|
Оглавленiе
Из предисловiя
Въ предлагаемомъ выпуске собраны работы мои по обычному праву, печатавшiяся втеченiи последнихъ десяти летъ, въ различныхъ журналахъ, И такъ, интереса новизны оне не имеютъ. Чемъ же могла бы я оправдать ихъ вторичное появленiе въ светъ? Некоторыя изъ предлагаемыхъ работъ обратили на себя въ свое время вниманiе публики и спецiалистовъ: вниманiе, частью благосклонное, частью не благосклонное, но въ общемъ гораздо более лестное для меня, чемъ я могла и смела разсчитывать. Но то было время, а теперь другое. Тогдашнее вниманiе читающей публики еще не даетъ права разсчитывать на теперешнее. И если я решилась на отдельное изданiе, то руководствовалась въ своемъ решенiи совсемъ иными соображенiями. А именно вотъ какими. Разработка народнаго обычнаго права за последнее время мало подвинулась впередъ. Даже фактическiй матерiалъ накопляется туго – ужь не говоря объ обобщающихъ или хотя бы даже лишь сводящихъ трудахъ. Поэтому мои работы – хотя, можетъ быть, и устарелыя въ некоторыхъ частностяхъ – въ целомъ должны иметь почти тоже самое значенiе, какое имели и въ моменть своего перваго появленiя въ светъ. Хотя понятiе народнаго обычнаго права и получило уже въ общественномъ сознанiи известное право гражданства, но едва-ли все-таки будетъ лишнимъ, если я здесь отмечу несколькими чертами его значенiе, теоретическое и практическое. Научное значенiе обычнаго права теперь уже стоитъ вне всякаго сомненiя. Эволюцiонный принципъ, въ его примененiи къ изученiю общественныхъ, а, следовательно, и правовыхъ явленiй, необходимо отводитъ должное – и очень важное – место знакомству съ теми разнообразными стадiями правоваго развитiя, которыя известны подъ общимъ именемъ обычнаго права. Важнее сказать несколько лишнихъ словь о томъ практическомъ значенiе, какое имеетъ изученiе обычнаго права. Наше общерусское стремленiе къ народу находитъ свое естественное выраженiе въ желанiи изучать народъ, знать его. Изученiя эти до-сихъ-поръ складывались въ две главныя группы – этнографическую и экономическую. Этнографическая первенствуетъ и давностью происхожденiя, и богатствомъ матерiала, и научностью прiемовъ разработки; экономическая возникла недавно, но уже представляетъ собой въ некоторомь роде особую литературу, хотя, надо признаться, литература эта страдаетъ грубой, сырой фактичностью и, – что еще важнее, – такими методологическими недостатками, которые крайне затрудняютъ научную разработку ея матерiала. Особнякомъ отъ этихъ двухъ главныхъ группъ стоятъ изученiя народнаго мiровоззренiя, т.-е. представленiй народа о нравственномъ и справедливомъ, выражающiяся, съ одной етороны, – въ сектанстве, съ другой – въ обычномъ праве. Этимъ изученiямъ посчастливилось гораздо меньше, особенно обычному праву. Справедливо-ли это? И да, и нетъ, смотря потому, съ какой посмотреть точки зренiя. Если видеть въ народе только пассивный элементъ, служащiй лишь для воздействiя на него сверху, то конечно, изученiе формъ его быта, а въ особенности экономическаго положенiя – все, что требуется. Но если смотреть на народъ, какъ на активный элементъ, способный, въ той или другой форме, участвовать въ общегосударственной жизни – положенiе меняется: знакомство съ душей народа – скромнее говоря, съ его взглядами на право и нравственность – становится вопросомъ настоятелъной необходимости. Какая же правильнее изъ этихъ двухь точекъ зренiя? Хотя авторъ, въ нижеследующихъ статьяхъ, и не высказывается нигде прямо по этому поводу, но его тенденцiя очевидна: народъ долженъ быть признаваемъ за активный элементъ. Но съ того времени, какъ была писана большая часть этихъ статей, прошло пять, десять летъ – много времени, для интеллигентнаго русскаго человека. И вотъ авторъ, умудренный годами и опытомъ, уже не осмеливается больше прибегать къ категорическимъ утвержденiямъ, а лишь скромно спрашиваетъ: можетъ-ли у насъ народъ не быть признаваемымъ за активный элементъ? у насъ – когда мы ежеминутно, ежесекундно чувствуемь на себе страшное давленiе этой народной массы? у насъ – где это давленiе совершенно парализуетъ интеллигенцiю, ставя ее въ положенiе, можно сказать, безвыходное? Скажутъ, можетъ быть: народъ въ данномъ случае не является активнымъ деятелемъ, а слепой, пассивною силой. Пусть такъ; но фактъ на лицо: не мы, интеллигенцiя, на него воздействуемъ, а онъ на насъ. Можемъ-ли мы не интересоваться душой этого народа, но стараться проникнуть во все особенности его нравственныхъ и правовыхъ воззренiй?.. Об авторе
 Ефименко Александра Яковлевна Выдающийся русский и украинский историк, этнограф, педагог; первая в России женщина — почетный доктор российской истории (1910). Родилась в селе Варзуга Архангельской губернии, в семье чиновника. В 1863 г. окончила гимназию в Архангельске. Была учительницей в Холмогорах, где вышла замуж за ссыльного студента П. С. Ефименко. Занималась историко-этнографическим исследованием населения Севера России, а с 1879 г. (когда переехала в Харьков) и Украины. В 1896 г. заняла первое место в конкурсе на лучший учебник по истории Украины; также написала «Элементарный учебник русской истории», выдержавший с 1911 по 1918 гг. семь изданий. В 1907–1917 гг. преподавала на Бестужевских женских курсах в Санкт-Петербурге; с 1910 г. — профессор.
Согласно теории, разработанной А. Я. Ефименко, первоначально основным типом землевладения на Юге России было так называемое дворище, которому на Севере соответствовало печище; именно эти типы землевладения и положили начало общине. Это учение отличалось как от народнической теории об исконности русской общины, так и от теории государственной школы об искусственном насаждении общины государством. А. Я. Ефименко предвидела неизбежное развитие капитализма в России; с демократических позиций рассматривала роль народных масс и личности в истории; подчеркивала взаимосвязь социальных и экономических процессов. Ее работы по истории общественных отношений и землевладения в России привлекли внимание К. Маркса, Ф. Энгельса, В. И. Ленина. |
|||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||