|
Оглавленiе
Из общего введенiя
О рабстве существуетъ обширная литература. Некоторыя изъ сочиненiй преследовали при этомъ филантропическiя цели, т.е. имели въ виду способствовать прекращенiю торговли рабами въ Африке, другiя же содержатъ въ себе историческiя изследованiя о рабстве у древнихъ и современныхъ народовъ. Настоящую работу нельзя причислить ни къ одной изъ этихъ двухъ категорiй, такъ какъ она имеетъ дело съ общимъ характеромъ рабства, какъ хозяйственной системы. Въ соцiальной исторiи человечества рабство играло большую роль. На немъ была основана соцiальная жизнь большинства древнихъ народовъ, а въ некоторыхъ колонiяхъ оно захватило не малую долю и 19-го века. Въ противоположность этому, въ современныхъ цивилизованныхъ странахъ вся промышленная жизнь покоится на свободномъ труде. Откуда такая разница? Почему съ ходомъ европейской исторiи рабство и крепостное право постепенно клонились къ упадку, такъ что въ конце среднихъ вековъ они уже въ значительной степени утратили свое значенiе? На эти вопросы можно ответить только въ томъ случае, если будутъ известны условiя, необходимыя для успеха рабства, какъ хозяйственной системы, и противоположныя условiя, при которыхъ рабскiй трудъ долженъ уступить место свободному труду. Мы попытаемся найти эти условiя или, по крайней мере, некоторыя изъ нихъ. Мы намерены пользоваться сравнительнымъ методомъ, собирая факты и изследуя, какого рода закономерность можетъ быть найдена въ этихъ фактахъ, подъ какiя общiя правила ихъ можно подвести. Но прежде, чемъ распространяться о своемъ методе, мы должны сказать несколъко словъ относительно пределовъ, которыми ограничена наша задача. Наша книга, какъ показываетъ ея заглавiе, представляетъ собою этнологическое изследованiе. Мы ограничиваемся изследованiемъ условiй, отъ которыхъ зависитъ существованiе или отсутствiе рабства у дикихъ племенъ, и поэтому пользуемся исключительно этнографическимъ матерьяломъ, т.е. разичными описанiями дикихъ племенъ. Этнологiя уже сделала значительные успехи и заняла почетное место въ ряду моральныхъ наукъ, и однако большинство этнологовъ все еще несколько узко и одностороные понимаютъ свою задачу. Съ особой охотой они занимаются реконструированiемъ древней исторiи человечества съ помощью этнографическихъ данныхъ. Такъ какъ дикари представляютъ первобытнаго человека или, по крайней мере, человека въ более первобытномъ состоянiи, чемъ которое можно найти путемъ прямыхъ историческихъ изысканiй, то изъ современнаго состоянiя дикихъ племенъ этнологи выводятъ заключенiя о древнейшемъ состоянiи человечества въ его целомъ. Такого рода изследованiя были очень полезны особенно темъ, что разрушили узкiе взгляды на человеческое развитiе, существовавшiе въ то время, когда преданiя некоторыхъ древнихъ народовъ еще считались единственнымъ источникомъ относительно доисторическихъ эпохъ. Но это не только не единственная, но даже и не самая главная задача этнологическихъ изысканiй, и на первомъ плане нужно поставить изследованiе соцiологическихъ законовъ. Не лишено, конечно, интереса и знакомство съ переменами, происходившими въ раннiя эпохи исторiи, но гораздо более важно знать, отъ какихъ обстоятельствъ зависитъ существованiе каждаго соцiальнаго явленiя, а для этой цели этнологiя можетъ быть очень пригодна. Среди дикарей соцiальная жизнь гораздо проще, чемъ у цивнлизованнаго человечества; тамъ действуетъ сравнительно немного факторовъ, и влiянiе каждаго изъ нихъ можно проследить безъ особенныхъ трудностей. Такимъ образомъ, сравнивая учрежденiя различныхъ дикихъ племенъ, мы можемъ найти соцiологическiе законы, некоторые изъ которыхъ имеютъ более широкое примененiе и приведутъ насъ къ более ясному пониманiю условiй, отъ которыхъ зависитъ соцiальная жизнь цивилизованныхъ народовъ. Такъ, напримеръ, изученiе нравственныхъ явленiй у дикарей уже дало намъ более глубокое пониманiе нравственности вообще. Выводы, къ которымъ мы приходимъ въ настоящй книге, двоякаго рода. Одни изъ нихъ применимы только къ дикарямъ и не могутъ помочь пониманiю цивилизованной жизни. Такъ, напримеръ, мы увидимъ, что кочевыя племена менее склонны держать рабовъ, чемъ оседлыя, но цивилизованные и даже полуцивилизованные народы почти никогда не ведутъ кочевой жизни. Другiе же выводы, наоборотъ, имеютъ более общее значенiе. Такъ, мы найдемъ, что рабство обыкновенно не существуетъ тамъ, где вся земля считается чьей-нибудь собственностью. А такъ какъ именно такое положенiе вещей и существуетъ въ Западной Европе вотъ уже несколько столетiй, то мы открываемъ одну изъ главныхъ причинъ, можетъ быть даже самую главную, почему рабство (и крепостное право, представляющее смягченную форму рабства) уже давно исчезло въ этихъ странахъ. Въ нашей книге, однако, нетъ систематическаго изследоваыiя о пригодности законовъ, найденныхъ при изученiи явленiй дикой жизни, для изученiя соцiальной жизни у цивилизованныхъ и полуцивилизованныхъ народовъ. Когда намъ встречаются явленiя цивилизованной жизни, имеющiя резкое сходство съ темъ, что мы находимъ у дикарей, мы вкратце упоминаемъ ихъ, обыкновенно въ примечанiи. Только въ одномъ случае мы идемъ дальше. Отношенiе между землей и населенiемъ имеетъ чрезвычайно важное значенiе въ решенiи вопроса о положенiи трудящихся классовъ, и ясно, что этотъ факторъ игралъ большую роль въ соцiальной исторiи Европы; поэтому мы приводимъ некоторыя свидетельства историковъ въ подтвержденiе нашего взгляда. Однако, даже и здесь наша цель состоитъ въ томъ, чтобы обратить вниманiе на этотъ обыкновенно игнорируемый факторъ и наметить путь для дальнейшихъ изследованiй, а не въ томъ, чтобы дать уже готовое объясненiе паденiя крепостной системы въ Западной Европе. Это объясняетъ, почему мы лишь въ слабой степени воспользовались литературой по данному вопросу. Какъ уже сказано, мы пользуемся индуктивнымъ, сравнительнымъ методомъ. Прежде всего мы собираемъ этнографическiе матерьялы, а потомъ критически взвешиваемъ значенiе и достоверность разсказовъ этнографовъ. После этого уже видно, где рабство существуетъ и где отсутствуетъ. Наконецъ, мы изследуемъ, каковы были причины отмеченныхъ явленiй. Надо сделать еще несколько замечанiй о деталяхъ нашихъ научныхъ прiемовъ и прежде всего объ этнографической литературе. Мы собирали свои матерьялы совершенно безпристрастно, не предрешая конечныхъ выводовъ, которые основываются на изученiи фактовъ, а не на предвзятомъ мненiи. Много этнографическихъ работъ, конечно, осталось не использованнымъ нами, но все же наше собранiе фактовъ довольно обширно и охватило большинство лучшихъ произведенiй. Все географическiя группы представлеыы въ немъ достаточно полно, за исключенiемъ, можетъ быть, Индiи, такъ какъ большая часть литературы объ этой стране (поскольку дело идетъ о дикихъ племенахъ), повидимому, отсутствуетъ въ голландскихъ библiотекахъ. Мне много помогло позволенiе воспользоваться выписками Штейнмеца, представляющими подробныя извлеченiя изъ сотенъ этнографическихъ книгъ и статей и несколько напоминающими Описателъную Соцiологiю Спенсера, но гораздо более полными... |
|||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||