Вундт В. О наивном и критическом реализме:
Имманентная философия и эмпириокритицизм. Пер. с нем. Изд. стереотип.

Оглавленiе

Отъ переводчика

Предлагаемыя ныне русскому читателю статьи Вильгельма Вундта "О наивномъ и критическомъ реализме", посвященныя разбору имманентной философiи и эмпирiокритицизма, занимаютъ выдающееся положенiе въ философской литературе. Какъ бы мы ни относились къ аргументацiи Вундта и къ возраженiямъ на нее, сделаннымъ Шуппе, Шубертомъ-Зольдерномъ, Карстаньеномъ, Петцольдтомъ и Д.В.Викторовымъ, во всякомъ случае въ этихъ статьяхъ Вундта дана наиболее серьезная и обстоятельная изъ имеющихся до сихъ поръ на-лицо критическихъ оценокъ упомянутыхь направленiй, интересъ къ которымъ все возрастаетъ и среди широкихъ круговъ русскихъ читателей.

Но этимъ далеко не исчерпывается значенiе предлагаемыхъ статей. Какъ подчеркиваетъ самъ Вундтъ, онъ руководился не только желанiемъ опровергнуть взгляды, представляющiеся ему ошибочными, но еще более желанiемъ развить некоторыя стороны своихъ собственныхъ воззренiй яснее, чемъ прежде, и устранить возникшiя относительно нихъ недоразуменiя. Итакъ, предлагаемыя статьи весьма важны для выясненiя философскихъ воззренiй Вундта.

Въ этихъ статьяхъ особенно отчетливо формулировано отстаиваемое Вундтомъ пониманiе основныхъ задачъ научной теорiи познанiя. И не ограничивая задачъ теорiи познанiя теми рамками, въ которыя ихъ заключаетъ Вундтъ, нельзя не признать, что сколько-нибудь серьезное отношенiе къ задачамъ, выдвигаемымъ имъ на первый планъ, отнимаетъ всякую почву у своеобразныхъ порожденiй недисциплинированности мышленiя, зачастую выдаваемыхъ за последнее слово въ теорiи познанiя.

Что касается далеко не установившейся передачи спецiальныхъ терминовъ, введенныхъ Авенарiусомъ, то я придерживался терминологiи гг. Лесевича, Эрдманна и Викторова. При всемъ уваженiи къ труду русскаго иереводчика Авенарiуса, г.Федорова, я не могъ цитировать "Критику чистаго опыта" и "Свойственное человеку понятiе о мiре" по его переводамъ, не считая возможнымъ передавать слово "Wert" словомъ "ценность" даже и въ техъ случаяхъ, когда оно означаетъ "значенiе", "величина". Для удобства читателей, пользующихся русскими переводами упомянутыхъ трудовъ Авенарiуса, я заменилъ ссылки на страницы первыхъ немецкихъ изданiй указанiемъ соответствующихъ параграфовъ (п.).

Из введенiя

Этикетки, въ особенности же такого рода, какъ те, которыя принято употреблять въ философiи для характеристики определенныхъ направленiй мышленiя, пожалуй, чаще оказываются скорее вредными, чемъ полезными. Ведь слишкомъ легко выходитъ, что воззренiя, въ действительности весьма далекiя одно отъ другого, берутся въ общiя скобки или смешиваются другъ съ другомъ лишь вследствiе того, что случайно они съ известной точки зренiя могутъ быть подведены подъ одну и ту же этикетку. Даже такое понятiе, какъ "реализмъ", претерпевало столь огромныя измененiя вкладываемаго въ него смысла, что аристотелевская философiя, схоластическая теологiя и разнообразнейшiя системы философiи новаго времени, начиная отъ ученiй Декарта, Спинозы и Гербарта о субстанцiи и кончая матерiализмомъ, порой все безъ изъятiя именовались видами реалистическаго образа мыслей. Въ виду этого возникаетъ вопросъ, не лучше ли было бы совершенно устранить слово, благодаря этому множеству придаваемыхъ ему значенiй, повидимому, утратившее всякiй смыслъ.

Однако такого рода этикетки но только все-же до известной степени остаются необходимыми, но именно эти историческiя измененiя связываемаго съ ними смысла служатъ вместе съ темъ характерными симптомами преобладающихъ въ определенный перiодъ направленiй мышлонiя. Не случайно, конечно, слово "реализмъ" стало теперь господствующей этикеткой въ столь многихъ сферахъ жизни. Политическiе деятели стремятся быть "реальными политиками", экономисты желаютъ вникать въ реальные историческiе и соцiальные факторы экономической жизни вместо того, чтобы предаваться абстрактнымъ умозренiямъ, къ исторiи предъявляется требованiе, чтобы она не только повествовала о томъ, что произошло подъ непосредственнымъ влiянiемъ отдельныхъ личностей, но выясняла, какимъ образомъ действовали реальныя условiя хозяйства, обычая, права и общiя соцiальныя условiя. Эта свойственная нашему времени тенденцiя обнаруживается и въ естествознанiи, проявляясь съ одной стороны въ томъ, какъ дорожатъ всемъ, что можетъ быть использовано для достиженiя реальныхъ техническихъ целей, а съ другой стороны – въ холодномъ скептицизме, съ которымъ теорiя, въ особенности въ точныхъ областяхъ знанiя, относится къ абстрактнымъ гипотетическимъ построенiямъ. Хотятъ "описывать" явленiя точно такъ, какъ они действительно происходятъ, а не объяснять ихъ, потому что за словомъ "объясненiе", повидимому, скрывается представленiе о существованiи некоего ключа къ уразуменiю тайнъ природы, который будто бы возможно найти за пределами самой природы. Наконецъ, въ изобразительномъ искусстве и въ изящной литературе съ этикеткой "реализмъ" давно уже освоились даже и те, кому еще не приходилось наталкиваться на нее въ вышеупомянутыхъ областяхъ. Да это и понятно, такъ какъ искусство и литература отличаются большей доступностью, а кроме того свободное творчество художника менее всего стесняется внешними препятствiями. Благодаря этому новыя направленiя обыкновенно прежде всего проявляются въ искусстве, но въ немъ же, конечно, они всего скорее идутъ на убыль.

Само собой разумеется, что философiя не можетъ избежать влiянiя этого общаго духа времени. И въ самомъ деле, нынешняя философiя до такой степени насквозь проникнута реализмомъ, что теперь, повидимому, совершенно исчезли подлинные идеалисты въ роде техъ, которые выступали въ эпоху расцвета умозрительной философiи въ начале XIX века. Пусть все еще встречаются отдельныя личности, сами себя считающiя сторонниками умозрительнаго идеализма или же его продолжателями, но ведь этотъ идеализмъ самъ невзначай изменился. Въ самомъ деле, въ настоящее время, собственно говоря, уже настолько же невозможно исповедовать философiю Фихте или Гегеля, да и философiю Канта, какъ для нынешняго поэта невозможно сочинять басни въ роде геллертовскихъ. Прошлое невозвратно какъ въ науке, такъ и въ искусстве. Если же такая тривiальная истина не всегда признается въ философiи, то это странное обстоятельство обусловливается, конечно, темъ, что некоторые люди полагаютъ, что философiя, въ отличiе отъ остальныхъ сферъ жизни и мышленiя, будто бы существуетъ, такъ сказать, вне времени, такъ что ей нетъ дела до того, что совершается вокругъ нея. Однако это завидное представленiе, къ сожаленiю, оказывается несостоятельнымъ и притомъ – незаметно для нихъ – даже у техъ, которые его придерживаются. Ведь мiрскiе светъ и шумъ проникаютъ сквозь щели и трещины даже и въ наиболее отрезанную отъ мiра келью. Нередко это съ наибольшею отчетливостыо обнаруживается въ техъ случаяхъ, когда направленiя, восходящiя къ более или менее отдаленному прошлому, повидимому, продолжаютъ жить въ новую эпоху, причемъ однако старыя формы наполняются новымъ содержанiемъ. Какимъ только лревращенiямъ ни подвергался въ исторiи илатонизмъ! Въ ученiи своего творца, въ гностическихъ системахъ эпохи эллинизма, въ эпоху Возрожденiя, наконецъ въ своихъ последнихъ отголоскахъ въ философiи новаго времени,-всюду онъ оказывается однимъ и темъ же и вместе съ темъ чемъ-то иньшъ. Или, беря более близкiй къ намъ примеръ, во что обратилась философiя Гегеля у техъ изъ его учениковъ, которые въ самомъ деле старались самостоятельно дать ей дальнейшее развитiе, у такихъ авторовъ, какъ Людвигъ Фейербахъ или, темъ более, Карлъ Марксъ? Старыя дiалектическiя формы отчасти сохранились, но чистый разумъ, порождающiй изъ себя всю действительность, уступилъ место матерiалистическому мiровоззренiю, выводящему имманентную необходимость историческаго и общественнаго процесса изъ чувственныхъ свойствъ и потребностей человека.

Такимъ образомъ, и реализмъ – въ особенности въ философiи – оказывается выраженiемъ, допускающимъ различное истолкованiе. Самъ по себе онъ, – достаточно вспомнить хотя бы только два весьма далекiя другъ отъ друга понятiя реализма: въ схоластике и у Гербарта, – оставляетъ просторъ для различнейшихъ разновидностей образа мышленiя. Если желательно знать, что такое представляетъ собой данный реализмъ, то прежде всего требуется выяснить, что именно признается имъ за реальное. Что же касается философскаго реализма нашихъ дней, то ответъ на этотъ вопросъ не можетъ подлежать сомненiю. Стоитъ лишь всмотреться въ другiе элементы реалистическаго теченiя въ искусстве и въ отдельныхъ отрасляхъ знанiя. При этомъ обнаруживается, что реалистическое искусство стремится къ воспроизведенiю природы или человеческой жизни какъ-разъ въ томъ виде, какой оне имеютъ въ действительности, будучи освобождены отъ прянаряживанiя и искаженiй, вытекающихъ изъ эстетическихъ или иныхъ условныхъ правилъ. Напримеръ, отъ картины, изображающей какуюнибудь сцену на вольномъ воздухе, требуется, чтобы колоритъ соответотвовалъ освещенiю, наблюдаемому въ самой природе, а не такому освещенiю, которым можно было бы заменить это последнее, чтобы благодаря уменьшенiю его яркости добиться более эффектнаго распределенiя света и тени. Реалистическiя историческiя, общественныя и естественныя науки ценятъ нефальсифицированное пониманiе и изображенiе фактовъ, отрицательно или же скептически относясь ко всякой попытке дать какое-либо построенiе, исходя изъ общихъ понятiй.

Об авторе

Выдающийся немецкий психолог, физиолог, философ, "отец научной психологии", создатель первой в мире психологической лаборатории.

Изучал медицину в Тюбингене, затем в Гейдельбергском университете, где провел свое первое экспериментальное исследование. В 1858 г. стал ассистентом Германа Гельмгольца, преподавал физиологию, а к 1867 г. разработал курс "Физиологической психологии". В 1874 г. стал профессором Цюрихского университета. С 1875 г. профессор философии в Лейпциге, там же основал психологическую лабораторию, превращенную в 1879 г. в институт, где Вундт много и плодотворно работал до своей отставки в 1917 г.

Создатель ряда первых экспериментально-психологических методов, в основу которых положено организованное самонаблюдение. Автор экспериментальных работ в области психологии сознания, внимания, восприятия, простейших чувств, а также теоретических исследований высших психических процессов.