Токарев С.А. Ранние формы религии.
(Ранние формы религии и их развитие. Проблема происхождения религии и ранние формы верований). №9. Изд. стереотип.

Оглавление

Введение. Принципы морфологической классификации религий (отрывок)

Систематика религий в литературе

Если окинуть общим взглядом историю и теперешнее состояние "науки о религии" в зарубежных странах и у нас, то нельзя не заметить характерного обстоятельства: в буржуазной науке не только накоплен большой фактический материал по этому предмету, но неплохо исследованы различные частные проблемы истории религии, выяснены корни отдельных религиозных верований и обрядов. Но общего, принципиального решения проблемы сущности и происхождения религии буржуазная наука не дала. Само собой очевидно, что она и не может дать такого решения.

В марксистской же науке, в трудах классиков марксизма и других авторов-марксистов дано принципиально верное и по существу исчерпывающее понимание природы и корней религии. Что же касается многих деталей, связанных с историей религии, анализа различных форм религии – здесь у нас еще далеко не все сделано.

Первый и необходимый шаг в этом направлении должен состоять в упорядочении самого фактического материала. Ведь научная систематика, классификация фактов, установление основных понятий и терминологии – это вообще первая задача любой науки. А для истории религии это особенно важно. Для того чтобы разобраться в том хаотическом нагромождении причудливых представлений и разнообразных до бесконечности обрядов, каким является история религии всех народов, необходимо попытаться внести в этот хаос какую-то систему, распределить подлежащий изучению материал по определенным категориям и группам. Ближайшей задачей в этой области является, таким образом, классификация различных форм религии.

Вопрос о классификации или систематике религии поднимался в науке не раз. Многие авторы пытались решить эту задачу как определение стадий в общем ходе развития религии: так, еще Вольней (1791) устанавливал 13 следующих одна за другой "систем" религий. Гегель (20-е годы XIX в.) намечал чисто дедуктивно этапы всемирного развития религии, подставляя как конкретный пример каждого этапа ту или иную из исторически известных религий. Огюст Конт делил всю историю религии на три большие стадии – фетишизм, политеизм, монотеизм, Джон Лёббок (1868) – на семь стадий: атеизм, фетишизм, тотемизм, шаманизм, идолопоклонство, боги – сверхъестественные творцы, боги – благодетельные существа. Л.Фробениус (1905) свел число стадий развития религии опять к трем – анимализм, манизм, соляризм. Томас Ахелис (1904) тоже говорит о трех стадиях, но в более обобщенном виде: 1) "низшие ступени" (фетишизм, шаманизм), 2) "высшие ступени" (политеизм, более развитые естественные религии), 3) этические религии, характеризующееся, по мнению Ахелиса, прежде всего наличием "откровения", т.е. появлением определенных личностей, "призванных возвещать новый закон".

Подобные попытки, конечно, заслуживают серьезного внимания, ибо в них проявилось стремление к историзму в изучении религии. Но все упомянутые схемы грешат либо крайней наивностью (Вольней), либо чисто идеалистическим пониманием истории религии как им манентного внутреннего саморазвития (Гегель), либо чрезмерным схематизмом (Конт, Лёббок, Фробениус).

Некоторые исследователи и теоретики стремились, не отрекаясь от исторического принципа, свести существующие религии к еще меньшему числу типов. Например, Корнелиус Тиле делил их на два типа: "естественные" ("природные") и "этические" религии. Под последними понимаются религиозно-этические учения даосизма, конфуцианства и др., вплоть до буддизма, христианства и ислама. В этой классификации есть свой смысл. Напротив, предложенная Пфлейдерером группировка всех известных на земле религий по двум типам – религии "зависимости" и религии "свободы", причем в монотеистических религиях, и особенно в христианстве, сливаются, по его мнению, оба эти типа, представляется надуманной и лишенной серьезного основания. Наконец, общеизвестно деление религий на "монотеистические" (единобожные) и "политеистические" (многобожные); иногда к ним прибавляют еще "дуалистические" и "генотеистические"; это деление, однако, едва ли пригодно; во-первых, потому, что ясной грани между этими типами религий нет и, например, христианство с его верой в троичного бога трудно отнести к монотеистическим религиям, но и к политеистическим его отнести нельзя; во-вторых, потому, что очень многие (примитивные) религии вообще не знают представления о боге или богах.

Другие авторы пытались, как раз наоборот, отказываясь фактически от исторического принципа, сгруппировать существующие религии просто по географическому или этническому признаку: Макс Мюллер (1878) выделял, например, религии "арийских", "семитических" и "туранских" народов, пытаясь при этом уловить характерную черту каждой из них. Сходное деление положил в основу своего труда, правда, в чисто описательных целях, Конрад Орелли, протестантский богослов (1899). В новейшем общем обзоре истории религии шведских ученых Ринггрена и Стрёма применена опять-таки географо-лингвистическая классификация религий, впрочем, довольно непоследовательно: здесь сгруппированы религии "письменных цивилизаций Ближнего Востока", "индоевропейских цивилизаций", "письменных цивилизаций Дальнего Востока", и "бесписьменных цивилизаций"".

В интересной книге свободомыслящего историка религии американца Уильсона Уоллиса сделана попытка распределить религии как раз "примитивных" (отсталых) народов на географические группы, определив характерные особенности каждой такой группы. Эта попытка, основанная на методе "культурных ареалов", разработанном школой Франца Боаса, заслуживает внимания с точки зрения характеристики особенностей верований каждого отдельного народа; но общая задача классификации религии таким способом, понятно, ни в какой мере не решается.

Надуманной и несерьезной представляется одна из последних по времени и наиболее претенциозная по замыслу попытка классификации религий, сделанная американцем Фредом Парришем в книге, посвященной специально этой проблеме. После чрезвычайно путаного историографического обзора Парриш, высокомерно отвергнув все взгляды своих предшественников, предложил довольно странное деление всех религий мира на два основных типа: "религии двух факторов" и "религии одного фактора"; под первыми он разумеет религии, в которых принципиально различаются человек и природа, под вторыми – религии, которые то и другое объединяют. "В одном делении (двухфакторные религии) человеческий и нечеловеческий религиозные факторы универсально разделены; в другом делении (однофакторные религии) есть лишь один общий религиозный фактор, связывающий все вещи". К первому типу автор относит все религии отсталых народов, а также религии древнего мира: египтян, вавилонян, греков (до VI в. до н.э., до орфиков), римлян (до эпохи ранней империи), евреев (до VI в. до н.э.), китайцев (до IV в. до н.э.), индийцев (до VIII–VII вв. до н.э.), иранцев (до V в. до н.э.).

Таким образом, около VIII–IV вв. до н.э. в пяти великих религиях древнего мира произошел, по мнению Парриша, переход от "двухфакторного" и "однофакторному" принципу.

Не удовлетворяясь этим, по меньшей мере оригинальным делением, Парриш затем подразделяет "одно факторные" религии на типы: "нус", "руах", "майнью", "брахман" и "чи" (понимая под этими обозначениями иудео-христианство, ислам, остатки зороастризма, индуизм–буддизм и китайско-японские религии). Что касается "двухфакторных" религий, автор поздразделяет их совсем по иному признаку: делит на религии охотничьих, скотоводческих народов, "простых земледельцев" и "сложных земледельцев".

За исключением этой последней части классификации Парриша, сравнительно здравой, но совершенно не связанной с основным его принципом, все остальное представляется сплошной путаницей. Само противопоставление религий, разделяющих судьбы человека и природы, и религий, сливающих их, не может быть выдержано: в пределах одной и той же религии, например христианства, есть и то и другое воззрение. И уж если на то пошло, то как раз в религиях отсталых ("примитивных") народов чаще всего сливаются оба "фактора": "человеческий" и "нечеловеческий"; например, различение между духами умерших и духами природы зачастую отсутствует, так что, например Владимир Соловьев довольно удачно назвал всю эту "первобытную" стадию развития религии "смутным пандемонизмом". Кроме того, говоря о "переходе" от "двухфакторного" типа религии к "однофакторному", Парриш определяет момент этого перехода, основываясь на совершенно произвольно толкуемых намеках, на каком-нибудь одном тексте. Что же касается деления "однофакторных" религий на религии типов "нус", "руах", "чи" и т.д., которые Парриш пытается даже картографировать, то это деление вообще совершенно непонятно.

Многие из фигурирующих в научной литературе попыток классификации религий, помимо теоретической несостоятельности, обнаруживают одно общее качество: они преследуют цель, одни явно, другие скрыто, апологетическую: цель возвеличить христианскую религию, указать ей место на самой вершине исторического развития религии либо даже вообще противопоставить ее всем остальным религиям.

Независимо, однако, от наличия или отсутствия такой апологетической установки, большая часть упомянутых выше схем классификаций грешит одним общим недостатком: они смешивают отдельные индивидуальные религии с типом (формой) религии; ставят в один таксономический ряд такие общие категории, как "фетишизм", "тотемизм" и т.д., и такие индивидуальные яв ления, как буддизм, христианство.

Сверх того, создатели классификационных схем в области истории религии далеко не всегда отдают себе ясный отчет в том, что именно они классифицируют: существующие ли религиозно-философские (религиозно-этические) системы, или религиозные верования отдельных народов, или типы (формы) религий, или элементы религиозных представлений и обрядов. Все это разные вещи, и систематизировать их надо по-разному.

В марксистской науке давно уже установилось деление всех религий на два основных типа: религии доклассового (общинно-родового) строя и религии классовых обществ. Хотя резкой грани между обоими типами религий провести нельзя (об этом речь будет идти многократно в дальнейшем), но принципиальная и качественная разница между ними не подлежит никакому сомнению. Если самый существенный признак всякой классовой религии заключается в том, что она служит идеологическим орудием классового гнета, оправданием социального неравенства, то религии доклассового общества, являясь прежде всего идейным отражением определенной ступени развития материального производства, выражают бессилие первобытных людей перед окружающей их природной и общественной средой.

Дальнейшая систематика классовых религий – вопрос более сложный. Казалось бы, и с чисто логической точки зрения (единство принципа деления), и с исторической дальнейшее подразделение должно проводиться опять-таки по социально-экономическим формациям: религии рабовладельческого строя, религии феодального строя, религии капиталистического строя. В марксистской литературе такая точка зрения действительно высказывается, в частности, современным итальянским историком-марксистом Амброджо Донини: по его мнению, классификация религий по социально-экономическим формациям – единственная подлинно научная классификация, ибо всякая иная неминуемо уведет исследователя "от истории к романтике". В этой мысли, несмотря на ее чрезмерную прямолинейность, есть большая доля истины. Ведь не даром основоположники марксизма многократно указывали на связь отдельных исторических религий с рабовладельческими государствами древности, на "феодальный" характер средневекового католицизма, на "буржуазное" происхождение протестантизма, в особенности кальвинизма и ряда новых сект.

Но узкая прямолинейность лишь вредит правильному применению верной мысли. Например, тот же Донини вынужден прийти к выводу, что "не существует единой христианской религии, но существует столько форм христианства, начиная от первоначального и вплоть до католичества и протестанства, сколько есть социальных эпох, пережитых христианскими общинами за эти два тысячелетия". Опять-таки верно, что христианство не едино, что есть много разветвлений его, соответствующих разным историческим эпохам, разным типам общества. Но ведь то же следует сказать и о буддизме и отчасти об исламе; почти то же можно сказать об иудаизме, который, разумеется, совсем не тот сейчас, каким он был в эпоху "второго храма", и тем более не тот, каким был при Давиде и Соломоне.

Можно вполне признать, что, например, раннебуддистские монашеские общины были более похожи на раннехристианские общины верующих, чем то и другое на современную организацию ламаистской или католической церкви. Все это верно, и такое историческое понимание любой религии не должно нас никогда покидать. Однако класть подобный принцип в основу общей классификации религий едва ли целесообразно: иначе у нас не останется ни одной исторически сложившейся религии, все они распадутся, ни одна известная религия не уложится целиком в клетки схемы и нам просто нечего будет классифицировать.

Вот почему, никоим образом не отрицая специфики религии при каждой отдельной классовой формации общества – рабовладельческой, феодальной, буржуазной, мы все же не можем систематизировать религии по этим категориям...

Об авторе

Токарев Сергей Александрович

Выдающийся советский этнограф и историк, крупнейший исследователь религиозных воззрений. Доктор исторических наук, профессор, заслуженный деятель науки РСФСР (1971). Родился в Туле, в семье учителя гимназии. В 1926 г. окончил факультет общественных наук Московского государственного университета. В 1928–1932 гг. — старший научный сотрудник Центрального музея народов СССР, в 1932–1937 гг. — заведующий сектором Севера в этом музее. С 1935 г. — кандидат исторических наук. С 1939 г. — профессор кафедры этнографии исторического факультета МГУ; в 1957–1973 гг. — заведующий кафедрой. В 1940 г. защитил докторскую диссертацию. С 1943 г. до последних дней работал в Институте этнографии АН СССР (руководил секторами народов Америки, Австралии и Океании, восточных славян, зарубежной Европы). Лауреат Государственной премии СССР (1987, посмертно).

С. А. Токарев — автор более 250 работ, среди которых — книги и статьи о народах СССР, Европы, Австралии и Океании, Америки; по истории российской и зарубежной этнографии (этнологии); по истории, методологии, методике этнографических исследований; о происхождении религии и истории религий. Широкую известность получили его монументальный труд «Этнография народов СССР. Исторические основы быта и культуры» (1958), фундаментальные тома «Народы Америки», «Народы зарубежной Европы», «Народы Австралии и Океании», где он выступил как ответственный редактор и автор большинства разделов. Им была подготовлена к печати знаменитая двухтомная энциклопедия «Мифы народов мира», за второе издание которой С. А. Токарев был удостоен Государственной премии СССР. Многие его работы были переведены на различные европейские и восточные языки; несколько поколений отечественных и зарубежных этнографов называли его своим учителем.