|
Оглавленiе
Из главы IV. Дiалектическiя схемы
Вопросъ о значенiи дiалектической философiи интересуетъ насъ не со стороны историко-философской, но лишь постольку, поскольку она можетъ считаться однимъ изъ факторовъ современнаго научнаго мiросозерцанiя. Въ томъ, что гегелевская дiалектика въ некоторыхъ отношенiяхъ подготовила и расчистила почву для фундамента современной научной мысли, въ этомъ, повидимому, нетъ разногласiя между теми, кто разделяетъ основныя положенiя марксистской теорiи. Весь споръ вращается вокругъ вопроса, въ какихъ пределахъ марксистъ можетъ считать себя наследникомъ великаго дiалектика и отъ какой части этого наследства онъ можетъ и долженъ отказаться, если желаетъ, чтобы марксизмъ не былъ застывшей въ своихъ формулахъ догмой, а живой частью живого организма, который называется научнымъ мышленiемъ. Поэтому, прежде чемъ приступить къ анализу дiалектическихъ схемъ, мы считаемъ необходимымъ резюмировать выводы современнаго научнаго мышленiя въ техъ областяхъ логики, теорiи познанiя и психологiи познанiя, которыя тесно соприкасаются съ нашей темой. 1) Наша мыслительная деятельность, какъ одинъ изъ видовъ психической деятельности вообще, должна считаться, подобно последней, однимъ изъ орудiй сохраненiя индивида; 2) формой, въ которой осуществляется эта основная функцiя мышленiя, является приспособленiе нашихъ представленiй или мыслей къ фактамъ и приспособленiе мыслей другъ къ другу; 3) исходной точкой мышленiя являются, такимъ образомъ непосредственно данное, опытъ, факты (Thatsachen), которые служатъ единственнымъ источникомъ познанiя, ибо отъ нихъ мышленiе отправляется во время своихъ актахъ и къ нимъ возвращается. Этимъ самымъ мы принципiально исключаемъ все виды метафизики, все сверхъ-чувственное, cверхъ-естественное, всякую примесь къ опыту того, что не можетъ быть мыслимо, какъ непосредственно данное, словомъ, все трансцендентное; 4) факты мы можемъ разсматривать съ двоякой стороны; если мы разсматриваемъ ихъ со стороны зависимости отъ состоянiй нашего организма, мы называемъ ихъ "ощущенiями" или "элементами ощущенiй"; если же при разсмотренiи фактовъ мы отвлекаемся отъ состоянiй нашего организма и разсматриваемъ факты лишь со стороны ихъ зависимости другъ отъ друга, то мы называемъ ихъ "вещами" или предикатами, признаками, свойствами, качествами тела и т.д.; 5) второй факторъ нашего опыта – представленiя. Общей чертой ихъ является то, что они суть следы, знаки ощущенiй, воспроизведенныя ощущенiя, другими словами, мы утверждаемъ, что никакая самая пылкая фантазiя не можетъ воспроизвести ничего, что не было бы раньше пережито нами, какъ ощущенiе (nihil est in intellectu, quod non fuerit ante in sensu); 6) въ нашемъ сознанiи мы никогда не находимъ отдельныхъ, изолированныхъ элементовъ ощущенiя, всегда известную совокупность этихъ элементовъ известную связь элементовъ, ибо самое сознанiе предполагаетъ наличность несколькихъ ощущенiй и представленiй. Индивидъ, у котораго было бы одно ощущенiе, никогда не достигъ бы сознанiя; 7) наличность въ сознанiи несколькихъ ощущенiй или представленiй предполагаетъ возможность ихъ различенiя другъ отъ друга, ибо безъ этой возможности мы имели бы опять-таки одно, а не несколько представленiй; 8) различенiе, въ свою очередь, предполагаетъ возможность сравненiя, сопоставленiя ощущенiй и представленiй; 9) результаты сравненiя могутъ выразиться въ установленiи сходства ощущенiй и представленiй или ихъ различiя; 10) сообразно бiологической функцiи мышленiя (орiентированiе среди фактовъ), наша умственная деятельность направлена на приведенiе хаоса ощущенiй и представленiй въ известный порядокъ; 11) первичной формой такого упорядоченiя опыта является процессъ узнаванiя ощущенiй; узнаванiе основано, съ одной стороны, на факте воспроизведенiя ощущенiй, а, съ другой, на способности устанавливать сходства и различiя ощущенiй; 12) дальнейшей стадiей въ деле упорядоченiя опыта является соединенiе ощущенiй въ одновременныя группы или последовательные ряды; это соединенiе коренится въ техъ же свойствахъ нашей психики, способности воспроизведенiя и различенiя ощущенiй въ связи съ влiянiемъ повторенiя и упражненiя; вначале такое соединенiе психическихъ элементовъ носитъ совершенно случайный характеръ, характеръ ассоцiацiи по месту и времени; самый процессъ узнаванiя заключается въ пополненiи данныхъ на опыте чувственныхъ элементовъ следами бывшихъ ощущенiй, связанныхъ съ первыми въ прежнихъ опытахъ; совокупность процессовъ сочетанiя элементовъ называется мышленiемъ и имеетъ ту же цель, что и узнаванiе, а именно возможность по даннымъ опытомъ признакамъ или реакцiямъ реконструировать известныя области опыта; 13) результатомъ соединенiя элементовъ въ группы и ряды является образованiе, такъ называемыхъ, общихъ представленiй и символовъ, соответствующихъ двумъ стадiямъ мышленiя, мышленiя при помощи конкретовъ и мышленiя при помощи отвлеченiй; 14) различiе между представленiями и символами есть различiе въ степени, а не въ качестве, такъ какъ оно выражается, съ одной стороны, въ степени близости къ чувственнымъ первообразамъ, прототипамъ знаковъ, а, съ другой, въ большей дробности, определенности и точности символовъ въ сравненiи съ представленiями... Об авторе
Российский и советский юрист и философ. В 1890 г. окончил юридический факультет Московского университета. С конца 1880-х гг. – участник социал-демократического движения. Во время революции 1905–1907 гг. примыкал сначала к меньшевикам, затем к большевикам. Принимал участие в редактировании партийных газет и журнала "Вестник жизни". Вместе с А.Богдановым, В.Базаровым и другими участвовал в составлении известного сборника "Очерки по философии марксизма" (1908). После Великой Октябрьской революции вступил в РКП(б) и занимал ряд ответственных должностей, в том числе председателя Московского революционного трибунала. Позже преподавал в различных вузах, был профессором Коммунистического университета им.Я. M. Свердлова и Московского университета. В дооктябрьский период Я.А.Берман был одним из представителей философского направления в российской социал-демократии, которые пытались соединить марксизм с махизмом. По его мнению, марксизм – это главным образом теория общественного развития, направление в обществознании, которое не зависит от какого-либо определенного философского учения. Диалектику он признавал лишь как совпадающий с историческим взглядом на природу и историю метод исследования, согласно которому данные формы существующего являются только звеном в длинной цепи изменений, подчиненных известной закономерности. Философские работы Я.А.Бермана, из которых наиболее известны "Диалектика в свете современной теории познания" (1908) и "Сущность прагматизма. Новые течения в науке о мышлении" (1911), характерны значительными по объему и теоретически значимыми историко-философскими экскурсами (критика западноевропейских идеалистических течений XIX в., в частности философии Гегеля, анализ философии Дицгена, критика субстанциализма Плеханова и т.д.). |
|||||||||||||||||||||||||