Афанасьева М.И. (Ред.). Конструирование социального.
Европа. V--XVI вв: по мотивам летней школы "как быть медиевистом"

Содержание

Вместо предисловия

Первое обращение, адресованное только лишь участникам летней школы

Дорогие друзья!

Наш опыт совместной деятельности, пережитый жарким московским июлем 2001 г., не мог не оставить яркий след в наших биографиях. Школа если не стала окончательно, то вполне может стать для нашей небольшой корпорации тем, что Пьер Нора называет "местом памяти".

Поэтому, возможно, вы почувствуете некоторое разочарование, не найдя в этой книге ни своих фотографий, ни рассказов о незабвенных эпизодах учебной и внеучебной деятельности Школы, ни стенограмм речей, провозглашаемых в течение двухнедельного интеллектуального марафона. Но зачем же повторять то, что уже было? Это трудно и малопродуктивно. Потому вашему вниманию предложены сюжеты, о которых на Школе впрямую не говорилось ничего или почти ничего. Надеюсь, после знакомства с ними вы увидите, что кроме факта личного участия авторов в работе Школы существует определенная связь предлагаемых текстов с ее проблематикой.

Если вы помните, гвоздем нашей программы были споры вокруг феодализма как структурообразующего понятия, необходимого для описания специфики средневекового общества. Помимо прочего говорилось о невозможности, или по крайней мере, о затруднительности описания социальных структур без того, чтобы оказаться в жестких рамках историографических аксиом. Сами по себе эти аксиомы не так уж и тягостны для исследования, беда в том, что их много и что они противоречат друг другу. И мы спорили о том, являются ли феодализм и сопутствующие ему понятия отражением объективных реалий или же мы имеем дело с реификацией логических химер; о том, что дает использование понятия "идеальный тип" для определения феодализма; о том, можно ли примирить формационный подход с цивилизационным, а если можно, то зачем? Если допустить, что социальная история умерла, многие вопросы разрешаются сами собой. И действительно, если говорить, например, о соотношении схоластики и мистики и в этом видеть стержень средневековья и, главное, вокруг этого построить общий курс истории средних веков, то вопрос о феодальной собственности и о характеристике основных социальных структур средневекового общества лишается былой остроты. Но, несмотря на культурологическую ориентированность интересов большинства участников нашей школы, решиться на такой шаг (во всяком случае, при чтении общих курсов) мало кто готов. Значит, разговора о средневековом обществе избежать нельзя, и его надо как-то описывать. Но можно ли при этом обойтись без термина "феодализм", без концепции "феодального средневековья"? А ведь и термин, и концепция нуждаются, мягко говоря, в серьезной корректировке – с этим согласились все участники наших дискуссий. Как выйти из этого замкнутого круга? Итогом дискуссий была лишь констатация того, что такие поиски необходимы.

Предлагаемые вашему вниманию тексты и являются попытками написания социальной истории, не важно, какой – "другой", "новой" или "старой", без использования готовых клише, таких, как "феодализм" или "феодальная формация". У авторов этих трех работ между собой мало общего, кроме предположения о том, что общество и его институты не существуют априорно, не даны действующим лицам в виде декораций и даже не в виде сценария, но каждый раз складываются здесь-и-сейчас, наполняясь уникальными смыслами.

Костяшки домино, из которых возводился домик привычных моделей средневекового общества, рассыпаны и из них пытаются составить новые конструкции, каждый – свою, и каждый – без особых претензий на универсальность своей. Во избежание недоразумений отметим, что никто из авторов не стремится отвергнуть феодализм или "разоблачить" его. Более того, намечаемые пути в исследовании того, как конструируется социальное, вполне могут быть применены теми, кто продолжит разговор о феодализме. А в необходимости продолжения такого разговора, надеюсь, мы убедились на Школе.

В связи с этим показалось небесполезным воспроизвести текст И.В.Дубровского, озвученный на одном из наших заседаний. Насколько я помню, некоторым из вас тогда этот текст не достался. Надеюсь, что несмотря на несколько претенциозное его название ("Как я понимаю феодализм?") вы не заподозрите автора в том, что он вознамерился поставить либо точку, либо какой-нибудь иной знак препинания в спорах об этом предмете.

Единственными текстами, адресованными в этом сборнике не вам, являются программа занятий и сведения об участниках, призванные дать хотя бы некоторое представление нашим непосвященным коллегам о нашей Школе.

П.Ю.Уваров

Второе обращение, адресованное всем, кроме участников летней школы

1–14 июля 2001 г. в Москве состоялась летняя школа "Как быть медиевистом: новые научные вызовы и университетские курсы истории средних веков и раннего Нового времени", организованная сотрудниками Института всеобщей истории РАН на средства, любезно предоставленные фондами: Higher Education Support Program (Будапешт, грант N I BJ 102) и Институтом "Открытое общество" (Москва, грант N HDA 106).

Мы мотивировали необходимость проведения нашей Школы примерно следующим образом.

История средних веков занимала и занимает особое место в системе исторического знания. Медиевистика в нашей стране традиционно считалась лабораторией для выработки новых методов исторического исследования. Более того, основные теоретические понятия, которыми оперируют историки, были сформулированы на историческом материале западноевропейского средневековья и только затем применялись и применяются для интерпретации специфики развития различных регионов, в том числе и России, и для определения их исторических перспектив. Однако мало кто отдает себе отчет в том, что за последние десятилетия содержание этих базовых понятий (таких, например, как "феодализм") претерпело значительные изменения.

Весьма драматичным представляется и положение медиевистики как академической дисциплины в нашей стране. С одной стороны, именно в этой области отечественная историческая наука достигла немалых успехов – российская школа медиевистики даже в самые мрачные времена в целом оставалась на уровне мировой науки. Традиционно медиевисты отличаются от других историков лучшей профессиональной подготовкой (хотя бы в силу солидной лингвистической базы). С другой – медиевистика в наших университетах оказалась в достаточно сложных условиях. Местная администрация зачастую относится к этому курсу с пренебрежением, не видя в нем познавательной самоценности. Сказывается разрыв информационного пространства и прежних профессиональных связей, что относится не только к странам СНГ, но и к самой России, где отсутствует, например, система распространения научной литературы. Тяжело переживается смена поколений. Плеяда крупных историков сошла со сцены, не оставив преемников, размытым оказалось поколение медиевистов "среднего возраста". Помимо всего прочего, сказывается соблазн перехода в более выгодные сферы деятельности, ведь для медиевистов это не сложно, хотя бы в силу все той же хорошей лингвистической подготовки, – они уходят в бизнес, политику, преподавание права, иностранных языков. В итоге повышается угроза депрофессионализации, а ведь существование такой учебной дисциплины, как история западноевропейского средневековья, вовсе не гарантировано в России. Эта область знания когда-то в России возникла (обычно ее формирование относят к середине XIX в.) и вполне может пресечься. С нашей точки зрения, это будет плохо не столько для судеб конкретных людей, сколько для всей российской культуры.

С тем чтобы противостоять негативным тенденциям и поддержать эту, на мой взгляд, чрезвычайно важную для нашего общества историческую дисциплину, мы решили собрать молодых медиевистов из многих регионов, познакомить их с представителями разных (и порой конкурирующих между собой) столичных научных школ, с ведущими научными изданиями, рассмотреть некоторые актуальные вопросы преподавания нашей дисциплины, вместе поработать над базовыми конвенциональными понятиями. Немаловажная роль отводилась знакомству с достижениями мировой науки и перспективами работы с новыми информационными ресурсами. Важно также было обсудить перспективы выживания и пути развития нашего профессионального сообщества. Но главная цель состояла в создании коммуникативной сети, объединяющей медиевистов России и СНГ.

Мне же остается еще раз поблагодарить всех, кто помогал работе нашей Школы – преподавателей, волонтеров, администрацию и бухгалтерию ИВИ РАН, а также руководство фондов, согласившихся с необходимостью проведения Школы, и выделивших соответствующие гранты.

П.Ю.Уваров