Агеева Р.А. Гидронимия Русского Северо-Запада как источник культурно-исторической информации Изд. 3, стереотип.

Оглавление

Из введения

В настоящей работе рассмотрены некоторые вопросы гидронимии Русского Северо-Запада в аспекте культурно-исторической информации. Информативность собственных имен является их существенным свойством, позволяющим использовать онимы как в лингвистических, так и в экстралингвистических исследованиях.

Первая глава представляет собой лингвистический анализ гидронимов Северо-Запада, преимущественно русских по происхождению. Она начинается с краткого обзора источников гидронимии Северо-Запада, послуживших фактической основой нашего исследования.

Затем дана оценка различных категорий гидронимов в зависимости от степени их информативности. Так, анализ гидронимов и микрогидронимов показал, что ведущую роль для выделения категории микрогидронимов играет фактор социальной информации. Размах циркуляции микрогидронимов, размеры их информационного поля ограничены, однако ценность этого материала для исследователя может быть чрезвычайно велика, поскольку подавляющее большинство микрогидронимов не утрачивает исходных мотивационных связей. В то же время собственно гидронимы предоставляют богатую информацию за счет изучения значения и структурно-словообразовательных особенностей гидронимов и апеллятивов, лежащих в их основе. Главным средством получения лингвистической информации часто служит этимологический анализ.

При исследовании гидронимов важное значение имеет изучение базовых географических апеллятивов, или местных географических терминов. Способы рассмотрения апеллятивного материала и его соотношения с соответствующей ономастической лексикой в настоящей работе основаны на ономасиологическом подходе к гидронимам. При изучении ономастической номинации мы уделяли основное внимание внутренней форме собственных имен, семантике исходных апеллятивных основ, их связи с характером именуемого географического объекта, а также отношениям между мотивирующим апеллятивным словом и мотивированным собственным именем. На большом количестве примеров подтверждается "позитивность" географических названий, что позволяет, в частности, восстанавливать на их основе историко-географические реалии.

Описание наиболее многочисленных групп гидронимов Северо-Запада в зависимости от характера базовых апеллятивов показало, что самыми частотными являются апеллятивы, отражающие физико-географические свойства самого водного объекта, а также ориентацию течения, связь с окружающим рельефом и связь с другими географическими объектами. Достаточно распространены также названия, отражающие флору и фауну региона. Вторую большую группу составляют гидронимы, характеризующие историю, общественно-экономические и социокультурные особенности региона. В гидронимах этого типа нашла широкое отражение русская диалектная и архаическая лексика, что имеет неоспоримую ценность для языковедов и историков.

Гидронимы, наряду с ойконимами, представляют собой самостоятельный источник для изучения антропонимии. Некоторые примеры позволили установить, какие именно – древнерусские или общеславянские – антропонимы были характерны для населения северозападных областей; в том числе гипотетически восстанавливаются новые имена и прозвища, не известные до сих пор по имеющимся историческим документам.

Как важнейшее средство выявления лингвистической информации из гидронимического материала рассматриваются структурно-словообразовательные типы гидронимов. Последовательное применение методики словообразовательного анализа позволило изучить виды основ и словообразовательных формантов, их сочетаемость, варьирование основ и формантов, продуктивность отдельных суффиксальных типов и т.п. На всех этапах анализа уделялось значительное внимание словообразовательным типам субстратных гидронимов в отличие от гидронимов русского происхождения. При этом, в частности, был сделан вывод о значительной степени адаптации субстратных названий, включении их в русскую гидронимическую систему Северо-Запада.

Лингвоисторическая информация, извлекаемая из материала гидронимии Русского Северо-Запада и представляющая самостоятельную ценность, в то же время является важным источником для приращения банка данных научных дисциплин исторического цикла, В связи с этим вся вторая глава посвящена значению лингвоисторических данных, полученных на базе гидронимов, для определенных культурно-исторических выводов в отношении избранного региона. Иными словами, перед нами стояла историческая задача, понимаемая широко (история языка как часть истории и культуры народа).

Культурно-историческая информация, базирующаяся на результатах лингвистического анализа гидронимов, может быть разнообразна и многоаспектна. В настоящей работе рассмотрен лишь один ее аспект, с нашей точки зрения чрезвычайно важный, – этноисторическая информация. С этой целью проанализированы методы ономастики – лингвоисторический и ареальный, – имеющие наибольшее значение для этноисторических исследований. Наиболее перспективным, на наш взгляд, является такой способ применения ономастических данных, когда лингвоисторический метод сочетается с ареальным и полученные выводы корректируются полевыми наблюдениями. При изучении гидронимии Северо-Запада используется комплексный метод исследования с применением стратиграфического анализа. Вследствие средней степени изученности топонимии Северо-Запада большую роль приобретает выявление языковой принадлежности гидронимов; в то же время наши материалы предоставляют возможности для изучения внутренней формы, структуры и словообразовательных средств гидронимов славянского, балтийского и финно-угорского происхождения.

Археологические данные и материалы современных северо-западных русских говоров заставляют предполагать значительное влияние субстрата на материальную культуру и язык древнерусского населения изучаемого региона. Разграничение понятий "общеязыковой субстрат" и "топонимический субстрат" позволяет дифференцирование подойти к проблеме этнической истории древнерусских племен – словен и кривичей, осваивавших северо-западные земли, заселенные местными финно-уграми и балтами. Разработанные нами критерии выделения субстратных, с одной стороны, и славянских гидронимов, с другой стороны, в совокупности представляют собой предпосылки для этнолингвистической интерпретации гидронимии региона Северо-Запада.

Ранние славянские названия северо-западных земель представлены несколькими словообразовательными моделями, из которых наиболее подробно рассмотрены гидронимы с эпентетическим л и с элементом -гост-/-гощ-. Первая из этих моделей включает в себя большое количество характерных восточнославянских образований, позволяющих приблизительно датировать возникновение ряда гидронимов. Однако есть и целый ряд субстратных названий, оформленных по данной модели; тип гидронимов с эпентетическим л следует поэтому считать гетерогенным. Гидронимы с -гост-/-гощ- в большинстве случаев возникли от названий населенных пунктов. Исследования лингвистов и археологов позволяют ставить вопрос об ориентирующем характере обеих ранневосточнославянских топонимических моделей для изучения восточнославянского расселения, однако имеющихся данных пока недостаточно для того, чтобы придавать им статус надежного критерия для этноисторических выводов.

Этимологический анализ многих славянских названий водных объектов Северо-Запада показал, что этот регион подвергся ранней славизации. Славянские гидронимы Северо-Запада обнаруживают близкие схождения с гидронимией и апеллятивной лексикой украинского и белорусского языков, а также с гидронимией южно- и западнославянских территорий.

В гидронимии Северо-Запада обнаружено большое количество названий балтийского типа. Некоторые из них носят архаический характер и при широких межрегиональных сопоставлениях выявляют параллели во всей области распространения древнеевропейской гидронимии. Собственно балтийский компонент играл существенную роль в этнической истории Северо-Запада, и граница ареала гидронимии балтийского типа, по нашим данным, проходит значительно севернее, чем предполагалось в предшествующих исследованиях.

Зона Северо-Запада была в древности, до прихода славян, пограничной между балтами и финно-уграми.

Гидронимы свидетельствуют о том, что население финно-угорского, главным образом прибалтийско-финского, этноса было многочисленно. В южных районах исследуемой территории финно-угорское население было рано славянизировано.

Основное внимание в настоящей работе уделялось гидронимии тех областей (Псковских земель и южных Новгородских пятин), в которых балтийский и финно-угорский гидронимические пласты выступают именно как субстратные. Тем самым создается основа для дальнейшего этнолингвистического изучения территорий, которые в определенном отношении длительное время оставались белым пятном на карте этнической истории Северо-Запада, особенно для периода первой половины I тыс. н.э. Сложная этническая история Северо-Запада отражена в гидронимии этого района: наличие нескольких языковых слоев, взаимодействие между собой балтийского и финно-угорского элементов, взаимодействие с ними славянского этноязыкового элемента в условиях ранней славизации района и внутрирегионального языкового контактирования.

Структура настоящей работы нуждается в обосновании с точки зрения последовательности разделов и логики изложения. В отличие от ономастических работ, цель которых – систематическое описание географических имен определенного региона и этимологизация имен по принципу "от наиболее прозрачных названий – к затемненным, в том числе субстратным", данная монография ориентирована прежде всего на выявление этноисторической информации с помощью гидронимической лексики. Специфическая направленность работы диктует и необходимость нетрадиционного расположения материала с точки зрения его значимости для этноисторических исследований. По этой причине изложение в первой главе начинается с принципов номинации, характерных для гидронимов русского происхождения, позволяющих связать географические имена с соответствующими историческими и географическими реалиями.

Словообразовательный анализ, следующий за принципами номинации, открывает возможности более дифференцированного лингвистического анализа русских гидронимов, уточнения их этимологии, а также выявления более древних славянских словообразовательных типов и вероятных субстратных названий.

С точки зрения историка языка, этимолога, естественно было бы ожидать, что за анализом принципов номинации и словообразования этимологически прозрачных гидронимов и на основе этого анализа последует рассмотрение более древних и этимологически неясных образований. Однако проводимое во второй главе изучение древних славянских и субстратных (балтийских и финно-угорских) названий мы сочли необходимым предварить изложением значения методов ономастики для этноисторических исследований, сведений по этнической истории Северо-Запада и проблем языкового субстрата. Дело в том, что указанные сведения представляют необходимые фоновые знания для интерпретации более трудных и этимологически неясных названий, какими являются древние славянские, балтийские и финно-угорские гидронимы сложной в этноисторическом отношении территории Северо-Запада.

Для дальнейшего изложения существенно понятие информативности собственного имени. Термин "информация" в современной науке и в общелитературном употреблении имеет несколько значений. Согласно определению "Философского энциклопедического словаря" [ФЭС, 1983, 217], этот термин (от латинского informatio – ознакомление, разъяснение, представление, понятие) может означать: 1) сообщение, осведомление о положении дел, сведения о чем-либо, передаваемые людьми; 2) [в теории вероятности] уменьшаемая, снимаемая неопределенность в результате получения сообщений; 3) [с точки зрения математических подходов] сообщение, неразрывно связанное с управлением, сигналы в единстве синтаксических, семантических и прагматических характеристик; 4) передача, отражение разнообразия в любых объектах и процессах (неживой и живой природы).

В настоящей работе термин "информация" употребляется преимущественно в первом, отчасти в четвертом из перечисленных значений, Информация, о которой далее идет речь, относится в широком смысле к разряду научной информации, под которой понимается "логическая информация, получаемая в процессе исследовательской деятельности, направленной на познание объективных закономерностей окружающей действительности" [Коган, 1981, 26]. Лишь в разделе, посвященном микрогидронимам, мы пользуемся понятием социальной информации и рассматриваем материал с позиций социологии и синхронной лингвистики.

Понятие информации собственного имени, информативности отдельных групп собственных имен вошло в современную ономастическую литературу, Так, А.В.Суперанская в монографии "Общая теория имени собственного" уделяет информации большое внимание при теоретическом анализе природы и различных аспектов собственных имен. В частности, информация включается ею в число факторов, из которых складывается семантика имени [Суперанская, 1973, 322–323], Автором также разработано понятие о "внешней" и "внутренней" (т.е. языковой) информации топонима [Суперанская, 1985, 120–126].

В настоящей работе мы пользуемся терминами: 1) "информативность собственного имени" (а не "информация имени"), т.е. свойство имени быть источником информации; 2) "лингвистическая информация" (а не "языковая"), т.е. информация, получаемая исследователем в результате лингвистического анализа. Соответственно в работе используются термины: лингвоисторическая, этноисторическая, культурно-историческая и т.п. информация.

Особо тесная связь собственного имени с обозначаемым им объектом, – связь, которая, например, позволила С.Крипке [Kripke, 1980, 48–53] говорить о подлинных собственных именах как о "жестких десигнаторах", – выдвигает на первый план изучение референциальной функции имен собственных. Вообще различные функции языка и функции имени имеют прямое отношение к проблеме информативности собственных имен. Например, коммуникативная функция имен в речи (в том случае, если имя служит основой сообщения). Впрочем, не все исследователи признают наличие этой функции у собственных имен, так как коммуникативная функция присуща предложению, а не отдельному слову. По мнению Ю.А.Карпенко [1980], можно выделить особую информационную функцию собственных имен. В противоположность этому А.В.Суперанская [1973, 274] справедливо полагает, что информация имени – не функция, так как при одной и той же содержащейся в имени информации оно может выполнять разные функции. Информация – то, что есть в имени объективно, функция – роль, которую имя исполняет.

Исследователи выделяют как важные функции собственных имен функции идентификации, дифференциации и т.п., а также аккумулирующую функцию, поскольку многие из собственных имен хранят концентрированную информацию о былых эпохах, смене народов, миграциях и т.п. [Суперанская, 1973, 273]. Эта функция прямо соотносится со свойством информации передаваться, храниться и накапливаться с течением времени.

Н.В.Подольская при исследовании информативности топонимов приходит к выводу о том, что основная информация, получаемая от топонима, соответствует основной функции топонима в языке – номинативной, или функции называния. В статье "Какую информацию несет топоним?" Н.В.Подольская осуществила одну из первых в отечественной топонимике попыток дать количественную и качественную оценку информации, получаемой от различного рода топонимов любым носителем данного языка и исследователем – как в синхронном, так и в диахроническом планах. В частности, разные виды топонимов [см. табл. в кн.: Подольская, 1964, 93] позволяют ответить положительно или отрицательно на следующие вопросы: 1) географическое ли это название; 2) можно ли определить характер объекта, к которому название относится; 3) понятно ли значение производящих основ; 4) можно ли определить, где находится объект.

Делались попытки и анализировать информацию, получаемую от собственного имени, с точки зрения ее отдельных типов. Исследователи различают три типа информации, которую несет имя: речевую, языковую и энциклопедическую, причем речевая информация "осуществляет связь имени с объектом и выявляет отношение говорящего к объекту"; энциклопедическая информация – это "комплекс знаний об объекте, доступный каждому члену языкового коллектива, пользующемуся данным именем"; языковая информация включает сведения о языковой принадлежности имени или лежащего в его основе апеллятива, словообразовательной модели имени, этимологическом смысле, основе номинации, обстоятельствах номинации [Суперанская, 1973, 260].

Информативность имени собственного отчетливо ощущается специалистами в области ономастики, а также представителями смежных с ней дисциплин – географами, историками, этнографами и т.д. Информация, извлеченная из анализа собственных имен, используется не только в собственно лингвистических, но и в экстралингвистических целях. Например, Э.М.Мурзаев [1982, 127–137] говорит об "информационной способности топонима", о его "информационном потенциале", имея в виду мотивированность многих топонимов. Автор приводит многочисленные примеры названий, дающих информацию о свойствах физико-географических объектов, названий, способствующих пониманию динамичности ландшафтов, восстановлению древних ареалов видов животных, поискам полезных ископаемых. Этим же вопросам информативности географических названий, возможностям, предоставляемым ими для познания окружающего нас мира, т.е. гносеологической функции собственных имен, в значительной мере посвящена и наша книга о гидронимии [Агеева, 1985].

На наш взгляд, между изложенными точками зрения на информативность собственных имен нет принципиального расхождения. Исследователи лишь подчеркивают различные стороны проблемы, связывая информативность онимов с той или иной функцией, присущей собственному имени. Иерархия этих функций, степень их значимости для информативности собственного имени – особый вопрос, который требует дальнейшего исследования. Однако несомненно, что все функции имен вместе взятые предопределяют особую роль, которую изучение онимов играет в общей системе научного знания. Исследование ономастической лексики позволяет не только уяснить социальную природу имени, его возникновение и функционирование в обществе – как в синхронном, так и в диахронном планах, – но и реконструировать мотивы номинации людей и географических объектов, проследить изменения языка, исторические процессы в развитии общества и его культуры. Изучение ономастической лексики в этноисторическом аспекте является важным фактором (а иногда и единственным), позволяющим реконструировать территорию и язык различных древних этносов, дает возможность изучать миграции и смену этносов на определенных территориях. Именно эти свойства онимов являются эмпирической основой для обоснованных теоретических выводов в ономастике, служат дополнительным ценным материалом для лингвоисторических, этноисторических и в целом культурно-исторических исследований.

Об авторе

Агеева Руфь Александровна

Кандидат филологических наук, специалист в области ономастики и топонимики. Окончила романо-германское отделение филологического факультета Московского государственного университета имени М. В. Ломоносова. Работала в Библиотеке иностранной литературы, Институте научной информации по общественным наукам (ИНИОН) АН СССР, Институте народов России, Московском государственном лингвистическом университете. Заместитель председателя (ученый секретарь) Топонимической комиссии Русского географического общества, ведущий научный консультант Информационно-исследовательского центра «История фамилии». Работала в составе Городской межведомственной комиссии по наименованию территориальных единиц, улиц, станций метрополитена, организаций и других объектов города Москвы. Сфера научных интересов: ономастика, сравнительно-историческое языкознание, этнография, история, география. Автор и соавтор более 10 книг и словарей по теории ономастики, по русской топонимике, этнонимике и гидронимике.