Ред. Гринин Л.Е., Марков А.В., Коротаев А.В. Эволюция:
Проблемы и дискуссии

Оглавление

Введение

Л. Е. Гринин, А В. Марков, А В. Коротаев

Настоящий Альманах является вторым в недавно начатой нами серии междисциплинарных альманахов Эволюция. Междисциплинарность мы рассматриваем как важнейшую характеристику нашего Альманаха и считаем исследование эволюции одной из самых плодотворных областей междисциплинарного знания, где могут найти общее поле представители естественных, точных и гуманитарных наук. Уже в первом выпуске Альманаха (Гринин, Марков, Коротаев 2009) удалось объединить многих исследователей, работающих почти во всех областях эволюционистики. В рамках Альманаха мы будем представлять читателям самый широкий спектр тематики и проблематики: от подходов универсального эволюционизма до анализа частных эволюционных закономерностей в развитии живой и неживой природы, общества, культуры, познания, языка и т.п. В настоящем Альманахе развиваются новые пласты проблематики универсального эволюционизма, социальной и биологической эволюции.

В предыдущем выпуске обосновывалась возможность формирования общеэволюционной мегапарадигмы, которая позволит искать новые продуктивные возможности для выявления черт фундаментального сходства эволюционного развития и принципиальных различий между разными типами эволюционной динамики. Имеет смысл кратко напомнить наши основные идеи (подробнее см.: Гринин, Марков, Коротаев, Панов 2009: 16–21).

Полная характеристика этой мегапарадигмы пока еще не может быть дана, поскольку она находится в процессе складывания, только в процессе перехода к более или менее концептуально оформленному состоянию. Собственно, одна из главных задач Альманаха состоит в том, чтобы способствовать формированию такой мегапарадигмы. Прежде всего очевидно, что это общая очень крупная парадигма, которая, естественно, при своем применении приобретает специфические особенности в каждом направлении исследования. Но в то же время она имеет, несомненно, некоторые общие характеристики.

Во-первых, можно говорить об общем предмете, каковым, в частности, будут: общеэволюционные законы, характеристики и принципы; векторы, уровни, ритмы мега-, макроэволюции; сходство "поведения" разных форм материи в определенных условиях. Если попробовать ответить на вопросы: что является неким специфическим предметом, свойственным прежде всего эволюционистике, что определяет единство эволюционной мегапарадигмы, – можно сказать, что это особого рода процессы: процессы качественной трансформации объектов и структур, в результате которых раньше или позже возникают принципиально новые уровни организации материи с небывалыми свойствами, возможностями и перспективами. Таким образом, предметом, вокруг которого строится эволюционная мегапарадигма, являются существенным образом направленные процессы качественной трансформации разного уровня глубины и новизны.

Во-вторых, статус мегапарадигмы определяет и характер законов. Последние выступают как мегазаконы, но их необходимо рассматривать не как жесткие зависимости и соотношения, которые обязательно должны быть найдены в определенного класса явлениях, а скорее как некие принципы. Эти принципы достаточно часто (но далеко не стопроцентно) подтверждаются фактами и поэтому помогают давать более адекватное объяснение сложным процессам и явлениям, которые без привлечения тех или иных правил объясняются хуже или менее полно. Но следует учитывать, что значимость каждого из этих принципов может существенно варьировать в зависимости от конкретного изучаемого объекта (космического, биологического или социального).

С другой стороны, для устойчивого функционирования мегапарадигмы важно наличие не только верхнего уровня принципов и законов, но и усиление их среднего и нижнего уровней, поскольку именно наличие возможности /методики превращения более абстрактных принципов в своего рода методологические модели, с помощью которых можно создавать более приложимые к определенным аспектам и проблемам предметных исследований правила, делает любую крупную парадигму эвристичной, саморазвивающейся и авторитетной.

В-третьих, мегапарадигма предполагает возможность определения не только общих для разных типов макроэволюции закономерностей и правил, но и анализ степени, области, особенностей приложимости конкретных правил к каждому виду макроэволюции. В этой связи совершенно необходимо подчеркнуть, что само по себе сходство в тех или иных чертах, принципах и наличие общих закономерностей разных типов макроэволюции нисколько не доказывает их идентичности. Огромная разница может быть и при определенном сходстве, которое только глубже помогает понять эти различия.

В-четвертых, наличие общей терминологической номенклатуры.

В-пятых, имеются потенции развития кроссдисциплинарных и сравнительных исследований, благодаря которым может быть возможным установление общих методологических и иных черт сходства, а равно установление пределов различий, откроются новые варианты эвристических решений на эволюционном поле.

В-шестых, налицо общая проблематика, которая определяется многим из вышесказанного. Например, большая длительность исследуемых процессов во многом уже сама определяет контуры черт сходства и различия в характере разных типов макроэволюции. Работа в рамках эволюционной мегапарадигмы также нередко требует рассмотрения таких проблем, как направленность (векторы, тенденции) эволюции, ее скорость, обратимость и т.п. Общее в эволюции требует специального исследования этого общего во всех аспектах: онтологическом, гносеологическом, терминологическом, методологическом.

В-седьмых, общие методы и методология, специфические для эволюционной мегапарадигмы, общие для исследователей самых разных областей эволюционистики.

Таким образом, одной из главных задач новой серии альманахов Эволюция является выработка единой мегапарадигмы, имеющей некоторое количество общих методологических подходов, терминов, методов и принципов. Настоящий выпуск Альманаха, надеемся, в какой-то мере будет способствовать развитию как отдельных областей эволюционистики, так и движению вперед по большинству указанных выше параметров формирования эволюционной мегапарадигмы (например, в плане расширения возможностей для кроссдисциплинарных сравнений, уточнения методологии, предмета, номенклатуры эволюционистики). Однако у него есть и своя заметная особенность, своя "изюминка" (такое особое лицо, как мы надеемся, будет и у каждого выпуска Альманаха). Эта особенность настоящего выпуска Альманаха выражена в его подзаголовке – "Проблемы и дискуссии". Если читатель помнит, такая направленность была обещана в предыдущем выпуске Альманаха (см.: Гринин, Марков, Коротаев, Панов 2009: 19). Итак, настоящий выпуск Альманаха посвящен дискуссионным проблемам эволюционистики, причем как в рамках постановки дискуссионных проблем и их возможных решений в отдельных статьях, так и в форме прямой дискуссии.

Ценность дискуссий и обсуждений для развития науки трудно преувеличить. Тем более какая-либо парадигма не может сложиться, если она не будет открыта для дискуссий, в результате которых проясняются многие аспекты проблем, уточняются позиции, намечаются направления исследования и т.п. Мы вновь готовы повторить, что "любая уважающая себя парадигма предполагает исследование истории своего развития, а также наличие в рамках своих общих принципов каких-то течений, выражающихся в дискуссиях и направлениях" (Там же). Некоторые исследователи умудряются всю жизнь слышать только самих себя и считают себя всегда правыми. Но не это, конечно, магистральный путь в науке. Столкновение взглядов, научный спор, умение понять и где-то принять аргументы оппонента – вот где лежит этот путь. Мы не считаем, что в споре всегда рождается истина, тем более если исходить из того, что истина – понятие, определить которое сложно. Но мы исходим из того, что крайне важно уже обозначить границы истины, показать разные пути к ней. А именно дискуссия – наиболее эффективный способ достичь этого. Уже по одному этому мы считаем, что дискуссия, опубликованная в настоящем Альманахе, продемонстрировала свою остроту, актуальность и плодотворность.

Этот выпуск Альманаха состоит из трех частей. В первой части – "Проблемы и гипотезы" – представлены четыре статьи, посвященные проблемам биологической и социальной эволюции, а также условиям перехода от первой ко второй. Вторая часть – "Дискуссии" – в основном посвящена очень интересной дискуссии по всей проблематике универсального эволюционизма между А. Д. Пановым и С. Д. Хайтуном. Наконец, материал третьей части – "Обзоры, рецензии, научная жизнь" – продолжает знакомить читателей с новейшими достижениями биологической эволюционной науки.

Рассмотрим теперь основные идеи, которые излагаются в статьях Альманаха.

Часть I ("Проблемы и гипотезы") открывается статьей Е. Н. Букваревой и Г. М. Алещенко "Механизмы оптимизации разнообразия в ходе формирования и эволюции надорганизменных биосистем". Авторы этой статьи стремились рассмотреть возможности использования принципа оптимального разнообразия для объяснения некоторых закономерностей формирования надорганизменных биосистем (популяций и сообществ) в ходе экологических и эволюционных процессов.

В трактовке авторов статьи принцип оптимального разнообразия биосистем основан на предположении, что разнообразие связано с некими фундаментальными характеристиками биосистем, определяющими вероятность их выживания (жизнеспособность). Авторы считают, что максимальная жизнеспособность биосистемы достигается при оптимальном уровне разнообразия ее компонентов. На основе анализа модели оптимального разнообразия иерархической системы "популяции – сообщество" были получены данные о тенденциях изменения оптимальных значений внутрипопуляционного и видового разнообразия в зависимости от параметров среды и характеристик биосистем. В статье проанализированы возможности использования принципа оптимального разнообразия биосистем для объяснения некоторых закономерностей формирования и эволюции биоразнообразия в ходе экологических, микроэволюционных и эволюционных процессов. В статье показывается, что оптимизацию разнообразия на популяционном и ценотическом уровнях можно рассматривать как дополнительный механизм сукцессий сообществ, внутривидового формообразования и видообразования, повышения разнообразия в ходе эволюции сообществ, колебания уровней разнообразия на когерентных и некогерентных этапах эволюции, формирования новых структурных уровней биосистем.

В статье В. С. Фридмана "Основные тенденции эволюции сигнальных систем" проводится ревизия традиционных представлений этологов о сигналах и механизмах коммуникации позвоночных животных. Произведенный автором анализ показывает, что по способу функционирования в коммуникативном процессе сигналы животных делятся на стимулы и знаки, которым соответствуют две категории сигналов – сигналы состояний и намерений животного (motivational signals) и сигналы дифференцированных ситуаций взаимодействия животных друг с другом или с внешним объектом referential signals). Для первых автор предлагает русское название – "сигналы-стимулы", для вторых – "сигналы-символы", по способу коммуникативного действия на партнера.

"Сигналы-стимулы" ликвидируют свободу выбора, понуждая обоих – и реципиента, и демонстратора – к исполнению именно тех реакций, которые: а) согласуются между собой и взаимно синхронизированы во времени; и б) будут необходимы именно на следующей стадии процесса, за счет чего взаимодействие в целом устойчиво развивается "вперед", по определенной траектории к биологически осмысленному результату.

"Сигналы-символы" увеличивают свободу выбора поведения в проблемной ситуации, поскольку лишь сообщают информацию о "предусмотренных системой" возможностях разрешения проблемной ситуации, созданной поведением другой особи, но никак не "предписывают" или почти не предписывают какого-то из вариантов.

Системы коммуникации на основе стимулов и на основе знаков встречаются зачастую у близких видов, обслуживают общие контексты общения и даже построены на основе тех же или гомологичных демонстраций. Только у одного вида они функционируют как стимул, оказывающий воздействие, у другого – как сообщающий информацию знак (Blumstein 2002; 2007).

Автором статьи показано, что коммуникация есть процесс, в котором специфический результат взаимодействия – устойчивая социальная асимметрия между особями, сопряженная с дифференциацией поведенческих ролей, – достигается специфическими средствами: при помощи управляющего воздействия материальных носителей сигнала – демонстраций – на поведение партнера и течение процесса взаимодействия в целом. Управляющее воздействие сигналов-стимулов основано на механизме стимуляции подобного подобным, сигналов-символов – на передаче информации идеального характера, позволяющей обоим участникам процесса прогнозировать поведение друг друга.

Показано, что эволюционная оптимизация коммуникативных систем связана с совершенствованием этого управляющего воздействия специфических элементов поведения – демонстраций, с переходом от специфической стимуляции партнера, "принуждающей" к выдаче определенной реакции, в том числе сигнального характера, к информированию о возможностях развитиях процесса. В связи с этим дополнена концепция ритуализации, в рамках которой рассматривается приобретение поведенческими элементами сигнальной функции. Показано, что помимо обычно рассматриваемого процесса собственно ритуализации, то есть превращений экспрессивных движений, движений намерения, смещенных и переадресованных действий животного в собственно демонстрации, она включает в себя еще один дополнительный этап означивания, надстраивающийся над предыдущим. В ходе означивания происходит эволюционное совершенствование сигнальной функции уже сформированных демонстраций. Из стимулов, осуществляющих манипуляцию, они превращаются в знаки, осуществляющие информирование; показаны такого рода переходы у разных животных.

Статья В. С. Фридмана из-за ее большого размера была разбита нами на части. В настоящем выпуске печатается первая часть статьи. В ней рассмотрены традиционные представления этологов о сигналах и механизмах коммуникации позвоночных животных; показана возможность деления сигналов на "сигналы-стимулы" и "сигналы-символы". Обосновывается переход от стимулов к знакам (т.е. семиотизация движений, образующих демонстрации) как общая тенденция прогрессивной эволюции коммуникативных сигналов позвоночных.

В следующем выпуске мы планируем дать вторую часть статьи.

Статья К Асланикашвили, А. Суладзе "О роли природной среды в процессе формирования древнего человека" посвящена анализу одной из важных проблем, связанных с переходом мегаэволюции от одной ее фазы к другой: от биологической к социальной эволюции. Все гипотезы, относящиеся к этим проблемам, обычно являются очень дискуссионными и спорными. Не составляет исключения и настоящая статья. В ней авторы исходят из того, что открытие ископаемых гоминид за пределами Африки, в Дманиси (Южная Грузия), изменило существующие представления об их миграции из Африки. Возник вопрос о причинах проникновения первых людей в северные широты. Дманисская раннепалеолитическая стоянка расположена на вулканическом нагорье, в 85 км от г. Тбилиси. Черепа гоминид обнаружены в слоях вулканического пепла, залегающих на покрове базальтов, датируемых примерно 1,78 млн л.

На Африканском континенте почти все известные места обитания гоминид приурочены к области развития Восточно-Африканского рифта, где основными ландшафтно-образующими факторами были процессы вулканизма, по завершении которых создавались весьма благоприятные условия для развития богатейших экосистем. В то же время обитатели этих мест из-за периодически возобновляющихся вулкано-сейсмических явлений испытывали значительные неудобства. Реконструкции обстановки обитания гоминид в Африке и за ее пределами, по мнению авторов статьи, позволяют понять причины их миграции из Африки и заселение ими Евразии. Они выдвигают гипотезу, что основной движущей силой, заставившей гоминид покинуть обжитые места, было чувство страха перед природными катаклизмами. Хотя вывод авторов статьи в ряде отношений выглядит уязвимым, но сама постановка проблемы и намеченный вариант ее решения, без сомнения, представляют интерес.

В коллективной статье Д. М. Бондаренко, Л. Е. Гринина и А. В. Коротаева "Социальная эволюция: альтернативы и варианты (к постановке проблемы)" рассматриваются важные теоретические проблемы социальной эволюции, ставится ряд серьезных онтологических и методологических проблем, намечаются пути их решения. Статья представляет собой исследование, в котором сформулирован ряд важных общеэволюционных идей, принципов и выводов, имеющих значение не только для социальной эволюции, но и для эволюционистики в целом. Эти идеи и принципы затем наполняются вполне конкретным содержанием, доказываются релевантным фактологическим и аналитическим материалом, на основе которого делаются обобщения в отношении некоторых важных аспектов социальной эволюции. Авторы исходят из следующих идей и принципов. Для каждого уровня сложности социальной эволюции можно выявить определенные альтернативы развития. Разные социальные и политические формы длительное время сосуществовали, конкурировали между собой, причем для ряда особых экологических и социальных ниш немагистральные в ретроспективе линии, модели и варианты могли оказаться более конкурентоспособными и адекватными, чем те, которые впоследствии стали преобладающими. Утверждения о каком-либо неизбежном результате эволюции можно считать верными только в самом общем плане (и только при соблюдении определенных условий). Дело в том, что эволюционный результат обычно является итогом длительной конкуренции разных форм, их гибели, трансформаций, социального отбора, адаптации к разнообразным экологическим условиям и т.п. Поэтому для каждого общества в отдельности такой результат мог и не быть неизбежным.

Эти идеи, заявленные уже в самом начале статьи, авторы затем конкретизируют и доказывают применительно к обществам различного уровня сложности, в том числе применительно к догосударственным обществам (где сравниваются характеристики вождеств, с одной стороны, их аналогов и альтернатив – с другой). В статье также анализируются понятия гетерархии и гомоархии, представляющие идеальные модели соответственно жестко (инвариантно) ранжированных и имеющих несколько вариантов нестрогого ранжирования социальных структур. В рамках такого подхода в определенном аспекте можно говорить о гетерархической и гомоархической траекториях эволюционного развития, по сути охватывающих все известные человеческие культуры.

Особое внимание в статье занимает анализ моделей политогенеза, в процессе которого образуются альтернативные модели перехода к уровню сложных обществ. Эта идея противостоит устаревшему, но все еще очень распространенному представлению о прямом и унилинеином переходе от догосударственных обществ к государственным. Авторы убедительно показывают, что эволюционный переход от простых обществ к сложным был непростым и непрямым, соответственно не унилинейным, а многолинейным, ими вводится понятие аналогов ранних государств (и дается их классификация). Под аналогами ранних государств понимаются сложные негосударственные общества, сопоставимые с ранними государствами по размерам, социокультурной и/или политической сложности, уровню функциональной дифференциации, которые, однако, не имеют некоторых признаков раннего государства.

Вторая часть Альманаха ("Дискуссии") главным образом посвящена проблемам универсального эволюционизма и представлена материалами дискуссии между двумя последователями универсального эволюционизма – А. Д. Пановым и С. Д. Хайтуном. В дискуссии поднято много крупных проблем универсального эволюционизма и методологии решения проблем эволюционистики в целом.

Дискуссия состоит из трех материалов: большой системной статьи-рецензии А. Д. Панова ("Лучше меньше, да лучше...") на книгу С. Д. Хайтуна "Феномен человека на фоне универсальной эволюции" (2005); развернутых ответов С. Д. Хайтуна на эту рецензию ("Хайтун vs Панов..."), кратких комментариев А. Д. Панова к этим ответам С. Д. Хайтуна ("Комментарии к ответам С. Д. Хайтуна...").

А. Д. Панов начинает свой анализ кратким введением, посвященным характеристике и специфике универсального эволюционизма как исследовательской программы. На протяжении всей статьи-рецензии он последовательно отмечает как достоинства книги С. Д. Хайтуна, так и ее недостатки. К сильным сторонам книги С. Д. Хайтуна А. Д. Панов относит ее энциклопедичность и ценность как источника фактического материала по вопросам универсального эволюционизма и смежным проблемам, а также ряд удачно и интересно разобранных вопросов. К этой последней категории рецензент относит в первую очередь трактовку понятия эволюции Хайтуном. Панов соглашается с тем, что понятие эволюции нетривиально и относительно, а также дает подробное обсуждение и предлагает возможное развитие представлений Хайтуна. По мнению Панова, интересно и содержательно рассмотрены также понятия разума и разумных систем, причем идеи, высказанные по этой проблеме, Хайтун оригинально связывает с анализом социально-политической ситуации в мире и в России и рядом футурологических прогнозов. Этот анализ Хайтуна Панов тоже рассматривает весьма подробно (и отчасти – критически) и предлагает возможное развитие или уточнение его представлений.

Однако значительная или даже основная часть статьи-рецензии Панова посвящена более или менее жесткой критике различных положений книги Хайтуна. Панов также отмечает ряд фактических ошибок. Немало страниц посвящено критике эволюционных воззрений Хайтуна, основанных на представлении, что фундаментальная сущность эволюции не может быть обоснована и не нуждается в обосновании, но при этом такой сущностью являются сами себя развивающие взаимодействия. Панов критикует неадекватные, как он считает, возражения Хайтуна против дарвинизма. Жестко критикуются и представления Хайтуна, относящиеся к фракталам и их роли и месте в природе; о роли среды в упорядочении и самоорганизации; о природе энтропии и о понятии теплоты в термодинамике вместе с введенным Хайтуном понятием тепловой энтропии; представления об энергетике, построенной на круговороте тепла и нарушении второго начала термодинамики. Критикуются космологические представления Хайтуна (фрактальная Вселенная, Вселенная как черная дыра) и отмечается, что анализ содержит фактические ошибки, а его уровень не соответствует современному уровню экспериментальных результатов в космологии.

В заключение статьи-рецензии Панов присоединяется к выводу Хайтуна, что "...Человек – это не главная цель и итог эволюции, но лишь ее промежуточный финиш..." и отмечает возможность развития этого положения.

В своих ответах на рецензию С. Д. Хайтун отмечает, что его книга и на самом деле уязвима, поскольку, во-первых, она изначально носит поисковый характер, во-вторых, несмотря на ее большой объем и внушительный список используемой литературы, она априори неполна, что позволяет указывать ее автору на отсутствие в книге того или другого совершенно необходимого материала. Кроме того, в ней – из-за широты темы – представлены только контуры авторской эволюционной концепции (в развитие этой концепции в последние годы Хайтуном опубликовано три монографии). Хайтун считает, что он последовательно опровергает критику Панова по каждому из обозначенных выше пунктов, что Панову не удалось обнаружить у него фактических ошибок, которые могли бы опрокинуть его концепцию. По его мнению, остро критический характер рецензии Панова свидетельствует не о его ошибках, а об оригинальности его версии универсального эволюционизма.

Хотя Хайтун относит (правда, без каких-либо оснований) методы Панова к устаревшей парадигме, тем не менее нельзя не обратить внимания, что критические замечания Панова вполне конкретны и аргументированы, тогда как контраргументы Хайтуна весьма неопределенны. В частности, суть их сводится к следующему (далее мы передаем их близко к тексту).

К сожалению, в науке продолжает господствовать позитивистская точка зрения, согласно которой для тех или иных теорий может быть установлена их истинность, и тогда их сторонники имеют право навязывать всем окружающим эти теории. Именно такой представляется позиция Панова, точка зрения которого по целому ряду пунктов отличается от моей, отклоняющейся в этих пунктах от общепринятой. Скажем, придерживаясь (достаточно распространенных) автогенетических представлений, я считаю несостоятельной теорию естественного отбора Ч. Дарвина. Трактовка энтропии как меры беспорядка применительно к реальным системам также представляется мне ошибочной (тогда как энтропия отдельно взятого математического распределения мерой беспорядка является). Собственный взгляд у меня на размерность фрактальных структур. И т.д. и т.п. Каждое такое отклонение от мейнстрима я подробно обосновываю. Собственно, если бы развиваемая мною концепция не была достаточно оригинальной, то не было бы и необходимости в написании книги. Г-н Панов же, придерживаясь по каждому спорному пункту традиционной точки зрения, считает своим долгом обличить мои выводы как ошибочные, утверждая, что "очень значительная часть книги... написана на очень низком уровне". При этом, однако, г-н Панов каждый раз принимает за фактические ошибки межпарадигмальные расхождения. Я же остаюсь при своем мнении, что моя точка зрения – как и точка зрения г-на Панова – имеет право на существование.

А. Д. Панов в своих заключительных кратких замечаниях к ответам Хайтуна на рецензию уже не делает детальных комментариев. Он лишь на примере одной из проблем (понятие фрактала) дает анализ характерных логических ошибок, которые Хайтун, по его мнению, допускает в своих комментариях. Кроме того, в приложении к заключительным замечаниям Панов на популярном уровне излагает один очень важный и тонкий результат космологии (детально поясняя при этом неверное понимание вопроса Хайтуном): доказательство того, что полная энергия замкнутой вселенной должна быть равна нулю, и, следовательно, такая вселенная может возникнуть из вакуума благодаря вакуумной флуктуации без нарушения закона сохранения энергии.

Итак, А. Д. Панов считает, что в книге С. Д. Хайтуна "Феномен человека на фоне универсальной эволюции" есть множество очень серьезных и недопустимых фактических и логических ошибок. Хайтун с этим не согласен. Предоставляем читателю самому оценить релевантность критики Панова и вынести свой вердикт, кто более прав в этой очень интересной дискуссии. Мы же хотели заметить следующее. Хайтун, отрицая критику Панова, утверждает, что его точка зрения имеет право на существование так же, как и точка зрения Панова. Бесспорно, в науке обязательно должны быть разные точки зрения, и априорно нельзя сказать, какая точка зрения в конечном счете окажется более верной, плодотворной и перспективной. Однако и в постнеклассической науке, которая отрицает наличие единой и абсолютной истины, никто не отменяет необходимости строгого доказательства своих гипотез. Иными словами, одного утверждения, что все точки зрения имеют право на существование, вовсе не достаточно. Напротив, чем сильнее мы склонны рассматривать научные законы лишь как более или менее достоверные гипотезы, тем больше усилий необходимо для всесторонней проверки этих утверждений, а значит, тем важнее процедурная и методологическая стороны проблемы.

Вторая часть Альманаха завершается очень дискуссионной, однако вполне достойной внимания читателя статьей Б. Ф. Чадова "Квазицикл "ген – проген" и эволюция". Автор исходит из оригинальной гипотезы эволюции живого и для ее демонстрации предлагает ряд понятийных и содержательных реконструкций. Генетическая система по современным воззрениям очерчивается геномом – набором молекул ДНК. Однако автор с учетом полученных им новых данных предлагает более сложный вариант структуры генетической системы. По мнению автора, она состоит из прогенов (последовательностей ДНК-генов в современной терминологии) и генов (в современной терминологии дискретных информационных продуктов, кодируемых ДНК). К генам отнесены: 1) разные типы РНК, в том числе регуляторные; 2) белки, включая белки с регуляторной функцией; 3) мобильные элементы, также во многих случаях обладающие регуляторной функцией. В качестве имманентного свойства генетической системы рассматривается функциональное отношение между генами и прогенами. Оно названо квазициклом. Согласно модели "квазицикл: ген – проген", проген производит ген, а ген активирует другой проген, и так до бесконечности, переходя от родителя к потомку, от исходного вида – к производному.

Квазицикл "ген-проген" – энергозахватный процесс. На его основе возникла жизнь. Квазициклические химические превращения, генетические и не генетические, составляют существо жизни и происходят во всей массе живого вещества по сей день. Эволюция живого – процесс увеличения числа квазициклов и усложнения системы их соподчинения. На основе предложенной модели и свойств мутаций, открытых автором с коллегами, рассмотрены генетические события, предположительно ведущие к видообразованию. Признавая существование естественного отбора и его важность для эволюции в целом, автор не разделяет дарвиновского представления о решающей роли отбора в процессе превращения простых живых форм в более сложные.

В третьей части Альманаха дается завершение обзора А. В. Маркова и Е. Б. Наймарк "О некоторых новейших достижениях эволюционной биологии" (первая часть обзора была помещена в предыдущем выпуске Альманаха). Публикация такого рода обзорных статей с учетом стремительно растущих объемов новой научной информации становится совершенно необходимой. Цель таких обзоров – познакомить специалистов с важнейшими достижениями их коллег, работающих в смежных областях. Именно эту цель в первую очередь преследует настоящий обзор важнейших достижений эволюционной биологии за 2007–2008 гг.

Авторы обзора обращают внимание, что в последние годы прогресс во многих областях эволюционной биологии происходит удивительно быстро. Это объясняется целым рядом причин, среди которых особое место занимает появление новых высокоэффективных методов экспериментальных исследований. Современное ускорение прогресса в эволюционно-биологических исследованиях во многом объясняется также положительными обратными связями между стремительно растущим объемом накопленных данных и расширением возможностей для поиска и анализа новой информации. Особенностью настоящего этапа развития эволюционной биологии является существенное отставание теоретических исследований от экспериментальных. Характерным признаком этого отставания является неиссякающий поток открытий, оказывающихся в той или иной мере неожиданными для научного сообщества. Основное внимание в обзоре уделяется тем научным направлениям, которые в последнее время развиваются особенно быстро и приносят результаты, наиболее важные для понимания путей и механизмов биологической эволюции.

Мы надеемся, что настоящий выпуск Альманаха будет полезен как исследователям междисциплинарных макропроблем, так и специалистам, работающим в рамках узких направлений; а также всем, кто в той или иной степени интересуется эволюционными проблемами астрофизики, биологии, истории, экономики; желает быть в курсе новейших достижений в естественных, общественных и гуманитарных науках.

Авторы выражают благодарность Е.А. Никифоровой (Волгоградский центр социальных исследований) за большую помощь в подготовке текста и оформлении макета этого выпуска Альманаха.

О редакторах

Гринин Леонид Ефимович

Доктор философских наук, ведущий научный сотрудник Института востоковедения РАН, главный научный сотрудник Высшей школы экономики, соредактор международных журналов «Social Evolution & History», «Journal of Globalization Studies», шеф-редактор журналов «Историческая психология и социология истории» и «Век глобализации». Автор более 600 научных трудов на русском, английском, немецком, испанском и китайском языках, включая 31 монографию, в том числе «Философия, социология и теория истории» (М.: URSS), «Производительные силы и исторический процесс» (М.: URSS), «Государство и исторический процесс» в 3 книгах (М.: URSS), «Социальная макроэволюция. Генезис и трансформации Мир-Системы» (М.: URSS; совместно с А. В. Коротаевым), «Глобальный кризис в ретроспективе. Краткая история подъемов и кризисов от Ликурга до Алана Гринспена» (М.: URSS; совместно с А. В. Коротаевым), «От рубил до нанороботов. Мир на пути к эпохе самоуправляемых систем (история технологий и описание их будущего)» (М.: Учитель; совместно с А. Л. Грининым), «Great Divergence and Great Convergence. A Global Perspective» (Springer International Publishing; совместно с А. В. Коротаевым), «Islamism, Arab Spring, and the Future of Democracy. World System and World Values Perspectives» (Springer International Publishing; in co-authorship with Korotayev and Tausch).

Марков Александр Владимирович

Доктор биологических наук, ведущий научный сотрудник Палеонтологического института РАН. Автор более 130 научных публикаций по зоологии, палеонтологии, теории эволюции, исторической динамике биоразнообразия и другим направлениям эволюционной биологии, в том числе монографий «Морфология, систематика и филогения морских ежей семейства Schizasteridae» (1994), «Количественные закономерности макроэволюции. Опыт применения системного подхода к анализу развития надвидовых таксонов» (1998, в соавторстве с Е. Б. Наймарк), «Эволюция и биогеография палеозойских мшанок. Результаты количественного анализа» (2004, в соавторстве с Р. В. Горюновой и Е. Б. Наймарк). Член редколлегии «Журнала общей биологии». Автор многочисленных научно-популярных статей, автор и ведущий научно-образовательного портала «Проблемы эволюции» (https://evolbiol.ru), ведущий научно-популярных программ радио «Свобода». Награжден медалью РАН по биологии, премией X. Раусинга (1998).

Коротаев Андрей Витальевич

Доктор философии (Ph.D.), доктор исторических наук, профессор, заведующий лабораторией мониторинга рисков социально-политической дестабилизации Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики», главный научный сотрудник Центра цивилизационных и региональных исследований Института Африки, ведущий научный сотрудник Института востоковедения РАН и Международной лаборатории демографии и человеческого капитала РАНХиГС, профессор факультета глобальных процессов МГУ. Автор более 700 научных трудов.