|
Оглавленiе
Предисловiе
Посвящается жене моей
Уже несколько летъ, какъ друзья мои настоятельно советуютъ мне собрать мои статьи, составить изъ нихъ книгу, во-первыхъ, потому, что, разсеянныя въ книжкахъ журналовъ, они представляютъ собою матерiалъ, которьмъ трудно пользоваться, во-вторыхъ; потому, что отдельныя мои статьи, проникнутыя единствомъ плана и мысли, составляютъ собою части целаго, о которомъ трудно составить себе ясное представленiе по разбросаннымъ частямъ. Это последнее обстоятельство – единство плана моихъ работъ – въ сущности значительно облегчаетъ соединенiе ихъ. Оне вызывались не случайными причинами, а заранее предназначались въ виде кирпичей для целаго зданiя и сообразно съ этою целью разрабатывались. Объединяя въ одну книгу эти membra disjecta, я установляю этимъ путемъ не механическую связь между ними, но возстановляю присущее имъ внутреннее единство. Кроме советовъ моихъ друзей, у меня были и еще некоторыя основанiя для того, чтобы приступить возможно скорее къ собранiю и изданiю моихъ статей. Вследствiе недоступности моихъ работъ, многое изъ того, что было уже сделано мною въ области этнографiи и сравнительной исторiи культуры, делалось предметомъ изследованiй другихъ лицъ, и они вновь доказывали то, что доказательствъ уже не требовало и на что можно было бы прямо сослаться. Вследствiе той же недоступности моихъ работъ для большинства, некоторые изследователи заимствовади сгруипированные мною факты и сделанные мною выводы, не указывая источника заимствованiй. Въ виду того, что первенство въ области научныхъ изысканiй не имеетъ еще у насъ такого значенiя, какое оно имеетъ въ Европе, я ограничился бы сказаннымъ и счелъ бы излишнимъ указывать здесь на факты, подтверждающiе мое заявленiе, если бы меня не побуждало къ этому следующее соображенiе. Мне приходится перепечатать здесь целикомъ, хотя и съ дополненiями, статью объ обращении съ детьми, которою въ значительной мере воспользовался г.Покровскiй во II и XXVI гл. своего сочиненiя "О физическомъ воспитанiи детей у разныхъ народовъ", – сочиненiи, къ слову сказать, безграмотно-написанномъ и плохо составленномъ, не смотря на богатство матерiала, доставленнаго автору изъ разныхъ местъ. Если я не предостерегу читателя, имевшаго возможность познакомиться съ сочиненiемъ г.Покровскаго, что последнiй заимствовалъ большую часть II-й главы своего сочиненiя у меня, то читатель будетъ въ праве обвинять меня въ присвоенiи литературной собственности г.Покровскаго. Я долженъ, впрочемъ, оговориться, что тотъ же г.Покровскiй, делая изъ той же статьи объ обращенiи съ детьми весьма обильныя заимствованiя въ XXIX главе своего сочиненiя, счелъ нужнымъ сделать въ этой главе ссылку на мою работу. Я указалъ до сихъ поръ на соображенiя, говорящiя въ пользу предпринятаго мною изданiя статей, конечно, въ дополненномъ виде. Но кто знаетъ, какъ трудно исправлять и перерабатывать уже разъ напечатанное, тотъ пойметъ, какъ нелегко мне было нриступить къ подведенiю итога девятилетнихъ трудовъ. Условiя моей личной жизни являлись еще более отягчающимъ обстоятельствомъ въ этомъ отношенiи. Незначительный досугъ, остававшiйся отъ утомительной ежедневной литературной работы, желательно было посвящать разработке еще нетронутыхъ отделовъ той же въ значительной мере новой науки. Мне кажется, что внимательный читатель найдетъ въ моей книге подтвержденiе следующихъ основныхъ положенiй: 1) Самыя сложныя явленiя современности составляютъ результаты развитiя простейшихъ зародышей этихъ же явленiй у первобытныхъ народовъ и у отдаленнейшихъ предковъ современныхъ цивилизованныхъ народовъ. 2) Между различными сторонами и явленiями жизни въ процессе ихъ развитiя существуетъ то, что можетъ быть названо соотношенiемъ роста: измененiе однихъ явленiй вызываетъ соответствующее измененiе другихъ явленiй жизни. Это не исключаетъ однако возможности сохраненiя остатковъ более раннихъ перiодовъ жизни и въ новейшiя времена среди техъ слоевъ общества, формы жизни и воззренiя которыхъ весьма мало изменились въ теченiе вековъ. Этимъ нарушается симметрiя въ физiономiи даннаго времени, но въ известыой только мере. Соотношенiе роста различныхъ сторонъ жизни все-таки существуетъ, и разнообразеыя явленiя жизнм исподволь сводятся къ одному знаменателю. 3) Исторiя культуры есть вместе съ темъ и исторiя развитiя общественной иравственности и нравственныхъ воззренiй. Вотъ почему, наметивъ въ одной изъ первыхъ главъ моей книги исходные пункты нравственности, или, иначе говоря, дуализмъ этики, господствующей на первобытныхъ ступеняхъ культуры, – благожелательныя отношенiя къ "своимъ" и враждебныя отношенiя къ "чужимъ", я въ дальнейшихъ главахъ слежу за теми постепенными измененiями, которыя происходятъ въ первобытной дуалистической этике вследствiе слiянiя и смешенiя "своихъ" съ "чужими". Читатели, надеюсь, убедятся вместе со мною, что на самыхъ раннiхъ ступеняхъ культуры нравственныя чувства наиболее глубоки, проявляются въ самой искренней и решительной форме, словомъ, весьма интенсивны, но зато кругъ лицъ, по отношенiю къ которымъ действуетъ этотъ нравственный кодексъ, весьма ограниченъ. Съ развитiемъ культуры кругъ этотъ все более и более расширяется, объемлетъ все большее и большее число племенъ и даже народностей. Но зато все то, что нравственныя понятiя выигрываютъ въ экстенсивности, оне теряютъ въ интенсивности. "Свой" смешивается съ "чужимъ", но въ то же время "свой" и становится въ конце концовъ "чужимъ", и только на высшихъ ступеняхъ интеллектуальнаго развитiя устанавливается не только одинаково равнодушное отношенiе къ "своимъ" и "чужимъ", но и одинаково благожелательное отношенiе ко всемъ людямъ, одинаковое сочувствiе къ положенiю человека, къ какому бы племени, нацiональности (исповеданiю), или расе онъ ни прияадлежалъ. Само собою разумеется, что развитiе нравственныхъ чувствъ не совершается одновременно въ различныхъ слояхъ одного и того же общества и что низшiе слои народной массы во многихъ странахъ доднесь остаются верными первобытной дуалистической этике, относясь съ любовью только къ кучке "своихъ" и расправляясь при всякомъ удобномъ случае съ "чужими", какъ съ врагами. Въ моей книге мне не приходилось касаться одного вопроса, который, однако, не можетъ быть оставленъ безъ вниманiя въ сочиненiи, посвященномъ сравнительной этнографiи и сравнительной исторiи культуры. Я разумею вопросъ о заимствованiяхъ, совершаемыхъ народами другъ у друга. Мне кажется, что роль заимствованiй въ исторiи развитiя какой либо общественной группы, какой либо нацiональности можетъ быть определена следующимъ образомъ: разъ заимствованiе произошло и успело утвердиться, то это свидетельствуетъ о томъ, что въ данной общественной группе существовало предрасположенiе къ воспринятiю заимствованныхъ идей или образа действiя. Иначе говоря: то, что заимствовано, явилось бы само собою, безъ чужаго воздействiя, такъ какъ склонность къ нему уже существовала. Стоитъ только вспомнить, какая масса идей, находящихся въ обороте у соседнихъ народовъ, и учрежденiй, существующихъ у нихъ, оставляется безъ вниманiя въ теченiе даннаго перiода известнымъ народомъ, живущимъ въ общенiи съ ними, какъ будто бы этихъ идей и учрежденiй вовсе не существовало и какъ вдругъ те же идеи и учрежденiя, при наступленiи известнаго историческаго момента, съ непреодолимой силой вторгаются въ жизнь и умы этого народа, – стоитъ, говорю я, вспомнить лишь это явленiе, чтобы убедиться въ необходимости предшествующаго предрасположенiя къ воспринятiю новыхъ идей и учрежденiй. Лишь тогда, когда среди нзвестныхъ круговъ даннаго общества образовалась вослрiимчивость къ новымъ идеямъ и учрежденiямъ, однородныя учрежденiя, существующiя у другихъ народовъ и выработанныя ими идеи производятъ впечатленiе и оказываютъ воздействiе. Такимъ образомъ, на нашъ взглядъ; между самостоятельнымъ развитiемъ и усвоенiемъ чужаго, по существу дела, нетъ разницы. Развитiе въ данномъ направленiи произошло бы, хотя бы не было готоваго образца, который можно было бы заимствовать и усвоить. Темъ не менее, нельзя отрицать значенiя заимствованiй въ томъ отношенiи, что оне значительно сокращаютъ нормальный ходъ развитiя или, вернее, время, необходимое для самостоятельной выработки данныхъ учрежденiй. Если бы не было готовыхъ образцовъ, выработанныхъ другими народами, то, по всемъ вероятiямъ, потребовалось бы гораздо больше времени для формулировапiя известныхъ идей или для организацiи известныхъ учрежденiй безъ чужой помощи. Иначе говоря: известные фазисы развитiя могутъ быть пройдены даннымъ народомъ скорее съ помощью заимствованiй. Къ сожаленiю, однако, то, что выигрывается въ скорости, теряется въ силе развития, вь глубине поступателънаго движения. Для того, чтобы какiя либо новыя идеи или учрежденiя прочно водворились въ данной общественной среде, необходимо, чтобы въ сознанiи и чувстве разныхъ круговъ общества, разныхъ слоевъ населенiя выработалась привязанность къ нимъ, чтобы эти круги общества внутренно приноровились къ нимъ. Вполне понятно, что процессъ приспособлеяiя къ новымъ учрежденiямъ различныхъ круговъ общества не можетъ происходить такъ же быстро, какъ перенесенiе чужихъ учрежденiй на новую почву. Для перенесенiя, для заимствованiя необходимо предрасположенiе, – это верно, но заимствованiе можетъ произойти не смотря на то, что предрасположенiе неглубоко, поверхностно, что оно охватываетъ сравнительно меньшiй кругъ людей, чемъ необходимо для окончательнаго упроченiя того, что заимствовано. Вотъ почему мы весьма часто встречаемъ среди народовъ, позже встуiпившихъ въ кругъ цивилизованныхъ народовъ, попятныя движенiя, возвратъ въ деле развитiя, – то, что называется реверсiей. Долго приходится бороться передовымъ англичанамъ съ инертностыо массы, прежде чемъ имъ удается пробить брешь въ старинной организацiи общества и сообразно новымъ идеямъ изменить характеръ стараго учрежденiя, его отправленiя и формы; но разъ это имъ удалось, – у нихъ существуетъ полная уверенность, что сделанное ими прiобретенiе прочно. Консерватизмъ общества преодоленъ въ данномъ отношенiи, и вновь созданное получило право гражданства. Возможно ли разсчитывать на подобную же прочность учрежденiй въ Японiи, въ обилiи заимствовавшей ихъ изъ Европы? Законность и неизбежность техъ заимствованiй, которыя сделаны японцами, не подлежитъ, конечно, сомненiю. Это показываетъ самый фактъ заимствованiя, который былъ бы немыслимъ безъ внутренняго предрасположенiя. Но столь же неизбежны колебанiя и, пожалуй, попятныя движенiя вследствiе того, что народныя массы въ этой стране не успели еще приспособиться къ заимствованiямъ, что на страже новыхъ учрежденiй стоитъ тамъ меньшинство, которое съ теченiемъ времени можетъ ослабеть и количественно, и качественно; что, наконецъ, вместе съ заимствованiями, оказывающими благотворное влiянiе на народную жизнь, несомненно проникли и такiя, которыя составляютъ изнанку цивилизацiи, и что такимъ образомъ у искреннихъ и корыстныхъ хвалителей прошлаго въ Японiи есть достаточно основанiй для нападокъ на новшества. Какъ бы, впрочемъ, ни были сильны и часты попятныя движенiя, несомненн, однако, что оне могутъ быть только временными, что общая схема движенiя одна и та же для всехъ народовъ и что развитiе есть неизбежный уделъ каждаго народа, несошедшаго со сцены исторiи. Об авторе
Известный российский историк, этнограф, юрист и общественный деятель. Родился в деревне Софиевка Луцкого уезда Волынской губернии. Учился на юридическом факультете Киевского, Одесского и Петербургского университетов; окончил последний в 1872 г. Начал журналистскую деятельность в одесской газете "День" и "Санкт-Петербургских Ведомостях"; позже публиковался в "Новом времени", "Русской правде", "Новостях", "Восходе". В 1879 г. участвовал в основании печатного органа русских евреев "Рассвет" и одно время был его редактором. В 1880-1886 гг. издавал в Киеве газету "Заря" – одну из лучших провинциальных газет. Изучал основы антропологии и этнографии в университетах Западной Европы, публиковал статьи в немецких научных журналах. В 1884 г. был делегатом на съезде археологов в Одессе, а в 1895 г. – на антропологическом съезде в Карлсруэ, Германия. Был одним из основателей Еврейского историко-этнографического общества. Большая часть научных работ М.И.Кулишера посвящена истории семьи, политического строя и собственности. В своих исторических работах он уделял много внимания отношению различных народов к евреям, которое определялось, по его мнению, соображениями экономической выгоды. Его книга "Миф о ритуальном убийстве" (1901) разоблачала беспочвенную жестокость гонений на евреев. Посмертно была опубликована книга "Великая французская революция и еврейский вопрос" (1924). Работы М.И.Кулишера по этнографии обратили на себя внимание известных европейских и американских ученых, в том числе выдающегося английского антрополога Э.Тейлора. Многие из этих работ вошли в книгу "Очерки сравнительной этнографии и культуры" (1887). |
|||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||