|
Оглавление
Введение..... Философская теология античности – постановка проблем
Предисловие
Определение философской теологии Под философской теологией (гр. θεολογια, букв, "логос о Боге", т. е. "разумное знание о Нем", "бого-словие") понимается прежде всего богопознание, осуществляемое умом посредством рациональных методов с использованием понятийного и категориального аппарата философии; а также, во-вторых, изучение с помощью этого последнего условий для внерационального (сверхразумного) постижения Абсолюта через соприкосновение с Ним познающего ума философа, который прошел специальное катарсическое очищение и подготовку (эти последние также подлежат изучению), – как это реальной имело место в истории философии. Принято считать, что как основателем рациональной теологии, так и создателем самого термина теология является Платон (Гос., 379 а 5 и дал.); если с последним утверждением нельзя не согласиться, то первое мнение, кажется не столь бесспорным. Стагирит обозначал термином θεολογια, как особое ментальное состояние, так и специальную "науку о высших принципах", или "первую философию" (позже она получила название метафизики), трактующую божественное знание, в полном объеме доступное только богу (Мет. Ε 1, 1026 а 19). Кроме того, он называл теологами (θεολογοι) создателей историй о богах, вроде Гесиода или Ферекида (В 4, 1000 а 9; L 6, 1071 b 27), противопос-тавляя им "φυσικοι", т. е. самых первых греческих философов-ионийцев Тем самым сохраняется различие Антисфена, которое этот ученик Сократа проводил между многими богами "по установлению" имеется в виду "человеческому", и одним – "по природе" (φυσει θεος), т. е., как Он есть; при этом под первыми понимаются не только боги, изображаемые в поэтических произведениях, но и боги греческих городов-государств[1]. Натурфилософы (φυσικοι) изучали "φυσις των οντων", или сущность окружающих человека вещей ("φυσις" от: "φυω" "рождаю", "произвожу", "произрастаю"), их происхождение и возникновение, т. е. как структуру мира, так и ту базовую реальность, которая подлежит ему. И последняя у них, что не часто подчеркивается, имеет неизменно божественную природу. Поэтому философия, исследуя «первоначала и причины, ведь через них и на их основе познается всё остальное» (Мет., I 2, 982 b 3), так как благодаря этим Первоначалам возможно существование Космоса и всему, что в нем, – оказывается метафизикой уже в самых истоках своего возникновения. При этом само восприятие и понимание "природных" божественных сущностей в античности основывалось не так на вере (как в случае трансцендентного бога, открывающего себя в Откровении), как на концептуализации опыта, который мог быть не только непосредственной перцеп-цией, но и духовным переживанием. Поэтому, например, в ан-тичности был бы неправильным вопрос: «Существуют ли боги рек в действительности?». Вместо этого следует спросить: «Существуют ли опыты, которые осмысленно могут быть поняты как эпифании какого-либо речного бога?». Человек, живущий религиозным опытом, говорит также не "я влюбился", а "я схвачен Афродитой". Соответственно, различные движения, связанные с этим "охватыванием", должны осознаваться уже не как следствия собственной внутренней активности, а как реальности – чем преодолевается жесткое различие внутреннего и внешнего[2] Подобное восприятие божественного также отличалось особой динамич-ностью, которая, вероятно, в большей мере свойственна им-манентным формам нуминозного При этом даже для натурфилософии конца VI – начала V в. до н. э нельзя говорить ни о идиосинкразии, ни о равноценности природного и сакрального – все релевантные тексты строго иерархичны и эмфазируют онтологический приоритет последнего над первым. Некоторые замечания о методе Вследствие того, что данная работа – первая в России монография по античной философской теологии, автор, следуя отчасти методам А. Ф. Лосева, счел необходимой экстенсивную (по возможности) экспозицию наиболее репрезентативных текстов не только первоисточников, но и исследований ученых, в которых наиболее глубоко разработаны ключевые вопросы избранной темы. Это, по-видимому, позволило как более обоснованно представить основные векторы логики развития философской теологии античности, так и кумулятивно ввести в научный оборот материалы и идеи, которые до сих пор, как правило, не были интегрированы в одно проблемное поле, к которому они тем не менее содержательно относились. И поэтому изложение соответствующих текстов снабжено сравнительно частыми ссылками на авторские работы, а контекстуальные переводы первоисточников обычно цитируются в версии и стилистике соответствующего исследователя. При этом предпочтение отдано современным и новейшим публикациям; из предшествующих исследований использованы, в соответствие с существующей практикой, классические труды, сохраняющие свое основное концептуальное значение. Коррекция научной парадигмы – всегда достаточно трудный и коллективный процесс, поэтому интен-сивная опора на апробированный материал авторитетных ученых, подтверждающих авторский подход применительно к отдельным персоналиям, концепциям, системам или периодам развития философской теологии представляется в данном случае не просто уместной, а необходимой. Следовало показать, что понимание всей античной философии как существенно философской теологии не просто созрело, а в значительной мере и перезрело, так как соответствующая работа применительно к отдельным философам и их системам, даже некоторым направлениям в философии (например, неоплатонизму) различными исследователями уже выполнена. Отсутствовало интегральное аргументированное представление всего целого именно как существенно философской науки о божественном и механизме ("машине") Его воздействии на мир перцептуального опыта, – что и стало основной темой настоящего исследования. Ввиду необходимости существенного сокращения первоначального варианта рукописи, автор заранее извиняется за схематизм и неизбежные эллипсы в изложении материала, предлагая желающим получить более полную информацию обратиться к его предшествующим работам по этой же теме, где некоторые важные тексты приведены в более полном виде Введение
Философская теология античности – постановка проблем В греческой философии существует одна осевая тема, лежащая в основе всех других – это тема бога и божественного, которая в свою очередь распадается на подтемы его познания, атрибутов и поиска пути к нему. На примере античности можно сказать, что любая система философии, заслуживающая этого названия, была прежде всего теологией, причем рациональной и философской теологией, не только утверждавшей, но и доказывающей свои тезисы Существование порядка в мире, его закономерности и рациональность (космоса), понимаемая как познаваемость мира способностями человеческого разума, очевидно указывают на необходимость бытия разумной причины этого универсума, которая и отождествляется с богом, или божественным в той или иной форме. Эта естественная теология находит подтверждение в наличии онтологической иерархии различных видов бытия: неживой природы, растительного царства, живых существ, разумных индивидуумов, демонов (духов), мира богов и высшего бога, – создателя и пантократора всего сущего. С этой мировой схемой внутренне связано понимание смысла и предназначения человеческой личности и жизни. Человек оказывается, как демонстрирует античная философская теология, двойственным динамичным существом, в земном, материальном теле которого находится автономная сущность более высокого порядка – душа, также скрывающая в себе еще более возвышенную и бессмертную природу, чем она сама, – божественный ум, находящийся в связи с вечным богом, высшим принципом всего мироздания. Этот ум, бессмертная часть человеческой природы, рас-сматривается как самостоятельное духовное существо, демон, сосланный на землю и помещенный в тело, как в темницу, в качестве наказания и для искупления прегрешений, совершенных им в божественном мире. Эти провинности нанесли существенный вред прежде всего собственной природе демона и его способностям, исказив их и существенно ослабив. Он уже не в состоянии воспринимать и осознавать мир в его целостности, в структурной связи высшего, божественного уровня с низшим, материальным, не осознает своего горнего происхождения и не понимает метафизических причин своих бед и страданий в этом мире. Чтобы понять это, человеку необходимо очистить и усо-вершенствовать свои ум и тело, как показал Пифагор, так, чтобы вернуть себе хотя бы часть прежних качеств, т. е. из человеческого, полуживотного и ущербного состояния подняться на более высокий уровень, стать уже при жизни богоподобным существом, а после смерти – опять бессмертным и самосознающим демоном[4] Общий принцип этого восхождения для всей античности отчеканен в известной номотетичной максиме Пифагора: "Следуй богу"[5], т. е., выполняя предписания бога людям, подражай и уподобляйся ему в его качествах и совершенствах. Следуя богу, следует стремиться, уподобиться ему настолько, насколько это оказывается возможным для данного индивида в его конкретной экзистен-циальной ситуации. Бог, его атрибуты и качества являются той вечной парадигмой, которой, как учил Сократ[6], люди сознательно или не-осознанно следуют в своей жизни. Но для этого необходимо знать бога, иметь о нем адекватное, а не мифологически-антропоморфное представление, проецирующее на него истори-чески ограниченные, социально, этнически и субъективно обусловленные местом и временем представления людей. Но как получить о боге достоверные знания? Для этого нужно сначала стать достойным такого знания, очистить от страстей и пороков душу и тело, развить ум, познать себя, мир и критически оценить имеющиеся у людей представления о божественном Иначе, считали античные философы, будет трудно отделить подлинные знания о боге от ложных, хотя, возможно, и широко распространенных. Для самопознания и последующего познания мира и бога каждая философская школа античности разрабатывала свои виды психотехник, направленные на перфекцию души, развитие ума и пурификацию тела, которые, несмотря на культуральные различия, показывают типологическую диахроническую общность в рамках не только философской традиции, но и различных религиозных практик. Так, для очищения тела необходимы его омывания водой, умащения и воздержание от определенных видов пищи (прежде всего, мясной), брани, недостойных, порочных и преступных действий и, часто, иллегитимных или даже любых сексуальных контактов. Выполнение этих предписаний предварительно очищает также душу и ум Однако для более глубокой пурификации последних необходимы еще, как правило, молитвенные обращения к богу (богам), выполнение общепринятых ритуальных и сакральных действий, которые практиковали даже философы, демотически считавшиеся материалистами, например Эпикур[7], а также особые упражнения, направленные на расширение сознания и развитие ума и воли. Они, как правило, для каждой философской школы свои. При этом очищение души и ума оказывает обратное позитивное воздействие и на "метафизическую" чистоту тела. Сравнение психотехник философов с аналогичными религиозными практиками показывает, наряду с различиями, также обширные совпадение, например, с многими требованиями ритуальной чис-тоты, культовыми и теургическими практиками. Эти и другие вопросы философской теологии античности остаются всё еще недостаточно разработанными; нет прежде всего суммирования исследований по общей проблеме "ирра-ционального" (и близкого ему нон-дискурсивного), формирующей, вероятно, концептуальный и смысловой фон философской теологии античности. Может быть, термин "ультрарациональное" был бы более точной интерпретацией фокусной семантики этого феномена, который, несомненно, имеет и смысловую структуру, и рационально понимаемые причины возникновения, и свои алгоритмы протекания. "Иррациональным" его делает трансцендентная природа явления, вне- или точнее сверхпри-родный характер вовлеченных в ситуацию активных агентов, оказывающих существенное воздействие на объекты хронотопа: людей, предметы, процессы, – но которые сами, по-видимому, не принадлежат к земной или, как говорили древние, подлунной сфере явлений. Но сверхприродный, или сверхъестественный, еще не значит "иррациональный" Скорее можно предположить, что здесь активны факторы, расширяющие понимание рациональности. Вводящие в ее семантическое поле новые, возможно, парадоксальные для сциентистского мышления значения, расширяющие последнюю уже не горизонтально, а "вертикально", "запределивающие" и делающие ее имманентной "ультрарациональностью" божественного, проекцией которого она, возможно, яв-ляется. В настоящей работе, не претендующей, разумеется, на ос-вещение всех этих вопросов, ставится тем не менее задача репрезентации, систематизации и обобщения наиболее ценного фактического и концептуального материала, накопленного учеными, работающими в данной области философского зна-ния. [1] Jaeger W. Die Theologie der fruehen griechischen Denker Stuttgart, 1953. S. 11; см. также: Цицерон. О природе богов. I, 13, 32. [2] Falter R. Was wir noch heute von den alten Goettern verstehen koennen oder die Goetter der Erfahrungsreligion als Sprache // Klarheit in Religionsdingen. Aktuelle Beitraege zur Religionsphilosophie. Leipzig, 2003 S. 330–331. [3] См.: Хлебников Г. В. Философская теология античности. Ч. 1. Досократики, Сократ, Платон, Аристотель: Аналитический обзор. М., 2005; Он же. Философская теология античности. Ч. 2. Ликей, Эпикур, Стоя, Пиррон, Академия, не-опифагореизм. Плотин и неоплатонизм: Аналитический обзор. М., 2005. [4] См.: Философско-литературные штудии. М., 1991. Вып. 1. С. 222; 225–226. [5] См.: Пифагор. Золотой канон. Фигуры эзотерики. М., 2001. С. 268. [6] MacGregor L. Socrates, God, and piety // Mode of access: http://humanities.byu.tdu /philosophy/aporia/index.html/Fall 2001/contentsto.html [7] Диоген Лаэртский. О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов. М., 1979. С. 400 (Далее – Д. Л.). Об авторе
 Хлебников Георгий Владимирович Кандидат философских наук, заведующий Отделом философии Института научной информации по общественным наукам РАН (ИНИОН РАН). В 1976 г. окончил философский факультет Ленинградского государственного университета. В 1982 г. закончил очную аспирантуру на кафедре истории зарубежной философии МГУ. В 1984 г. защитил кандидатскую диссертацию по теме «Диоген Лаэртский как историк философии». В 1992 г. окончил очную докторантуру на кафедре логики и истории философии Белорусского государственного университета. С 1994 и до конца 2000 г. — доцент Российского православного университета апостола Иоанна Богослова, преподаватель дисциплины «История философии». С 2003 г. является старшим научным сотрудником ИНИОН РАН. С 2008 г. — заведующий отделом философии ИНИОН РАН. Имеет ранг Государственного советника 1 класса, является членом Союзов писателей Москвы и России.
Автор 7 книг и более 150 различных публикаций в области истории философии, истории и философии религии, религиоведения, культуры, политологии, социологии, истории экономики. В том числе такие публикации, как: «Из сочинений античных философов (Филон Александрийский, Плотин и пифагорейцы)» (переводы Г. В. Малеванского, Н. П. Смирнова, Г. В. Хлебникова. Составление и комментарий Г. В. Хлебникова), «Гитлер и книга», «Геомантика и полис», «Чертова дюжина», «Приговорить к... заслуженному отдыху», «Крест в облаках: Загадочные случаи из жизни К. Э. Циолковского», «Невидимые владыки», «Некоторые тенденции сближения науки и религии в современном мире», «16 доказательств бытия Бога»; статьи «Маленькие секреты большого плана Маршалла», «Подъем к революции», «Рецепты чуда по-японски», «Демоны Адольфа Гитлера», напечатанные под псевдонимом Ю. Волошин; статьи о философах А. Бергсоне, Дж. Беркли, Н. Гартмане, Э. Гартмане, опубликованные в «Православной энциклопедии»; книги «Аристотель Онассис» и «Античная философская теология». |
|||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||