|
Оглавленiе
Глава I
Философiя права и государства возникла на почве эллинской, а потому намъ прежде всего предстоите, познакомиться съ теми данными эллинской народной религiи, которыя предполагаются развитiемъ философiи права. Исторiя греческой философiи тесно связана съ исторiей греческой религiи. Съ одной стороны религiя заключаетъ философскiй элементе, съ другой-философiя питается идеальными богатствами религiи. Для насъ особенно важное значенiе имеюгь два момента греческой религiи: ея натурализмъ и ея ан- тропоморфизма Греки боготворили силы природы, олицетворяя ихъ въ человеческихъ образахъ: однообразное теченiе светилъ небесныхъ, по ихъ воззренiямъ, является результатомъ деятельности боговъ; солнце есть златокудрый Гелiосъ, земля-мать Церера, подземную деятельность вулканическихъ силъ олицетворяетъ богъ Гефесте, день и ночь стучащiй молотомъ по своей наковальне. Такимъ образомъ вся деятельность природы принимаетъ въ глазахъ грека человеческiй образъ. Въ противоположность религiямъ востока, где человекъ теряется среди окружающей его внешней природы, въ эллинской религiи человеческiй образъ господствуетъ надъ природой. Боги, во всемъ похожiе на людей, съ человеческими недостатками царствуютъ надъ стихiями. Понятно, такая религiя создаете величавши просторъ для поэтическаго творчества. Гомеръ и Гезiодъ, но словамъ Геродота, создали боговъ, определили место и деятельность каждаго изъ нихъ. Въ Грецiи мы не видимъ жрецовъ, какъ обособленная сословiя, монополизирующаго откровенiе. Здесь откровенiе одинаково доступно всемъ и каждому. Въ Грецiи божество близко къ человеку, оно симпатизируете ему и вызываете его къ мыслительной деятельности. Божество во всемъ похоже на людей, людямъ понятны самыя отношенiя боговъ, сродныя съ человеческими отношенiями; боги составляютъ аристократическую общину съ царемъ Зевесомъ во главе, весьма напоминающую греческое государство въ героическую эпоху. Боги несравненно сильнее людей, но они не всемогущи, они не могутъ изменить закона природы, которому они подчинены. Океанъ не можетъ выйти изъ техъ границъ, который онъ занимаете-могуществу Посейдона есть пределы; Зевесъ- царь и владыка боговъ (сила его такъ велика, что все остальные боги вместе взятые не могли-бы совлечь его съ Олимпа), но и онъ иодчиненъ вечному закону и надъ нимъ есть судьба-предопределенiе. Въ Илiаде говорится, что Зевесъ на золотыхъ весахъ взвешиваетъ судьбу смертныхъ и участь ихъ решается наклоненiемъ весовъ, а не державной волей владыки, Въ 3-ей песне Зевесъ взвешиваетъ судьбу Ахейцевъ и Троянъ: жребiй Ахеянъ опускается къ земле, а жребiй Троянъ взвивается къ облакамъ. Решенiе судьбы непреклонно и молнiя Зевеса посланная, чтобы вырвать победу у Ахеянъ, не можете остановить ихъ победопоснаго шествiя. Ахейцы преследуютъ врага до самыхъ воротъ Трои. По воззренiямъ Грековъ мiромъ правитъ вечная справедливость, божественная <...> ея законы царствуютъ надъ смертными и безсмертными. Таковы понятiя, лежащiя въ основе всего религiознаго мiровоззренiя Эллиновъ. Справедливость здесь не только нравственный, но и физический законъ; предъ ней трепещутъ подземныя силы; ей повинуются солнце и звезды. Намъ трудно перенестись на эту точку зренiя; у Эллиновъ нравственный порядокъ и порядокъ естественный безпрестанно смешивается, между темъ какъ мы привыкли отличать то и другое. Мы привыкли отличать мiръ духовный oтъ мiра телеснаго. Между темъ греческая мифологiя вообще не знаете духа свободнаго отъ тела. Души умершихъ обладаютъ эфирными легкими телами, и сами боги отличаются отъ людей лишь более совершеннымъ устройствомъ своего тела; съ другой стороны греческая мифологiя представляетъ все вещество одухотвореннымъ исполненнымъ жизни: небо смотритъ на землю безчисленными очами, земля-Гея есть мать, способная чувствовать и любить. Это смешенiе нравственнаго порядка съ вещественнымъ, это всеобщее подчиненiе нравственной деятельности физической необходимости связано съ чувствомъ подчиненiя физической природе. Надъ человекомъ тяготеетъ естественный законъ безличной необходимости. Съ этими данными тесно связаны и политическiя воззренiя. Въ религiи отражаются первоначальныя понятiя о праве и власти. Въ своей зависимости отъ вненшей природы человекъ всюду видите господство божества: землепашецъ-Деметры, Ашюлона, Геи, мореплаватель-Поссейдона. И это господство божества надъ человекомъ не представляется результатомъ случайности; въ основе всехъ отношенiй божескйхъ и человеческихъ лежите вечная справедливость-<...>, которая и служить первоначальнымъ источникомъ всякаго закона; вечный законъ царствуетъ не только надъ богами: онъ определяетъ место каждаго существа въ строе вселенной. Въ силу божественной справедливости человекъ господствуетъ надъ животными, боги надъ людьми, надъ богами Зевесъ, а надъ Зевесомъ необходимость. Религiозная идея лежить въ основе всего политическаго мiровоззренiя Эллиновъ. Въ нашемъ современномъ обществе церковь, какъ духовный союзъ, отграничена отъ государства-союза мiрского. Въ древности этого не было; здесь граж- данское общество есть вместе съ темъ общество верующихъ; союзъ духовный совпадаете съ союзомъ мiрскимъ. Вотъ почему здесь воззренiя о нраве окрашены религiозными характерами. "Всякiй законъ", говорите Демосеенъ, "есть откровенiе и даръ боговъ и догмате благоразумныхъ людей". Все древнейшiе законодатели окружены ореоломъ божественнаго. Все древнейшiе законы разсматриваются, какъ божественный ностановленiя и законодатель является органомъ божества, таковы: Тезей въ Афинахъ, Ликургъ въ Спарте и Миносъ на Крите. Въ основе отношенiй личности къ государству лежите религiозное поклоненiе, и подчиненiе закону-въ Грецiи есть своего рода акте религiозный. Государство господствуетъ надъ личностью, какъ божество; какъ абсолютный властелинъ, оно распоряжается жизнью и имуществомъ своихъ гражданъ. Отдельная личность разсматривается, какъ орудiе государства и въ случае коллизiи частнаго интереса съ интересомъ государственнымъ за человекомъ не признается никакихъ неприкосновенныхъ священныхъ правь. Въ Спарте младенцы, родившiеся уродами, истреблялись, какъ неспособные къ службе, негодные для государства орудiя. Дети считались собственностью государства, которое по своему произволу распоряжается ими. Одного приведеннаго примера достаточно, чтобы показать бездну, отделяющую насъ оте греческаго мiровоззренiя. Мы привыкли признавать за человекомъ, какъ такимъ, безусловную цену; христiанская мораль предписываете заботиться о каждомъ человеческомъ существе, независимо отъ его физическихъ качествъ. Христiанство всего больше ценитъ въ человеке его внутреннее нравственное совершенство; напротивъ, съ точки зренiя грековъ сама добродетель имеетъ цену лишь поскольку она можетъ служить на пользу государству. Въ техъ случаяхъ, когда исключительный доблести одного лица угрожали интересамъ государства, греки прибегали къ остракизму. Такъ напр.: ничемъ неповинный, честный Аристидъ былъ изгнанъ изъ Афинъ только за то, что соперничество его съ емистокломъ вредило въ борьбе съ Персами, нарушая единство и согласiе партiй. Государство не довольствуется одними внешними требованiями; оно навязываетъ гражданину определенный нравственный и умственный складъ. Оно не признаетъ свободной отъ него человеческой совести; критическое отношенiе къ государству разсматривается какъ религiозное преступленiе, а критика религiознаго преданiя, какъ преступленiе государственное. Величайшiй философъ древности Сократъ погибъ жертвой этой нетерпимости религiозной и политической. Человекъ поглощенъ своими политическими обязанностями, оторванъ отъ семьи и земледелiя; участiе въ народномъ собранiи, въ судахъ присяжныхъ и походахъ отнимаеть все время; гражданину некогда самому заботиться о своемъ пропитанiи; вместо того само государство обезпечиваетъ ему даровой хлебъ. Въ Спарте свободный гражданинъ не пашетъ земли, потому что онъ вечно живетъ походной, лагерной жизнью; въ Афинахъ время гражданина поглощено судами и народными собранiями. Государство въ Грецiи служить конечною целью всего воспитанiя юношества. Воспитанiе здесь задается целью приготовить государству контингенте физически здоровыхъ, годныхъ для службы гражданъ. Здесь цель воспитанiя не нравственная, а политическая. Задача воспитанiя исчерпывается темъ, чтобы приготовить государству крепкихъ воиновъ, патрiотовъ и гражданъ, достаточно развитыхъ, чтобы участвовать въ гражданской жизни. Вотъ почему въ Грецiи общественное воснитанiе преобладаете надъ частнымъ; отстраняя семью, государство само хочете быть единственнымъ воснитателемъ юношества. Человекъ вечно трудится для государства и не имеетъ времени, чтобы трудиться для себя. Это ставитъ его въ зависимость отъ государства, отъ котораго онъ въ праве ждать матерiальнаго вознагражденiя за свою службу; и действительно государство такъ и поступаетъ: въ Спарте государство обезпечиваетъ за каждымъ свободнымъ гражданиномъ участокъ земли съ наследственно прикрепленными рабами, и господинъ живете ихъ трудомъ. Въ Афинахъ при Перикле народныя собранiя и суды присяжныхъ ежедневно поглощаютъ до трети гражданъ. Поэтому при Перикле установлена плата за участiе въ народномъ собранiи и эта плата есть conditio sine qua nоn самой демократы; только благодаря этой плате масса бедныхь людей можетъ отправлять свои обязанности предъ государствомъ- участвовать въ народныхъ собранiяхъ и судахъ. Въ конце концовъ въ Афинахъ граждане живутъ жалованьемъ, нолучаемымъ отъ государства и трудомъ раба. Все государство представляетъ господство свободныхъ надъ массой рабовъ. Древнiй гражданинъ питается трудомъ раба, ибо самъ онъ поглощенъ всецело своими политическими обязанностями, потому что государственная жизнь отнимаетъ у него возможность трудиться для себя, потому, наконецъ, что въ Грецiи всюду, не исключая демократическихъ Афинъ, трудъ заклейменъ презренiемъ. Рабство является оборотной стороной аристократизма греческаго государства. Сами демократическiя Афины окажутся на самомъ деле аристократическими, если принять во вниманiе, что и здесь рабы составляютъ огромное большинство. Въ конце концовъ, свобода есть монополiя меньшинства, но и это меньшинство обладаете только свободой политической при полномъ отсутствiи свободы частной. Въ Афинахъ мы видимъ гражданина непосредственно участвующимъ въ суде и законодательстве; здесь каждый гражданинъ имеетъ решающiй голосъ въ политике и, следовательно, пользуется ббльшей политической свободой, чемъ гражданинъ любого изъ современныхъ государствъ. Въ противоположность современнымъ государствамъ управляющимся чрезъ народныхъ представителей, въ Афинахъ демосъ-народъ, какъ целое, управляется самъ собою непосредственно, но такой властью народъ обладаетъ лишь, какъ политическое целое; частное лицо, какъ такое, безправно; оно не обезпечено въ своихъ личныхъ правахъ и имуществе противъ произвола правящей партiи. Грецiя первая явила мiру образецъ политической свободы, но она не знала свободы частной, гражданской. Непосредственное народное самоуправленiе обусловливается небольшими размерами государства, которое состоите изъ одного только города съ прилежащими къ нему селенiями и незначительнымъ количествомъ гражданъ. Въ Афинахъ, где въ самыя цветущiя времена было не более 20 тысячъ гражданъ,-все населенiе могло вмещаться на одной площади. Чемъ меньше населенiя, темъ большаго напряженiя всехъ силъ гражданина требуетъ военная защита государства; въ Грецiи въ составъ войска входятъ поголовно все граждане; здесь все населенiе непосредственно заинтересовано въ политике, ибо сама жизнь и благосостоянiе каждаго частнаго лица зависитъ отъ удачи войны, оть того или другого направленiя въ политике, отъ того, какая партiя стоить въ данную минуту у кормила правленiя. Только добившись власти, гражданинъ могъ считать свою жизнь и имущество въ безопасности. Об авторе
Выдающийся русский философ, правовед и общественный деятель. Родился в Москве; происходил из старинного княжеского рода. В 1885 г. окончил юридический факультет Московского университета. Получил степень магистра, а затем и доктора философии за исследования религиозно-общественного идеала западного христианства. Приват-доцент Демидовского юридического лицея (Ярославль, 1886–1897), профессор Киевского (1897–1905) и Московского (1905–1917) университетов (в последнем возглавлял кафедру философии после смерти своего брата С.Н.Трубецкого). Участвовал в организации и деятельности ряда научных обществ (Психологическое общество при Московском университете, Религиозно-философское общество им.В.С.Соловьева и др.). Занимался общественно-политической деятельностью: был одним из видных членов партии кадетов с момента ее основания; издавал журнал "Московский еженедельник" либерально-консервативного направления (1906–1910). В 1916–1917 гг. был членом Государственного совета. В философии Е.Н.Трубецкой был представителем метафизики всеединства, созданной В.С.Соловьевым и развитой далее его последователями. Немалую роль в этом сыграло и их личное знакомство: около 15 лет братья Трубецкие были в числе ближайших друзей и собеседников Соловьева. Основной темой философии Е.Н.Трубецкого были размышления о смысле жизни. Ряд своих работ он посвятил философскому анализу судьбы России, психологии русского народа, духовных причин событий 1917 года. Главные его труды – "Миросозерцание" Вл. Соловьева" (1913; в 2 т.), "Метафизические предположения познания" (1917), "Смысл жизни" (1918). Всего Е.Н.Трубецкой написал более 20 книг и большое число статей на темы религии, философии, юриспруденции, политики. |
|||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||