|
Содержание
Введение
Обычная русская семья находится в состоянии очередной (многие считают – заключительной) трансформации ее сущностных оснований. В мировой истории такого рода трансформации известны, и они, как правило, были эволюционными и длительными последствиями крайне редких кардинальных преобразований общественной жизни. В России же спрессованность этих преобразований во времени и радикальность связанных с ними перемен в самом институте семьи почти не имеют аналогов. Всего полтора века назад преобладающая в России крестьянская многодетная и в значительной степени патриархальная семья при единственно допускаемом церковном браке и при массовой воцерковленности людей начала стремительно расставаться с традиционными семейными ценностями и с привычной системой семейных отношений (иерархия членов семьи, устойчивые гендерные и возрастные роли, длительные связи с отделившимися членами семьи). Это было во многом связано с начавшейся утратой экономического смысла многодетной крестьянской семьи и стало одним из результатов пореформенных (60–70-е гг. XIX в.) перемен в политической, хозяйственной, социальной, интеллектуальной и духовной жизни всех слоёв российского общества. Именно в этот период в России начинают формироваться своеобразные типы разночинно-интеллигентской и династически-рабочей семьи, происходят сильнейшие изменения в укладе и образе жизни купеческих и помещичьих семей. По территории страны процессы трансформации института семьи шли с разной интенсивностью, но их направление было одним и тем же. К началу первой русской революции конфликтогенная смесь старого (традиционного) и нового определяла общую неустойчивость русской семьи, чему дополнительно способствовали предреволюционные настроения, секуляризация и явное снижение авторитета Русской православной церкви, распространение идей женской эмансипации и тому подобные признаки "отречения от старого мира", одним из атрибутов которого была традиционная семья. О распаде её остатков во всех без исключения социальных слоях русского общества в то время писали наши учёные, журналисты и почти все известные писатели (наиболее ярко – А.Чехов и Н.Лесков, Л.Толстой и Г.Успенский). Мощные, невиданные ранее трансформации внесли в обычную русскую семью первая мировая война, революции 1917 г. и Гражданская война. Миллионы молодых, преимущественно русских мужчин были надолго оторваны от семей и возвращались другими людьми в совершенно другую мирную жизнь. "Развал", "разруха" и другие эпитеты, использованные современниками для характеристики всего происходившего в России, вполне пригодны и для оценки состояния обычной русской семьи того времени. Отдельный любопытный сюжет связан с небольшим (около семи лет) периодом послереволюционной России, который я назвал в этой книге "первой сексуальной революцией", по сравнению с которой европейская (начавшаяся во Франции) сексуальная революция середины XX в. выглядит милым провинциальным перформансом. С начала 30-х гг. XX в. на всей территории СССР (в том числе – на территории современной России) начинается многолетняя идеологическая кампания по созданию советской модели семейных отношений, основанной на приоритете государственно зарегистрированного брака, порицании разводов, социализации быта и воспитания детей, практически полной занятости женщин трудоспособного возраста в сельском хозяйстве, в промышленности и во всех других отраслях хозяйства. За соблюдением установленных правил поведения несемейных молодых людей, женатых мужчин и замужних женщин следили партийные, комсомольские и профсоюзные органы. При этом нужно учитывать, что индустриализация "вымыла" из крестьянской (колхозной) среды множество молодых людей, создававших новые семьи городского типа. Великая Отечественная война оставила без мужей и кормильцев миллионы русских семей, где главой семьи становилась (чаще всего – пожизненно) молодая женщина; такого не было ни в одной другой стране антигитлеровской коалиции. Массовые планово организованные перемещения людей по созданным национальным республикам СССР способствовали исходу из мест традиционного расселения миллионов молодых русских людей, создававших мононациональные и интернациональные семьи в Грузии и Армении, в Узбекистане, Казахстане и Таджикистане, в Белоруссии, на Украине и в Прибалтике. Русские люди переимчивы, и семьи, создаваемые не на исконно русских землях, были уникальными по укладу жизни (особенно если русская женщина входила в инонациональную семью). С первых лет "перестройки" и реформ началась очередная кардинальная трансформация института семьи, на этот раз – его вестернизация и либерализация на фоне продолжающейся дискредитации семейных ценностей. Описанию обычной русской семьи в этот период, её статистических и иных характеристик, её проблем и предлагаемых государством решений, её идеологическим основаниям и правовым регламентациям и посвящена основная часть текста предлагаемой читателю книги. Я хотел привлечь особое внимание к тому, что в последнее двадцатилетие создание, жизнь и распад обычной русской семьи оказались предельно зависящими не только от благосостояния (доходов, обеспеченности жильём и т.п.) людей, но и от их изменившихся представлений о себе и обществе, от перемен во всех явлениях российской действительности, от установлений новейшего семейного права, от реального содержания государственной семейной политики и от многих других обстоятельств, которые мне показалось полезным свести воедино. Я считал к тому же необходимым написать не только о том, от чего в наше время зависит институт семьи, но и о том, как зависит состояние общества от состояния этого института. Ощущение необходимости именно такого подхода к осмыслению проблематики реального бытия обычной русской семьи в условиях глобальной трансформации самого института семьи стало одним из главных поводов для написания представляемой читателю книги. Ещё одним поводом для написания этой книги стало то, что в известных мне исследованиях семейной проблематики излишне скупо рассматривается один из главных и универсальных, по моему мнению, факторов радикальной трансформации семейных отношений во всем мире – мировоззренческий. Отечественные демографы и социологи фиксируют параметры неуклонно быстрого снижения численности именно русского населения, предлагают гипотезы и теоретические обоснования этого процесса, но редко акцентируют его главную причину – скептическое отношение современных русских людей ко всем без исключения смысловым основаниям института семьи. Бедность, стрессы, неуверенность в завтрашнем дне, алкоголизм и т.п., в общем-то, привычные для России явления в наше время соединились с фундаментальным пересмотром представлений о ценностях семейной жизни, деторождения и самих детей. Думаю, что сила воздействия такого пересмотра на все параметры современной российской жизни явно недооценивается. Поэтому в соответствующей главе книги я представил свои соображения о философских, цивилизационных и иных компонентах идеологии новейшего пересмотра семейных ценностей, и я буду рад, если читатель после ознакомления с книгой разделит или оспорит мои представления об этом дискуссионном предмете. В последнее время русскую семью нередко отождествляют с семьёй православной (так же, как всех русских – с православными). Такие отождествления позволяют некоторым далёким от церковной жизни экспертам выстраивать умозрительно-идиллические модели православно-семейного будущего России, но знающие ситуацию "изнутри", то есть непосредственно входящие в среду воцерковленного люда, относятся к таким идеям более реалистично. Оценки усилий христианских конфессий по сохранению традиционной семьи как безальтернативного условия личного и общественного благополучия и мои наблюдения о степени успешности этих усилий в повседневной жизни обычной русской семьи даны в отдельной главе книги в качестве своеобразного визави главе об идеологии отказа от семейных ценностей. Может быть, такая глава заинтересует читателя уже потому, что подобные сюжеты редко включаются в структуру академических исследований семейной проблематики. В книге широко используются понятия "обычная русская семья", "многодетная семья", "полная семья", "неполная семья", "православная семья" и ряд других, определения которых даются в соответствующих фрагментах текста. Здесь я прокомментирую только реже встречающееся определение "традиционное" применительно к семье и к семейным ценностям. В обоих случаях речь, естественно, идёт не о патриархальных семье и ценностях, которые в русской среде уже давно стали этнографической редкостью. Традиционной семьёй в наше время можно считать долговременный и официально зарегистрированный (что делает членов семьи правомочными по ряду отношений, в том числе наследственных) союз мужчины и женщины, считающих ценностями семейной жизни взаимоуважение и любовь, детей, подчинение значительной части личных интересов семейным. В такой семье присутствует (в явной или в неявной форме) и традиционное распределение семейных ролей: "хранительница домашнего очага", "глава семейства", "кормилец", причём эти роли могут играть и каждый из родителей, и бабушки и дедушки, и даже дети. В заключительной, пятой главе книги представлен анализ основных положений государственной семейной политики и семейного права России, которые разрабатываются и реализуются с бесспорно благими намерениями, и во многих случаях, действительно, способствуют решению финансовых, имущественных, а иногда и психологических проблем современной семьи. К сожалению, все эти меры, как показано в книге, неспособны воздействовать на сам институт семьи, на его жизнеспособность и перспективы, и в рыхлости этого института, находящегося в состоянии неуверенного равновесия между моделями советской (квазитрадиционной) и современно-западной семьи мне видится одна из главных проблем новой России. Я не тщился в этой книге поставить все точки над i в семейной проблематике современной России уже потому, что такой труд был бы равносилен расставлению этих пресловутых точек над всей социально-экономической проблематикой моей страны; и первое, и второе мне не по силам и не по чину. Я включил в книгу только то, что характеризует наиболее знакомые мне прозаические вопросы жизни обычной русской семьи, и умышленно не касался ситуаций социопсихологического характера: одностороннего угасания супружеской любви, измен, ссор, непонимания между родителями и детьми и тому подобных, исследование которых потребовало бы другого пера и составило бы другую книгу. Я оставил в стороне и заманчивые сюжеты семейной жизни в домах наших богачей, российской эстрадной верхушки и вообще людей публичных. Я слишком поверхностно знаю эту жизнь и не склонен доверять тому, что о ней рассказывают такие же, как и я. Понятно, что очередная трансформация современной семейной жизни воздействует на все её стороны и проблемы: другими становятся и родители, и дети, по-другому звучит слово "любовь", другими становятся не только мотивации деторождения (или отказа от него), но и поводы для ссор, измен и разводов, принципиально иными становятся имущественные отношения членов семьи и т.д. И я видел свою задачу в том, чтобы показать что, как и почему меняется не в интимно-напряженной, а в повседневно-бытовой семейной жизни, в той, что наиболее груба и заметна. Поэтому, например, рассмотрение вопроса о трудоустройстве матери малого ребёнка казалось мне более отвечающим замыслу книги, чем анализ новейших причин неверности супругов. Я вижу читателей этой книги, прежде всего, среди неравнодушных к настоящему и будущему России исследователей социально-экономических процессов, профессоров и преподавателей, аспирантов и студентов гуманитарных вузов, работников социальной сферы, политиков, а также журналистов, освещающих сложные и противоречивые вопросы экономической, социальной, демографической и собственно семейной политики в средствах массовой информации. Проблематика этой книги представлена во множестве публикаций. Только в моём (далеко не полном) каталоге насчитывается более 300 книг и статей о российской семье и семейной политике, опубликованных в последние 10 лет в издательствах различных городов, в журналах, "рекомендованных ВАК России", в десятке других известных периодических изданий. Фундаментальный свод нетривиальных аналитических материалов, имеющих самое непосредственное отношение к проблемам русской семьи, содержится в объемной (более 55 печ.л.) коллективной монографии "Государственная политика вывода России из демографического кризиса" (М., 2007), подготовленной Центром проблемного анализа и государственно-управленческого проектирования (руководитель авторского коллектива В.И.Якунин). Я хотел бы назвать ещё одно уникальное издание этого Центра – прекрасно изданный том материалов проведенной Центром III Всероссийской научной конференции "Национальная идентичность России и демографический кризис" (Казань, 13–14 ноября 2008 г.). Место проведения конференции оказало более чем позитивное влияние на содержание представленных в этом томе материалов: я имею в виду интереснейшие доклады М.З.Закиева "Некоторые причины замедления воспроизводства татарского населения", С.А.Ахметовой и Ф.Ф.Ишкенеевой "Сельская семья в контексте локального сообщества: экзистенциальный аспект", Г.И.Галиевой "Трансформация мусульманской семьи: к проблеме поиска воспроизводственного потенциала", Г.И.Макаровой "Этнокультурные идентичности: к теории вопроса", Л.В.Сагитовой "Мусульманское село как демографический оазис: раритет прошлого или модель будущего: (Кейс: Средняя Елюзань)", да и все остальные доклады, представленные исследователями Республики Татарстан. К сожалению, за единственным исключением, никто не акцентировал внимание на обычной русской семье, но это "единственное исключение" является украшением всего вышеназванного тома. Речь идёт о докладе доктора исторических наук, профессора В.Э.Багдасаряна "Устойчивость института семьи как фактор национальной безопасности России". Не скрою, что при работе над предлагаемой читателю книгой я находился в плену эрудиции и обаяния этой незаурядной личности, его трудов и выступлений. Думаю, что специалистам хорошо знакома и монография известного российского учёного, доктора социологических наук, профессора С.Дармодехина, в которой предложена аргументированная концепция новой парадигмы государственной семейной политики, показана специфика этой политики как объекта научных исследований и представлены исключительно важные, с моей точки зрения, соображения о необходимости формирования отечественной науки о семье (фамилистики), о её методологии и проблемном поле исследований. При написании книги кроме результатов собственных исследований и вышеуказанных публикаций использовались материалы Росстата и его территориальных органов, материалы всероссийских переписей и так называемые официальные материалы и документы – нормативные и правовые акты, утверждённые концепции, стратегии, "основные направления" федерального, регионального и местного уровней. Определённая часть приводимых в книге количественных показателей в связи с разнобоем в указанных источниках является моей экспертной оценкой. Отдельные фрагменты текста взяты из моих материалов к лекциям и семинарам, проведённым в Государственном университете "Высшая школа экономики" в 2007–2010 гг. и из нескольких предыдущих публикаций. Эта книга была написана в августе и сентябре 2010 г., что не входило в мои планы и не было бы сделано, если бы научный сотрудник Института системного анализа РАН Светлана Петровна Чернозуб в начале года не побудила меня к подготовке двух статей по семейной проблематике для академического журнала "Общественные науки и современность"; я искренне благодарю её за это. Я признателен также Светлане Борисовне Скрипниченко, совместно с которой мы подготовили в 2008 г. сводный доклад о современной семейной политике для одной из сессий Международной ассамблеи столиц и крупных городов. И наконец, моя сердечная благодарность Тамаре Карловне Сумароковой за её усилия по превращению моих от руки написанных и бесконечно редактируемых текстов в удобочитаемые статьи и книги. Об авторе
 Лексин Владимир Николаевич Доктор экономических наук, профессор. Главный научный сотрудник Федерального исследовательского центра «Информатика и управление» РАН. Автор около 500 публикаций, один из наиболее цитируемых ученых-обществоведов России. Научные интересы последних лет характеризуют такие работы, как монография «Федеративная Россия и ее региональная политика», написанный совместно с академиком Б. Н. Порфирьевым цикл книг и статей о проблемах российской Арктики, авторские журнальные публикации «Цивилизационный кризис и его российские последствия», «Россия как светское государство: Церковь в секулярном обществе», «Русское православие сегодня», «Русская цивилизация сегодня», «Национальный вопрос в многонациональной России», «Синтез общества потребления и информационного общества», «Человек на рынке искусственного интеллекта», «„Цифровизация религии“ в современном обществе», «Неопределенность и риски в функционировании антропогенных систем», «Умереть в России», «Системные основания и последствия территориально опосредованной депопуляции», «Новое отходничество и вахтовая организация труда в процессах депопуляции и заселения территорий», «Пространство культуры и границы закона».
В течение многих лет В. Н. Лексин сотрудничает с издательством URSS, где были опубликованы его монографии «Обычная русская семья в условиях трансформации института семьи: Опыт системной диагностики» (2011), «Судьбы цивилизаций и русский вопрос: Опыт системной диагностики» (2016), «Искусственный интеллект в экономике, политике и частной жизни: Опыт системной диагностики» (2021), а также написанные совместно с А. Н. Швецовым монографии «Новые проблемы российских городов», «Муниципальная Россия: социально-экономическая ситуация, право, статистика» (в 5 т.), «Государство и регионы: Теория и практика государственного регулирования территориального развития», «Реформы и регионы: Системный анализ процессов реформирования региональной экономики, становления федерализма и местного самоуправления». |
|||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
