Хейфец Б.А. Внешние долговые активы России

От автора

Тема зарубежных долговых активов СССР стала широко обсуждаться на волне перестройки и гласности в связи с ухудшением экономического положения в стране и ростом ее собственного внешнего долга. В 1989 г. народные депутаты СССР – А.Шелканов, А.Собчак, А.Ежелев, Ю.Болдырев и некоторые другие – обратились с запросом на имя Председателя Совета Министров СССР Н.И.Рыжкова о величине задолженности иностранных государств. Правительство впервые дало подробную информацию об имевшемся по состоянию на 1 ноября 1989 г. 61 должнике СССР и объеме их обязательств, которая была опубликована сначала в газете Ленинградского отделения Союза журналистов СССР "Час пик" за 26 февраля 1990 г., а затем перепечатана рядом других изданий (приводится в приложении).

Проблематика внешних долговых активов достаточно часто затрагивалась в публикациях в 90-е годы. Однако, как правило, это делалось в связи с исследованием вопросов обслуживания внешнего долга, когда на долговые активы возлагались не всегда оправданные надежды на выход из сложного положения с выплатой советской задолженности иностранным государствам. Однако комплексного исследования, раскрывающего различные стороны данной проблематики, опубликовано не было. К тому же в последнее время в этой области проявились новые тенденции, которые требуют научного осмысления.

Данный пробел стремится восполнить настоящая работа. В ней, наряду с исследованием причин образования зарубежной задолженности, ее структуры, проблем получения долгов, рассматриваются изменения в государственной политике управления зарубежными финансовыми активами и высказываются соображения автора о новых возможностях реализации активов.

В предлагаемой книге затрагивается широкий круг вопросов, связанных, по мнению автора, с проблематикой активов. Так, в ней содержится глава, посвященная репарациям, полученным СССР после второй мировой войны. Эти репарации были практически первыми крупными зарубежными финансовыми активами Советского Союза. Ленинскому правительству достались некоторые финансовые активы царской России, но оно от них добровольно отказалось. В 1921 г. были прощены долги Персии и Турции. РСФСР также отказалась от причитавшихся России по Версальскому мирному договору от 28 июля 1919 г. репараций с Германией. Согласно ст.116 этого договора Россия могла претендовать на возмещение в размере 16,1 млрд золотых рублей. Правда, советское правительство пыталось использовать этот факт на международных конференциях в Генуе и Гааге в 1922 г., на которых обсуждались вопросы погашения долгов царской России, для обоснования отказа от выплат по долгам, образовавшимся во время первой мировой войны (около 8 млрд руб.). Хотя сами репарации нельзя отнести к долговым активам, практика реализации этого вида финансовых ресурсов, поступивших из-за рубежа, безусловно, представляет интерес для затрагиваемой проблематики.

То же можно сказать и о внутренних валютных активах. Данный термин вводится автором для задолженности резидентов перед правительством Российской Федерации (РФ), выраженной в иностранной валюте. По своей экономической роли для различных государственных балансов (дебиторская задолженность, номинированная в валюте) внешние долговые активы тождественны внешним активам. Однако управление внутренними валютными активами имеет свою специфику, и недостаточно исследовано в экономической литературе.

Долговые активы, которым посвящена данная работа, – это только часть внешних активов. В широком смысле слова к внешним активам государства можно отнести недвижимую государственную собственность за пределами его территории, принадлежащие государству акции и другие иностранные ценные бумаги, вклады в иностранных банках, золотовалютные фонды и резервы, инвестиции за рубежом, любые финансовые обязательства в отношении РФ другого государства, международной организации или иного иностранного дебитора.

Основная часть современных долговых активов России перешла к ней от СССР в качестве компенсации за принятие в полном объеме обязательств по советскому долгу. В этом смысле долговые активы сыграли роковую роль в "судьбе" внешнего долга. Они, например, стали дополнительным стимулом быстрого принятия на себя Россией всех обязательств по долгу СССР, так как также целиком переходили на российский баланс. Эти активы создавали иллюзию известной сбалансированности долгов и активов, что сказалось и на позиции при реструктуризации долга в середине 90-х годов, на принятии некоторых решений о получении кредитов, на поспешном, по мнению ряда экспертов, вступлении России в Парижский клуб кредиторов в качестве полноправного члена.

До сих пор в некоторых статьях и выступлениях ответственных лиц содержатся упрощенные взгляды на то, что внешние активы уравновешивают наши долги.

Все это требует более тщательного изучения данного вопроса, поиска более эффективных возможностей использования российских долговых активов для экономического развития и смягчения долгового бремени.

Первоначально бывшие советские республики хотели разделить между собой долг и активы (все, а не только долговые) СССР. Это желание нашло отражение в Договоре о правопреемстве в отношении внешнего государственного долга СССР от 4 декабря 1991 г., в котором отмечается, что договаривающиеся Стороны "принимают на себя обязательство участвовать в погашении и нести расходы по обслуживанию государственного внешнего долга СССР в долях, согласованных Сторонами, и при условии исполнения вышеуказанного обязательства (выделено нами. – Б.Х.) принимают на себя обязательство гарантировать право собственности каждой из Сторон на причитающуюся ей долю активов СССР".

Доля каждой из бывших республик в долге и активах на 1 января 1991 г. была определена на основании согласованного агрегированного показателя, учитывающего их удельный вес в населении, экспорте и импорте, национальном доходе бывшего союзного государства. Согласно произведенным в Научно-исследовательском экономическом институте при Минэкономики СССР расчетам, доля России составила 61,34%. Однако впоследствии в силу различных причин Россия взяла на себя полную ответственность за обслуживание внешнего долга. Юридическое оформление этих новых обязательств РФ произошло путем заключения с каждой из республик бывшего СССР, участвовавших в Договоре от 4 декабря 1991 г., соглашений о так называемых "нулевых вариантах". В пассиве "нулевого варианта" для России была часть долга бывшего СССР, приходящаяся на конкретную республику, а в активе – соответствующая часть активов. Иными словами Россия брала на себя единоличную ответственность по уплате долга за те республики, с которыми были подписаны соглашения, получая взамен и приходившуюся на них часть активов.

Первые соглашения о "нулевом варианте" были подписаны летом 1992 г. с Беларусью, Туркменистаном и Кыргызстаном. В октябре 1992 г. на совещании глав стран-участниц Союза Независимых государств (СНГ) в Бишкеке был принят документ, по существу означающий отказ от многосторонних форм и механизмов управления внешним долгом и активами СССР. В период с ноября 1992 г. до конца 1994 г. двусторонние соглашения о "нулевом варианте" подписали еще 8 бывших советских республик, в том числе Грузия (в сентябре 1993 г.) и Украина (в декабре 1994 г.). Однако ни грузинский (до февраля 2001 г.), ни украинский (до настоящего времени) парламенты не ратифицировали данные соглашения, что давало основания этим странам предъявлять претензии к России в отношении активов бывшего СССР. Некоторые аспекты разногласий по поводу советских активов бывших партнеров по СССР затрагиваются в работе.

В постсоветский период Россия, хотя и уменьшила объем оказываемой помощи, продолжала предоставлять кредиты зарубежным странам, что влияло на размер их задолженности, т.е. величину активов. В это время возникла и новая задолженность стран СНГ, которой посвящена отдельная глава. Изменились и отношения с бывшими восточноевропейскими странами СЭВ, которые из должников превратились в кредиторов России. Вопросы утраты потенциально серьезных активов в этом регионе также заслуживают, на наш взгляд, отдельного анализа.

Наконец, необходимо сказать о закрытости материалов по данной проблематике даже по сравнению с постепенно раскрываемой информацией по внешнему долгу. Для такой закрытости есть объективные предпосылки: несогласие ряда должников с российскими оценками задолженности и отсутствие соответствующих межгосударственных соглашений; конфиденциальность информации по погашению долга в связи с обязательствами должников перед международными организациями и т.п. Приводящиеся обычно суммарные данные по внешним активам – это расчетные величины, в значительной мере отражающие только позицию кредитора. Существующая закрытость не позволила исследовать некоторые важные моменты политики по управлению долговыми активами, стала причиной возможных неточностей в отдельных оценках величины активов.

Положение частично исправило использование в работе отдельных материалов, почерпнутых из прессы, журналистских расследований. При этом отбирались и анализировались наиболее значимые для исследуемой темы события. Естественно, автор отдает себе отчет, что здесь возможны определенные искажения реальных фактов, целенаправленный "слив" компромата в заказных публикациях и т.п. Однако без подобной информации, которую нереально получить из других источников, представление о ситуации с управлением внешними долговыми активами было бы неполным.

Важной частью работы являются документы, включенные в приложение 5. Хотя значительная часть таких документов еще не доступна для исследования, приводимые материалы в какой-то мере позволяют судить о реальной практике управления внешними активами.

Автор надеется, что книга будет интересна широкому кругу читателей. Она рассчитана не только на тех, кто благодаря своей профессии знакомится с литературой по такой проблематике, но и на всех интересующихся актуальными вопросами современного экономического развития России.

Оглавление

Oб авторе

Борис Аронович Хейфец - ведущий научный сотрудник Института международных экономических и политических исследований РАН, кандидат экономических наук, автор более 80 работ по экономике и международному сотрудничеству.