Светлана Сергеевна Невская, составитель издания, доктор педагогических наук.
В настоящее издание включены художествнно-педагогические произведения автора, отражающие его взгляды на проблему социума, на формирование социально зрелой личности, а также побуждающие читателей следовать социально одобряемым моделям поведения. Произведения А.С. Макаренко неоднократно издавались с 1934 года, были переведены на многие языки народов мира. Составителем ...(Подробнее)- доктором педагогических наук С.С. Невской, которая принимала участие в издании восьмитомного собрания сочинений автора, вышедшего в 1985 году, - внесены дополнения в ранее опубликованные работы автора на основе архивных материалов и исследований, и в полном объеме настоящее издание выпускается впервые.
=========================================================
ОТ СОСТАВИТЕЛЯ: «Педагогическая поэма» и проза жизни Антона Макаренко («Поэма» о большой любви к человеку). (Отрывок)
В марте 2013 года мировая педагогическая общественность отметила 125-летие со дня рождения педагога-гуманиста, талантливого писателя Антона Семеновича Макаренко (1888—1939).
До сих пор не стихают споры о педагогике А.С. Макаренко. Еще при жизни Антона Семеновича представители педагогического «Олимпа», наблюдая за его питомцами, говорили: «Набрали хороших детей, одели и показывают. Вы возьмите настоящих беспризорных!»
На подобные реплики педагог отвечал: «До того все перевернулось в этих головах, что пьянство, воровство и дебош в детском учреждении они уже стали считать признаками успеха воспитательной работы и заслугой ее руководителей… То, что являлось прямым результатом разума, практичности, простой любви к детям, наконец, результатом многих усилий и моего собственного каторжного труда, то, что должно было ошеломляюще убедительным образом вытекать из правильности организации и доказывать эту правильность, — все это объявлялось просто не существующим. Правильно организованный детский коллектив, очевидно, представлялся таким невозможным чудом, что в него просто не верили, даже когда наблюдали его в живой действительности… Коротко я отметил в своем сознании, что по всем признакам у меня нет никакой надежды убедить олимпийцев в моей правоте. Теперь уже было ясно, что чем более блестящи будут успехи колонии и коммуны, тем ярче будет вражда и ненависть ко мне и к моему делу. Во всяком случае, я понял, что моя ставка на аргументацию опытом была бита: опыт объявлялся не только не существующим, но и невозможным в реальной действительности».
Эти строки взяты из рукописи 14-й главы третьей части «Педагогической поэмы», но, как и другие высказывания, реплики, сценки и даже целые главы, при первых изданиях книги были исключены. В 1993 г. читатель смог прочитать педагогический роман-поэму в восстановленном виде. Работа по восстановлению текста всемирно известного произведения была долгой и трудной, так как при жизни А.С. Макаренко «Поэма» издавалась по частям в горьковском альманахе, отдельными изданиями, в том числе и на украинском языке. В новом издании «Педагогической поэмы» текст полностью восстановлен по всем прижизненным изданиям на русском языке и по авторской рукописи. Для сравнения с «каноническими» изданиями (прижизненному отдельному изданию 1937 г.; 1 тому первого и второго Собрания сочинений: 1950—1952 гг. и 1957—1958 гг.) восстановленный текст дан курсивом.
Второе издание книги представляется на суд взыскательному читателю, который сам по достоинству оценит «Педагогическую поэму», о которой А.С. Макаренко писал: «Это поэма всей моей жизни, которая хоть и слабо отражается в моем рассказе, тем не менее, представляется мне чем-то «священным».
«Педагогическая поэма» имеет необычную десятилетнюю историю создания, но прежде чем раскрыть эту историю, обратимся к страницам биографии А. С. Макаренко, раскрывающим формирование личности великого педагога.
* * *
А.С. Макаренко родился 13 (1 по ст. ст.) марта 1888 г. в г. Белополье (ныне Сумская область Украины). Отец, Семен Григорьевич, был мастеровым — работал в железнодорожных мастерских. В семье было четверо детей, старшая дочь Александра, старший сын Антон, младший — Виталий и младшая дочь Наташа, которая умерла в детском возрасте от тяжелой болезни. Мать, Татьяна Михайловна, была заботливой матерью и хозяйкой.
О родителях, о детских и юношеских годах Антона Семеновича, о формировании его личности стало известно из воспоминаний его брата В.С. Макаренко, которые впервые были опубликованы немецкими макаренковедами в конце ХХ века.
Виталий Семенович воспоминал, что в семье родителей говорили на русском языке. Отец, Семён Григорьевич, родился в Харькове, где «говорили на самом красивом русском языке». «Печальное детство наложило на характер отца свою печать — он всегда был немного замкнутым, скорее молчаливым, с небольшим налетом грусти». Мать, Татьяна Михайловна, «и подавно не знала "украинской мовы" — её родные были выходцы из Орловской губ.»; ее отец «служил небольшим чиновником в Крюковском интенданстве и имел в Крюкове довольно приличный дом. Мать происходила из дворян, но из обедневшей дворянской семьи. У мамы было две сестры и два брата». Отец, Семён Григорьевич Макаренко, работал в железнодорожных мастерских (мастер-маляр), был грамотным человеком, свободно писал, выписывал газету и журнал «Нива». Приложения к журналу содержались в порядке. «Здесь были полные собрания сочинений А. Чехова, Данилевского, Короленко, Куприна, а из иностранных писателе… Бьернстерне Бьернсон, С. Лагерлеф, Мопассан, Сервантес и др.». Старшего сына Антона отец научил читать в 5 лет. Виталий Макаренко признавался, что, семья была патриархальной, как и большинство семей в ту эпоху. «Отец каждое утро и каждый вечер совершал перед иконой краткую молитву. В Белополье он даже был церковным старостой. Характеры у родителей были разные, но спокойные и у отца, и у матери. Мама была шутница, вся пронизана украинским юмором, подмечавшим у людей смешные стороны». (На разных берегах… Судьба братьев Макаренко. / Составление и комментарии Г. Хиллига. — М.: Издательский центр «Витязь», 1998. С.24-25, 29.)
В 1901 г. семья переехала в Крюков. В 1904 г. А.С. Макаренко с отличием окончил Кременчугское 4-классное городское училище и педагогические курсы при нем (1905 г.). Работал учителем Крюковского 2-классного железнодорожного начального училища, затем учителем железнодорожного училища на станции Долинская (1911—1914 гг.). Об этом периоде жизни Антона Семеновича брат Виталий рассказывает следующее:
«Наша большая дружба с Антоном началась лишь с тех пор, как я вышел из отроческого возраста и мог ближе подойти к нему, то есть к моим 17-18 годам. Раньше он меня просто не замечал, так как я был на 7 лет моложе его. Когда он начал учительствовать — ему было уже 17 лет, а мне только 10. Когда я поступил в 1908 г. в реальное училище, то как-то получилось так, что мы почти никогда не видели друг друга... В 1911 году он переехал в Долинскую и приезжал только на летний отдых, потом он поступил в Полтавский учительский институт и мы снова были в разлуке. Сколько я ни помню А. — я вижу его постоянно с какой-нибудь книгой. Он обладал колоссальной памятью, и его способность ассимиляции была, прямо, неограниченна. Без преувеличения можно сказать, что в то время он, конечно, в Крюкове был самым образованным человеком на все 10 тысяч населения. Что он читал — я затрудняюсь сейчас вспомнить все научные книги, прочитанные им, так как в то время эти книги были для меня недоступны по содержанию, — тут была и философия, и социология, и астрономия, и естествознание, и художественная критика, но, конечно, больше всего он читал художественные произведения, где прочел буквально все, начиная от Гомера и кончая Гамсуном и Максимом Горьким. Среди научных книг А. больше всего прочел книг по русской истории. Запомнились имена Ключевского, Платонова, Костомарова, Милюкова, Грушевского («История Украины»), Шильдера («Александр 1». «Николай 1»). Всеобщей историей А. не интересовался, кроме истории Рима (он прочитал всех древних римских историков) и историю французской революции, по которой он прочел несколько трудов, из них довольно солидный в 3-х томах, перевод с французского («Французская революция») — имя автора я не запомнил.
После истории, по количеству прочитанных А. книг, надо поставить философию. Боясь впасть в ошибку, я не называю имен автора — скажу только, что он особенно увлекался Ницше и Шопенгауэром. Большое впечатление на него также произвели произведения В. Соловьева и Э. Ренара и книга Отто Вайнингера «Пол и характер». Появление этой последней книги в во время было настоящим литературным событием.
Из художественной литературы А. читал буквально все, что появлялось на книжном рынке. Бесспорными «кумирами» этой эпохи были Максим Горький и Леонид Андреев, а из иностранных писателей — Кнут Гамсун. Затем последовали Куприн, Вересаев, Чириков, Скиталец, Серафимович, Арцыбашев, Сологуб, Мережковский, Аверченко, Найденов, Сургучев, Теффи и др. Из поэтов А. Блок, Брюсов, Бальмонт, Фофанов, Гиппиус, Городецкий и др. Из иностранных авторов, кроме Гамсуна, назову: Г. Ибсен, А. Стриндберг, О. Уайльд, Д.Лондан, Г. Гауптман, Б. Келлерман, Г. д'Аннунцио, А. Франс, М. Метерлинк, Э. Ростан и многие другие.
Антон читал внимательно, поразительно быстро, не пропуская ничего, и спорить с ним о литературе было совершенно бесполезно... Почти каждые два дня он приносил какую-нибудь книгу, новый альманах, новый сборник, которые в то время выпускались на книжный рынок десятками. (Главными издателями, которые А. никогда не пропускал, были сборники «Знание», «Шиповник», «Альциона»). Книги по художественной литературе он частью покупал, остальные получал из библиотеки Южн. ж. д. в Харькове, очень большой, и которая высылала книги всей линии (я тоже был абонирован в этой библиотеке). Книги по истории и вообще научные А. брал в Кременчугской городской библиотеке (в Крюкове никакой библиотеки не было). А. выписывал толстый журнал «Русское богатство», московскую газету «Русское слово» и петербургский сатирический журнал «Сатирикон», кроме того, он покупал роскошные иллюстрированные журналы — «Столица и усадьба» и «Мир искусства», издаваемый С. Дягилевым. Но все эти книги после прочтения куда-то уходили, и вся библиотека Антона состояла из 8 томов Ключевского — «Курс русской истории», и 22 томов «Большой энциклопедии», которую он купил в кредит в 1913 г.» (На разных берегах… Судьба братьев Макаренко. / Составление и комментарии Г. Хиллига. — М.: Издательский центр «Витязь», 1998. — С. 30-32.)
Народный учитель Л. Степанченко наблюдал работу А.С. Макаренко в Долинском железнодорожном училище в 1911-1914 годы. Он оставил ценные воспоминания об Антоне Семеновиче. Со слов очевидца мы узнаем о положении народного учителя в дореволюционной школе, об отношениях, которые складывались между молодыми учителями. Страницы воспоминаний достаточно полно иллюстрируют взгляды и подходы (методы) А.С. Макаренко к обучению и воспитанию учащихся начальных классов, раскрывают его внутренний мир как человека образованного, начитанного, тонкого психолога и чуткого педагога. Приведем наиболее яркие отрывки из воспоминаний Л. Степанченко:
«А.С. Макаренко был всего тремя годами старше меня, но своей эрудированностью он удивлял и поначалу прямо-таки угнетал меня... В бытность мою в семинарии я читал бессистемно, что попадалось под руку. Библиотека у нас была хорошая, но никто из преподавателей не руководил чтением бунтарей-семинаристов. Всякие кружки, которые существовали до 1905 года, на которых происходило чтение и обсуждение различной литературы, строго преследовались... И вот А. С. Макаренко, легко обнаружив в моей голове литературный вакуум, советует мне прочесть Лескова, Тургенева, Некрасова, Достоевского, Толстого Л. Н., Бальзака, Джека Лондона, Горького...
...Напросился как-то я к нему на урок. То, что я увидел и услышал на уроке Антона Семеновича, меня поразило.
Заходим в класс. Ребята бесшумно встали. Но это, как мне показалось, были не отдельные индивидуумы, а сплошное, единое радостное улыбко-свечение, в которое как-то органично влилась и широкая улыбка педагога.
Тут никогда не стоял вопрос дисциплины: отношения строились на полном понимании и, не боюсь сказать, взаимной любви. Не даром же, когда Антон Семенович оставлял школу, он перецеловал учащихся своего класса, многие из которых плакали, плакал и он сам. Нельзя было спокойно наблюдать эту картину расставания близких людей. Картина была столь трогательной, что при представлении ее у меня и сейчас текут слезы. Но я сильно отклонился. На доске четким почерком Антон Семенович вывел: «Все люди братья». Потом тут же нарисовал толстопузого человека с денежной сумкой в руках, а перед ним — тощенького несчастного человека в позе просителя. Класс взорвался от смеха.
— Так вот, все ли люди действительно братья? — последовал вопрос педагога. В ответе сомневаться было нельзя.
И пошла беседа о структуре общества, о классовом расслоении, об интересах классов, о фальши и лицемерии, вложенных в фразу: «Все люди братья».
— Как же ты не боишься заниматься такими вещами? — спросил я его после.
— А я уверен, что мои ребята не подведут меня, — последовал ответ.
Ученическая любовь к нему была всеобщей. И не удивительно: он все время был с детьми. Осень и весна — мяч, городки, канат-перетяжка. Веселье, смех, и бодрость! И всюду он организующий, веселящийся вместе с ребятами. Зима — ученические вечера: интересные, красочно оформленные, с массой участников». (Степанченко Л. Антон Семенович Макаренко в моей жизни. // Жизнь и педагогическая деятельность А.С. Макаренко в дореволюционной России. Серия «Неизвестный Макаренко». Вып. 7. / Составитель и автор вступительной статьи С.С. Невская. — М.: НИИ Семьи, 1988. — С. 21-22, 26-27.)
В 1914 г. в 27-летнем возрасте А.С. Макаренко поступил в Полтавский учительский институт. В октябре 1916 г. был призван в армию и рядовым направлен в Киев. В апреле 1917 г. его сняли с военного учета из-за близорукости. В том же году он окончил учительский институт с золотой медалью, а с 9 сентября 1917 г. преподавал в образцовом училище при Полтавском институте. После революции А.С. Макаренко возглавил Крюковское железнодорожное училище.
С приходом в Крюков (1919 г.) армии Деникина он вернулся в Полтаву, где получил должность заведующего вторым городским начальным училищем имени Куракина. С осени 1919 г. А.С. Макаренко был членом правления городского профсоюза учителей русских школ, избирался заместителем начальника отдела трудовых колоний при Полтавском губнаробразе.
События гражданской войны коснулись и семьи Макаренко. Отец умер ещё в 1916 году, а брат Виталий, поручик, вынужден был эмигрировать (без жены и ребёнка) в 1920 году. Решение А.С. Макаренко поменять работу с обычными детьми, на работу с несовершеннолетними правонарушителями, возможно, было вызвано сложными семейными проблемами. Антон Семёнович приступил к работе в колонии в м. Трибы в 6 км от Полтавы.
Некоторое время (с 1922 г.) братья переписывались. В.С. Макаренко по памяти (письма сгорели) восстановил одно из писем Антона Семёновича:
«"…Ты был прав! Я живу в Трибах среди тёмных дикарей. Приведу один пример: Со времени основания Русского государства мы никогда не имели культурных дорог. Весной и осенью мы месим грязь, которая доходит колёсами до ступиц. И вот власти решили построить нам хорошую дорогу из Полтавы в Харьков, которая проходит мимо Триб и колонии М. Горького. Необходимые материалы: доски, брёвна, цемент и пр. Вообще сделали всё необходимое: чтобы облегчить для крестьян поездки в город.
Вообрази! Их привезли, допустим, сегодня. На другой день не осталось ничего — всё было раскрадено…" (Здесь А. вспоминает о нашем разговоре, который был у нас во время одной из наших многочисленных прогулок по Крюкову. Тогда я сказал ему, что наш мужик ещё слишком тёмен, что он не дорос ещё до степени гражданственности. Он ещё не гражданин и совершенно лишён социального начала. Он дикарь и может интересоваться только своей хатой, своими быками и лошадьми).
"…Мама живёт у меня. Она очень грустит по тебе и называет меня иногда Витей. Она постарела, но ещё очень бодра и сейчас читает уже 3-й том «Войны и мира» Толстого…" "…После твоего ухода наш дом был разграблен, то, что называется, до нитки. Не только унесли мебель, но даже забрали дрова и уголь в сарае…" "… Я страшно жалею, что ты не со мной. У нас очень много мещан и до ужаса мало энтузиастов…"… "…Я думаю, что тебе рано ещё возвращаться на родину. Разбушевавшееся море ещё не совсем успокоилось…"» (На разных берегах… Судьба братьев Макаренко. /Составление и комментарии Г. Хиллига. — М.: Издательский центр «Витязь», 1998. — С.62-63.)
Итак, в 1920 г. А.С. Макаренко принял руководство детским домом для несовершеннолетних правонарушителей под Полтавой, позже получившим название детской трудовой колонии им. М. Горького (1920—1928 гг.) Этот период его жизни и деятельности изображен в «Педагогической поэме», которую он начал писать в 1925 г. С этого года Антон Семенович и его колонисты переписывались со своим шефом Алексеем Максимовичем Горьким.
Следует сказать, что после окончания Полтавского учительского института А.С. Макаренко сделал попытку поступить в Московский университет, но ему, как уже получавшему государственную стипендию, в этом было отказано (надо было отработать положенный срок). Однако в 1922 г. Антон Семенович осуществил свою мечту и стал студентом Московского Центрального института организаторов народного просвещения им. Е.А. Литкенса. Неиссякаемая жажда знаний преследовала педагога всю жизнь. При поступлении к заявлению и другим документам Антон Семенович прилагает документ, известный под названием «Вместо коллоквиума», в котором излагает, какие систематические знания получил в Учительском институте в области предметных дисциплин. Вот как он оценивает свой «студенческий» научный потенциал:
«В области предметных дисциплин систематические знания получил я в Учительском институте. Математикой никогда особенно не интересовался, поэтому арифметика, геометрия, алгебра, тригонометрия и физика мне знакомы только в пределах курса дореволюционного Учительского института. К настоящему дню из тригонометрии помню только общие основания, забыл многие теоремы алгебры и законы физики, с логарифмированием сейчас, пожалуй, не справлюсь.
Природоведение. Разумеется, совершенно свободно себя чувствую в области физиологии животных и растений. Анатомические знания слабы. Забыл многие частности из геологии. Астрономию знаю хорошо и занимаюсь практически в Полтавском музее. Впрочем, знания по астрономии и космографии у меня продукт увлечения юношества.
Солидные знания имею в общей биологии. Несколько раз прочитывал всего Дарвина, знаю труды Шмидта и Тимирязева, знаком с новейшими проявлениями дарвинизма. Читал Мечникова и кое-что другое.
Химию практически не знаю, забыл многие реакции, но общие положения и новейшая философия химии мне хорошо известны. Читал Менделеева, Морозова, Рамзая. Интересуюсь радиоактивностью.
Географию знаю прекрасно, в особенности промышленную жизнь мира и сравнительную географию. Свободно чувствую себя в области экономической политики, знаком с ее историей и зародышами будущих форм. Все это, разумеется, не из учебников. Очень интересуюсь Австралией и Новой Зеландией.
История — мой любимый предмет. Почти на память знаю Ключевского и Покровского. Несколько раз прочитывал Соловьева. Хорошо знаком с монографиями Костомарова и Павлова-Сильванского. Нерусскую историю знаю по трудам Виппера, Аландского, Петрушевского, Кареева. Вообще говоря, вся литература по истории, имеющаяся на русском языке, мне известна. Специально интересуюсь феодализмом во всех его исторических и социологических проявлениях. Прекрасно знаком с эпохой Великой французской революции. Гомеровскую Грецию знаю после штудирования Илиады и Одиссеи.
По социологии, кроме социологических этюдов указанных исторических писателей, знаком со специальными трудами Спенсера, М. Ковалевского и Денграфа, а также с Ф-де Куланжем и де Роберти. Из социологии лучше всего известны исследования о происхождении религии, о феодализме.
В области политической экономии и истории социализма штудировал Туган-Барановского и Железнова. Маркса читал отдельные сочинения, но «Капитал» не читал, кроме, как в изложении. Знаком хорошо с трудами Михайловского, Лафарга, Маслова, Ленина.
По политическим убеждениям — беспартийный. Считаю социализм возможным в самых прекрасных формах человеческого общежития, но полагаю, что пока под социологию не подведен крепкий фундамент научной психологии, в особенности психологии коллективной, научная разработка социалистических форм невозможна, а без научного обоснования невозможен совершенный социализм. (Курсивом выделен текст, не вошедший в Педагогические сочинения А.С. Макаренко. — С.Н.)
Логику знаю очень хорошо по Челпанову, Минто и Троицкому.
Читал все, что имеется на русском языке, по психологии. В колонии сам организовал кабинет психологических наблюдений и эксперимента, но глубоко убежден в том, что науку психологию нужно создавать сначала.
Самым ценным, что было до сих пор сделано в психологии, считаю работы Петражицкого. Читал многие его сочинения, но «Очерки теории права» не удалось прочесть.
Индивидуальную психологию считаю не существующей — в этом больше всего убедила меня судьба нашего Лазурского. Независимо от вышеизложенного, люблю психологию, считаю, что ей принадлежит будущее.
С философией знаком очень несистематично. Читал Локка, «Критику чистого разума» [Канта], Шопенгауэра, Штирнера, Ницше и Бергсона. Из русских очень добросовестно изучил Соловьева. О Гегеле знаю по изложениям.
Люблю изящную литературу. Больше всего почитаю Шекспира, Пушкина, Достоевского, Гамсуна. Чувствую огромную силу Толстого, но не люблю, терпеть не могу Диккенса. Из новейшей литературы знаю и понимаю Горького и Ал.Н. Толстого. В области литературных образов много приходилось думать, и поэтому мне удалось самостоятельно установить их оценку и произвести сопоставление. В Полтаве пришлось довольно удачно поработать над составлением вопросника к отдельным произведениям литературы. Я думаю, что обладаю способностями (небольшими) литературного критика.
О своей специальной области — педагогике много читал и много думал. В Учительском институте золотую медаль получил за большое сочинение «Кризис современной педагогики», над которым работал 6 месяцев». (Воспитание гражданина в педагогике А.С. Макаренко: В 2 ч. / Автор монографии, примечаний, редактор-составитель С.С. Невская — М.: Академический Проект, Альма Матер. 2006. — Ч. 2. С. 443-445).
11 ноября 1922 г. А.С. Макаренко-студент выступает с докладом «Гегель и Фейербах», а 27 ноября пишет заявление: «Вследствие полученных мною сообщений от воспитанников и воспитателей Полтавской трудовой колонии для морально-дефективных, которую я организовал и вел в течение двух лет, я считаю себя обязанным немедленно возвратиться в колонию, чтобы вовремя остановить процесс распада колонии. О моем возвращении телеграфировал мне и Губсоцвос…». Таким образом, учиться пришлось только с 14 октября по 27 ноября: из-за разлада в колонии им. М. Горького Антон Семенович оставил учебу и вернулся в Полтаву.
Антону Семеновичу не только удалось наладить жизнь колонии, но и превратить ее в образцовую. В 1926 г. колония им. М. Горького была переведена в Куряж (под Харьковом).
С 1927 г. А.С. Макаренко совмещал работу в колонии с организацией детской трудовой коммуны им. Ф. Э. Дзержинского. В 1928 г. он вынужден был уйти из колонии им. М. Горького. До 1932 г. Макаренко являлся заведующим, а с 1932 по 1935 гг. — начальником педагогической части коммуны им. Ф.Э. Дзержинского.
В 1934 г. А.С. Макаренко был принят в Союз писателей. В 1932—1935 гг. при поддержке М. Горького были изданы художественные произведения А.С. Макаренко: «Марш 30 года», «Педагогическая поэма», пьеса «Мажор».
Летом 1935 г. А.С. Макаренко отозвали из коммуны в Киев, назначив заместителем начальника Отдела трудовых колоний НКВД Украины, где он руководил учебно-воспитательной частью. Но и в новой должности педагог взял на себя (по совместительству) руководство колонией несовершеннолетних правонарушителей №5 в Броварах под Киевом.
В начале 1937 г. А.С. Макаренко переехал в Москву, посвятив себя литературной и общественно-педагогической деятельности. В 1937—1939 гг. были опубликованы его произведения: «Книга для родителей» (ж. «Красная новь, 1937, №7–10), повесть «Честь» (ж. «Октябрь», 1937, №11–12, 1938, №5–6), «Флаги на башнях» («Красная новь», 1938, №6,7,8), статьи, очерки, рецензии и т.д.
30 января 1939 г. А.С. Макаренко был награжден орденом Трудового Красного Знамени «За выдающиеся успехи и достижения в области развития советской художественной литературы».
1 апреля 1939 г. Антон Семенович скоропостижно скончался от сердечного приступа. Похоронен на Новодевичьем кладбище в Москве.
Перестало биться сердце великого человека, непревзойденного педагога-мастера, тончайшего психолога, талантливого писателя, сценариста, драматурга, литературного критика.
За свою недолгую жизнь А.С. Макаренко совершил главный свой подвиг: он дал путевку в жизнь бывшим несовершеннолетним правонарушителям, воспитал их, приобщил к культуре, дал образование, научил быть счастливыми! Он стал им отцом…
Педагог мечтал написать фундаментальный труд о методике воспитания и развития личности, но не успел. Но «монографию» он все-таки написал, но только в художественной форме. Она — и в его художественных произведениях — «педагогических поэмах», и в выступлениях на педагогические темы. Ярко, проникновенно, с неиссякаемым чувством юмора, психологически тонко А.С. Макаренко раскрыл в «Педагогической поэме» историю рождения и развития трудового воспитательного коллектива колонии им. М. Горького. Историю следующих этапов развития славного коллектива показал в «Марше 30 года» и «ФД—1», а в последнем своем произведении «Флаги на башнях» он раскрыл высшую стадию развития «единого трудового воспитательного коллектива».
Богатейшее наследие А.С. Макаренко не изучено до конца. Биографы в свое время постарались окрасить поэтическими вымыслами жизнь и творчество Макаренко. Сегодня доступны для изучения ранее закрытые фонды государственных архивов. Новые источники позволили раскрыть необычную и — для молодого поколения — весьма поучительную историю создания «Педагогической поэмы».
С. С. Невская
Москва, 2014 г.