.3.2. Грамматическая парадигма глагола | 326
|
| 9.2.3.3. Синтаксис вида | 330
|
| 9.2.3.3.1. Глаголы СВ1/НСВ2 и СВ2/НСВ2 | 330
|
| 9.2.3.3.2. Глаголы НСВ1/НСВ2 | 332
|
| 9.2.4. Значение вида | 333
|
| 9.2.5. Совершенный вид и настоящее время | 334
|
| 9.2.6. Глаголы НСВ и префиксация | 336
|
| 9.2.7. Вид и пассивный залог | 337
|
| 9.2.8. Заключительные замечания | 339
|
| 9.3. О грамматическом значении английского причастия | 340
|
| 9.3.1. Грамматические категории и когниция | 340
|
| 9.3.2. Причастие как глагольное слово | 341
|
| 9.3.3. Грамматическое значение причастия | 343
|
| 9.4. Инфинитив и причастие в английском сложном дополнении | 346
|
| 9.4.1. Грамматико-семантическая проблема | 346
|
| 9.4.2. Когнитивная природа различий между двумя типами сложного дополнения | 349
|
| 9.5. Когнитивная грамматика на уроке английского: как облегчить жизнь русским студентам | 352
|
| 9.5.1. Трудности мнимые и настоящие | 352
|
| 9.5.2. Когнитивный подход к времени и виду | 356
|
| 9.5.3. «Раз, два, три — форму выбери» | 359
|
| Глава 10. Говорящий как наблюдатель | 361
|
| 10.1. Глаголы положения стоять, сидеть, лежать | 361
|
| 10.1.1. Семантическая проблема | 361
|
| 10.1.2. Дидактическая проблема | 362
|
| 10.1.3. Пространственная категоризация как перцептивно-когнитивный механизм | 365
|
| 10.2. Время и имя | 372
|
| 10.2.1. Временной компонент в значении имени | 372
|
| 10.2.2. Эпистемические показатели имен-синонимов | 376
|
| 10.3. Феноменология и когниция в семантике русского это | 383
|
| 10.3.1. Методологические предпосылки | 383
|
| 10.3.2. Когнитивная функция индикатора это | 385
|
| 10.3.3. Это как метапредикат | 391
|
| 10.4. Принцип непосредственности восприятия в языке пираха | 393
|
| 10.4.1. Чем интересна книга Д. Эверетта о племени пираха | 393
|
| 10.4.2. Принцип непосредственности восприятия и биологическая функция языка | 395
|
| Литература | 402
|
Уже довольно давно ученые — философы, психологи, социологи, лингвисты, когнитологи и т. п. — ведут разговор о необходимости пересмотреть исходные установки, характерные для подходов к проблеме сознания (разума) и языка и, как становится все более очевидно, не позволяющие решить эту проблему в рамках традиционной картезианской парадигмы. Дуалистичная картина языка, которую рисует ортодоксальная лингвистика, унаследовавшая свои основные познавательные установки от аналитической философии, не позволяет рассчитывать на существенный прогресс в изучении языкового поведения человека, делающего вид Homo sapiens по сравнению со всеми другими видами живых существ поистине уникальным. Природа языковой способности — важнейшего и одновременно самого загадочного дара, которым наделен человек, равно как и роль языка в эволюционном развитии нашего биологического вида, которую подчеркивает, например, Терри Дикон (Deacon 1997; 2005), пока еще по-настоящему не понята и не объяснена. Мы продолжаем находиться в плену привычных убеждений, которые на протяжении многих поколений нам внушают признанные научным сообществом «авторитеты», а рассуждения о языке с точки зрения здравого смысла, проводимые на этом же самом языке и потому в содержательной части неизбежно испытывающие сильное влияние языковой формы, зачастую выдаются за научные — и, соответственно, принимаются как таковые. Неудивительно, что, как наука, лингвистика не может похвастать выдающимися достижениями, существенным образом повлиявшими на повседневную жизнь человека. А ведь она, без преувеличения, является едва ли не самой старейшей наукой.
Самым ярким свидетельством неудовлетворительного положения дел в лингвистике является отсутствие какого-либо консенсуса по главным для всякой науки положениям, без которого накопленное в определенной области знание не позволяет считать эту область серьезной наукой. Речь идет, конечно же, об объекте и предметной области лингвистических исследований. Методологический тупик, в который завел исследования языка печально знаменитый призыв Ф. де Соссюра изучать язык в себе и для себя, подобен тоннелю, в конце которого никогда не будет света, потому что этот тоннель никуда не ведет. Язык не относится к числу объектов или явлений, существование которых в принципе не предполагает какой-то каузальной зависимости от человека: человек становится человеком и существует как человек исключительно благодаря той видоспецифичной совместной деятельности, которую мы называем языком. Нет никакого «человеческого фактора» в языке, потому что язык и есть тот самый человеческий фактор. Однако эту простую, казалось бы, истину, многим очень трудно увидеть и уж тем более принять, потому что она не укладывается в рамки привычных всем воззрений на язык, поддерживаемых, в первую очередь, системой лингвистического образования в школе и вузе, которая, по существу, является не чем иным, как индоктринацией.
Не был исключением и автор данной книги, получивший профессиональное образование в лингвистическом вузе, что подтверждается дипломом учителя. Он искренне верил, что язык — это средство коммуникации, что коммуникация состоит в обмене информацией, которая кодируется в языке, и, например, для того чтобы выучить иностранный язык, надо просто усвоить единицы конкретного кода (скажем, словарь английского языка) и правила их употребления (сочетаемости). Однако, когда автор стал серьезно преподавать английский язык серьезно настроенным студентам (а в то время таких было большинство), он очень скоро обнаружил, что различные учебники, и в первую очередь грамматики, очень часто не давали ответов на вопросы, которые преподавателю задавали студенты. Более того, даже самые авторитетные грамматики часто противоречили тому, с чем преподаватель и студенты сталкивались в процессе обильного чтения современной литературы на английском языке и, если повезет, живого общения с «носителями» английского языка. Так у автора проснулся исследовательский интерес.
С тех пор этот интерес не утихает вот уже более тридцати лет. В поисках ответов на самые разные вопросы, которыми обычно интересуются профессиональные лингвисты, автор прошел долгий и не всегда легкий и прямой путь от безоговорочного принятия устоявшихся «истин» о языке в начале до их критического осмысления в середине и безоговорочного отрицания в конце. Различные этапы этого пути отражены в нескольких книгах и большом количестве статей, изданных в России и за рубежом; эти публикации позволяют проследить, как менялось отношение автора к тем или иным положениям традиционной лингвистики по мере осознания их неудовлетворительности, а порой и просто неадекватности. Однако не все из изданных книг сегодня доступны, а статьи рассеяны по «городам и весям» нашей необъятной страны, ближнего и дальнего зарубежья. Это и натолкнуло автора на мысль попробовать отобразить пройденный научный путь (который отнюдь нельзя считать законченным), собрав под одной обложкой работы, последовательно отображающие три основных фокуса авторских исследований языка: (1) критика языкового мифа, держащего науку о языке в плену догм и явных заблуждений и не позволяющего ей развиваться дальше; (2) необходимость выработки новой методологии, формирующейся в биологически ориентированной когнитивной науке и позволяющей выйти из тоннеля, ведущего в никуда, и (3) иллюстрация того, как понимание ориентирующей (адаптивной) функции языка, образующего биосоциокультурную (экологическую) нишу человека, позволяет понять и объяснить многие языковые явления, вокруг которых сломано немало копий лингвистами всех мастей разных поколений. Понимание же это, в свою очередь, может стать той действенной силой, с помощью которой человек, наконец, познает самого себя и свои место и роль в этом мире.
Кравченко Александр Владимирович