|
Оглавление
I. Понятiе соцiальной революции
Немного найдется понятiй, которыя возбуждали бы такую массу споровъ, какъ понятiе революцiя. Объясняется это отчасти темъ, что ни одно понятiе не затрагиваешь такъ сильно существуюшихъ интересовъ и предразсудковъ, какъ понятiе революцiи, отчасти темъ, что мало найдется понятiй, допускающихъ столько различныхъ толкованiй. Явленiя, вообще говоря, нельзя отграничивать одно отъ другого такъ резко, какъ веши, въ особенности же общественныя явленiя, которыя отличаются крайней сложностью я усложняются темъ более, чемъ дальше идетъ общество по пути развитiя, т.е. чемъ разнообразнее становятся формы совместной деятельности людей. Неудивительно, что это всеми употребляемое слово употребляется въ различномъ смысле не только разными людьми, но даже однимъ и темъ же лицомъ въ разное время. Одни разумеютъ подъ революцiей баррикады, сожженiе замковъ, гильотины, сентябрьскiя убiйства, совокупность всевозможныхъ ужасовъ. Другiе обнаруживаютъ тенденцiю отнять у этого слова всякiй страшный смыслъ и paссматривать революцiю, какъ рядъ крупныхъ, но незаметныхъ, мирбыхъ преобразованiй въ обществе, въ роде техъ, которыя вызваны ныли открытiемъ Америки или изобретенiемъ паровой машины. Между этуми двумя крайностями существуютъ разнообразныя промежуточные ступени. Марксъ въ предисловiи къ "Критике политической экономiии называетъ соцiальной революцiей более или менее быстрый переворота во всей огромной юридической и политической надстройке общества, являющiйся результатомъ измененiя его экономическаго фундамента. Если держаться этого определенiя, то изъ понятiя соцiальной революиiи сразу устраняется "измененiе экономическаго фундамента" общества, вызванное, скажемъ, изобретенiемъ. паровой машины или открытiемъ Америки. Это измененiе есть причина революцiи, а не самая революцiя. Однако, я не хотелъ бы ограничиться этимъ определенiемъ социальной революцiи. Ее можно понимать и въ более узкомъ смысле, именно: можно не всякiй переворотъ въ юридической и политической надстройке общества считать революцiею, – а лишь особый способъ или особую форму совершенiя этого переворота. Всякiй соцiалистъ стремится къ соцiальной революцiи въ широкомъ смысле слова, и однако же есть соцiалисты, которые отвергаютъ революцiю и хотятъ достигнуть соцiальнаго переворота только путемъ реформы. Соцiальной революцiи противопоставляют соцiальную реформу. Именно въ этомъ состоитъ разногласiе, которое вызываешь въ настоящее время споры въ нашихъ рядахъ. И я намеренъ здесь говорить лишь о соцiальной революцiи въ этомъ узкомъ смысле слова, – въ смысле особаго совершенiя соцiальнаго переворота. Противоположность между реформой и революцiей заключается не въ томъ, что въ одномъ случае применяется сила, а въ другомъ нетъ. Всякое юридическое и политическое меропрiятiя есть меропрiятiе насильственное, проводимое силою государства. Особенные виды примеяенiя силы, – уличныя схватки и казни, – также не составляютъ существеннаго свойства революцiи въ противоположность реформе. Они вызываются особенными обстоятельствами, не имеютъ необходимой внутренней связи съ революцiей и могутъ быть спутниками также и реформистскихъ движенiй. Когда депутаты третьяго сословiя объявили себя нацiональнымъ собранiемъ Францiи 17 iюня 1789 года, это былъ въ высшей степени революцiонный актъ, хотя онъ и не сопровождался никакими насильственными действiями. Наоборотъ, въ той же Францiи въ 1774 и 1775 гг. были крупныя возстанiя, преследовавшiя лишь такую, совсемъ не революцiонную, цель, какъ установленiе таксы на хлебъ, которое должно было будто бы положить конецъ вздорожанiю хлеба. Указавъ на уличныя схватки и казни, какъ на признаки революцiи, мы темъ самымъ подошли къ источнику, изъ котораго мы можемъ почерпнуть поучительныя данныя по вопросу о сущности революцiи. Великiй переворотъ, начавшiйся во Францiи въ 1789 году, сделался классическимъ типомъ всякой революцiи. Именно этотъ переворотъ больше всего имеютъ въ виду, когда говорятъ о революция. На немъ всего лучше можемъ мы изучить сущность революцiи и выяснить противоположность между революцiей и реформой. Французской революцiи предшествовалъ целый рядъ попытокъ произвести реформы (самыя замечательныя изъ нихъ принадлежать Тюрго), – попытокъ, которыя во многихъ отношенiяхъ стремились къ тому самому, что было вноследслвiи осуществлено революцiей. Чемъ отличаются реформы Тюрго отъ соответствующихъ меропрiятiй революцiи. Между теми и другими лежитъ завоеванiе политической власти нoвымъ классомь. Вь этомъ именно и заключается существенное различiе между революцией и реформой. Меропрiятiя, имеющiя целью привести юридическую и политическую надстройку общества въ соответствiе съ изменившимися экономическими условiями, являются реформами, если они исходятъ отъ техъ же классовъ, которые и до техъ поръ политически и экономически господствовали надъ обществом!", – являются реформами даже въ томъ случае, когда они не даются добровольно, а вынуждаются давленiемъ со стороны угнетенные классовъ или силою обстоятельства. Наоборотъ, такого рода меропрiятiя суть деянiя революцiи, если они исходятъ отъ такого класса, который до сихъ поръ былъ политически и экономически угнетеннымъ классомъ, а теперь завоевалъ себе политическую власть и этой властью онъ въ своихъ собственныхъ интересахъ долженъ воспользоваться для того, чтобы более или менее быстро переделать всю политическую и юридическую надстройку и создать новыя формы совместной деятельности людей. Итакъ, завоеванiе государственной власти угнетеннымъ до техъ поръ классомъ, т.е. политическая революцiя, составляетъ существенный признакъ соцiальной революцiи въ тесномъ смысле слова, въ противоположность соцiальной реформе. Кто принципiально отвергаеть политическую революцiю, какъ средство соцiальнаго переворота, или хочетъ свести этотъ переворота къ такимъ только мерояпрiятiямъ, которыхъ можно добиться отъ господствующихъ классовъ, тотъ является соцiалъ-реформистомъ, – въ какомъ он сильномъ противоречiи его общественный идеалъ ни находился съ существующей формой общественнаго устройства. Напротивъ, всякiй, кто стремится къ тому, чтобы угнетенный до сихъ поръ классъ завоевалъ себе политическую власть, является революцiонеромъ. Такой человекъ нисколько не перестаетъ быть революцiонеромъ, когда хочетъ подготовить это завоеванiе и ускорить его посредствомъ соцiальныхъ реформъ, которыя онъ старается вынудить у господствующихъ классовъ. Не стремленiе къ соцiальньнымъ реформамъ, а ограниченiе своей задачи соцiальными реформами, – вотъ что отличаетъ соцiалъ-реформиста отъ соцiалъ-революцiонера. Съ другой стороны, только тогда политическая революцiя становится революцией соцiальной, когда она исходитъ отъ соцiально-угнетеннаго класса, когда этотъ классъ, старое общественное положение котораго находится въ пепримиримомъ противоречии съ его политическимъ господствомъ, оказывается поставленнымъ въ необходимость завершить свою политическую эмансипацию эмансипацiей соцiальной. Распри среди господствующихъ классовъ, какiя бы резкiя формы гражданской войны она ни принимала, не есть соцiальная революцiя. Только о соцiальной революцiи въ разъясненномъ здесь смысле я и буду говорить въ дальнейшихъ главахъ. Об авторе
 Каутский Карл Немецкий социал-демократ, центрист, один из лидеров 2-го Интернационала. В 1874 г. примкнул к социалистическому движению. С конца 1870-х гг., а особенно после знакомства в 1881 г. с К. Марксом и Ф. Энгельсом, начал переходить на позиции марксизма. В 1883–1917 гг. — редактор теоретического журнала германских социал-демократов «Die Neue Zeit» («Новое время»). В 1880–1900-е гг. написал ряд работ, пропагандировавших марксистские идеи. Перед Первой мировой войной отошел от революционного рабочего движения, проводя линию на примирение с ревизионистами. Октябрьскую революцию встретил враждебно. В 1917 г. участвовал в создании Независимой социал-демократической партии Германии.
Большинство трудов К. Каутского было переведено на русский язык. Широкую известность получили его работы: «Этика и материалистическое понимание истории» (М.: URSS), «К критике теории и практики марксизма („Антибернштейн“)» (М.: URSS), «Экономическое учение Карла Маркса» (М.: URSS) и др. |
|||||||||||||||||||||||||||||||||