| Оглавление | 3
|
| Введение. Если блеск, то почему нищета? | 7
|
| Глава 1. Какая культура у массовых коммуникаций | 10
|
| 1. Открытая и закрытая жизнь массовых коммуникаций в объяснении В. Бехтерева, Э. Ноэль-Нойман и А. Чехова | 10
|
| 2. Культура информационного общества: противостояние традиций и постмодерна | 18
|
| 3. Свет и тени коммуникационной культуры | 23
|
| Глава 2. Чем определяется культура массовых коммуникаций | 33
|
| 1. Идеология | 33
|
| 2. Экспансия образов | 36
|
| 2.1. Образ и управление им | 36
|
| 2.2. Метафизика образа. Образ и влияние | 40
|
| 2.3. Конструирование образа в массовых коммуникациях | 42
|
| 2.4. Диалектика образа и мифа | 47
|
| 2.5. Волшебство семиотического метода | 52
|
| 2.6. Образ и социальный контроль масс | 64
|
| 2.7. Экспансия образов методом «пленяющей» цели | 67
|
| 3. Доверие: кому доверяем — тому и верим | 70
|
| 3.1. Управление коммуникациями и принцип доверия | 70
|
| 3.2. Доверие и недоверие к СМИ | 71
|
| 3.3. Подрыв доверия к власти | 72
|
| 3.4. Как Сталин подорвал доверие к Троцкому | 73
|
| 3.5. Можно ли доверять стандартам и рейтингам? | 76
|
| 4. Мощь информационного потока | 81
|
| 5. Формула коммуникационного воздействия | 87
|
| Глава 3. Многоликая сеть институтов массовой коммуникации | 92
|
| 1. Гуманитарное образование, формирующее сознание | 92
|
| 2. Миссия пропаганды во времени и пространстве | 102
|
| 2.1. Что такое пропаганда? | 102
|
| 2.2. Культурный привкус пропаганды | 106
|
| 2.3. Феномен советской пропаганды в Великой Отечественной войне | 114
|
| 2.4. Является ли информация пропагандой? | 124
|
| 2.5. Проблема средств массовой информации в современном мире | 128
|
| 3. Религия как коммуникация | 131
|
| 4. Массовая культура становится массовой коммуникацией | 135
|
| 4.1. Отличие массовой культуры от народной, высокой, элитарной | 135
|
| 4.2. Предназначение массовой культуры | 138
|
| 4.3. Социальный заказ и художественный метод в массовой культуре | 140
|
| 4.4. Духовное потребление: культура и рынок | 150
|
| 4.5. Как трансформировалось понятие культуры? | 155
|
| 4.6. Надо ли управлять культурой? Кто ею сейчас управляет и с каким эффектом? | 155
|
| 4.7. А кто должен управлять культурой в случае, когда она управляет людьми? | 156
|
| 4.8. Может ли государство быть гарантией качества культуры? | 157
|
| 5. Реклама организует коммуникации как «неразумное дитя спекулятивного капитала» | 158
|
| 6. Коммуникационный эффект массовых акций | 160
|
| Глава 4. Массовые коммуникации для глобального контроля масс | 165
|
| 1. Глобализация и массовые коммуникации: экспансия и сопротивление | 165
|
| 1.1. Глобализация «растворяет» национальные идентичности | 165
|
| 1.2. Цивилизационная идентичность России — потенциал сопротивления экспансии | 171
|
| 2. Глобальный контроль масс | 173
|
| 3. Массовое и гражданское общества: противоречивое взаимодействие | 176
|
| 4. Мировой экономический кризис — новая ситуация в глобальном контроле масс | 183
|
| 5. Культура глобального контроля масс | 188
|
| Глава 5. Коммуникационный эксперимент нацистской Германии | 194
|
| 1. Новые немцы | 194
|
| 2. Пропагандистские открытия Гитлера | 196
|
| 3. Коммуникационные технологии Геббельса | 204
|
| 4. Проект германизации СССР и технология объяснений | 212
|
| 4.1. Объяснение для немцев: почему нужно было напасть на СССР и уничтожить его? | 214
|
| 4.2. Объяснение для советских граждан: почему Германия напала на Советский Союз? | 215
|
| 5. Искусство и звезды искусства для пропаганды | 217
|
| 6. Германская социология для нацистской пропаганды | 226
|
| 7. Служба безопасности для пропаганды | 229
|
| 8. Как немца сделали приверженцем национал-социализма | 243
|
| Глава 6. Коммуникационные технологии холодной войны | 246
|
| 1. Проект «Расщепляющий фактор» | 246
|
| 1.1. Коммуникационная стилистика Черчилля открывает эру холодной войны | 246
|
| 1.2. Американские планы для Советского Союза | 251
|
| 1.3. План Сталина и план Маршалла | 252
|
| 1.4. Политическое обоснование тайных операций против СССР | 254
|
| 1.5. «Расщепление» элиты | 259
|
| 1.6. Восстание в Венгрии и волнения в Чехословакии | 263
|
| 1.7. «Они погибли за демократию» | 265
|
| 2. «Гарвардский проект» | 266
|
| 2.1. Цель — изучить Советский Союз | 266
|
| 2.2. Опыт Гелена для «Гарвардского проекта» | 269
|
| 2.3. Что хотели узнать американцы у советских граждан? | 271
|
| 2.4. Неожиданные результаты опроса | 275
|
| 3. Проект «молекулярной революции» | 281
|
| 3.1. Профессор Поремский и его «молекулярная теория» | 281
|
| 3.2. Политическая борьба в СССР и «молекулярная теория» для элиты | 284
|
| 3.3. «Молекулярная теория» для массы | 289
|
| 4. Космополитизм и национальный суверенитет в войне коммуникаций | 291
|
| 5. Культурная дипломатия как технология ЦРУ | 307
|
| Глава 7. Профессора, политики, технологи и художники в проекте новой экспансии | 310
|
| 1. Концепции и разработки для американского глобального лидерства | 310
|
| 2. «Страна, спасшая мир, должна стать изгоем мира» | 322
|
| 3. Современные технологии политических переворотов | 330
|
| 3.1. Менеджмент цветных революций в практике американского гегемонизма | 330
|
| 3.2. Революции в Грузии и на Украине начала 2000-х годов | 340
|
| 3.3. Бандеровское издание второй цветной революции на Украине | 342
|
| 4. Политическая революционность и революционность художников | 347
|
| 4.1. Технологи революций учатся у художников | 347
|
| 4.2. Театральный «эксцентризм» — В. Ленин, Л. Троцкий и В. Мейерхольд | 357
|
| 4.3. Театральный «эксцентризм» и коммуникационные войны | 364
|
| Глава 8. Гуманитарное сопротивление глобальному контролю масс | 372
|
| 1. Концептуальная идея — стимул для гуманитарного сопротивления | 372
|
| 2. Национальная идея для России от русской литературы | 376
|
| 3. Гуманитарное сопротивление изменяющимся ценностям | 380
|
| 3.1. Модели сопротивления от профессоров и политиков | 380
|
| 3.2. Лучше нет языка для сопротивления, чем русский | 386
|
| 4. Сетевое сообщество — спонтанная форма сопротивления | 389
|
| Послесловие. Коммуникации бессильны, когда исчезают смыслы | 395
|
| Литература, источники, примечания | 397
|
Если блеск, то почему нищета?
Если люди хотят сделать что-то стоящее, они сначала общаются, внимают авторитетам, обмениваются суждениями, конфликтуют и договариваются. Все это оказывается возможным только благодаря коммуникациям, соединяющим одних людей с другими.
Но кто авторитеты в этом коммуникационном брожении? Ну конечно, лидеры, деятельные люди, созидатели, художники, поэты. Те, кто говорит с народом образами. Как они счастливы, когда их слушают, им внимают, и насколько несчастливы, когда сотворенное в муках не трогает.
Еще в девятнадцатом веке Александр Сергеевич Пушкин скажет:
«И долго буду тем любезен я народу,
Что чувства добрые я лирой пробуждал,
Что в мой жестокий век восславил я свободу
И милость к падшим призывал».
А в веке двадцатом — веке великих революций — ему ответит Борис Пастернак, впечатленный Лениным:
«Он управлял теченьем мыслей
И только потому — страной».
При этом:
«Слова могли быть о мазуте,
Но корпуса его изгиб
Дышал полетом голой сути,
Прорвавшей глупый слой лузги».
Лузга — это равнодушие толпы.
И снова Пушкин оттуда, из ушедших столетий, напомнит о свойствах толпы, которые нужно знать, обращаясь к ней:
«Мы малодушны, мы коварны,
Бесстыдны, злы, неблагодарны;
Мы сердцем хладные скопцы,
Клеветники, рабы, глупцы;
Гнездятся клубом в нас пороки.
Ты можешь, ближнего любя,
Давать нам смелые уроки,
А мы послушаем тебя».
Коммуникации управляли и миром, и веком, и не одним. От императора, от вождя, от президента, от лидера, от художника — к публике, к толпе. И от толпы — к художнику и лидеру летели послания либо добра, либо зла. Но как бы ни отвечал художник, он же лидер, на вызов толпы, — образы, сотворенные им, несли блеск и очарование, если не изменяли человеку. Поднимали человека. Вот почему блеск, вот почему очарование коммуникаций. А если рождаемые образы все же изменяли человеку и человечности, то тогда послание зла торжествующе превращало блеск и очарование — в нищету и грязь.
Эта закономерность была замечена еще за сто лет до Февральской и Октябрьской революций 1917 года. Иван Андреевич Крылов, русский баснописец и драматург, спросил себя однажды: «А если художник — это тот же разбойник?» И ответил на свой вопрос своей же басней «Сочинитель и разбойник», где идет речь о суде над сочинителем, утерявшим нравственность:
«И ты ль с Разбойником себя равняешь?
Перед твоей ничто его вина.
По лютости своей и злости,
Он вреден был,
Пока лишь жил;
А ты… уже твои давно истлели кости,
А солнце разу не взойдет,
Чтоб новых от тебя не осветило бед.
Твоих творений яд не только не слабеет,
Но, разливаяся, век от веку лютеет. <…>
Кто, осмеяв, как детские мечты,
Супружество, начальства, власти,
Им причитал в вину людские все напасти
И связи общества рвался расторгнуть? — ты.
Не ты ли величал безверье просвещеньем?
Не ты ль в приманчивый, в прелестный вид облек
И страсти и порок?
И вот, опоена твоим ученьем,
Там целая страна
Полна
Убийствами и грабежами,
Раздорами и мятежами
И до погибели доведена тобой!
В ней каждой капли слез и крови — ты виной…»
Может быть, поэтому прогресс массовых коммуникаций — это блеск и нищета, это Бог и дьявол, это поединок между ними, непрекращающийся в веках?
Но есть одна особенность у этого поединка. Она в том, что Крылов сказал о грязи и нищете массовых коммуникаций раньше, чем Пушкин — о блеске их.
Макаревич Эдуард Федорович Доктор социологических наук, профессор. Автор и соавтор монографий и книг о коммуникационном влиянии на человека, о социальном контроле масс, о политической безопасности государства в истории СССР и императорской России: «Культура массовых коммуникаций. Экспансия и сопротивление», «Последний бастион. Глобальная культура коммуникаций», «Игры интеллигентов, или Социальный контроль масс», «Формирование масс», «Влияние на человека: Историко-социологический взгляд», «Массовые коммуникации: Технологический блеск и нравственная нищета», «Культура как фактор национальной безопасности современной России: Значение и ролевая модель», «Восток—Запад: Звезды политического сыска», «Заговор профессоров», «Филипп Бобков и пятое управление КГБ: След в истории», «Интимные тайны Советского Союза» и др.
Карпухин Олег Иванович Доктор социологических наук, профессор. Заслуженный деятель науки РФ. Известен работами в сфере социологии культуры и управления культурой, социологии молодежи и молодежных движений, массовых коммуникаций и истории русской литературы. Автор и соавтор монографий «Культурная политика», «Культурная политика и менеджмент», «Влияние на человека», «Последний бастион. Глобальная культура коммуникаций», «Игры интеллигентов, или Социальный контроль масс», «Формирование масс», «Русский ренессанс», «Неизвестный Раевский» и др.
