|
Содержание
Изъ истории борьбы малорусского народа съ поляками (отрывок)
Циммерманъ, въ предисловии къ второму изданио своей "Истории крестьянской войны въ Германии", проводитъ параллель между народными движенiями и вулканическими явленiями. Сравнение чрезвычайно удачное – одно изъ техъ, которыя схватываютъ существенныя черты предмета. Въ самомь деле. Не представляетъ ли собою культурное государство нового исторического типа, съ интеллигентными классами общества наверху, съ народными массами внизу, тонкую кору, заключающую и сковывающую ту бурную стихию, которая ее отложила и выдвинула наверхь? На поверхности коры развилась сложная жизнь, увенчанная сознанием; а подъ корой, подъ самыми ногами той сложной, сознательной жизни глухо клокочетъ могучая и грозная стихия, слепая, безсознательная. Съ страшною силою давитъ она на кору. Пока это давление распределяется равномерно, оно парализуетх самого себя. Но вотъ те или другiя причины усиливаютъ давление въ известномъ месте: слышатся роковые удары, отъ которыхь содрогается тотъ, кто имеетъ уши слышать, кора потрясается подземными толчками – и вотъ взрывъ все наводняетъ опустошением и смертью. Горе тому обществу, которое не сумеетъ во-время предусмотреть и предупредить грозящую опасность. Едва ли существовало когда нибудь государство, накопившее больше условий, благоприятствующихъ такимъ взрывамъ, и общество, менее способное что нибудь предусмотреть и предупредить, чемъ польское государство и общество прошлого века. Условия эти и вызвали то вековое народное движение, которое подъ именемъ гайдамачины изъ года въ годы потрясало организмъ польского государства и время отъ времени разражалось ужасными катастрофами въ роде колiивщины. Недавно выпущенный въ "Архиве юго-западной России" томъ актовъ о гайдамакахъ, съ изследованiемъ г.Антоновича, поззоляеть представить себе этотъ эпизодъ въ такой полноте и целости, о какой не могли иметь понятiя все писавшие раньше о гайдамачестве, которые почти отожествляли все это обширное движение съ последними выдающимися моментами – колiивщиной и ужасной уманской резней. По крайней мере, наши историки гайдамачины, гг. Скальковскiй и Мордовцевъ, все предшествующее колiивщине представляють лишь какъ незначительный прологь къ этой кровавой драме. Освещенiе фактовь совершенно неправильное. Акты архива юго-западной Россiи и отчасти те, которыми мы пользовались въ черниговскомъ архиве бывшей генеральной войсковой канцелярии и малороссийской коллегiи, доказываютъ съ полной очевидностью, что гайдамацкое движение тянулось почти впродолженiе целаго столетия, лишь обостряясь при особенно благоприятных условиях, какъ представилъ, напр., 1784, 1750, особенно 1768 годы и, наконецъ, въ эпилоге 1789, хотя история этого последняго года представляетъ еще пока нечто очень темное и смутное, ожидающее исторического освещенiя. Андрусовскiмъ 1667 г. и московскимъ вечнымъ миромъ съ Польшей 1686 года дипломатия окончательно разорвала украинскiй народъ и украинскую землю на две части – московскую и польскую. Днепръ легъ границей. Малорусская земля, вся облитая кровью малорусского народа, отбивавшагося отъ польской зависимости, опустевшая, обезлюдевшая въ этой борьбе, еще разъ передана была въ руки ненавистного врага. Но малорусскiй народъ правобережной Украины, обессиленный отделениемъ его отъ леваго берега и Запорожья – темъ не менее не сдавался на дипломатическая решенiя. Можно залюбоваться на ту поразительную, хотя въ значительной степени пассивную силу сопротивления, съ которою онъ выступилъ противь этихъ решенiй, на ту живучесть, которую онъ все снова и снова обнаруживалъ, отстаивая свое глубоко прочувствованное имъ право жить обще-племенной жизнью. Это былъ въ данную минуту его идеалъ, и онъ его отстаивалъ такъ, какъ только масса умеетъ отстаивать свои идеалы, когда обстоятельства вызывають или, точнее, выталкиваютъ ее на путь открытой борьбы. Правый берегъ пустелъ въ самомь буквальномъ смысле этого слова (условия трактата 1686 г.: "Разоренныя места, лежащая отъ местечка Стаекъ внизь Днепра по реку Тясьмину: Ржищевъ, Терехтемировь, Каневь, Мошны, Черкасы, Боровица, Бужинъ, Вороновка, Крыловъ и Чигиринъ, до дальнейшего постановления, останутся пустыми"); но борцы выростали точно изъ земли, и все съ прежней энергiей отстаивали свое дело. Хорошо сознавая, по крайней мере въ лице своихъ вожаковь, каковъ былъ, напр., Палiй, что для Украины невозможно самостоятельное политическое существование посреди сильныхъ и хищныхъ соседей – народъ лилъ свою кровь за единение съ Россiей или съ своими заднепровскими братьями подь покровительством Россiи, которая, однако, не хотела или не могла какъ следуетъ поддерживать народъ въ его кровавыхъ жертвахъ. Наконець, прутскимъ трактатомъ 1711 г. Россiя окончательно была вынуждена отказаться отъ всякого вмешательства въ дъла правобережной Украины. Еще разъ запустелъ правый берегъ – козачество съ прочими жителями все обстоятельно и систематически было выселено на левый. И такъ, малорусская земля опять вошла въ составъ польского государства; снова водворились польские порядки, уничтоженные съ такимъ трудомъ, съ такой ожесточенной злобой и ненавистью... Об авторе
 Ефименко Александра Яковлевна Выдающийся русский и украинский историк, этнограф, педагог; первая в России женщина — почетный доктор российской истории (1910). Родилась в селе Варзуга Архангельской губернии, в семье чиновника. В 1863 г. окончила гимназию в Архангельске. Была учительницей в Холмогорах, где вышла замуж за ссыльного студента П. С. Ефименко. Занималась историко-этнографическим исследованием населения Севера России, а с 1879 г. (когда переехала в Харьков) и Украины. В 1896 г. заняла первое место в конкурсе на лучший учебник по истории Украины; также написала «Элементарный учебник русской истории», выдержавший с 1911 по 1918 гг. семь изданий. В 1907–1917 гг. преподавала на Бестужевских женских курсах в Санкт-Петербурге; с 1910 г. — профессор.
Согласно теории, разработанной А. Я. Ефименко, первоначально основным типом землевладения на Юге России было так называемое дворище, которому на Севере соответствовало печище; именно эти типы землевладения и положили начало общине. Это учение отличалось как от народнической теории об исконности русской общины, так и от теории государственной школы об искусственном насаждении общины государством. А. Я. Ефименко предвидела неизбежное развитие капитализма в России; с демократических позиций рассматривала роль народных масс и личности в истории; подчеркивала взаимосвязь социальных и экономических процессов. Ее работы по истории общественных отношений и землевладения в России привлекли внимание К. Маркса, Ф. Энгельса, В. И. Ленина. |
|||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||