|
Об авторе
 Предлагаемые читателю очерки по истории русской проповеди являются малой частью обширного и на радость разнообразного научного наследия Василия Павловича Зубова (1899-1963). Имя его хорошо известно историкам науки и архитектуры, как у нас, так и за рубежом. Его знают, прежде всего, как автора фундаментальных монографий "Историография естественных наук в России (XVIII в. – первая половина XIX в.)" (1956), "Аристотель" (1963), "Развитие атомистических представлений до начала XIX в." (1965) и др. В последней монографии, изданной посмертно, приведена библиография опубликованных трудов ученого, включающая более 200 работ. Василия Павловича Зубова знают и ценят как блестящего переводчика и комментатора архитектурных, математических и философских трактатов средневековых и ренессанских авторов. Таковы изданные в 1935-1937 гг. "Десять книг о зодчестве" итальянского архитектора и теоретика искусства XV век. Л.Б. Альберти, в 1938 г. – сочинение Даниеля Барбаро "Комментарий к десяти книгам об архитектуре Витрувия" и др. Труды В.П. Зубова получили мировое признание, о чем свидетельствуют их зарубежные издания (так, монография о Леонардо да Винчи была переведена на английский и болгарский языки). В 1960 г. В.П. Зубов был избран действительным членом Международной Академии истории науки. В 1963 г. уже посмертно он был награжден медалью имени Джорджа Сартона за вклад в развитие истории науки. Заслуженным признанием специалистов пользуются исследования В.П. Зубова, посвященные древнерусской духовной культуре. Среди них статьи о русских переводах и переработках сочинений Аристотеля в XVII в.; заметки о переведенном еще в X в. в Болгарии философско-богословском трактате Иоанна Дамаскина "Источник Знания", вошедшего в XVI в. в состав "Великих Четий-Миней" Митрополита Макария; статья "Вопросы о "неделимых" и бесконечном в древнерусском памятнике XV в." (1953); публикация, примечания и перевод труда Кирика Новгородца (1953); статья "Епифаний Премудрый и Пахомий Серб" (1953) и ряд других работ. На протяжении многих лет научная судьба В.П. Зубова была связана с Троице-Сергиевой Лаврой. В 1940 г. по предложению академика А.В. Щусева Василий Петрович был привлечен к работе по реконструкции Лавры и занял должность секретаря Ученого совета реставрационных мастерских. "Исследовательская работа, ведущаяся Зубовым в настоящее время по реставрации Троице-Сергиевой Лавры, - писал в 1942 г. академик А.В. Щусев, - <... > впервые развернута им в самом широком масштабе... ". " Ряд неизвестных чертежей и документов, найденных В.П. Зубовым, и основанные на них научные выводы принесли большую пользу при составлении проектов реставрации", - из отзыва академика И.В. Жолтовского того же года. За годы работы в реставрационных мастерских В.П. Зубов собрал, систематизировал и исследовал огромный архивный материал. В этот период, который приходится на военные годы, публикаций научных работ не было. Все, что было собрано ценою кропотливого труда, тщательных научных разысканий, - археологические и исторические сведения, документацию по каждому памятнику ансамбля Лавры, включая стены и башни, подробные исторические очерки о каждом храме – было передано Василием Павловичем в Загорский музей. В семейном архиве сохранились дубликаты этих материалов, рукописи и машинописные статьи ученого о Троице-Сергиевой Лавре, которые могли бы составить целую серию монографий. В.П. Зубов работал в постоянном и тесном контакте с архитекторами-реставраторами Н.Д. Виноградовым и И.В. Трофимовым. Последний в предисловии к своей книге "Памятники архитектуры Троице-Сергиевой лавры. Исследования и реставрация". (М., 1961) с благодарностью отметил вклад В.П. Зубова в изучение и восстановление памятников Лавры и сообщил об одном из важных его открытий: сопоставив известные историкам летописные сведения, В.П. Зубов сумел убедительно доказать ошибочность общепринятой датировки Духовской церкви XVI веком и вернул этому памятнику дату его строительства – 1476 год, подтвержденную археологическим, архитектурным и художественным анализом, а также помог реставраторам воссоздать утраченные элементы храма на основании архивных материалов. В.П. Зубов впитал в себя лучшие традиции русской культуры и глубокую любовь к своему Отечеству. Становление и развитие В.П. Зубова как ученого и гражданина было неразрывно связано с той средой, в которой он вырос. Василий Павлович Зубов родился 1 августа 1899 г. в г. Александрове Владимирской губернии. По соседству с городом, в селе Крутец, находилось родовое имение, где семья Зубовых проводило летние месяцы. Зимой Зубовы жили в Москве, близ Таганской площади в собственном особняке на Большой Алексеевской улице. Отец Василия Павловича – Павел Васильевич (1862-1921) – видный московский ученый термохимик известен как знаток древних монет (его коллекция мирового значения и библиотека были завещаны им Историческому музею города Москвы). Кроме того, Павел Васильевич был одаренным музыкантом-скрипачем, обладателем редчайших смычковых инструментов работы Страдивари, Гварнери, Руджери, Амати. Долгие годы П.В. Зубов был председателем попечительства о бедных Рогожской части в приходе храма св. Мартина Исповедника. С этим храмом связано несколько поколений семьи Зубовых. В нем Павел Васильевич был крещен, здесь он венчался с Натальей Митрофановной, урожденной Грачевой, здесь были крещены его четверо детей, старший из которых был Василий, здесь его отпели в 1921 г. Дружные и трудолюбивые родители - Павел Васильевич и Наталья Митрофановна воспитывали своих детей в духе православной веры. После домашнего обучения Василий Зубов в 1912 году сдал экзамены в третий класс гимназии А.Е.Флёрова, которую окончил с золотой медалью в 1918 году. В том же году он поступил на философское отделение Московского университета, но вскоре был призван в Красную армию, где по состоянию здоровья служил писарем до 1920 г. К этому времени относятся краткие записи, сохранившиеся в семейном архиве. В этом дневнике мы не найдем упоминание ни о нужде, ни о голоде, ни о деньгах, ни о других житейских трудностях, столь характерных для того времени. В них прослеживаются четыре основные темы: храм, природа, музыка и мир книг. Записи свидетельствуют о тонком художественном видении, о поэтичности натуры, о глубоком философском осмыслении всего увиденного, о духовной наполненности. "Небо глубокое и голубое, острый шпиль готической церкви, первая трава, апрельское солнце без расслабляющей жаркости, - прозрачность... Дома играл Скрябина, читал Добротолюбие и особенно живо ощутил, что все аскетические нормы здесь не налагаются извне на жизнь, а вырастают из жизни. Практика - предваряя теорию, интуиция - рефлексию. (Особенно о раннеегипетских и афонских аскетов). Читая эти аскетические главы, понял, что религия – сплошная динамика, развитие; что религиозной души нельзя представить в статическом состоянии". В.П. Зубов очень глубоко чувствовал красоту во всех ее проявлениях. С юношеских лет он любил музыку, поэзию, зодчество и особенно архитектуру московских храмов. В.П. Зубов получил прекрасное классическое и философское образование. В 1922 г. он окончил философское отделение историко-филологического факультета Московского университета. Он имел возможность слушать лекции Б.А. Фохта, А.Л. Кубицкого, И.П. Попова, И.А. Ильина, С.Л. Франка и Г.Г. Шпета. При посещении университета В.П. Зубовым весной 1920 г. он "показался чуждым, мертвым, в особенности студенты-философы. Что такое, как не нуль, философия, не выросшая из правильного воспитанного христианского сознания? И разве страна, оплевавшая собственную религию, может построить прочную философию, не восстановив эту религию? Разве философия не яд – вне Церкви?" Религиозно-философская основа мышления В.П. Зубова чувствуются во всех его работах, к каким бы темам он ни обращался. Многое из научного наследия В.П. Зубова до сих пор остается еще неопубликованным. Очерки по русской проповеди сохранились в семейном архиве. Они написаны ясным убористым почерком в толстой общей тетради (305 страниц) по всей вероятности в конце 20-х – начале 30-х годов. Некоторые страницы перечеркнуты тонкой красной линией. Изложенные в них мысли, интересные сами по себе, несколько нарушали ход изложения, почему автор счел необходимым их исключить. При публикации мы приводим эти фрагменты как приложение к основному тексту. М.В. Зубова |