Бирюков Б.В. Трудные времена философии.
Кн. 3: Софья Александровна ЯНОВСКАЯ: Время. События. Идеи. Личности. № 11 Кн.3. Изд. стереотип.

Оглавление

От автора

Эта книга – о жизненном и творческом пути выдающегося мыслителя, исследователя и педагога. С. А. Яновской. О тяжком времени, на которое падает ее жизнь. О темных и о светлых событиях, которыми отмечен ее путь. О философско-логических работах ее учеников. О тех идеях, которыми она щедро делилась со своими коллегами. Об учениках, которые ее окружали и которых она поддерживала.

То, что ниже предлагается читателю, представляет собой продолжение и развитие содержания четырех книг, носящих заглавие – "Трудные времена философии" и опубликованных в 2006, 2008 и 2009 и 2010 годах. Первые три книги объединяет то, что изложение в них определялось жизненными перипетиями их автора, Б. В. Бирюкова. Иной характер носит четвертая книга; она посвящена одному из тех лиц, кто активно участвовал как в событиях, о которых говорилось в первых трех книгах, так и в том, что выпало на долю мыслящих и образованных людей в последующие десятилетия отечественной истории. Что касается книги, которая ниже предлагается вниманию читателя, то она строится на фактах, связанных с жизнью и деятельностью С. А. Яновской, учителя автора этих строк. Это значительно сместило хронологические рамки излагаемых событий – они начинаются со времен русской революции и оканчиваются серединой 60-х годов, когда С. А. Яновской не стало. Масштаб личности Софьи Александровны и траектория ее жизни позволили резко расширить круг вводимых в рассмотрение исторических событий и персоналий, углубить рассмотрение анализируемых философско-логических идей.

В книге читатель встретит много имен тех лиц, которые были коллегами Софьи Александровны, с которыми они сотрудничала, которые участвовали в семинарах, которыми она (со)руководила, которые были ее студентами-дипломниками либо ее аспирантами. Хочу подчеркнуть, что упоминание тех или иных персоналий, равно как и рассказы о них ни в коем случае не означают какого-либо "взвешивания" их вклада в логику или философию. Моя цель состояла не в характеристике научной значимости тех или иных событий и фактов научно-философской динамики, в центре которой находилась Софья Александровна, – об этом скажет история науки, еще не написанная, – а в создании общей картины того развития, символом которого была Яновская. Хочу подчеркнуть, что не обо всех событиях и лицах, о которых мне хотелось бы рассказать, нашлось место на этих страницах. И если тот или иной из современников С. А., особенно те, кто близко ее знал, сотрудничал с ней либо учился у нее, не упомянут мною, – это не значит какой-либо недооценки ни данной личности, ни тех событий, которые с ней связанны. В той мере, в какой это станет возможным для меня в будущем, я постараюсь рассказать об этом в последующих книгах "Трудных времен философии".

Но один род оценок в книге есть, и вытекает он из категорического отверждения всего специфически советского – как в идеологии, так и в житейской повседневности. Без этого создание объективной картины ушедшего прошлого – невозможно. Но это не означает отказа от всего, что было в коммунистической России. И данная книга именно это и показывает. Несмотря на господство официальной идеологии и тяжесть политической практики, в нашем отечестве оказался возможным замечательный "феномен Яновской".

И еще об одном надо сказать. Я решительно отказался от так называемой "политкорректности". В этом я присоединяюсь к взгляду А. И. Солженицына: полновесную правду нельзя писать частями. И поэтому в своем изложении я старался быть нелицеприятным.

Эта книга не могла бы появиться на свет, если бы не помощь моих друзей и коллег: З. А. Кузичевой, И. С. Верстина, И. П. Прядко, О. А. Борисовой, О. А. Фридлянд. И конечно – без участия Любови Гавриловны Бирюковой, которая в течение долгих лет, когда создавался текст, предлагаемый вниманию читателя, была моим неизменным помощником, Всем им я выражаю свою глубокую признательность.

Вместо предисловия

Существует взгляд, согласно которому официальная идеология советского периода сплошь негативно воздействовала на развитие логики и философии математики в России. Хотя подобный взгляд, в целом, верен, но его нельзя понимать упрощенно. Картина динамики – по крайней мере в сфере логических и философско-математических исследований – не предмет для черно-белого описания. Она была гораздо богаче, чем ее представляют иные современные писатели.

Конечно, идеологическое воздействие официального марксизма не благоприятствовало углубленной духовной жизни; часто оно было просто тлетворным. Но если говорить об упомянутой выше сфере науки, то были и исключения. Так, диалектические идеи подвигли в советский период известного русского математика С. А. Богомолова произвести более углубленный анализ апорий Зенона, нежели тот, который присутствовал в его дореволюционных работах на ту же тему. Еще более явными были логические новации, обусловленные диалектической установкой ("диалектическая логика"), которые связаны с именем И. Е. Орлова – создателя исторически первой формы релевантной логики. В этом ряду как раз и находится фигура выдающегося отечественного мыслителя Софьи Александровны Яновской (1896–1966), жизнь и творчество которой преисполнено трагических ситуаций, внутренних противоречий и поступков, о которых она могла только сожалеть. Но вместе с тем ее деятельность – по крайней мере если говорить о ее творчестве в зрелый период – была благодетельна для отечественной науки и культуры.

Отношение к научному наследию оригинальных отечественных исследователей советского периода в наше время различно. В одних случаях – укажем, например, на А. Ф. Лосева – оценка научного вклада представляется мне явно завышенной; в других случаях (примером может служить В. Ф. Асмус, фигура не менее значимая, чем Лосев) – в определенной степени недооцененной; в третьих же случаях вклад мыслителя оказывается почти забытым (как это случилось с логическими работами П. С. Попова, значимость которых только сейчас начинает осознаваться).

Судьба научного наследия Яновской не укладывается в очерченную "трихотомию". Ее имя прочно врезалось в память всех тех, кто в нашей стране был так или иначе связан с логикой и ее историей. Для них посмертно изданный сборник ее избранных работ – в многом настольная книга.

О Яновской и ее вкладе в науку написано не так много. Незадолго до кончины Софьи Александровны – к ее 60- и 70-летию – о ней были опубликованы статьи в журнале "Успехи математических наук" а после кончины – ряд некрологов и воспоминаний. В 1972 г. был издан упомянутый выше сборник избранных работ С. А. Яновской, открывающийся статьей ныне покойного ученика Яновской известного философа Д. П. Горского, в которой освещался ее жизненный и научный путь. В 2006 году эта книга была переиздана, и в ней в качестве "заключительной" была добавлена статья "Софья Александровна Яновская – мыслитель, исследователь, педагог", написанная О. А. Борисовой и автором этих строк.

В 1966 г., 11 февраля, на механико-математическом факультете МГУ было торжественно отмечено 70-летие со дня рождения и 40-летие научной, педагогической и общественной деятельности профессора С. А. Яновской, а 24 октября того же года Софья Александровна ушла из жизни. Ее памяти было посвящено совместное заседание Московского математического общества и Ученого совета и Методологического семинара механико-математического факультета МГУ. В пригласительном билете на это заседание указана его повестка:

1. Вступительное слово академика П. С. Александрова

2. О работах С. А. Яновской по философским вопросам математики и математической логики

* * *

В начале 80-х годов подборка ряда небольших статей-воспоминаний о Яновской появилась в сборнике "Женщины революционеры и ученые". Книга вышла за грифом Научного совета по комплексной проблеме "История Великой Октябрьской социалистической революции". В ней помещены статьи Д. П. Горского, Б. В. Бирюкова, А. А. Маркова – А. С. Кузичева – З. А. Кузичевой, И. Г. Башмаковой, А. П. Юшкевича и др.

Стоит отметить, что эта книга – любопытный документ, созданный "последними могиканами" апологии коммунизма в России. Составители книги – назову их имена: Ф. П. Дашевская, А. П. Ненароков, Х. С. Топоровская и И. Э. Южный-Горенюк (ответственными редакторами выступили академик И. И. Минц и тот же А. П. Ненароков) – сумели наскрести среди "женщин-революционеров" всего три "ученых": помимо Яновской это были А. М. Панкратова и Е. К. Соколовская.

Анна Михайловна Панкратова была одним из ведущих советских историков, сыграла немалую роль в инициированной Сталиным борьбе против исторической школы М. Н. Покровского и была избрана действительным членом АН СССР. В своей автобиографии, помещенной в книге "Женщины-революционеры и ученые" и относящейся к 1934 г., она, в частности, писала: "Я мечтаю <... > показать, как рабочий класс нашей страны возглавил революционное движение в стране против царизма и капитализма и пришел к своей всемирно-исторической победе в октябре 1917 г., а затем – как он построил новое социалистическое общество и ныне борется за победу коммунизма"; эта категорическая заданность результата предполагаемого исследования – до самого его осуществления – говорит сама за себя. Что касается Е. К. Соколовской, то к "ученым" ее вообще вряд ли можно отнести – это типичный аппаратный работник с дореволюционным партстажем. Помещенная в книге ее автобиография оборвана на словах: "до XVII съезда [ВКП(б)] работала в аппарате ЦКК РКИ [Центральной контрольной комиссии Рабоче-крестьянской инспекции]... " Фигура умолчания, выраженная в многоточии, и указанный в книге год смерти Соколовской – 1938 заставляют предположить, что она попала под жернова сталинского террора.

Из трех женщин – героинь данной книги – настоящим ученым была только Софья Александровна.

Во всех публикациях о Яновской, появившихся в СССР, обходились молчанием негативные – и даже смертельно опасные – стороны ее жизни в сталинские времена. Лишь в постсоветское время стало возможным о них говорить, и это получило отражение в статье трех авторов, приуроченной к 100-летию со дня рождения Яновской. Свободными от идеологической цензуры были и воспоминания о С. А., с которыми выступили И. Г. Башмакова и Б. А. Кушнер. О Яновской хранили память как математики и историки математики, так и логики-философы. Уже появляются публикации, в которых новое поколение отечественных. ученых анализирует научное и философское наследие С. А. Здесь я назову тезисные сообщения и статьи В. А. Бажанова, посвященные ранним философско-математическим работам Яновской – отнюдь не лучшим в ее научно-философском наследии, – т. е. работам, о которых редко вспоминали в коммунистической России. Тем не менее в историографии и библиографии отечественной философской мысли ее логико-философскому наследию уделяется явно недостаточное внимание. Так, в фундаментальном энциклопедическом издании "Философы России" С. А. посвящены всего 18 строк левого столбца на с. 1142 (не считая перечня ее трудов); а в словаре "Русская философия" для нее вообще не нашлось места. Правда, в "Новой философской энциклопедии" (НФЭ) персоналия о ней достаточно подробна. Наконец, автор этих строк в уже упоминавшейся совместной с О. А. Борисовой статье дал общую характеристику научного облика Софьи Александровны. Стоит еще назвать статью Б. В. Бирюкова и З. А. Кузичевой, где рассмотрено преломление зарубежных исследований по философии математики в отечественной научной мысли, а философско-математические воззрения Яновской введены в контекст "советизации" философии и науки.

Отрадно отметить, что фигура С. А. Яновской привлекает внимание зарубежных авторов. Так, известный историк логики и советолог – И. М. Бохенский посвятил ей две статьи. Более значительную, чем И. Бохенский, историко-аналитическую работу по освещению философско-математического и математико-логического наследия Яновской выполнил ныне покойный американский ученый Ирвинг Анеллис.

* * *

Толчок к созданию данной книги дал доклад, сделанный автором на упомянутом выше юбилейном заседании Московского Математического общества и Ученого совета мехмата МГУ, посвященного памяти Яновской (октябрь 1966 г.), а также составленный на его основе текст, представленный для публикации в журнал "Вопросы философии". Однако публикация не состоялась, о чем редакция журнала прислала автору следующее официальное уведомление:

Журнал "Вопросы философии"

29.VII.1969

Ваша статья "О работах С. А. Яновской по философским вопросам математики и математической логики" рассматривалась на заседании редколлегии.

Редколлегия не считает возможной ее публикацию в нашем журнале.

Рукопись возвращаем.

С уважением.

Однако составленный мною текст о Софье Александровне, моем учителе, не пропал втуне. Он лег в основу статьи, написанный в конце 70-х годов прошлого века по просьбе редколлегии упомянутого выше издания "Женщины – революционеры и ученые". Правда, для этого издания текст этот оказался слишком объемным, и в результате редактирования представленный материал был сокращен более чем шесть (!) раз: от него остались "рожки да ножки". Попытка более полной публикации данного текста – в журнале Modern Logic в 1996 г. – также не удалась: журнал временно прекратил выпуск своих номеров.

Первоначальный текст был в значительной мере составлен в жанре воспоминаний, причем ограниченных господствовавшей коммунистической идеологией. Она не позволяла сказать многое о С. А., в юности активной большевичке, участнице Гражданской войны на стороне "красных", а потом советском профессоре, внедрявшем идеологию марксизма в отечественное математическое сообщество.

Воспоминания присутствуют и в этой книге, так как исходным все же явился текст, подготовленный для книги "Женщины – революционеры и ученые". К нему надо добавить статью о судьбах логике в МГУ, написанную для книги, посвященной 90-летнему юбилею Е. К. Войшвилло. Но включение книги, которая находится перед глазами читателя, в создаваемый автором цикл публикаций, объединенных названием "Трудные времена философии", потребовал существенного расширения горизонта видения проблемы. Возникла книга о С. А. Яновской, о ее эпохе, ее участии в жизни отечественного научного сообщества, о ее учениках и коллегах.

Хочу предупредить читателя, чтобы он не смотрел на эту книгу как на сочинение только по истории логики. Развитие отечественной логической и философско-математической мысли вплоть до 1966 года – года смерти Софья Александровна – рассматривается в ней в контексте тех общенаучных и социальных реалий, вне которых многое в этом развитии не понять. В этом отношении данная книга является естественным продолжением предшествующих книг о трудных временах философии в нашей многострадальной России.

В книге многое представлено глазами ученика С. А. – каким автор был начиная с 1955 года; широко использован мой личный архив (включая сделанные мной записи лекций Яновской), а также хранящаяся у меня часть архива самой Софьи Александровны.

Книга отражает как состоявшееся за истекшие годы углубление автора в тему, так и реалии новой, посткоммунистической России. Открылась возможность сказать правду о жизненном и научном пути Софьи Александровны, во многом трагическим. В частности, отмечена ее роль в идеологизации логики и философии математики. Но исходный замысел первоначальной работы – дать цельное освещение этой замечательной, но противоречивой личности как исследователя и педагога – с акцентом на ее философские воззрения – мною сохранен. Освещение логических результатов и философских идей учеников С. А., а также тех философских и математических логиков, которые группировались вокруг нее, дополняет картину. Конечно, должное место в книге занял рассказ о взаимоотношениях Софьи Александровны с Андреем Андреевичем Марковым, выдающимся русским математиком, логиком и мыслителем.

* * *

В наши дни, когда ученый – будь то математик, физик или философ – раздумывает над основными философско-методологическими вопросами науки, особенно относящимися к физико-математическому знанию, математической и философской логике, кибернетике и информатике, он совершенно естественно и органично вводит в сферу своих размышлений проблемы соотношения формального и содержательного в научной динамике, преодоления противоречий, в ней возникающих, уточнения понятий, которыми при этом приходиться оперировать. В постановке этих проблем и выработке принципиальных путей их уяснения очень большая – а если говорить об отечественной науке, пожалуй, ведущая – роль принадлежала Софье Александровне Яновской. В зрелый период своего творчества она глубоко исследовала философскую проблематику развития и обоснования дедуктивного знания, щедро делясь своими мыслями с широкой математической и философской общественностью. Очень хорошо об этом сказала Изабелла Григорьевна Башмакова – ученица Яновской:

Часто мы даже не знали, что она говорит нам новые в истории науки вещи, мы полагали, что она знакомит нас с давно известными, устоявшимися положениями. Впоследствии я была очень удивлена, когда тщетно искала изложение их в научной литературе.

В итоге многие из идей С. А. Яновской, воплощавших творческое применение диалектических принципов к конкретному материалу математики, логики и их истории, настолько прочно вошли в советскую, а ныне в российскую философию математики, что про Софью Александровну иногда просто забывают. В среде отечественных ученых – философов, логиков, математиков общеизвестным выступает, например, следующее методолого-гносеологическое представление о путях решения антиномий логики и теории множеств: выявляются неявно подразумеваемые допущения, а в соответствующую теорию вводится в той или иной форме движение или его аналоги. Но это как раз та концепция, которую развивала С. А. То же касается и идеи о том, что формально-логические средства зависят от содержания, которое с их помощью подлежит отображению, что в научном знании допустимы любые абстракции, лишь бы существовал – хотя бы в принципе – способ "спуска" с уровня этих абстракций на уровень, допускающий проверку истинности суждений, в которых они фигурируют, и т. п. Эти взгляды настолько укоренились в отечественной методологии науки, что, обсуждая их, редко вспоминают о С. А. Между тем идеи эти одной из первых – а в четкой, ясной форме первой – в отечественной науке сформулировала и обосновывала именно Яновская, неустанно и в разных контекстах обогащавшая и развивавшая их...

Что ж, ситуация обычная в истории знания. Излагая современный математический анализ, не обязательно говорить о Лейбнице и Ньютоне. Решая уравнения электродинамики для той или иной системы, зачем привлекать работы Максвелла? Обсуждая проблемы квантово-механической "завязанности" всех событий физической реальности, не к чему вспоминать о результатах Шрёдингера или Гейзенберга. Подлинно важное и новое в науке, входя в ее плоть и кровь, становится общим достоянием. В этом – одно из отличий научного знания от искусства: в последнем достижения всегда индивидуальны – ценности здесь неотделимы от их творцов; результаты же науки надиндивидуальны, – они становятся ценностями, только будучи отделенными от их творцов, т. е. обретая объективное бытие в человеческом знании.

Однако помнить о тех, кто прокладывал новые пути в науке, важно и нужно. "Память науки" есть часть науки. Эта память создает широкую перспективу, необходимую для понимания динамики постижения человеком окружающего его мира и самого себя.

Мне посчастливилось быть учеником С. А. Яновской – одного из тех ученых, которые во многом повлияли на развитие в России одной из важных областей человеческого знания. Ее деятельность, начиная с 40-х годов, была подлинным научным подвигом: ведь в ней она преодолевала самою себя – коммуниста и "красного профессора".

Как ученик Софьи Александровны я присоединяюсь к проникновенным словам И. Г. Башмаковой: "Эта замечательная женщина была самой талантливой, самой умной из всех, кого мне довелось встретить за всю свою долгую жизнь".

Об авторе

Бирюков Борис Владимирович

Доктор философских наук, профессор. Действительный член Международной академии информатизации, вице-президент Русской ассоциации чтения. Область научных исследований — логика, история логической мысли, философские вопросы кибернетики и информатики, проблематика русской и мировой культуры. Ему принадлежит более 500 научных публикаций, в том числе ряд монографий. Его работы переведены на английский, немецкий, польский, чешский языки. До последнего времени Б. В. Бирюков возглавлял Межвузовский центр лингвистического образования Московского государственного лингвистического университета и курировал издание Homo legens — «Человек Читающий».