|
Оглавление
Альбер Сеше и история лингвистики
В биографии швейцарского лингвиста Альбера Сеше (1870–1946) обращает на себя внимание контраст между внешним спокойствием и внутренним драматизмом его жизни. Внешних событий немного. Всю жизнь А.Сеше прожил в Женеве, крупнейшем городе франкоязычной части Швейцарии, культурном центре мирового значения. Исключение составили лишь девять лет с 1893 по 1902, когда начинающий ученый после окончания университета долго стажировался в Германии, в те годы считавшейся центром мировой науки о языке; этот период жизни завершился защитой диссертации. А до и после Германии – Женевский университет, в котором А.Сеше после защиты диссертации долгие годы преподавал. Основные вехи жизни после 1902 г. – продвижение по службе (весьма медленное: "полноправным" профессором А.Сеше смог стать лишь в почти семидесятилетнем возрасте) и публикация работ, число которых нельзя назвать очень большим: две книги и десятка два статей. Ученый стал современником двух мировых войн, но ему посчастливилось жить в вечно нейтральной Швейцарии, одной из немногих европейских стран, которых не затронули военные бедствия. Все очень спокойно! Однако научная судьба А.Сеше оказалась достаточно сложной. На ней сказались и переломная для развития мировой лингвистики эпоха, в которую ему довелось жить, и пересечение его судьбы с судьбами двух других выдающихся языковедов – его соотечественников Фердинанда де Соссюра (1857–1913) и Шарля Балли (1865–1947), особенно первого из них. Предлагаемую читателю книгу "Программа и методы теоретической лингвистики. Психология языка" автор посвятил его тогда еще здравствовавшему учителю Ф.деСоссюру, отмечая, насколько он ему обязан. Познакомились они в 1891 г., когда А.Сеше уже учился в Женевском университете, а Ф.деСоссюр вернулся туда после многолетнего отсутствия. За два последних года перед стажировкой в Германии ученик прослушал несколько курсов учителя (в этом, кстати, отличие А.Сеше от старшего по возрасту Ш.Балли, который у Ф.деСоссюра непосредственно не учился), а вернувшись из Германии, более десяти лет постоянно контактировал с ним. В посвящении А.Сеше пишет, что именно Ф.деСоссюр пробудил в нем интерес к общим проблемам лингвистики и именно ему он обязан основными исследовательскими принципами. Как лингвист А.Сеше дебютировал в 1908 г. данной книгой. Еще более активно в эти годы печатался Ш.Балли. А Ф.деСоссюр, еще в 1878 г. обративший на себя внимание известной книгой "Мемуар о первоначальной системе гласных в индоевропейских языках", потом публиковался мало; все его работы двух последних женевских десятилетий – либо короткие заметки и рецензии, либо недоработанные и обычно незавершенные труды; характерно, что не закончена и осталась в черновике и его рецензия на книгу А.Сеше, о которой речь пойдет ниже. В то же время Ф.деСоссюр в эти годы напряженно обдумывал вопросы теоретической лингвистики, те же самые, над которыми работал и его ученик А.Сеше. Однако если последний быстро обнародовал свои идеи, то Ф.деСоссюр говорил коллегам: "Что же касается книги на эту тему, то об этом нельзя и помышлять. Здесь необходимо, чтобы мысль автора приняла завершенные формы". Какие-то идеи сохранились в виде отрывочных записей, но в наибольшей степени концепция ученого нашла выражение в лекциях для студентов, во многом имевших характер импровизаций у доски. В 1913 г. Ф.деСоссюр умер, так и не изложив свою теорию в законченном связном виде на бумаге. А дальше события приобрели неожиданный оборот. Ш.Балли и А.Сеше, сами не слышавшие лекции покойного профессора (А.Сеше, правда, посылал записывать один из курсов свою жену), но относившиеся к нему с большим почтением, решили их издать. На основе обработки студенческих конспектов с добавлением собственных формулировок Ш.Балли и А.Сеше издали под именем Ф.деСоссюра в 1916 г. "Курс общей лингвистики", сразу ставший исключительно знаменитым. Участие А.Сеше в издании "Курса" очень сильно повлияло на его и прижизненную, и посмертную научную судьбу, причем и положительным, и отрицательным образом. С одной стороны, оно спасло его от полного забвения. Роль ученого в подготовке знаменитейшего "Курса" к печати всегда была известна не только в Швейцарии, но и в других странах, в том числе и у нас в России. Оценивалась, правда, она по-разному, как и роль Ш.Балли (разграничить вклад того или иного из публикаторов книги вряд ли возможно). Одни исследователи считали Ш.Балли и А.Сеше почти равноправными соавторами "Курса", другие считали, что они во многом исказили идеи великого ученого Ф.деСоссюра. Последняя точка зрения, в очень яркой форме отразившаяся в предисловии профессора А.А.Холодовича к русскому изданию "Курса" 1977 г., не кажется нам оправданной. Но, с другой стороны, "Курс" Ф.деСоссюра во многом перечеркнул значение появившейся на восемь лет раньше книги А.Сеше. Несмотря на сходство идей двух книг, о котором дальше будет идти речь, эти идеи, не получившие особого резонанса в 1908 г., после 1916 г. быстро завоевали мир, но их связывали исключительно с именем Ф.деСоссюра. Если Ш.Балли к тому времени был уже именитым лингвистом, автором вызвавшей немалый интерес книги "Французская стилистика", то А.Сеше оказался как бы в тени покойного учителя и отчасти старшего коллеги Ш.Балли (кстати, упомянутое выше отставание А.Сеше в карьере объяснялось тем, что кафедру общего языкознания в университете после Ф.деСоссюра более четверти века занимал Ш.Балли, и лишь после отставки по возрасту последнего А. Сеше смог за несколько лет до смерти эту кафедру получить). Известен он был в первую очередь как публикатор Ф.деСоссюра и затем – как автор второй своей книги "Очерк логической структуры предложения", изданной в 1926 г. (сейчас выходит и ее русское издание (СешеА. Очерк логической структуры предложения. М.: УРСС, 2003.)), и нескольких статей, в основном уже последних лет его жизни, а ранняя книга "Программа и методы..." оказалась забыта. Насколько нам известно, с 1908 г. она ни разу не переиздавалась, а данная публикация – ее первый перевод на какой-либо язык с французского оригинала. Лишь в 70-е гг. появились две статьи, специально посвященные данной книге, к которым мы еще вернемся. У нас о ней, кажется, писала лишь профессор Н.А. Слюсарева, но очень кратко. Более повезло черновой рецензии Ф.деСоссюра на книгу, не раз издававшейся среди других соссюровских текстов и имеющейся в русском переводе. * * * Прежде чем разобраться в причинах столь печальной (на наш взгляд, незаслуженно) судьбы книги, следует выяснить ее место в мировой науке о языке эпохи ее появления. Во всей книге А.Сеше, особенно в ее первых главах, четко выражено недовольство современным автору состоянием этой науки (столь же резко оценивал эту науку и Ф.деСоссюр). Весь XIX в. языкознание считалось по преимуществу или даже целиком исторической наукой, а главным методом ее – сравнительно-исторический. Была выработана сложная и изощренная методика установления регулярных звуковых соответствий между родственными языками и реконструкции древних праязыков на основе этих соответствий. Такая методика давала плодотворные результаты, однако далеко не всех языковедов она могла удовлетворить. Во-первых, А.Сеше, как и, например, И.А.Бодуэн деКуртенэ, обращал внимание на контраст между могуществом сравнительно-исторического метода и неразработанностью соответствующей теории. Очень верны его слова: принцип регулярности фонетических законов мы считаем плодотворным, "потому что он существует и приносит пользу, а совсем не потому, что мы его поняли". За прошедшее столетие здесь, кстати, мало что изменилось. Во-вторых, что еще важнее, наука XIX в. могла оперировать большим числом фактов, но не умела эти факты объяснять. Считалось, что объяснить некоторое языковое явление – то же самое, что уметь рассказать о том, как оно появилось и из чего получилось. Этого, разумеется, было недостаточно. Использование такого термина, как "закон",/ только запутывало дело. Законы языкознания XIX в. лишь констатировали, как проходил процесс звуковых изменений в истории тех или иных конкретных языков или языковых групп. Наука ничего не могла сказать о причинах этих изменений. Тем более она не могла ничего сказать о закономерностях устройства человеческого языка и законах его функционирования. Развитой теории языка не существовало. А.Сеше, несколько утрируя, писал, что теоретическая лингвистика мало продвинулась со времен Аристотеля. Безусловно, важным этапом ее развития также были общие и рациональные грамматики XVII в., особенно "Грамматика Пор-Рояля", не упомянутая А.Сеше. Однако наука XIX в., сосредоточенная на реконструкции прошлого, игнорировала эту проблематику, часто считая, что рассмотрение любых языковых явлений в отвлечении от их происхождения не может считаться научным. Отдельные попытки построить теорию языка, прежде всего у В.фон Гумбольдта, не оказали, как отмечает А.Сеше, заметного влияния на развитие лингвистической науки. А.Сеше указывает, что любая наука складывается из науки фактов и науки законов; если любой факт историчен, включая и факт настоящего, то истины, формулируемые науками законов, "не имеют ни даты, ни привязки к месту". В лингвистике наука фактов давно существует, а науку законов еще предстоит создать. В книге предпринимается попытка ее создания в самом первоначальном виде. Эта тема была крайне необычной во время появления книги, хотя нельзя сказать, чтобы А.Сеше здесь был первым. В своей незаконченной рецензии Ф.деСоссюр, отмечая новизну данной темы, справедливо указывает: "Некоторые русские лингвисты, прежде всего Бодуэн деКуртенэ и Крушевский, были ближе, чем другие, к теоретическому взгляду на язык, не выходя при этом за пределы собственно лингвистических соображений". Действительно, среди предшественников А.Сеше в жанре его книги (если не считать авторов XVII–XVIII вв. и их эпигонов XIX в.) прежде всего вспоминается книга (одновременно докторская диссертация) Н.В.Крушевского "Очерк науки о языке" (1883), изданная не только по-русски, но и по-немецки, но отмеченная лишь немногими на Западе (среди которых, однако, был Ф.деСоссюр). Характерно, что и И.А.Бодуэн де Куртенэ подобную книгу так и не написал, хотя вопросы лингвистической теории затрагивал во многих публикациях. Из рецензии Ф.деСоссюра хорошо видно, что он считал написание такой книги слишком сложной задачей, для решения которой надо обладать очень обширными познаниями. По-видимому, он полагал, что его младший коллега поступил слишком самоуверенно. Впрочем, идеи А.Сеше появились не на пустом месте. Вероятно, закономерным было их появление (как и идей Ф.деСоссюра) во франкоязычной лингвистике: традиции "логического", "рационального" подхода к языку со времен Пор-Рояля там не умирали, и там не было того приравнивания научного языкознания к сравнительно-историческому, какое господствовало в Германии. Уже из противопоставления науки фактов и науки законов видно, что А.Сеше разграничивал исторический подход к языку и подход, где нет "ни даты, ни привязки к месту". Далее в книге он подробнее останавливается на этом, разделяя "теоретическую науку состояний" и "теоретическую науку эволюции" языка. Во всей его классификации лингвистических дисциплин выделяются статические, изучающие состояния, и динамические. При этом ничего похожего на идеи его старших современников, например Г.Пауля, для которых изучение языковых состояний мыслилось как "описательное", регистрирующее, но не объясняющее факты. Точка зрения А.Сеше отлична даже от идей И.А.Бодуэна де Куртенэ, для которого "статика" была лишь предельным случаем "динамики"; согласно его идеям, статическое исследование возможно и даже необходимо, но полностью язык можно познать лишь в динамике. Наоборот, А.Сеше подчеркивает: "эволюция немыслима без состояний", но "состояние языка вполне доступно пониманию отдельно от эволюций". Безусловно, данные идеи обнаруживают большое сходство с идеями Ф.деСоссюра о синхронии и диахронии. Тут безусловно встает вопрос о приоритете, который привычно отдается учителю, а не ученику. Ситуация, однако, сложнее. Книга А.Сеше безусловно была известна его учителю. Это подтверждают и упоминавшаяся рецензия Ф.деСоссюра, и указание А.Сеше в его посвящении учителю на то, что тот прочитал книгу еще в рукописи. С другой стороны, хотя А.Сеше не слышал лекции Ф.деСоссюра, но мог что-то знать о его идеях из устного общения. Как известно, Ф.деСоссюр прочитал свой курс трижды и каждый раз по-разному. На момент выхода книги А.Сеше Соссюром был прочитан лишь первый из трех курсов, который сильнее всего отличается от того "Курса", который был позднее издан. Здесь почти все сводилось к исторической лингвистике; о существовании помимо нее "статической лингвистики" кратко упомянуто, но она не служит объектом специального исследования и прямо указывается на большую важность исторической точки зрения на язык. Известная читателям концепция синхронии и диахронии впервые систематически излагалась во втором курсе, читавшемся в 1908/1909 учебном году, то есть сразу после выхода книги А.Сеше и безусловно после чтения ее в рукописи. Итак, влияние А.Сеше на Ф.деСоссюра, а не наоборот, как обычно считают? Данную проблему в 1975 г. на коллоквиуме в Трире поднял историк науки из ФРГ П.Вундерли, назвавший свой доклад полемически заостренно "Соссюр как ученик Сеше" (в основном он разбирал проблему языка и речи, но его точку зрения можно распространить и на проблему синхронии и диахронии); впрочем, в сборнике материалов коллоквиума вместе с докладом публикуется и критическое выступление Э.Ф.К.Кернера, отрицавшего такое влияние. He надо забывать и о том, что идеи А.Сеше стали известны читателям на восемь лет раньше идей Ф.деСоссюра. Однако все не так просто. О "диахронической и синхронической перспективах" и о соответствующих двух противопоставленных друг другу способах существования знака (как и о свойствах языкового знака, значимости и многом другом) говорится еще в так называемых "Афоризмах ITEM" Ф.деСоссюра, теперь вместе с другими его черновиками также изданных и по-русски; эти тексты принято датировать началом 1900-х гг., то есть периодом, когда А.Сеше либо еще жил в Германии, либо только что вернулся в Женеву. Так что многие идеи у Ф.деСоссюра сложились давно и явно без влияния А.Сеше. Однако нельзя исключать возможность влияния более разработанной и подробной концепции А.Сеше на развитие идей Ф.деСоссюра. И еще одна возможная гипотеза: читая первый раз в начале 1907 г. курс общего языкознания, Ф.деСоссюр не решился включить в него свои наиболее нетрадиционные идеи, однако они вошли в его второй курс 1908–1909 гг.; не повлиял ли на существенную перестройку курса выход книги его ученика? С одной стороны, ряд порывавших с традицией идей был как будто бы застолблен; с другой стороны, ученому хотелось в ряде случаев и поспорить с А.Сеше. Говоря о сходстве идей А.Сеше о статике и эволюции с идеями Ф.деСоссюра о синхронии и диахронии, нельзя не учитывать и их существенных различий. И дело не только в терминологии (в работах 20–40-х гг. А.Сеше принял соссюровские термины). Если сформулировать сходства и различия двух концепций в терминах Ф.деСоссюра, то можно сказать следующее. Они совпадают в трех основных пунктах: 1) синхронию и диахронию надо строго различать; 2) синхрония не менее важна, чем диахрония; 3) синхроническое исследование не зависит от диахронического. Но согласно Ф.деСоссюру, диахроническое исследование в свою очередь не зависит от синхронического: два взгляда на язык – две оси, имеющие единственную точку пересечения и несовместимые друг с другом. Не так у А.Сеше: у него, как уже упоминалось, "эволюция немыслима без состояний", а изучение эволюции требует предварительного изучения состояний. Такая разница точек зрения, не влияя на трактовку синхронии, существенно воздействует на понимание диахронии. В уже приводившейся терминологии А.Сеше соссюровская диахроническая лингвистика – в чистом виде "наука фактов", какой она и была в XIX в. (а во многом остается даже сейчас). Соответствующий раздел его "Курса" наименее оригинален, а понимание закона в диахронии мало отличается от его понимания у предшественников. Заключительная же часть книги А.Сеше, посвященная эволюционной морфологии и фонетике, совершенно иная. Здесь делается попытка рассмотреть очень волновавший в те годы многих лингвистов (но судя по всему, не Ф.деСоссюра) вопрос о причинах языковых изменений, об общих закономерностях, действующих в истории любого языка. Эта часть книги А.Сеше имеет несомненные переклички с Н.В.Крушевским и И.А.Бодуэном де Куртенэ (а также с учеником последнего – Е. Д.Поливановым). Идеи этих ученых, стремившихся сочетать изучение статических и динамических закономерностей языка, один из историков лингвистики назвал "потерянной парадигмой": возобладало соссюровское понимание диахронии, открывавшее для структуралистов путь к игнорированию диахронии. Сходство концепций Ф.деСоссюра и А.Сеше при частных различиях можно видеть и в других пунктах: у А.Сеше фактически речь идет и о произвольности знака, и о значимости, и о языке как форме, а не субстанции (хотя А.Сеше, в отличие от Ф.деСоссюра, постоянно подчеркивает звуковой характер языка как его существенный признак). При этом опять-таки у А.Сеше разбираются проблемы, намеченные намного раньше в черновиках Ф.деСоссюра, но включенные им в курс хронологически после выхода данной книги. Сложнее ситуация с фундаментальным для Ф.деСоссюра и для всей послесоссюровской лингвистики фундаментальным противопоставлением "язык–речь". Как известно, у Ф.деСоссюра разграничиваются речевая деятельность (langage) и две ее составные части: язык (langue) и речь (parole); язык – важнейшая часть речевой деятельности, а речь определяется по сути остаточно: туда попадает все то, что не может быть включено в язык. Язык и речь, согласно Ф.деСоссюру, могут изучаться независимо друг от друга (впрочем, лекцию о лингвистике речи профессор так и не прочитал). У А.Сеше мы можем видеть много сходного с таким подходом, но также и существенные отличия. Оба швейцарских лингвиста стремились выделить в разнообразной речевой деятельности нечто наиболее устойчивое, повторяющееся, доступное научному анализу. Разумеется, именно эта часть речевой деятельности и раньше, начиная с античности, служила основным объектом внимания языковедов; однако четкой границы, соответствующей границе языка и речи у Ф.деСоссюра, не проводилось. Еще более усложнилась ситуация, когда во второй половине XIX в. сложилась экспериментальная психология, включавшая в себя и психологию речи. Виднейшим ее представителем был немецкий ученый В.Вундт, взгляды которого подробно рассматривает А.Сеше. По самому своему методу она обращалась к речевым явлениям, которые впервые стали объектом специального исследования; при этом еще более стиралась грань между существенным и случайным, повторяющимся и окказиональным, коллективным и индивидуальным. Реакцией на это стали концепции Ф.деСоссюра и А.Сеше. А.Сеше более последовательно, чем Ф.деСоссюр, сохраняет понимание языка как психического по своей сути явления, свойственное большинству лингвистических направлений конца XIX – начала XX вв. Однако подход В.Вундта, прежде всего психолога, представляется ему недостаточно лингвистичным, прежде всего игнорирующим грамматику, ту область науки о языке, где издавна наиболее последовательно занимались языком в смысле Ф.деСоссюра. К тому же В.Вундт и другие экспериментаторы изучали прежде всего индивидуальную психологию, а грамматика, как указывает А.Сеше, имеет дело с коллективной психологией: грамматические явления воспроизводятся многими людьми одинаковым образом. В связи с этим А.Сеше приходит к выводу о необходимости разграничения в языке двух частей: устойчивого грамматического элемента, который "относится к ведению коллективной психологии", и "внеграмматических элементов, которые не подчиняются никакому конвенциональному правилу и зависят непосредственно от психофизиологической активности говорящего", последние "должны полностью подчиняться законам только физиологической психологии или индивидуальной физиологической психологии человека". Тем самым теоретическая лингвистика делится на "две взаимодополняющие дисциплины, одна из которых будет включена в индивидуальную психологию, а другая – в коллективную". Естественно, "грамматический элемент" здесь понимается шире, чем явления грамматики в традиционном смысле. Такое деление дисциплин при значительном различии терминологии вполне сходится с тем, о чем несколько лет спустя будет говорить Ф.деСоссюр. Однако соотношение двух дисциплин понимается А.Сеше несколько иначе, чем в соссюровской теории; именно по этому вопросу он в приложении к книге 1926 г. будет спорить с учителем, приняв к тому времени его терминологию, А.Сеше в данной книге подробно обосновывает одностороннюю зависимость организованного языка (соответствующего языку в терминах Ф.деСоссюра) от дограмматического языка (соответствующего речи у Ф.деСоссюра). Согласно А.Сеше, надо идти от индивидуальной психологии к коллективной, а не наоборот, поскольку индивид не мыслится вне коллектива, тогда как обратное неверно. Если грамматический (в широком смысле) элемент не существует самостоятельно и должен выделяться исследователем, то существование дограмматического элемента в чистом виде возможно и близок к нему язык маленьких детей. Здесь можно видеть достаточно существенное расхождение между А.Сеше и Ф.деСоссюром, для которого лингвистика языка строится в полном отвлечении от мало его интересовавшей лингвистики речи. У А.Сеше, наоборот, мы видим довольно подробные рассуждения об аффективной природе дограмматического языка, его свойствах, в частности, отсутствии способности к прогрессу (в связи с чем нет надобности выделять особую эволюционную дисциплину для дограмматического языка) и т.д. Если наука о дограмматическом (аффективном) языке, согласно А.Сеше, составляет нечто единое, то в рамках науки об организованном языке он выделяет шесть дисциплин: статическую морфологию (включающую в себя и учение о предложении), (статическую) фонологию, семантику (эволюционную науку об изменении значений), эволюционный синтаксис, "науку о фонетических воздействиях" (ассимиляциях, диссимиляциях и др.) и "собственно фонетику" (дисциплину, изучающую изменения фонологической системы). Как указывает А.Сеше, часть этих дисциплин пока еще не существует, их еще надо создавать. Эта классификация лингвистических дисциплин в целом не привилась за одним исключением в виде фонологии, которую А.Сеше понимал более или менее так же, как и структуралисты последующих поколений; безусловно, становление фонологии как особой дисциплины произошло под влиянием не столько А.Сеше, сколько И.А.Бодуэна де Куртенэ, имевшего здесь и исторический приоритет. Но, как известно, у Ф.деСоссюра разработанного фонологического учения вообще не было, тогда как его ученик предложил вполне четкую концепцию фонологической системы, фонемы как ее элемента и др. Интересна и такая формулировка, предвосхищающая дальнейшее развитие фонологии: "Можно представить фонологическую систему в алгебраическом виде и заменить тридцать, пятьдесят или сто элементов, которые ее составляют, тем же количеством абстрактных символов, которые сохраняют индивидуальность элементов, но не их материальный характер". Отметим также содержащиеся в книге идеи о "двойной операции" и разрабатывавшуюся впоследствии А.Мартине и др. концепцию "двойного членения". Идеи об алгебраическом представлении элементов организованного языка вытекали из ключевого пункта концепции А.Сеше: наука об организованном языке, как и любая наука, имеющая дело с коллективной психологией, должна быть дедуктивной наукой. Здесь необходимо построение общей теории, которая контролируется фактами, однако сами по себе факты "не дают науке никаких новых принципов". Показательно и встречающееся у А.Сеше сопоставление статической морфологии как дедуктивной дисциплины с математикой. Все это также соответствовало принципам, которым следовала в дальнейшем структурная лингвистика, противопоставившая себя преимущественно индуктивной науке о языке XIX в. В связи с этим любопытны оценки книги А.Сеше в черновой рецензии Ф.деСоссюра, упоминавшейся выше. Если оставить в стороне общий тон недовольства поступком молодого ученого, сразу занявшегося слишком широкой темой, и частные замечания (из которых отметим упрек в игнорировании А.Сеше речевых расстройств – афазий), то основные претензии учителя к ученику сводятся к двум. Во-первых, для Ф.деСоссюра идеи А.Сеше слишком психологичны: "Г-н Сеше, справедливо упрекнув Вундта за игнорирование грамматики, сам недостаточно полно представляет ее проблемы"; "Лингвистику рассматривают, подобно г-ну Сеше, как простое ответвление... индивидуальной или коллективной психологии", тогда как социальные науки, занимающиеся ценностями, нуждаются "в понятиях, не находимых ни в общей, ни даже в коллективной психологии". Во-вторых, Ф.деСоссюр не согласен с пониманием большей части теоретической лингвистики как дедуктивной науки: "Может показаться странным, что каждое подразделение лингвистики... выводится дедуктивным путем, и этот дедуктивный путь признается достаточным для целей классификации, причем не доказывается его большая оправданность по сравнению с предыдущими классификациями, основанными на опытных данных". Если сопоставить эти замечания с общим направлением развития лингвистики в период, непосредственно следовавший за выходом книги, то можно сказать, что в первом случае Ф.деСоссюр критикует своего ученика "слева", во втором – "справа". Становление структурных методов шло под знаком последовательного отграничения лингвистики от других наук, прежде всего психологии, которая особенно на нее влияла в предшествующий период. У А.Сеше психологизм весьма значителен, у Ф.деСоссюра он явно меньше, а у его последователей открыто отвергается вообще. Ситуация изменится лишь в 60-е гг. XX в., когда Н.Хомский назовет лингвистику частью психологии познания. Что же касается дедукции, то здесь, наоборот, вся лингвистика XX в. шла в направлении, намеченном А.Сеше. Итак, с одной стороны, концепции Ф.деСоссюра и А.Сеше имеют много общего (думается, что здесь более прав П.Вундерли, чем его оппонент Э.Ф.К.Кернер, склонный преуменьшать это сходство), при этом А.Сеше имел исторический приоритет, издав свою книгу за восемь лет до книги Ф.деСоссюра. С другой стороны, в ряде пунктов книга А.Сеше богаче идеями, чем книга его учителя. Достаточно указать на разделы, посвященные эволюционной лингвистике, дограмматическому языку и фонологии. У Ф.деСоссюра первому разделу соответствует более пространная, но менее интересная глава по диахронической лингвистике, а глав, соответствующих двум другим разделам, просто нет. Тем не менее резонанс этих двух книг абсолютно несопоставим. Исследовательница книги А.Сеше Кристина Валлини пришла к выводу о маргинальности А.Сеше как автора данной книги в истории лингвистики. Чем это объяснить? Можно выдвинуть несколько гипотез, каждая из которых не исключает другие. А.Сеше в 1908 г. только начинал карьеру и не был никому известен, а Ф.деСоссюра давно знали как автора "Мемуара". Новизна идей А.Сеше могла быть не очень замечена из-за его психологизма и некоторой архаичности терминологии. А возможно, дело было и в том, что резонанс может иметь только та теория, которая появилась вовремя, и здесь даже восемь лет могли иметь значение. Но была, возможно, еще и такая причина. Концепция Ф.деСоссюра имела преимущество над концепциями А.Сеше, И.А.Бодуэна деКуртенэ в одном отношении. Об этом недавно писала Е.В. Paxилина: "Ф.деСоссюр (скорее, даже его последователи) изменил предмет исследований, причем сделано было замечательным образом – простым проведением границ: вот – синхрония, а вот – диахрония; это – язык, а это – речь". Точнее, проводились не просто границы, а нечто вроде государственных границ с пограничной полосой и колючей проволокой, переход которых считался недопустимым, обустройство этих границ действительно завершили уже последователи Ф.деСоссюра, но за основу легче было взять его концепцию, где речь была прежде всего общим наименованием для всего, что не относится к языку, а диахрония – для всего, что не относится к синхронии. Исходя из идей Ф.деСоссюра, лингвистика могла на несколько десятилетий углубиться в изучение того, что А.Сеше назвал фонологией и статической морфологией, и забыть про все остальное. А у А.Сеше между дисциплинами устанавливались чисто логические приоритеты, но не приоритеты в том смысле, что тем-то и тем-то заниматься важно и нужно, а то-то и то-то можно игнорировать. И в кризисную эпоху, в период вызревания новой научной парадигмы это оказалось недостатком. Драматизм научной судьбы А.Сеше очень велик: по сути он добровольно ушел в тень своего учителя, никогда и не пытаясь заявить о своих приоритетах. Однако в наши дни, когда установленные Ф.деСоссюром и его последователями ограничения потеряли силу, можно не только объективно рассмотреть место А.Сеше в истории лингвистики, но и оценить должным образом его концепцию с позиций сегодняшнего дня. Многие вопросы, им поставленные, и сейчас не решены лингвистикой, оставаясь актуальными. * * * Однако научная деятельность А.Сеше не закончилась ни в 1908 г., ни в 1916 г. Впереди было еще несколько десятилетий деятельности. И в данном издании публикуются четыре статьи ученого, относящиеся уже к позднему периоду его деятельности. Наиболее известна из них статья "Три соссюровские лингвистики. Критика "Курса общей лингвистики"", впервые изданная в 1940 г. До недавнего времени это была единственная работа А.Сеше, переведенная на русский язык. Она появилась в годы, когда "Курс" Ф.деСоссюра уже стал лингвистической классикой и повлиял на многих ученых. Уже можно было подводить некоторые итоги этого влияния. Приняв основные пункты соссюровской концепции, А.Сеше отметил недоработанность, "предварительность" многих ее идей. Отталкиваясь от двух знаменитых противопоставлений Ф.деСоссюра, он предложил говорить о трех лингвистиках: синхронической (статической), диахронической (эволюционной) и "лингвистике организованной речи". Последняя дисциплина представляла собой оригинальную часть концепции ученого. Термин "организованная речь", встречающийся уже в книге 1926 г., не надо смешивать с имеющим иной смысл термином книги 1908 г. "организованный язык". По мнению А.Сеше, объектом лингвистики организованной речи "служат явления, промежуточные между синхроническим и диахроническим факторами". "Речь имеет одновременно отношение и к синхронии, так как она базируется на определенном языковом состоянии, и к диахронии, так как речь уже содержит в зародыше все возможные изменения". Хотя "речь организуется более или менее по законам языка, которые сама создала", но "речь логически, а зачастую также и практически предшествует языку в соссюровском смысле этого термина... Если язык порождается речью, то речь ни в какой момент не может быть полностью порождена языком". Здесь ученый сохраняет точку зрения, которую он отстаивал в полемике с Ф.деСоссюром в 1926 г. и которая с точностью до терминологии восходит к книге 1908 г. А.Сеше даже в 1940 г. полностью не отказался от психологизма, хотя ограничил его масштабы: "лингвистика организованной речи" признается тесно связанной с психологией, тогда как статическая лингвистика от нее отделяется. Последняя имеет дело лишь с наиболее абстрактными отношениями, соответствующими "абстрактному идеалу языкового состояния". Статическая лингвистика понимается в соответствии с идеями Ф.деСоссюра как изучение чистых отношений, тогда как субстанциональные характеристики попадают в "лингвистику организованной речи". Статическая лингвистика по-прежнему понимается как изучающая явления, охватывающие всех членов языкового коллектива. Однако к "организованной речи" относятся не только индивидуальные и окказиональные явления, но и более общие, например, стили. В эту сферу по сути входят (в отличие от сферы "дограмматического языка" в 1908 г.) все конкретные факты языка, в том числе и коллективные, если они отклоняются от "абстрактного идеала". Согласно А.Сеше, синхроническая и диахроническая лингвистика не соотносятся между собой непосредственно, они связаны лишь через "лингвистику организованной речи". Все изменения первоначально происходят в организованной речи, одни не принимаются коллективом и не выходят за ее рамки, другие закрепляются и переходят в язык, лишь последние изучаются диахронной лингвистикой. Как и в своей первой книге, А.Сеше стремился исследовать механизм и причины языковых изменений, критикуя Ф.деСоссюра за неразработанность концепции в данном пункте. Более ранняя статья (1920) "Два типа предложений" по содержанию тесно примыкает к книге 1926 г. Здесь разграничиваются два типа предложений – "предложения-понятия", средства выражения, и "предложения-мысли", средства коммуникации. Формальным признаком "предложения-мысли" признается наличие подлежащего и сказуемого, тогда как класс "предложений-понятий" сопоставим с тем, что в русской грамматической традиции называют односоставными предложениями. В статье "От определения фонемы к определению единицы языка" (1942) А.Сеше еще раз уточнял те положения своей концепции, которые не получили должной разработки у Ф.деСоссюра. То, что в 1908 г. А.Сеше называл "дограмматическим языком" и что более или менее соответствовало речи у Ф.деСоссюра, здесь разграничено на "организованную речь" и "дограмматическую речь". Первая, как и в статье о трех соссюровских лингвистиках, понимается как акт речи, в структуре которого действуют правила языка, тогда как дограмматическая речь чисто экспрессивна. Термин "дограмматический" проходит через все этапы деятельности ученого, занимая разное место в общей системе терминов, но всегда обозначая неоформленные в систему явления экспрессивного характера. В этой же статье А.Сеше вернулся к проблеме связей лингвистики и психологии, вновь подтверждая идею о том, что организованная речь связана с индивидуальной, а язык – с коллективной психологией. С этой точки зрения он разбирает уже многочисленные к 1942 г. определения фонемы, в основном сводившиеся к двум типам: психологические (И.А.Бодуэн деКуртенэ и др.) и функциональные (Н.Трубецкой и др.). А.Сеше отвергает те и другие, поскольку психологические определения апеллируют к индивидуальной психологии, выделяя при этом единицы языка, а функциональные определения подходят к языку как к абстрактной системе чистых понятий вроде математики. Вместо этого А.Сеше пытается найти социологические определения фонемы и других единиц языка. В статье 1944 г. "Конструктивный метод в грамматике и его применение", восходящей к докладу 1930 г., А.Сеше обратился к всегда его занимавшим проблемам синтаксиса. Он здесь рассматривал предложение как "бесспорную языковую единицу" (отметим, что в книге 1926 г. он склонен был считать предложение единицей речи). В связи с этим А.Сеше предлагает рассматривать структуру предложения как цельной единицы, а не как сочетания слов. При таком подходе оно распадается не на слова или словосочетания, а на семантемы, или лексические ядра, соответствующие основам знаменательных слов, и на грамматические элементы (морфемы), которые могут быть и служебными словами, и аффиксами. Такой подход, развивающий идеи Ш.Балли о "семантеме" и "синтаксической молекуле", достаточно оригинален. В статье также делается попытка по образцу парадигмы слова построить парадигму предложения. Статьи А.Сеше показывают, что этот выдающийся теоретик лингвистики в течение всей своей деятельности развивал, изменял и совершенствовал свою общелингвистическую концепцию, внимательно следя за развитием мировой лингвистики, на которое он и сам оказал немалое воздействие, однако прежде всего как один из соавторов книги, вышедшей не под его именем. Нам кажется, что публикация русского издания книг и основных статей Альбера Сеше расширит представления наших лингвистов о западной науке о языке первой половины XX в. В.М.Алпатов,
доктор филологических наук, профессор
Моему учителю господину Фердинанду де Соссюру
Именно Вы пробудили во мне интерес к общим проблемам лингвистики и именно Вам я обязан теми принципами, которые освещали мне путь в научных исследованиях. Хотя впоследствии моя мысль и стала развиваться в собственном направлении, на каждой странице этой книги я старался заслужить Ваше одобрение. Когда работа была завершена, Вы любезно пожелали ее прочесть и поддержали меня в моем начинании, оказав доброжелательную помощь, которую я всегда получал от Вас. Вот почему я смею надеяться, что в какой-то мере достиг цели, и рад, что могут посвятить Вам этот труд в знак уважения и глубокой признательности. Альбер Сеше
Об авторе
Педагогическая и научная карьера А.Сеше началась в Геттингенском университете в качестве преподавателя французского языка. В 1903 г. он получил должность приват-доцента Женевского университета, где начал читать курс истории французского языка и версификации. В 1908 г. А.Сеше публикует свою первую крупную работу "Программа и методы теоретической лингвистики", посвященную Ф.де Соссюру. В 1926 г. выходит в свет его наиболее известная работа "Очерк логической структуры предложения". В 1929 г. А.Сеше назначается экстраординарным профессором теории грамматики – предмета преподавания, курс которого до него никто не читал. А.Сеше успешно сочетал плодотворную научную и общественную деятельность
с преподавательской работой. В 1939 г. он сменил Ш.Балли на посту
заведующего кафедрой общей лингвистики Женевского университета. Умер
А.Сеше в Женеве в 1946 году.
Опечатки
На странице 33 во второй колонке таблицы символов после шестой строки снизу следует читать: где нет никаких уточнений относительно качества открытого или закрытого звука. На четвертой странице обложки в последней строке следует читать: типология, когнитивная лингвистика. |
|||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||