|
Содержание
Предисловие к первому изданию
Относительно небольшой отрезок времени, прошедший после окончания второй мировой войны, представляет собой один из наиболее богатых новыми явлениями периодов в экономической истории капиталистического мира. При этом едва ли есть хоть одно новое явление в экономике капиталистических стран, которое апологеты капитализма не пытались бы использовать в своих враждебных науке и прогрессу целях. И это несмотря на победоносное строительство социализма и коммунизма народами, сбросившими гнет капитализма, несмотря на крах колониальной системы империализма и дальнейшее мощное развитие мирового революционного процесса, которые лишили смысла всякие попытки доказать наступление «новой эры успехов капитализма». При анализе послевоенного развития капиталистической экономики можно сделать объектом своего исследования ту или иную отдельную проблему, ту или иную отдельную страну. Подобный подход вполне оправдан, поскольку он обеспечивает такое исчерпывающее изучение и такой детальный анализ исследуемых явлений, которые едва ли достижимы при каком-либо другом подходе к делу. Однако вместе с тем правомерна и попытка охватить хотя бы в первом приближении всю совокупность процессов послевоенного развития экономики капиталистических стран, проследить развитие важнейших элементов экономики современного капитализма в их единстве и взаимной связи. Не может быть до конца плодотворным исследование отдельной проблемы, если нет ясности, в каком соотношении находились процессы, происходившие в данной области, с развитием делю го, какому воздействию они подвергались со стороны процессов в других сферах и как они в свою очередь на них влияли. Самое детальное знание одного звена остается неполным, частным, ненадежным знанием, если не выяснено место этого звена в развитии целого. Забегая вперед, скажем, что, на наш взгляд, например, основные процессы, имевшие место в послевоенном развитии сельского хозяйства промышленно развитых стран, не могут быть поняты без ясного представления об изменениях на рынке рабочей силы в городе. Тот же принцип обязывает не замыкаться в своем изучении рамками одной страны, хотя бы такой крупной как США. Даже для того чтобы только разобраться в .характере процессов, происходивших в тех же Соединенных Штатах, необходимо путем сопоставления с положением в других странах выявить то, что обще им всем и что представляет специфическую особенность американского развития. Только опираясь на подобный сравнительный анализ, можно разобраться, в чем состоит и чем обусловлено такое своеобразие. Имея своей конечной целью выяснение общего характера, общего хода послевоенного развития экономики капиталистических стран, автор не претендует на монографически полное освещение рассматриваемых в работе проблем. В каждой области его прежде всего интересовали новые явления, те своеобразные черты, которые внес в развитие капитализма послевоенный период. Всесторонне изучить и проанализировать эти новые явления, вскрыть в процессе этого анализа новые противоречия или новые проявления старых противоречий капитализма — это значит вырвать самые корни буржуазной апологетики, приостановить ее течение у самых истоков. Всякий изучающий послевоенную экономику капиталистических стран неизбежно натолкнется на необходимость оценки и истолкования наблюдающихся в этот период явлений роста. Делались попытки их просто не замечать. Но явления более или менее крупного масштаба трудно и опасно игнорировать. Даже попытки такого рода очень больно мстят за себя. В самом деле, не изучив какого-либо явления, трудно и дать ему научное, марксистское объяснение. Если же нет такого объяснения, его место по принципу «природа не терпит пустоты» займет антинаучное, антимарксистское «объяснение» и апологетика. Явления роста надо изучать для того, чтобы знать их действительные масштабы, видеть этот рост в правильной перспективе, не будучи вынужденным даже в отношении фактов верить на слово тому, что буржуазные апологеты, спекулирующие на явлениях роста, хотели бы нам внушить. Явления роста надо изучать для того, чтобы снять с них покров таинственности, выявить конкретные, непосредственные, зачастую сугубо временные и преходящие причины этих явлений. Ибо тем самым оказывается, как правило, разрешенным и вопрос об их границах. Апологетическая мистификация будет поистине иметь мало шансов на успех там, где есть рациональное понимание происхождения, развития и исчерпания явлений роста. Но марксист должен видеть и оборотную сторону каждого из явлений прогресса в капиталистическом обществе, видеть неизбежность их превращения в свою противоположность. «Диалектика,— писал К. Маркс, — в позитивное понимание существующего ... включает в то же время понимание его отрицания. ..». Признание того, что капиталистические страны в силу своеобразного сочетания ряда факторов после войны проходят через временный период ускорения темпов развития, включает и понимание марксистами того, почему экономика именно США, далеко опередивших во время войны и в первые годы после нее все .другие капиталистические страны, перенесла за истекшие послевоенные годы четыре кризиса, чего не было ни с одной другой страной, прошла в 1956— 1961 гг. через период наиболее резкого замедления темпов развития, почему доллар США из «валюты валют» превратился в одну из самых слабых из них, а погоня за долларом сменилась бегством от него, почему развивавшаяся самыми быстрыми среди европейских стран темпами Италия натолкнулась в 1964 г. на самые глубокие экономические .затруднения, почему особо ускоренный рост торговли готовыми изделиями между индустриальными странами, лежащий в основе быстрого развития всей международной торговли вообще, сделал неизбежным принятие одной из крупнейших торговых наций капиталистического мира — Англией — крайних мер, имеющих целью максимальное сокращение импорта в страну готовых изделий из промышленных стран, почему именно на рынках химических товаров, производство которых развивается особенно быстрыми темпами, с наибольшей резкостью проявляется перенасыщение рынков, процветает демпинг, война цен. Из всех проблем послевоенного развития экономики капиталистических стран предлагаемая работа охватывает три: 1. Сельское хозяйство промышленно развитых стран. 2. Проблема сырья. 3. Международная торговля. Автор далек от мысли выдавать за достоинство вынужденную необходимость ограничиться в своем исследовании только этими тремя проблемами. Но именно в развитии сельского хозяйства экономически развитых стран, в области производства и потребления сырья, в сфере международной торговли после войны особенно много нового. Здесь ярко проявились факторы расширения общих границ рынка, наиболее ярко выразилось характерное для послевоенного периода развитие капитализма преимущественно вглубь, в какой-то мере связанное с трудностью или невозможностью для него развиваться вширь, скорее интенсивное, чем экстенсивное его развитие. Помимо невозможности одновременного завершения работы по слишком большому кругу вопросов, подобный избирательный подход, такое постепенное «занятие рубежей» имеет и другие основания. Дело в том, что разные стороны послевоенного экономического развития отнюдь не одновременно раскрывают все свои особенности. И если в исследуемых сферах эти особенности определились в достаточной мере, то этого нельзя сказать о ряде других областей, где многое еще только складывается, находится в процессе становления. Поэтому правомерно начать анализ именно с трех указанных тем, которые к тому же сами по себе представляют значительный теоретический и практический интерес. Автор в своей работе тщательно отмечал и подвергал рассмотрению явления роста везде, где они имеются. Переход сельского хозяйства от мануфактурной к машинной стадии производства, как и создание новой, индустриальной сырьевой базы, лежит на главной линии развития производительных сил человечества. Но это явления роста в исторически изжившем себя общественном строе. Капитализм не был бы капитализмом, если бы явления роста не носили лишь временный, преходящий характер, если бы рост в одной области не сопровождался бы упадком в другой, если бы прогресс, ограниченный и противоречивый, в любой области не покупался «прогрессом» эксплуатации и нищеты, углублением старых и возникновением новых противоречий. Рост нефтяной и газовой промышленности лежит в основе глубокого кризиса угольной промышленности, рост высокомеханизированных капиталистических ферм явился основой массовой гибели мелких и мельчайших хозяйств, механизация ряда процессов в сельском хозяйстве сократила потребность в круглогодовых рабочих и привела к увеличению значения найма сезонных и кочующих рабочих, самого обездоленного и самого эксплуатируемого отряда пролетариата. «Международные условия производства» из фактора ускоренного роста производства превратились и превращаются в ряде стран в препятствие, оковы расширенного воспроизводства. Создание новой индустриальной сырьевой базы явилось крупнейшим фактором возникновения мирового сырьевого кризиса, важнейшей предпосылкой резкого ухудшения условий обмена между промышленно развитыми и экономически слаборазвитыми странами, перекачки на базе изменившегося соотношения цен в невиданных ранее масштабах ценностей из экономически отсталых стран в империалистические. Слов нет, послевоенный период во многом не похож на последнее предвоенное десятилетие. Но вольно же было кое-кому каждое наблюдение периода депрессии особого рода возводить в вечный закон, «действительный для всех времен и всех народов». Понимание разной значимости явлений необходимо и при изучении послевоенного периода. Дело не в том, чтоб отказать послевоенному периоду со всеми его особенностями и неожиданностями в закономерности, а в том, чтобы не возводить их в абсолют, не приписывать постоянного, непреходящего значения тому, что иногда связано с частными, сугубо временными моментами и потому по самому своему существу преходяще и случайно. В своем решительном требовании конкретности анализа, требовании вскрыть то своеобразие, которое создает неповторимый индивидуальный облик каждого этапа исторического развития, марксизм-ленинизм имеет великолепного союзника в лице А. С. Пушкина, всеобъемлющий гений которого велик во всем, чего бы он ни коснулся. Отметая прямолинейное, бездумное применение Н. Полевым исторических концепций Гизо к России, требуя для нее «другой мысли, другой формулы», Пушкин писал: «Не говорите: иначе нельзя было быть. Коли было бы это правда, то историк был бы астрономом, и события жизни человеческой были бы предсказаны в календарях, как и затмения солнечные. Но провидение не алгебра. — Ум человеческий, по простонародному выражению, не пророк, а угадчик, он видит общий ход вещей и может выводить из оного глубокие предположения, часто оправданные временем, но невозможно ему предвидеть случая. Один .из остроумнейших людей XVIII столетия предсказал Камеру французских депутатов и могущественное владычество России, но никто не предсказал ни Наполеона, ни Полиньяка...». К Разве эта слова, сказанные почти полтора века назад, не стоят на уровне высших достижений философской мысли и разве они не бесконечно выше «мудрых» изречений вроде «наука — враг случайности». Как будто у науки могут быть другие законы, чем у жизни, и как будто жизнь не преподносит нам случайности на каждом шагу. «История вообще, история революций в частности, — говорил В. И. Ленин, — всегда богаче содержанием, разнообразнее, разностороннее, живее, «хитрее», чем воображают самые лучшие партии, самые сознательные авангарды наиболее передовых классов». Но признание неизбежности всяких хитростей, зигзагов и неожиданностей со стороны действительной жизни, конечно, не может побудить к отказу от единственно правильного понимания основных и определяющих тенденций развития, и на этой основе всего конкретного процесса развития.
Фотоальбом и документы
 Джавахетия, Ахалцихе, 1905 г. Семья переселенца из Эрзерума, Западная Армения, А. А. Манукян — ребенок 1,5 лет. В 14 лет ушел из семьи, переехал в Тифлис, зарабатывал уроками. Экстерном окончил 1-ю гимназию. В 20-м году вступил в члены РСДРП, был делегатом 1-го Съезда народов Закавказья. В 26-м году окончил Закавказский коммунистический университет. Направлен на учебу в ИКП  Группа слушателей Института Красной профессуры, экономическое отделение, 1926–1929 гг. А. А. Манукян в верхнем ряду, второй справа. Рядом — Рива Левина, еще до войны стала член-корром, была арестована по делу ЕАК, пятый справа — Лев Захарович Мехлис, первый справа, в очках — Петр Никоваевич Поспелов, будущий академик, в центре, сидит, слева — Николай Вознесенский, будущий председатель Госплана  В числе лучших выпускников ИКП А. А. Манукян направлен в Германию, затем в США, объехал 44 штата. В 1929–1935 гг. — начальник экономического управления Амторга  Нью–Йорк, США. Званый обед в честь 16-й годовщины Революции. А. А. Манукян — 7-й по левому ряду. На переднем плане подросток с цветком — Георгий Арбатов, будущий академик   После возвращения из США решением секретаря ЦК по кадрам Н. И. Ежова А. А. Манукян был назначен директором Института монополий внешней торговли при Академии внешней торговли Наркомвнешторга. Решение состояллось после обсуждения с Евгением Самуиловичем Варгой (институт Мирового хозяйства АН) и Розенгольцем (нарком Наркомвнешторга)  Фото времен Великой Отечественной войны. А. А. Манукян — ополченец 110-й дивизии 1-го стрелкового полка народного ополчения Куйбышевского района, записался в ополчение вторым 6-го июля 1941 года, первым записался Н. А. Алексеев, был секретарем 3-го съезда РСДРП. Алексеев по просьбе Манукяна организовал эвакуацию жены с двумя малолетними сыновьями  Июль 1945 года, А. А. Манукян — член советской военной администрации, Эксперт Межсоюзной комиссии по репарациям (председатель — Максим Сабуров, совместно с Е. С. Варгой и Н. Н. Любимовым)  Февраль 1946 года, Корея, переговоры с американцами об установлении границы между Северной и Южной Кореями. А. А. Манукян (на фото слева, в последнем ряду) — член делегации СССР, советник генерала Штыкова. На первом плане — Дин Раск, будущий Госсектретарь США, который предложил границу по 38-й параллели  В центре фото генерал Терентий Фомич Штыков. Свободно владея тремя языками, А. А. Манукян переводил трудные места договора на французский язык. Родилась шутка: «It takes an Armenian man for translation from English into French»  1949 год, А. А. Манукян — начальник отдела товарных рынков ВНИКИ. «О масштабности его эрудиции иработоспособности достаточно сказать, что его кандидатская диссертация о внешней торговле США была напечатана через один интервал и почти без полей насчитывала 1200 страниц». Из «ВНИКИ, Страницы истории, 1947–2007 гг.», с. 26  Из выступления председателя месткома НИКИ, критика А. А. Манукяна автором учебника по теории конъюнктуры, преподававшего в ИМО. Обвинения в космополитизме и «варгизме»  Дарственная надпись А. А. Арзуманяна на титульном листе его книги  Состав сотрудников отдела экономики и политики США   Поздравительные адреса к 70-летнему юбилею А. А. Манукяна  1966 год, декабрь. Токио, А. А. Манукян — член делегации Академии наук, совместно с академиком Н. Н. Некрасовым Об авторе
 Манукян Ашик Аветич Крупный ученый в области мировой экономики и международных отношений; доктор экономических наук, профессор. Родился в г. Ахалцихе, в семье мелкого торговца. В 1923–1926 гг. учился в Закавказском коммунистическом университете, в 1926–1929 гг. — в Институте красной профессуры. После окончания Института в числе лучших выпускников был направлен на стажировку в Германию, а затем в США, где был назначен начальником экономического управления Амторга (1929–1935). После возвращения в СССР стал директором Института монополий внешней торговли при Наркомвнешторге. В 1941 г. записался в народное ополчение, был тяжело ранен под Наро-Фоминском; позже отозван с фронта для организации работ по ленд-лизу. После войны был членом Советской военной администрации в Германии в качестве эксперта Межсоюзной комиссии по репарациям. С 1947 г. — сотрудник Конъюнктурного института. В 1956–1977 гг. работал в Институте мировой экономики и международных отношений: зав. сектором конъюнктуры, зав. отделом США, главный научный сотрудник. До конца жизни был экспертом "Нефтеэкспорта". Воспитал большую плеяду специалистов по мировой экономике; понятие "школа Манукяна" было вполне содержательным.
В 1953 г. вышла книга А. А. Манукяна "Капиталистический рынок нефти" (в соавт. с К. Н. Козарез), которая стала следствием обращения Л. П. Берии, курировавшего особо важные сферы деятельности страны, и в частности "нефтянку", к академику Е. С. Варге с просьбой порекомендовать специалиста, который мог бы описать состояние международного рынка нефти. Е. С. Варга рекомендовал А. А. Манукяна, в известной мере своего последователя, и на основе сделанного доклада появилась фундаментальная монография. |
||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||