Показать ещё...
Посвящается моим учителям
Гольдбергу Давиду Исааковичу и Яковлеву Александру Григорьевичу В книге "Диалектика силы: онт\"uбия" я обещал продолжить тему силы в области общественных отношений. Имелось в виду показать явления общественной жизни, через которые онтологическая сила выражает свою сущность. Я предполагал, что такую книгу напишу быстро, поскольку ее научное содержание мне казалось не столь сложным, как анализ силы в неорганическом мире. К тому же общественными отношениями, хотя и в сфере международной политики, занимаюсь всю жизнь. Но сильно просчитался. Во-первых, эта тема вытолкнула меня на изучение проблем, связанных с прогрессом в обществе, а уж в этой области – все специалисты. Пришлось окунуться в литературу по прогрессу. Курьеза ради такая информация: в поисковой системе Google на запрос "idea of progress" в то время, когда я начал работу над книгой (в июле 2005 г.), вышло 22 900 000 упоминаний, а к моменту окончания работы (конец августа 2007 г.) – уже 109 000 000. За два года число упоминаний возросло почти в пять раз! Оказывается, не я один вовлечен в эту тему. Причем упоминания касались в основном работ современных авторов. Мне же пришлось начинать от Адама и Евы в философии, т. е. с древних греков. Во-вторых, на какой-то стадии, когда я затронул как бы побочную тему – силы любви, – я обнаружил ужасающую статистику по разводам в России. И решил отреагировать на это книжкой "О любви, семье и государстве", где с философских позиций мне пришлось, наконец, дать ответ на этот мистический вопрос: что такое любовь? В-третьих, мне приходилось постоянно отвечать статьями и на текущие события в России и в мире, поскольку их освещение и интерпретация в прессе носили неадекватный характер. В результате издание данной книги затянулось, причем она выполнена не в задуманном варианте. В нее должны были войти, помимо главы "о семье и любви", главы про религию, революции, общественные формации. Естественно, названные темы в той или иной форме представлены в предлагаемой вниманию читателя книге, однако мне придется к ним вернуться позже, посвятив каждой из названных тем отдельную полновесную работу. О языке книги. Многие читатели "Диалектики силы" и даже "О любви... " через Интернет-контакт или устно жаловались мне на трудность понимания текста, особенно в философских частях. Дескать, нельзя ли попроще. Причем речь идет не об обывателях, а, так сказать, научных работниках. Обычно даже научные книги я стремлюсь писать "попроще", стараясь не злоупотреблять научной терминологией, а уж тем более "англоязом", столь популярным как раз среди российских исследователей. Но это не означает, что упрощение должно быть доведено до букваря. На Западе как раз многие книги, даже научного содержания, так и написаны. Особенно учебники, которые, как мне поначалу казалось, предназначены для учеников "с запоздалым развитием". В результате обучения по таким учебникам и "научным" книгам развитие просто не наступает. Об этом говорит с каждым годом увеличивающееся количество не способных к мышлению людей. Здесь даже не надо статистики. Достаточно почитать некоторые форумы в Интернете. Поэтому я сразу предупреждаю читателя: если ты ни разу в жизни не брал в руки философских книг (не говорю уж о Гегеле или Канте, а хотя бы таких легко читаемых, как Вольтер, Руссо, Маркузе, Сартр, Камю, Хайдеггер и т. д.), то не трать время. Эта книга не для тебя. Книга сложна еще тем, что она охватывает различные отрасли знаний: философию, политологию, социологию, демографию и даже психологию. Не потому, что я большой любитель всех этих "логий". Просто сами проблемы силы и прогресса в обществе стоят на стыке названных наук. Без обращения к ним нельзя было бы сформулировать фундаментальные законы силы и прогресса, каковыми являются Первое и Второе начала общественного развития. И эти начала столь же фундаментальны для общества, как и Первый и Второй законы термодинамики для Вселенной. Поскольку я исследователь-одиночка, т. е. не встроен ни в какие научные парадигмы, связанные с институтами или университетами, то работы свои на предварительных стадиях ни с кем не обсуждаю, ничьих мнений не учитываю. В плане методологии придерживаюсь диалектического и исторического материализма, не отвергая и другие методы, если они помогают мне глубже проникнуть в проблему. Обычно мои выводы, умозаключения и сформулированные мной законы и закономерности противоречат общепринятым представлениям по той или иной проблеме. Отсюда раздражение, неприязнь, а иногда и просто враждебное отношение ко мне, прежде всего со стороны "институциализированных" исследователей. Как говорится, сердцу не прикажешь. Давайте спорить. Во всех предыдущих книгах я постоянно демонстрировал свою готовность к любой полемике на любом "печатном" или "интернетном" поле, но только после публикации работ. Судя по откликам в Интернете, у меня, как и следовало ожидать, много оппонентов, однако они почему-то избегают обращаться непосредственно ко мне, предпочитая ругать меня между собой. Мне такой способ выяснения научной истины непонятен. Во всех своих предыдущих книгах в конце "Предисловия" или "Обращения к читателю" я всегда благодарил свою жену за помощь, которая обычно проявлялась в форме первой редакторской правки. И на этот раз хочу поблагодарить ее, хотя и рассматриваю ее помощь в качестве естественной функции жены. Взаимопомощь мужа и жены – норма, а не какое-то геройство. Тем не менее, большое спасибо. Хочу поблагодарить также и редактора данной работы Михаила Унке. Когда-то, в советские времена, я скептически относился к редакторству, усматривая в нем форму усреднения всех авторов, а также своего рода дополнительную цензуру. Однако творческое общение с Михаилом, моим старым другом с университетских времен, убедило меня в том, что именно в советские времена выпускались добротные в редакторском смысле книги и что редактирование моей собственной книги пошло только ей на пользу. Спасибо, Миша. Алекс Бэттлер,
Париж, 15.09.2007 История человечества является не чем иным,
как историей прогресса. Категории "сила" и "прогресс" применительно к обществу в умозрительном виде были мной определены в книге "Диалектика силы". С категорией "сила" для данной книги проблем я не видел, поскольку понимал, что политологи и социологи вряд ли будут ее анализировать на онтологическом уровне, а, скорее всего, ограничатся чистой гносеологией, или, как принято говорить на Западе, эпистемологией. Так оно и получилось. Их эпистемологический анализ и представлен мной в соответствующей главе. Сложнее оказалось с категорией "прогресс". Почти все исследователи прогресса, начиная с эпохи Просвещения, предваряли свои работы сетованиями на то, что до сих пор нет ясного понимания слова "прогресс". Действительно, уникальное явление: на протяжении многих веков человечество говорит о прогрессе, не представляя себе, что это такое. Точнее, представлений о прогрессе существует множество, но ни одно из них не выдерживает самой элементарной критики. Именно поэтому каждое поколение философов и обществоведов пыталось и пытается дать свое определение прогресса в надежде, что оно, наконец-то, приобретет научный статус. До сих пор этого не произошло. И это не случайно. Понятие "прогресс" относится к тем явлениям, онтологическая суть которых всегда была трудно распознаваема. Обычно этим словом обозначают весьма широкий круг явлений. В какой-то степени в тупиковой ситуации в определении прогресса повинна сама этимология слова. В переводе с греческого оно означает поэтапное продвижение вперед. Такой смысл слова априори предполагает: то, что движется вперед, – прогрессивно. Сразу же возникает вопрос: что такое "вперед", а что – "назад"? Нужна точка отсчета. Допустим, в этом качестве мы возьмем время Большого взрыва. Это около 14 млрд лет назад (по уточненным данным, 13,7 млрд лет). После взрыва появился неорганический мир (всяческие частицы, затем галактики, планеты и т. д.), затем, по крайней мере в нашей галактике, органический, наконец, на планете Земля – общественный мир. Вроде бы продвижение вперед, т. е. прогресс. Но, как известно, в соответствии со Вторым законом термодинамики наша Вселенная в конце концов должна погибнуть. Не важно, через 40 или 80 млрд лет. Все равно она погибнет. Любое явление, имеющее начало, неизбежно имеет конец. Другими словами, продвижение вперед во времени, т. е. в будущее, ведет к гибели, к концу. Это прогресс? И вообще, применим ли этот термин к неорганическому миру? Какая галактика более "прогрессивна"? У которой больше звезд или черных дыр? Или только та галактика, которая умудрилась породить органический мир, из которого вылупился человек, т. е. наш Млечный путь? А если бы он не "вылупился"? Тогда можно ли было Млечный путь назвать "прогрессивной" галактикой? Эти темы довольно бурно дебатируются среди ученых-естественников. Ученые-обществоведы (философы, социологи, политологи, науковеды и др.) анализируют прогресс в контексте развития человечества, не обременяя себя размышлениями о связях с неорганическим и органическим мирами. Среди них, правда, тоже нет единогласия относительно понимания прогресса вследствие как различных методологических инструментов в познании данного явления, так и в еще большей степени политико-идеологических пристрастий, определяемых исторической обстановкой и местом самого ученого в политической структуре того или иного государства. Совершенно очевидно, что одно и то же явление может быть названо прогрессом или регрессом в зависимости от того, к какому социально-политическому лагерю примыкает тот или иной ученый. Например, оценки любой революции в мировой истории до сих пор носят прямо противоположный характер. Это происходит потому, что не выработан единый критерий в оценках любого явления, любого события в мировой истории. Является ли продвижение человеческой истории вперед (с точки зрения исторического времени она действительно двигается только вперед в соответствии со Вторым законом термодинамики) прогрессом? На первый взгляд – да, но тут же вспоминается, сколько государств исчезло с мировой арены в процессе движения вперед. Оставшиеся счастливчики прогрессивны? Африка прогрессирует? Если да, укажите критерии прогресса. На Чикагской мировой ярмарке 1933 г. XX в. был объявлен "Столетием прогресса". С точки зрения развития науки и техники действительно XX в. превосходил всю предыдущую историю человечества. Однако очень многие называют именно этот столетие "Веком геноцида", напоминая две мировые войны, Великую депрессию 1929–1933 гг. и Гитлера, и Сталина, и Мао Цзэдуна, и Пол Пота, и немало событий, говорящих не о прогрессе, а о регрессе. Кто прав? Можно и дальше ставить коварные вопросы по поводу прогресса, но и так уже ясно, что этот термин с подвохом. Он не столь прост, как может показаться носителю "здравого смысла". Но в этой связи нередко возникает вопрос: а зачем вообще давать определение слова "прогресс"? Такой вопрос, правда, возникает в отношении любых понятий. Дескать, все эти "игры в словеса" только отвлекают от понимания сути явлений. Тем более, что жили несколько тысячелетий без определений и далее проживем. Много раз читал и слышал подобные суждения, в частности, от русских "ученых". Не собираюсь вступать по этому поводу в дискуссии. Но уверяю, что приверженцы подобных суждений не имеют никакого отношения к науке. Они из когорты болтунов при науке, засоряющих своей макулатурой научное пространство. Потому что сама по себе область знаний формируется в науке на основе понятий и категорий, которые являются опорными пунктами для вскрытия и описания закономерностей в той или иной сфере познания. Не "мнение", не просто "представление", а именно понятие является ядром размышления в поисках научной истины. Еще Гегель указывал, что "мнение" (т. е. то, что принадлежит "мне") субъективно, обычно формируется на основе "чувственного глазенья", а посему лишено объективности, т. е. истины. Наука не имеет мнений, точно так же, как и философия, если она претендует на статус науки. Более того, как совершенно справедливо утверждал Гегель, "философия есть объективная наука об истине, наука о ее необходимости, познание посредством понятий, а не мнение и не тканье паутины мнений". И в данной работе я намереваюсь именно с философской позиции распознать, что такое прогресс как понятие. И здесь нас ожидает одна неприятная вещь, о которой многие авторы работ о прогрессе даже не задумываются. Например, они анализируют, как понимали прогресс философы древней Греции или древнего Рима, хотя никаких определений у последних на этот счет не было. Современные авторы начинают интерпретировать их взгляды с позиции собственного понимания прогресса, приписывая им то, о чем те явно и не думали. Их критикуют за что-то, чего они в свое время не поняли, приблизительно как некоторые "марксисты" своих предшественников. Происходит искажение философских взглядов древних на бытие и общество. Как же быть в таком случае? Гегель советует – очень просто: "мы не должны приписывать им выводов и утверждений, каковых они вовсе не делали и которые даже не приходили их творцам в голову... Надо излагать исторически: приписывать им лишь то, что нам непосредственно передано как их учение". Но в этой связи может возникнуть и такой вопрос: греки не знали, что такое прогресс, первобытные люди не знали, что такое прогресс, и даже мы не знаем, что такое прогресс, так, может, его просто не существует, а есть некая басня о природе типа басен о богах, о Змее-Горыныче и Бабе-яге? Подобный вопрос может задать субъективный идеалист берклианского типа, так сказать, приверженец "чувственного глазенья" (чего не вижу, того нет). Ответ может быть таким: ни древние греки, ни, между прочим, многие до сих пор не знали и не знают существа законов Ньютона, Эйнштейна и т. д. Но явления, описываемые их законами, существовали и в те, и в нынешние времена. И в своих действиях человек подчинялся этим законам, не зная об их существовании. Так же и с прогрессом. С появлением человека возникла такая объективность, как прогресс (этот тезис будет доказан в последующем). И то, что человек и человечество существуют до сих пор, доказывает наличие прогресса. Еще не осмыслив его как понятие, человек подчинялся закону прогресса точно так же, как и законам Ньютона: на уровне не знаний, а интуиции, практики и через некоторое время – знаний о природе. Я бы мог здесь сформулировать этот закон, но он не будет понят без предварительного ознакомления с рассуждениями на эту тему предшествующих философов и обществоведов. Повторяю, до сих пор понятию "прогресс" не дано универсального определения, т. е. определения, покрывающего все явления человеческой жизни. Выражаясь гегелевским языком, нет его определения как всеобщего. Однако существовали и существуют определения на уровне особенного, т. е. понимание прогресса в контексте определенной исторической эпохи и как конкретное для той или иной страны. Иначе говоря, понятие "прогресс" есть еще понятие историческое. В нем не просто заложен опыт каждой эпохи и каждой нации, но по нему можно определять степень развитости того или иного человеческого общества. Моя задача заключается в том, чтобы вскрыть все три грани прогресса: всеобщее, особенное и конкретное. Это позволит понять, в каком направлении движется то или иное общество и все человечество. Если ты не знаешь пути, то легко угодить в яму. Понять, что такое прогресс, означает дать ориентиры не только для того, чтобы избежать ямы, но и оптимальные способы сохранения человеческого рода. Но в обычной для себя манере я вынужден буду сделать исторический обзор философов, чтобы читатель сам убедился в сложности данной проблемы. Сразу же хочу оговориться: мой подход кардинально отличается от подхода всех моих предшественников, поскольку я не так, как они, понимаю природу бытия. Более того, это отличие позволило мне по-иному взглянуть на категорию силы в природе, придав ей ту же самую атрибутивность, какой обладают категории движения, времени, пространства и самой материи. Одним из следствий такого нововидения стало мое определение прогресса, базирующееся на универсальном критерии – дельте жизни человечества. Естественно, в данной работе мне придется повторить аргументы моего определения прогресса, изложенные в книге "Диалектика силы". Но для начала, как уже было сказано, я намерен дать панораму взглядов философов, историков и социологов на прогресс, которые мыслили в своем логическо-терминологическом пространстве, в которое я вынужден вторгнуться. Хотя бы для того, чтобы показать логику их рассуждений, соответствующую той или иной научной парадигме. Для "сквозного" прохода от древних до современности я использовал две крупные работы: одна принадлежит перу англичанина Джона Бэри (Идея прогресса, 1920), другая – перу американца Роберта Нисбета (История идеи прогресса, 1998). Естественно, этими двумя работами я не ограничился. Особое внимание мне пришлось уделить Герберту Спенсеру – единственному ученому, с которым у меня произошло совпадение в методе анализа (не в методологии). Из современных авторов особое значение имела работа Роберта Бирстеда, очень близкая по заглавию к данной работе. Для читателя, надеюсь, не безынтересными будут рассуждения русских философов, которые также не обошли вниманием тему прогресса. Все эти вещи будут изложены в первой части работы. Вторая часть книги – наиболее важная, поскольку в ней я представляю собственное понимание силы и прогресса, углубившись в их онтологические сущности. Их анализ должен был привести к нахождению общего критерия развития, проявляющегося в фундаментальных законах, которым подчиняются все другие законы. Кажется, мне это удалось: я сформулировал фундаментальные законы силы и прогресса, которые приняли облик двух начал общественного развития. Третья часть – это демонстрация законов силы и прогресса на практике на протяжении всей истории человечества. В этой части затрагиваются те или иные аспекты общественного бытия, которые в значительной степени формируются благодаря эффекту силы и прогресса. Причем каждый из этих "аспектов" достоин отдельной работы (не исключено, что через какое-то время такие работы и будут написаны). Но мне было важно показать именно сам "эффект" и его тенденции. Эта часть перегружена статистикой, но без нее многие умозаключения можно было бы воспринимать всего лишь как "мнения". Но мнений тьма, а истина одна. О манере изложения. Одной из сторон языка я вскользь коснулся в обращении "К читателям". Здесь же скажу о другой стороне – полемичности. Дело в том, что на Западе начиная со второй половины XX в. в угоду лицемерной политкорректности не принято спорить с оппонентами. Если такое и бывает, то крайне редко. Обычная позиция: да, дескать, хотя я и не согласен, но вы имеете право на свое мнение, свой подход. В результате все они правы. Но проблема не решается. Например, о проблеме разум/тело дискутируют лет сто и все никак не могут найти решения. Все вроде бы правы, решения нет, но все при деле. Хотя я и ощущаю себя исследователем западного типа, однако к дискуссиям, спорам у меня кардинально иной подход. Мы, исследователи, ищем истину. Мы не можем быть все правы и похлопывать умиротворяюще друг друга по плечам. Истина одна, и приходят к ней через борьбу. А любая борьба, естественно, требует атакующего стиля и соответствующего слога. Особенно в сфере общественных наук, которые все без исключения идеологизированы. Это не значит, что вследствие этого в общественных науках не может быть истины, т. е. самой науки. Все зависит от типа идеологии. Поэтому в отличие от предыдущей книги, все той же "Диалектики силы", где я старался избегать полемики, поскольку в ней в основном затрагивались проблемы естественных наук, в данной книге я позволял себе идеологические атаки на буржуазных ученых с позиции марксистской науки. Тем более, что они сами не стесняются в выражениях, когда речь заходит об ученых социалистической ориентации. Но дело не только в идеологии. Дело в самой науке, которая без "научных врагов" и соратников немыслима. Карл Ясперс, философию которого я, правда, не разделяю, весьма точно передает эту идею. В одной из своих книг он писал: Это борение находит свое глубочайшее выражение в борьбе исследователя со своими собственными установками: решающим признаком человека науки стало то, что в исследовании он ищет своих противников, и прежде всего тех, кто ставит все под вопрос с помощью конкретных и определенных идей. Здесь продуктивным становится как будто нечто саморазрушающее. И наоборот, признаком упадка науки является стремление избежать дискуссий или – в еще большей степени – полностью устранить их, стремление ограничить свое мышление кругом единомышленников, а вовне направить всеразрушающую агрессивность, оперирующую неопределенными общими местами. Между прочим, именно такое явления мы и наблюдаем на Западе: отсутствие дискуссий, счастливый "консенсус" почти по всем проблемам общественного бытия. Политкорректность соблюдается. Естественно, в рамках "институциональных" парадигм. Поскольку я нахожусь вне этих парадигм, то могу не следовать их правилам и давать работам буржуазных ученых такие оценки, которых они заслуживают. Алекс БЭТТЛЕР В России известен как Арин Олег Алексеевич. Доктор исторических наук, по образованию – востоковед-историк, по профессии – политолог и международник, в последние годы изучал проблемы силы и прогресса. В различных странах им опубликовано около 300 научных и публицистических работ, включая монографии о Японии, КНР, США, о внутренней и внешней политике Советского Союза и России, а также по философии и социологии. Среди последних его работ:
Персональные сайты: www.olegarin.com; Электронный адрес: olegarin@hotmail.com; |
2023. 720 с. Твердый переплет. 21.9 EUR
Книга «Зияющие высоты» – первый, главный, социологический роман, созданный интеллектуальной легендой нашего времени – Александром Александровичем Зиновьевым (1922-2006), единственным российским лауреатом Премии Алексиса де Токвиля, членом многочисленных международных академий, автором десятков логических... (Подробнее) URSS. 2023. 272 с. Мягкая обложка. 15.9 EUR
Настоящая книга посвящена рассмотрению базовых понятий и техник психологического консультирования. В ней детально представлены структура процесса консультирования, описаны основные его этапы, содержание деятельности психолога и приемы, которые могут быть использованы на каждом из них. В книге... (Подробнее) URSS. 2024. 704 с. Твердый переплет. 26.9 EUR
В новой книге профессора В.Н.Лексина подведены итоги многолетних исследований одной из фундаментальных проблем бытия — дихотомии естественной неминуемости и широчайшего присутствия смерти в пространстве жизни и инстинктивного неприятия всего связанного со смертью в обыденном сознании. Впервые... (Подробнее) 2023. 696 с. Твердый переплет в суперобложке. 119.9 EUR
Опираясь на новейшие исследования, историк Кристофер Кларк предлагает свежий взгляд на Первую мировую войну, сосредотачивая внимание не на полях сражений и кровопролитии, а на сложных событиях и отношениях, которые привели группу благонамеренных лидеров к жестокому конфликту. Кларк прослеживает... (Подробнее) URSS. 2024. 800 с. Мягкая обложка. 37.9 EUR
ВЕРСАЛЬ: ЖЕЛАННЫЙ МИР ИЛИ ПЛАН БУДУЩЕЙ ВОЙНЫ?. 224 стр. (ТВЁРДЫЙ ПЕРЕПЛЁТ) 11 ноября 1918 года в старом вагоне неподалеку от Компьеня было подписано перемирие, которое означало окончание Первой мировой войны. Через полгода, 28 июня 1919 года, был подписан Версальский договор — вердикт, возлагавший... (Подробнее) URSS. 2024. 344 с. Мягкая обложка. 18.9 EUR
Мы очень часто сталкиваемся с чудом самоорганизации. Оно воспринимается как само собой разумеющееся, не требующее внимания, радости и удивления. Из случайно брошенного замечания на семинаре странным образом возникает новая задача. Размышления над ней вовлекают коллег, появляются новые идеи, надежды,... (Подробнее) URSS. 2024. 576 с. Мягкая обложка. 23.9 EUR
Эта книга — самоучитель по военной стратегии. Прочитав её, вы получите представление о принципах военной стратегии и сможете применять их на практике — в стратегических компьютерных играх и реальном мире. Книга состоит из пяти частей. Первая вводит читателя в мир игр: что в играх... (Подробнее) URSS. 2024. 248 с. Мягкая обложка. 14.9 EUR
В книге изложены вопросы новой области современной медицины — «Anti-Ageing Medicine» (Медицина антистарения, или Антивозрастная медицина), которая совмещает глубокие фундаментальные исследования в биомедицине и широкие профилактические возможности практической медицины, а также современные общеоздоровительные... (Подробнее) URSS. 2024. 240 с. Твердый переплет. 23.9 EUR
Предлагаемая вниманию читателей книга, написанная крупным биологом и государственным деятелем Н.Н.Воронцовым, посвящена жизни и творчеству выдающегося ученого-математика, обогатившего советскую науку в области теории множеств, кибернетики и программирования — Алексея Андреевича Ляпунова. Книга написана... (Подробнее) 2023. 416 с. Твердый переплет. 19.9 EUR
Вам кажется, что экономика — это очень скучно? Тогда мы идем к вам! Вам даже не понадобится «стоп-слово», чтобы разобраться в заумных формулах — их в книге нет! Все проще, чем кажется. Автор подаст вам экономику под таким дерзким соусом, что вы проглотите ее не жуя! Вы получите необходимые... (Подробнее) |