Горобец Б.С. Секретные физики из Атомного проекта СССР:
Семья Лейпунских. №5. Изд. стереотип.

Оглавление

Предисловие из Харькова. А.Лейпунский и ядерная физика в Украине

Одно из наиболее видных мест в Пантеоне советских физиков-ядерщиков, безусловно, принадлежит академику Академии наук Украины Александру Ильичу Лейпунскому. С его именем связаны становление Украинского физико-технического института в Харькове, организация и начало в нем ядерно-физических исследований, успешное расщепление атомного ядра искусственно ускоренными протонами. Он был одним из первых, кто постиг перспективы, обусловленные открытием нейтрона для изучения cтроения атомного ядра и реакции деления для ядерной энергетики. Больше 10 лет своей жизни академик работал в Украине и никогда не порывал с ней связей.

Я имел счастье почти полвека проработать в прославленном УФТИ, одним из создателей и директоров которого был Лейпунский. Много лет я занимаюсь историей физики в Украине, и личность Лейпунского меня всегда интересовала и интриговала. Конечно, я внимательно ознакомился с рукописью книги Б.Горобца "Трое из Атомного проекта", но остановлюсь лишь на харьковской ее части, которой автор уделил наибольшее внимание.

Мое поколение пришло в науку, начитавшись книг о выдающихся ученых. Сейчас интерес к науке, к сожалению, снизился. Одна из причин этого – недостаток современной литературы о науке и ученых, а также слабая пропаганда самой науки. Книга Горобца призвана в какой-то мере заполнить этот пробел. Книгу "Трое из Атомного проекта" характеризует обстоятельность и увлекательность изложения. Несмотря на серьезность тематики, книга читается запоем. Особенно ее довоенный период.

Автор начал книгу с родословной ученого. Это позитивный отход от прошлого опыта, когда предков не очень-то жаловали. Затем – динамическая юношеская биография и приход в науку, колыбелью которой был в то время Ленинград. После учебы – Харьков. Одним из первых, кто был привлечен к организации нового института в Харькове и затем к работе в нем, был А.Лейпунский. В Харькове непродолжительное время группа А.Лейпунского посвятила традиционным для ленинградского периода электротехническим исследованиям. Их опыт очень пригодился при создании мощного ускорителя Ван де Граафа для перехода к физике атомного ядра. Лейпунский был одним из тех, кто на всю жизнь сохранил интерес и привязанность к ядерной физике.

Вначале судьба баловала Лейпунского:

1. Осенью 1932 года был осуществлен знаменитый эксперимент по расщеплению атомного ядра.

2. 17 мая 1934 года Лейпунский стал (и до сих пор остается в списках) самым молодым академиком украинской Академии наук.

3. Длительная командировка в Англию и работа в лаборатории Резерфорда в 1934–1935 годах.

Несмотря на свою постоянную занятость наукой и административными делами, Александр Ильич успевал заниматься делами общественными, в частности партийными, будучи членом городского комитета партии.

Командировка в Англию Лейпунского занимает важное место в его биографии. Она наложила свой отпечаток на всю дальнейшую жизнь и карьеру ученого.

1. В Кембридже он первым в мире решил экспериментально доказать факт существования нейтрино. И делал он это не где-нибудь, а в лаборатории всемирно известного сэра Эрнеста Резерфорда. Хотя при постановке опыта и его выполнении Лейпунский проявил много изобретательности и настойчивости, он ограничился выводами качественного характера. В своей статье, опубликованной в 1936 году в английском журнале, он сам утверждал, что полученные им экспериментальные данные имеют недостаточную точность, чтобы сделать окончательный вывод в пользу эмиссии нейтрино в beta-распаде. В конце статьи он написал: "В заключение я с большим удовлетворением выражаю благодарность лорду Резерфорду за разрешение работать в его лаборатории, профессору Чедвику за проявленное внимание и полезные советы и д-ру Кокрофту, который любезно предоставил мне источник активного углерода".

2. Перед отъездом за границу Лейпунский встречался с наркомом Серго Орджоникидзе и согласовал с ним приглашение на работу в УФТИ известных берлинских физиков Ф.Ланге и Ф.Хоутерманса. Этот пункт командировки был с успехом выполнен. Когда Лейпунский возвратился в Харьков, оба ученых уже состояли в штате УФТИ. Позже эта его миссия за границу стала пунктом обвинения Лейпунского в шпионаже.

3. И, наконец, третье сугубо специфическое командировочное задание, спущенное с самых верхов. Видимо, оно и было основной целью длительной командировки директора института за границу. Лейпунский должен был найти способы возвратить в СССР П.Капицу и Г.Гамова. Эта его миссия увенчалась успехом лишь наполовину.

После возвращения из Англии научные интересы Лейпунского концентрируются на нейтронной физике. Эту тематику он привез из Кембриджа, создал новую лабораторию и новый коллектив. Его интересовали замедление и термализация нейтронов в различных средах и при разных температурах, сечения рассеяния и поглощения нейтронов в зависимости от их энергии, возбуждение ядерных уровней при рассеянии нейтронов. Вся эта наука понадобилась ему позже при решении проблем ядерной энергетики.

По делам службы Лейпунскому часто приходилось общаться с руководителями Наркомата тяжелой промышленности, которые позже стали жертвами показательных политических процессов. Это заместитель наркома Г.Пятаков, руководитель Научного сектора наркомата Н.Бухарин и др. Именно в этот сектор организационно входил Украинский физико-технический институт. Следует отметить, что Лейпунского с этими людьми связывали не только служебные, но и чисто человеческие дружелюбные отношения. При жизни наркому Серго Орджоникидзе, хотя и с трудом, но удавалось уберечь своих людей от сталинской инквизиции. С его смертью маховик репрессий начал с особым безумством раскручиваться в его министерстве, где было много талантливых людей. Дошла очередь и до Лейпунского.

ПРИКАЗ

наркома тяжелой промышленности N755/к 16 сентября 1937 г.

Лейпунского А.И., директора Украинского научно-исследовательского физико-технического института с работы снять.

Заместитель наркома тяжелой промышленности Завенягин

Так начался продолжительный путь Лейпунского к аресту.

Лейпунский пользовался огромным уважением и безоговорочным авторитетом у своих сотрудников и физиков всей страны. Это была харизматическая личность. Вот что писала в письме своей сестре в Англию Эдна Купер, жена коллеги Лейпунского Кирилла Синельникова 1 марта 1936 года:

"Александр Лейпунский, как всегда, очарователен, создается впечатление, что все женщины института в него влюблены. Я пытаюсь быть исключением".

Начиная с 1939 года УФТИ приступает к работе над проблемой "Изучение деления урана". Научный руководитель проблемы – А.Лейпунский.

Будучи энтузиастом ядерной энергетики, Лейпунский терпеть не мог даже разговоров об атомной бомбе. -ело дошло до того, что его аспирант Маслов, который желал заняться проблемой атомной бомбы, был вынужден перейти работать в лабораторию Ф.Ланге. В 1946 году Маслов получил авторские свидетельства на поданную в 1940 г. заявку на изобретение "Атомной бомбы..." и "Центрифуги для разделения изотопов".

В книге Б.Горобца упомянута эпопея восстановления Лейпунского в партии.

-ело в этой истории сдвинулось с мертвой точки лишь после вмешательства А.П.Завенягина, который к тому времени был заместителем начальника Первого главного управления при Спецкомитете, приказом которого Лейпунский, кстати, был снят в 1937 году с поста директора УФТИ. Секретно

Характеристика

Тов. Лейпунский Александр Ильич работает в Министерстве внутренних дел СССР в должности зам. нач. управления.

За время работы в Управлении тов. Лейпунский Александр Ильич показал себя высококвалифицированным специалистом, хорошо знающим ту отрасль науки, которой он руководит в МВ- СССР.

Порученную ему работу тов. Лейпунский выполняет добросовестно и аккуратно.

Характеристика дана для предъявления в партколлегию при Харьковском обкоме и Горкоме КП(б)У.

1 ноября 1946 г.Зам. Министра внутренних дел СССР Генерал-лейтенант ЗАВЕНЯГИН

В 1941 году на территорию Украины пришла Вторая мировая война.

Вот как пишет об этом сам Лейпунский в своей автобиографии, датированной 22 июня 1952 года и хранящейся в архиве Киевского Института физики:

"Вместе с Академией наук УССР в октябре 1941 г. эвакуировался в Уфу. Там работал до 1944 г. директором Института физики. После реэвакуации Института физики в Киев продолжал работать там директором института. В 1946 году Харьковским Обкомом ВКП(б) был восстановлен в партии без взысканий. (Лейпунский в октябре 1941 года возглавил Институт физики и математики АН УССР, объединенный в связи с войной и эвакуацией Института физики и Института математики АН УССР.) В 1944–49 годах был директором Института физики.

В 1946 году был назначен заместителем начальника Управления Министерства внутренних дел СССР и проработал в этой должности до 1949 года. Одновременно работал в Лаборатории N3 зав.сектором. С 1949 года заведую отделом в организации п.я.276.

С 1946 по 1947 год был деканом инженерно-физического факультета Московского механического института, с 1946 г. заведовал там кафедрой".

Может возникнуть законный вопрос: почему в личное дело Лейпунского в Киевском институте физике находятся документы, датированные 1952 годом, когда он работал в Обнинске? Вот ответ.

Выписка из протокола N2

заседания Ученого совета Института физики АН УССР

от 19 января 1953 года

СЛУШАЛИ: О присуждении действительному члену АН УССР А.И.Лейпунскому ученого звания профессора по экспериментальной физике (А.С.Давыдов).

ПОСТАНОВИЛИ: На основании результатов тайного голосования Ученый совет присуждает действительному члену АН УССР ученое звание профессора по экспериментальной физике.

М.В.Пасечник

Г.А.Федорус

Значит, свое выдвижение на звание профессора Александр Ильич решил провести через украинских, а не московских физиков, через "свой" институт, в котором он был директором в течение трудных военных лет, и далее утверждение в звании – через Академию наук Украины. Неуспех в Академии наук СССР при выдвижении в ее члены еще во время войны, противодействие ряда ее самых влиятельных физиков заставляли Лейпунского быть осторожным.

Еще раз хочу выразить глубокую благодарность Борису Горобцу за выполненную им работу по написанию книги, б\'ольшая часть которой посвящена А.И.Лейпунскому, и выразить надежду на то, что он и впредь не оставит харьковскую историческую тематику.

Пролог: трое в секретном Указе

Семипалатинский полигон. 29 августа 1949 г., 6 ч15 мин по местному времени. Сильный дождь, ветер до 15 метров в секунду. Погода продолжает ухудшаться. Научный руководитель Атомного проекта И.В.Курчатов просит разрешения у Председателя государственной комиссии по проведению испытания Л.П.Берия перенести момент подрыва с 8.00 на час раньше. В 7.00 над казахстанской степью вспыхивает гигантский огненный шар. Через несколько дней в пробах воздуха, отобранных американским самолетом-разведчиком, были обнаружены радиоактивные нуклиды. Они свидетельствовали о том, что СССР успешно испытал свою первую атомную бомбу. Газеты писали, что, получив это сообщение, президент Гарри Трумэн растерянно спросил советников: "Что же нам теперь делать?" Американская ядерная монополия закончилась. Началась эпоха равновесия страха перед взаимным уничтожением, эпоха холодной войны. В то же время вероятность новой испепеляющей мировой войны уменьшилась многократно. Советский ядерный щит, созданный сверхчеловеческим напряжением всей страны, разоренной войной, обеспечил ей мир на протяжении жизни как минимум трех поколений.

Ровно два месяца спустя, 29 октября 1949 г., в секретных папках правительственных канцелярий появились сразу два документа: Постановление СМ СССР N5070–1944 сс/оп "О награждении и премировании за выдающиеся научные открытия и технические достижения по использованию атомной энергии" (под грифом "Строго секретно / особая папка") и Указ Президиума Верховного Совета СССР "О награждении орденами СССР научных, инженерно-технических работников, наиболее отличившихся при выполнении специального задания правительства" (не подлежит опубликованию). Постановление было подписано Председателем Совета Министров СССР И.В.Сталиным. В тот же день Председателем Президиума ВС СССР Н.М.Шверником и Секретарем Президиума А.Ф.Горкиным был подписан Указ. В первом, главном списке награжденных специалистов насчитывалось всего 841 человек. Он был представлен Сталину Председателем Госкомиссии по проведению испытаний. В этом списке 33 лицам за исключительные заслуги были присвоены звания Героя Социалистического Труда (среди них И.В.Курчатов, Ю.Б.Харитон, Я.Б.Зельдович), еще 260 человек награждены орденом Ленина, 496 – орденом Трудового Красного Знамени, 52 – орденом Знак Почета.

Всего награжденных орденами и медалями за это великое дело было во много раз больше. В указанном Постановлении СМ СССР был такой заключительный пункт: "Обязать Спецкомитет при Совете Министров СССР представить дополнительно предложения о награждении орденами и медалями остальных научных, инженерно-технических работников, рабочих и служащих". Списки отличившихся работников составлялись и представлялись в Спецкомитет различными ведомствами, и, по-видимому, они насчитывали десятки тысяч человек. Естественно, что факт присутствия именно в первом, центральном списке был особенно значим.

В этом списке среди награжденных орденом Ленина рядом стоят фамилии Александра Ильича и Овсея Ильича Лейпунских, а ниже, среди награжденных орденом Знак Почета – фамилия их сестры Доры Ильиничны Лейпунской. Этот символический, хотя и секретный акт – свидетельство подвига семьи Лейпунских, единственной советской семьи, давшей сразу трех ученых, награжденных орденами за первое испытание атомной бомбы по представлению, которое подписал лично Сталин.

Академик Александр Ильич Лейпунский – один из первых физиков-ядерщиков мирового класса, появившихся в СССР. Еще в 1932 г. его лаборатория физиков первая в стране расщепила атомное ядро, позже она определила множество ядерных констант (сечения захвата нейтронов и др.), без чего было невозможно ни построить ядерный реактор, ни создать атомную бомбу. Работая в 1945–1949 гг. заместителем начальника 9Нго (атомного) Управления МВД (начальником был А.П.Завенягин), А.И. (здесь и ниже будет часто применяться сокращение в виде первых букв имени и отчества постоянно повторяющегося персонажа) отбирал в Германии десятки лучших немецких физиков и инженеров, участвовал в организации для них специнститутов в Сухуми и Обнинске, курировал их работу в Атомном проекте СССР.

Профессор Овсей Ильич Лейпунский находился при первом испытании атомной бомбы в укрытии, в нескольких километрах от эпицентра взрыва. С 1945 г. он, работая в Институте химической физики, стоял во главе разработки методов контроля ионизирующей радиации, возникающей при ядерных и термоядерных взрывах. Его лаборатория в Институте химической физики разработала комплекс методов измерения радиационных полей, создаваемых нейтронами, альфа-, бета-частицами и гамма-квантами, научилась вычислять радиационно-биологические последствия взрывов атомных и водородных бомб на десятки и сотни лет вперед.

Профессор Дора Ильинична Лейпунская трудилась в знаменитом НИИ-9 над проблемой получения плутония из облученных в реакторе блоков урана. По многу месяцев она находилась в командировках на Комбинате N817 на Урале (позже он стал называться "Маяком"), на радиохимическом заводе "Б" по извлечению плутония.

Но не только это успели сделать в науке трое Лейпунских.

Реакторы на быстрых нейтронах (бридеры) – будущее ядерной энергетики. Такой тип реактора – оригинальная идея Александра Ильича, воплощенная в жизнь. Реакторы-размножители появились в последней трети XX в., процент выжигания в них ядерного горючего – выше, чем в ядерных реакторов на медленных нейтронах, и они воспроизводят ядерное топливо, обеспечивая развитие мировой ядерной энергетики на столетия вперед. В 1950 г. А.И.Лейпунский первым в мире предложил и применил жидкие металлы: натрий, калий, свинец и висмут в контурах теплообмена реакторов. Такие реакторы стояли в ядерных энергетических установках (ЯЭУ) на новом поколении подводных лодок. Под научным руководством А.И. были разработаны и ЯЭУ для космических аппаратов. За эти работы ему присвоили звание Героя Социалистического Труда.

Начиная с 1950Нх гг. и по настоящее время во всем мире промышленное получение искусственных алмазов ведется в соответствии с открытием и по технологии Овсея Ильича Лейпунского (приоритет от 1939 г.). Он первым определил совокупность трех условий синтеза алмаза: температура не менее 2,5 тыс. градусов, давление не менее 55–60 тыс. атмосфер и подходящая среда кристаллизации – жидкий металл, в котором растворяется графит. Кроме того, во время войны Овсей Ильич разработал совместно с Я.Б.Зельдовичем теорию горения пороха в реактивных снарядах типа "Катюши", которая позволила решить проблему внезапного потухания пороха в них и наращивать мощность порохового двигателя. После войны Овсей Ильич стал одним из ведущих ядерщиков в мире, разработавших методы радиометрии и дозиметрии ядерных излучений. Он впервые, еще до А.Д.Сахарова (который в своих работах по данной теме опирается на Лейпунского) выяснил путем расчетов гибельные последствия от ядерных испытаний. Именно О.И.Лейпунский и А.Д.Сахаров были теми физиками, которые сумели убедить в этом правительство, что предрешило заключение в 1963 г. международного договора о прекращении всех ядерных испытаний в открытых средах.

В истории человечества плутоний оказался тем металлом, извлечение которого оказалось ни с чем не сравнимым по сложности, затратам человеческого труда и других ресурсов. Плутоний выделяли и концентрировали, начиная с тысячных долей микрограмма, с тем чтобы уже через три года целый завод смог получить его около 10 килограммов для заряда первой атомной бомбы. Технологию извлечения плутония разработали в лабораторном варианте в ленинградском Радиевом институте, а в промышленном варианте – в секретном московском НИИ-9. Поскольку плутоний крайне опасен из-за своей радиоактивности, а также способности вступать в химические реакции с другими веществами, то все операции с ним потребовали сложнейших технологий защиты, не имевших аналогов в химии и металлургии. В этой проблеме не могло быть индивидуально обособленного труда и, кроме того, из-за предельно секретного режима работ в принципе сейчас уже невозможно установить личный вклад каждого работника по отдельности. Ясно лишь, что работа заведующей лабораторией НИИ-9 Доры Ильиничны Лейпунской явилась весьма значительным вкладом в решение проблемы плутония, коль скоро она получила за нее орден. Следующим этапом работы Д.И. была нейтронная геофизика, а точнее, разработка нейтронно-активационного анализа для количественного определения химических элементов при геологоразведочных работах на золото, многие металлы, в том числе редкие, на нефть и газ. Это новое научно-прикладное направление было создано и развито Д.И.Лейпунской со своими учениками во ВНИИ ядерной геохимии и геофизики.

Трем этим замечательным ученым, которые внесли громадный вклад в становление ядерной физики в СССР, посвящается наша книга.

Множество документов, оригинальных трудов героев книги, своих личных воспоминаний о них автору предоставил кандидат физико-математических наук, заведующий лабораторией Института энергетических проблем химической физики Илья Овсеевич Лейпунский (для автора просто Илья, близко знакомый ему с детства). Он – выпускник МИФИ, где его дядя, А.И.Лейпунский, был первым деканом инженерно-физического факультета и заведующим кафедрой "Прикладной ядерной физики"; а отец создал и долгие годы возглавлял кафедру "Биофизики, радиационной физики и экологии" (нынешнее название); затем Илья проработал три десятка лет в Институте химической физики АН СССР, где всю жизнь трудился его отец О.И.Лейпунский. Илья был первым читателем этой книги. Он же по естественным причинам стал редактором книги и внес в нее множество дополнений и исправлений.

Для книги предоставили свои заметки с воспоминаниями Нина Александровна Лейпунская (Киев) – о своем отце – и Александр Львович Кононович с женой Алиной – о матери, Д.И.Лейпунской.

Свои замечания о книге автору сообщил крупнейший специалист по истории советской физики, доктор физико-математических наук, профессор Юрий Николаевич Ранюк из Харьковского физико-технического института. Он также любезно предоставил автору свои свежие, подготовленные для печати материалы об истории этого института в период работы в нем А.И.Лейпунского и Л.Д.Ландау, а также несколько редких фотографий.

18 октября 2006 г. в Институте общей физики РАН им.А.М.Прохорова, на Общемосковском семинаре профессора А.А.Рухадзе состоялось обсуждение рукописи этой книги. Анри Амвросьевич Рухадзе, который работал в течение полутора лет в контакте с А.И.Лейпунским, в Обнинске, вспоминая то время, сказал: "Александр Ильич был, несомненно, великий физик!"

Рукопись книги была передана нами для ознакомления в ИХФ РАН, МИФИ и ФЭИ, прежде всего ученикам А.И. и О.И.Лейпунских.

Мы особенно благодарны сотрудникам кафедры "Теоретической и экспериментальной физики реакторов" МИФИ доценту Эдуарду Феликсовичу Крючкову и профессору Лидии Николаевне Юровой, кафедры "Биофизики, радиационной физики и экологии" МИФИ профессорам Евгению Александровичу Крамер-Агееву и Валентину Константиновичу Сахарову, которые сделали в рукописи многочисленные замечания, а также предоставили нам дополнительные материалы о работе на этих кафедрах А.И. и О.И.Лейпунских.

Приносим сердечную благодарность кандидату технических наук Михаилу Георгиевичу Короткову, ученику Д.И.Лейпунской, который прислал нам страничку своих воспоминаний о работе под руководством Д.И. во ВНИИЯГГ, и ученику О.И.Лейпунского, доктору физико-математических наук Владимиру Николаевичу Маршакову, приславшему воспоминания о становлении лаборатории О.И.Лейпунского "Физика горения твердого топлива" в ИХФ.

Благодарим за внимание к рукописи и замечания профессора МИФИ Владимира Михайловича Жданова. Выражаем признательность бывшим сотрудникам О.И.Лейпунского в ИХФ доктору физико-математических наук Всеволоду Николаевичу Сахарову и кандидату физико-математических наук Владимиру Иосифовичу Колесникову-Свинареву, которые прочли рукопись и высказали слова одобрения и замечания.

Как нам сообщили, в ноябре 2006 г. о рукописи книги одобрительно отозвался лауреат Нобелевской премии академик Виталий Лазаревич Гинзбург, хорошо знавший Овсея Ильича и Александра Ильича Лейпунских.

Наконец, когда книга уже находилась в процессе корректуры в издательстве, в начале февраля 2007 г. автору передали большое письмо из ФЭИ имени А.И.Лейпунского от А.П.Белова, Л.А.Кочеткова, В.Ф.Кузнецова, И.М.Курбатова, Ю.А.Прохорова и Ю.В.Фролова (их должности и ученые степени указаны нами в подписях под комментариями, помещенными в тексте книги). Неделей спустя был получен тщательный историко-аналитический разбор глав 1 и 2 рукописи от Л.И.Кудиновой, известного историка-архивиста из ФЭИ, составителя отдельных книг "Атомного проекта СССР". Несмотря на большие технологические трудности, нами предприняты максимальные меры для того, чтобы учесть всю критику группы специалистов из ФЭИ: исправлено много мелких неточностей, изъяты куски текста "второго плана". Некоторые куски с исправлениями были нами включены в основной текст с разрешения авторов этих двух рецензий. Другие критические комментарии, которые при всем желании уже было поздно учитывать, помещены нами за отдельным подзаголовком в конце главы 2, завершающей тему о А.И.Лейпунском. Этой группе физиков из ФЭИ – наша глубокая благодарность.

Далее, мы с признательностью отмечаем оригинальный вклад в книгу бывшего начальника лаборатории Сухумского физико-технического института Николая Федоровича Лазарева, который подробно описал особенности труда и быта немецких и советских специалистов в этом сверхсекретном учреждении. Его начало относится к 1945 г., когда были созданы Институты НКВД "А" и "Г", разместившиеся в двух сухумских санаториях. Общее научное руководство их работами осуществлял А.И.Лейпунский. Что это было, научно-технические институты, "почтовые ящики" или улучшенные тюрьмы ("шарашки") для немцев? Достоверное описание жизнедеятельности этих сверхсекретных учреждений могут дать только сами их сотрудники. Но они получили такую возможность лишь недавно, когда их осталось уже совсем немного. Эти уникальные в историческом смысле записки сухумского физика-ветерана нами помещены в конце книги как Приложение 5.

В заключение выражаем благодарность кандидату физико-математических наук Александру Алексеевичу Рогожину, заместителю директора Всероссийского научно-исследовательского института минерального сырья, который, первым ознакомившись с рукописью книги, оказал нам важную помощь в организации ее издания.

Общее начало: семья Лейпунских

В начале XX в. на востоке царства Польского, входившего в Российскую империю, жила бедная и многодетная еврейская семья Лейпунских. Глава семьи Илья Исаакович Лейпунский (1872–1936), отец будущих знаменитых ядерщиков, отслужив в царской армии, работал десятником (по нынешнему – бригадиром рабочих) на строительстве шоссейных и железных дорог. Жена Ильи Исааковича Софья Наумовна Лейпунская (Шпанина) (1885–1961) была сиротой, ее воспитывали родственники, которые обеспечили ей возможность закончить прогимназию. Россия в то время интенсивно строила дороги, и потому семья железнодорожного техника-строителя часто переезжала с места на место.

7 декабря 1903 г. в семье Лейпунских родился первый сын, которого назвали Александром. Это случилось в деревне Драгли Сокольского уезда Гродненской губернии, на территории Польши. Вскоре семья переехала в г.Белосток. Александр поступил в гимназию, правда не сразу. Хотя он успешно сдал вступительные экзамены, но не был принят из-за превышения процентной нормы приема евреев. Ему пришлось заниматься дома самостоятельно. Через год он снова поступал в гимназию и на этот раз был принят, причем без потери учебного года благодаря домашней самоподготовке.

Затем у Софьи Наумовны и Ильи Исааковича родилось еще пятеро детей: Яков (1906), Овсей (1909), Дора (1912), Елизавета (1918) и Наум (1921). Наряду с этим, в семью были взяты еще четверо детей, оставшихся сиротами после смерти двоюродной сестры Софьи Наумовны. Двоих младших звали Салик и Дора, так что в семье росли две сестры по имени Дора и два мальчика, откликавшихся на имя Салик – позже одного из них стали звать Овсеем, а другого Исааком. Отец этих сирот, двоюродный брат Ильи Исааковича в 1905–1906 гг. входил в силы самообороны еврейской общины, во время погромов он и его товарищи оказывали вооруженное сопротивление погромщикам и их покровителям из местной полиции. Такая деятельность в России строго преследовалась, он скрывался от полиции, некоторое время прятался у Софьи Наумовны и Ильи Исааковича в Белостоке и в 1906 г., нелегально перейдя несколько границ, уехал в Америку. До 1923 г. вестей от него не было.

Тяжелая материальная жизнь семьи сочеталась с атмосферой доброты, трудолюбия, честности, взаимопомощи, духовности и культуры. Наум умер еще мальчиком. В 1914 г., с началом Первой мировой войны, учреждение Военно-дорожного ведомства, где служил И.И.Лейпунский, было эвакуировано из Белостока в Ярославль. В самые голодные годы Гражданской войны (1918–1922) Илья Исаакович самоотверженно трудился, чтобы прокормить огромную семью с 10Ню детьми. Работал не только на железной дороге, но и на лесозаготовках.

Желая помочь семье, Саша вместе с отцом работал в это время в Рыбинске. Он начал работать в 14 лет, сначала посыльным, потом рабочим. Успевал какое-то время посещать философский кружок, за что как-то даже был задержан ЧК и провел под арестом несколько дней, пока не выяснилось что деятельность кружка в общем-то Советской власти не угрожает.

Часть семьи оказалась в Ярославле во время Ярославского мятежа и сопровождавших его еврейских погромов. Их спрятали у себя православные соседи. Время было голодное, и младшие дети ходили по деревням, меняя вещи на продовольствие. При всем царившем в то время безвластии и беззаконии противоборствующие стороны детей не трогали.

В 1919 г. 15-летний Саша поступил в механический техникум и одновременно на химический завод в Рыбинске. Преподавание в техникуме велось на высоком уровне, изучалась даже высшая математика. В 1921 г. Александр окончил техникум и перешел на своем заводе уже на должность помощника мастера.

В 1921 г. по командировке Губпрофсвета Александр поступает в Ленинградский политехнический институт на физико-механический факультет. Выбор не был случаен. До Рыбинска доходили сведения, что в Ленинграде создано учебное заведение, в котором учат физике по-новому – ее изучают с целью создания новых видов техники мирового уровня. Это отвечало идеологической установке Александра – "техника для социализма".

Сашины брат и сестра также поступили вслед за ним на "физмех Политеха" и окончили его. Правда, Овсей под влиянием брата Якова поступает по приезде в Ленинград в экономический техникум. Первая практика в бухгалтерии завода "Светлана" показала ему, что работа бухгалтера и экономиста – не его призвание, и в 1926 г. он поступает на первый курс того же "физмеха".

Перед войной этот "физмех" был так же знаменит и играл примерно такую же роль, как впоследствии Московский физтех. В результате Александр, Овсей и Дора стали физиками, Яков стал экономистом, доктором наук, Елизавета стала историком и долгие годы работала старшим научным сотрудником в издательстве "Большая советская энциклопедия".

После окончания Гражданской войны в Россию из Америки приехал отец приемных детей, который предложил детям вернуться с ним в Америку. Двое старших детей согласились и уехали вместе с отцом, а двое младших – Салик (Исаак) и Дора остались в семье Лейпунских. Исаак стал врачом и переехал по распределению в Воронеж, где и прожил всю жизнь, за исключением военного времени, которое военврач Лейпунский провел в действующей армии с первого до последнего дня.

До 1935 г. между русской и американской частями семьи поддерживались связи, посылки из Америки с лекарствами и продовольствием помогли пережить голодные годы с карточными рационами. Но после 1935 г. переписка с заграницей стала крайне опасной и потому прекратилась. Остались только семейные предания, согласно которым в те времена американские Лейпунские занимались деревообработкой и проживали в районе Кливленда.

Яков неплохо понимал процессы, происходившие в стране. В 1935 г., вскоре после убийства Кирова, он на некоторое время исчез из Ленинграда, и когда за ним однажды ночью пришли (первая волна ленинградских арестов коснулась главным образом гуманитариев), вместо него в квартире застали только его брата Овсея. Но команды брать физиков не было, и Овсея оставили досыпать.

Еще в студенческие годы Александр женился на самой красивой девушке их курса Антонине Федоровне Прихотько. Она была из семьи терских казаков. Через много лет А.Ф.Прихотько стала Героем Социалистического Труда, украинским академиком, директором Киевского института физики. (Знавший лично обоих супругов профессор-физик А.А.Рухадзе говорил, что А.Ф. была "абсолютно железной женщиной".) В их семейной жизни с А.И. были трудные и даже очень тяжелые периоды, особенно в те месяцы 1938 г., когда А.И. оказался под арестом. Но они с самого начала создали нерушимую семью, в которой все любили друг друга. Это подчеркивает в своей записке, присланной для данной книги в 2006 г., их дочь Нина Александровна, археолог, живущая в Киеве.

О.И.Лейпунский женился в 1939 г. на Александре Ильиничне Хейфец. Она была биологом по образованию, одно время работала над проблемой создания пищи на основе биомассы, получаемой из головоногих (червей). Ее отец Илья Яковлевич был ленинградским юристом, специалистом по авторскому праву. Он был также участником международных комиссий по расследованию фактов еврейских погромов на Украине в годы Гражданской войны. Мать, Гита Алексеевна Флакс, в молодости входила в боевую организацию эсеров, но еще до 1914 г. вышла из революционного движения, а в 1930Не гг. работала учительницей. Брат Ильи Яковлевича Яков Гуральский был профессиональным революционером, агентом Коминтерна; как специалист по уличным боям в 1920Не годы пытался помочь Э.Тельману совершить революцию в Германии, воевал в Испании, в промежутках между "командировками" преподавал в Институте красной профессуры. После войны он вернулся в СССР из Латинской Америки, был арестован, освобожден в 1954 г. и умер вскоре после освобождения.

Супруги О.И. и А.И.Лейпунские прожили всю жизнь в любви и согласии. Их сын Илья окончил МИФИ, затем много лет работал в Институте химической физики, защитил кандидатскую диссертацию; ныне работает в отделившемся от ИХФ Институте энергетических проблем химической физики, кстати, в той же комнате, в которой с 1947 по 1960 г. работал его отец.

В предвоенные годы О.И. всерьез занялся альпинизмом. Он – участник рекордных зимних переходов через перевалы Главного Кавказского хребта, организатор альпинистских лагерей на Кавказе. О.И. каждое лето проводит на Кавказе в качестве инструктора, а затем – начальника учебной части одного из центров альпинистской подготовки офицеров Красной армии. В 1940 г. под его руководством более 500 курсантов учились покорять Эльбрус в условиях непогоды. После войны О.И. попал снова на Кавказ только в 1958 г. Его сын Илья вспоминает, что в каждом альпинистском лагере у отца находились друзья и добрые знакомые, среди них были легендарные альпинисты Е.Белецкий и В.Сасоров. Вплоть до 1972 г. каждое лето О.И. хотя бы месяц проводил в Кавказских горах.

Д.И.Лейпунская вышла замуж в 1935 г. за своего одноклассника Льва Петровича Конон\'овича, происходившего из семьи земской интеллигенции Ярославской губернии. Мать Льва была земским врачом, отец – дорожным инженером, специалистом по строительству мостов. Л.П.Кононович стал военным инженером, провоевал всю войну, с 1941 г. В мае 1945 г., уже после капитуляции Германии, он погиб в перестрелке с вооруженными остатками немецко-фашистских фанатиков.

После войны Д.И.Лейпунская вышла замуж за Владимира Львовича Карпова, сына знаменитого революционера и химика Л.Я.Карпова. С ним она прожила до своей смерти в 1977 г. Вместе с ними одной семьей жили сын Д.И.Лейпунской Александр Львович Кононович и его жена Алина.

Трагически сложилась судьба Доры Лейпунской, сводной сестры. Она окончила педагогический институт в Ленинграде, вышла замуж за немецкого эмигранта-антифашиста. В 1938 г. ее мужа арестовали, а затем по заключенному договору между Германией и СССР об экстрадиции преступников передали представителям гестапо (точно так же, как двух героев этой книги, Хоутерманса и Вайсберга, описываемых далее, в Главе 1). Пройдя через череду фашистских тюрем, он оказался в немецком штрафном батальоне, воевал в войсках Роммеля в Африке и погиб в 1943 г. Дора умерла в 1944 г. в эвакуации в Уфе.

В конце 1942 г. Овсей Ильич получил "похоронку", сообщавшую, что "лейтенант Я.И.Лейпунский пал смертью храбрых на ленинградском фронте". 22 июня 1941 г. он ушел на фронт добровольцем вместе со своей женой, переводчиком с немецкого, Натальей Николаевной Сиверс. Ближайшие родственники Натальи Николаевны погибли на Соловках. Она и Яков не питали иллюзий относительно сталинского режима, но в день начала войны решили пойти на фронт добровольцами. Они были зачислены в регулярную часть Красной армии, начали войну в Эстонии. Яков дослужился до командира разведроты. После его гибели Овсей Ильич дважды подавал заявления директору Института химфизики с просьбой разбронировать его и отпустить на фронт. Но оба раза Н.Н.Семенов отказывал, мотивируя тем, что О.И.Лейпунский – один из незаменимых специалистов по порохам и взрывчатым веществам, он ведет работу по тематике Наркомата боеприпасов, необходимую для фронта. Тем не менее, О.И., как и многих его современников, мучило чувство вины за то, что он оказался среди относительно немногих не воевавших и потому выживших мужчин своего поколения. Жена Якова осталась жива. Но в 1944 г., возвращаясь с разведгруппой из немецкого тыла, она подорвалась на минном поле, после чего ей ампутировали ногу. После войны Наталья Николаевна, свободно владевшая немецким, английским и французским языками, работала в Ленинградской военно-медицинской академии. Братья Лейпунские помогали ей всю жизнь.

Более дальние родственники Лейпунских, проживавшие в восточных областях Польши и в Прибалтике, были убиты немецкими и местными фашистами во время Второй мировой войны.

Елизавета Ильинична Лейпунская вышла замуж за Абрама Давыдовича Сыркина, также историка, проработавшего много лет в издательстве "Большая советская энциклопедия". Его мать – Розалия Наумовна – была школьным учителем.

* * *

Такова краткая биографическая справка о семье трех главных героев нашей книги, семье, принадлежавшей к трудовой советской интеллигенции с еврейскими корнями. В чем-то она была типичной: все члены семьи честно и самоотверженно трудились на свою родину, СССР, защищали ее, награждались, репрессировались. Но были и необычные черты этой семьи – они заключались, прежде всего, в научных талантах физиков Лейпунских, их громадном вкладе в общемировую сокровищницу знаний, в научно-производственный и оборонный потенциал своей страны.

В разговорах часто приходится слышать о ком-то: это – хороший человек, а это – плохой. Существует множество афоризмов и анекдотов насчет того, чем различаются хорошие и плохие люди. Среди них есть следующее, довольно глубокое, образное "определение", данное выдающимся поэтом и писателем Константином Симоновым (в нашем приблизительном пересказе).

"Есть три категории людей. Есть люди – плохие в хорошие времена, это – безусловно плохие люди. Есть люди – хорошие в плохие времена, это – безусловно хорошие люди. И есть люди – хорошие в хорошие времена и плохие – в плохие времена. Так вот, я – такой".

Все, что автор настоящей книги прочел и услышал об Александре Ильиче, Овсее Ильиче и Доре Ильиничне Лейпунских, позволяет ему с уверенностью сказать, что это – не только очень крупные ученые, но и личности, которые были безусловно хорошими людьми в любые даже самые тяжелые времена. Можно сказать и иначе. Природа локально реализовала необычно высокую плотность таланта и порядочности в расчете на одну семью. Наша книга призвана зафиксировать в истории науки это очень редкое явление, которое принесло немалую пользу мировой науке и технике, а в более широком смысле – нашему народу и всему человечеству.

Об авторе

Горобец Борис Соломонович

Доктор геолого-минералогических наук, кандидат физико-математических наук; профессор математики Московской высшей школы бизнеса (МИРБИС), профессор минералогии, ведущий научный сотрудник ВНИИ минерального сырья имени Н. М. Федоровского. Окончил физический факультет МГУ имени М. В. Ломоносова в 1965 г. Автор (соавтор): монографий по минералогии урана (Золотая медаль ВДНХ СССР, 1988), оптической спектроскопии минералов и руд; атласа "Спектры люминесценции минералов" (диплом I степени Всероссийского минералогического общества, 2002); исторических книг: трилогии "Круг Ландау" (М.: URSS; диплом за 2-е место на конкурсе IX Киевской международной книжной ярмарки в номинации: "Лучшее произведение художественной литературы"); "Секретные физики из Атомного проекта СССР: Семья Лейпунских" (М.: URSS); "МИХМ в Атомном проекте СССР" (медаль МГУИЭ "Золотой Атлант"); "Ядерный реванш Советского Союза" (М.: URSS; в 2 томах); развлекательно-познавательных книг: "А роза упала НЕ на лапу Азора. Искусство палиндрома" (совм. с С. Н. Фединым; М.: URSS), "Советские физики шутят... Хотя бывало не до шуток" (М.: URSS), "Геологи шутят. И не шутят" (М.: URSS), "Ученые шутят" (совм. с С. Н. Фединым и Ю. А. Золотовым; М.: URSS), "Педагоги шутят тоже... Только строже" (М.: URSS), "Медики шутят, пока молчит сирена" (М.: URSS).