|
Оглавление
Предисловие
Жанр фрагментов из дневников, заметок из записных книжек давно устоялся. Произведения этого жанра, независимо от их достоинств, делятся на две группы. Самое существенное различие между этими группами проистекает из того известного факта, что автор не всегда автор в полном смысле этого слова. Вопрос в том, кто и когда подбирает и классифицирует такие выдержки, кто составляет книгу. Часто это делается посмертно – близким человеком или литератором, исследователем. Книги этого рода составляют первую группу. Другое дело, если отбором занимается сам автор; он может не включать в книгу то, что другой составитель сочтет нужным использовать. С другой стороны, автору трудно удержаться, чтобы не внести коррективы, вставки; они, в принципе, улучшают тексты и их восприятие: ведь записи-то делались для себя, многое нуждается в пояснении, расшифровке. Однако более глубокая правка может привнести и не соответствующие "тому" времени оценки, да и не только оценки. Лидия Яковлевна Гинзбург в своей книге воспоминаний пишет о таких записках, фрагментах: "По поводу этих заметок я сказала Андрею Битову: – Человек записывает чужие разговоры, а его за это хвалят. Несправедливо! – Так ведь их еще надо выдумать, – сказал Андрей". Это, конечно, крайний случай (если вообще такое бывает). Но небольшие пояснения при подготовке отрывков к печати просто необходимы; как минимум, например, нужна расшифровка ряда аббревиатур, дополнительная информация о некоторых людях и т.п. В этой книге, относящейся ко второй группе, такие коррективы также сделаны. Источниками служили две обширные серии тетрадей – обычные "домашние" дневники и дневники, писавшиеся во время командировок, обычно зарубежных ("домашние" дневники туда не возились). Записки в основном относятся к 1990-м годам, частично – к 2000Нм. Зарыться в заметки 1970–1980Нх годов не хватило времени. Чтение записей 10–15Нлетней давности было любопытно самому автору, и он надеется, что публикуемые фрагменты заинтересуют и кого-то еще. Выражаю искреннюю признательность Ольге Игоревне Поповой за огромную работу по подготовке рукописи; ей пришлось расшифровать небрежно, для себя, сделанные когда-то заметки. Ю.А.Золотов
О науке
Наука – это истина, помноженная на сомнение.
П.Валери У М.В.Ломоносова о науке говорится много, но одна из его дефиниций просто замечательна: "Наука есть... непорочное увеселение жизни..." Можно добавить: особенно хорошо в сочетании с порочным. * * * Что такое фундаментальные научные исследования? В российском законе "О науке и государственной научно-технической политике" сделана попытка определить это понятие: "Фундаментальные научные исследования – экспериментальная или теоретическая деятельность, направленная на получение новых знаний об основных закономерностях строения, функционирования и развития человека, общества, окружающей природной среды". Отсюда следует, что фундаментальные научные работы не направлены на получение конкретного практического результата. Однако ясно, что их результаты могут решающим образом менять ход развития человечества. * * * И.В.Гёте принадлежат слова: "Польза – лишь часть того, что имеет значение. Чтобы окончательно овладеть предметом, господствовать над ним, надо его изучить ради него самого". Я думаю, это целиком относится к науке. * * * В Германии есть научное общество им.Макса Планка, выдающегося немецкого физика, одного из создателей квантовой физики (ранее общество носило имя кайзера Вильгельма). Цель этого общества – содействие развитию прежде всего фундаментальных наук, причем в существенной степени институты общества финансируются государством. Вот что писал о науке сам М.Планк: "Первый шаг – создание из обыденной жизни картины мира – дело чистой науки. Второй шаг – использование картины мира в практических целях – дело техники. Обе эти задачи одинаково важны, и каждая из них целиком поглощает человека, поэтому отдельный исследователь, если он действительно хочет выдвинуть вперед свое дело, вынужден сосредоточить свои силы на одном-единственном вопросе и оставить на время мысли о всех других связях и интересах. Вот почему не следует осуждать ученого за его отчужденность от жизни, за его индифферентность к важным вопросам общественной жизни. Без такой односторонней установки Герц никогда не открыл бы беспроволочной волны, а Кох – туберкулезную бациллу". В Германии, помимо общества им.М.Планка, есть научное общество им.Фраунгофера – вот оно-то нацелено в значительной степени на прикладные исследования. * * * Д.И.Менделеев не раз писал о фундаментальном и прикладном в науке и, хотя очень хорошо понимал нужды практики, приоритет оставлял за фундаментальными исследованиями. "Годно для существующей практики – вот все, чего хотят и чем удовлетворяются. Делается это будто и практично, но для практики вовсе не пригодно, потому что прилажено к прошлому, недостаточно для будущего, есть покорность факту, а не обладание им, орудие надобности, но не власть знания" (Менделеев Д.И. Соч. Л.; М.: ИздНво АН СССР. Т. VII. С.343). * * * Какие замечательные слова о науке, в том числе о фундаментальной науке, будут приведены ниже! Самое замечательное даже не в этих словах, а в том, что принадлежат они руководителям государства. "Будущее наших детей определяется тем, будем ли мы продолжать вкладывать средства в фундаментальную науку". "Нынешняя администрация берет на себя обязательство сделать инвестиции в науку высшим приоритетом в строительстве будущего..." "...Познание не имеет границ, возможности науки безграничны, поэтому инвестиции в науку относятся к важнейшим национальным интересам". "Важно, что мы сохраняем приверженность стратегии долговременных и разносторонних инвестиций: поддержки широкомасштабных фундаментальных исследований, рассчитанной на десятилетия; проведения исследований, направленных на решение стратегических задач сегодняшнего дня..." "Значительная доля научных исследований, особенно фундаментальных, выполняется в учебных заведениях. Это приносит множество выгод. Исследования и обучение протекают в чрезвычайно продуктивном контакте. Интеллектуальная свобода, которой обладают университетские ученые, и непрерывная смена поколений пытливых молодых умов стимулируют научные исследования. В наших университетских исследованиях представлен широкий спектр научных дисциплин, что обеспечивает возможности для междисциплинарных связей". "Редко удавалось предвидеть, какая из областей науки приведет к неожиданному и важному прорыву в определенное время. Следовательно, ученые... должны быть среди тех, кто работает на переднем крае во всех основных областях, чтобы сохранить и укрепить наши позиции в долговременном соревновании". "Для того чтобы сохранить высокий уровень исследований, их необходимо вести широким фронтом. Различные научные направления и соответствующие передовые технологии тесно связаны друг с другом. Прогресс в одной области часто приносит непредсказуемые важные результаты в совсем других областях. Более того, природа неожиданно раскрывает свои наиболее драгоценные секреты тем, кто хорошо подготовлен и настойчив, причем этот процесс не поддается детальному планированию". Я готов подписаться под всеми этими заключениями и порадоваться за успехи ученых страны, руководители которой так хорошо понимают значение и нужды науки. Жаль только, что страна эта называется не Российской Федерацией. Приведенные ниже цитаты взяты из доклада президента США Билла Клинтона и вице-президента Альберта Гора, предоставленного прессе 3 августа 1994 года. * * * Для российского ученого характерен более широкий, чем для его западных, да, возможно, и восточных, коллег, взгляд на предмет исследований, иногда, правда, в ущерб глубине и дотошности в деталях. Одним из последних корифеев, отличавшихся исключительно широким, натурфилософским взглядом на естествознание, был В.И.Вернадский. Его ближайший помощник Кирилл Павлович Флоренский, которого, кстати, я хорошо знал, писал в книге "Очерки сравнительной планетологии": "Узкая специализация резко увеличила проницающую силу науки, но сам объект исследования, природное тело, растворился в бесчисленном множестве свойств, изучаемых по отдельности..." Ну как тут не вспомнить и ядовитого Бернарда Шоу: "Ни один человек не может быть узким специалистом без того, чтобы не быть идиотом в широком смысле слова". Или, скажем, "определение Вебера" (из серии "Законов Мэрфи"): "Эксперт – человек, который знает все больше и больше о все меньшем и меньшем, пока не будет знать абсолютно все абсолютно ни о чем". * * * Большое место в профессиональной жизни всегда занимают деловые командировки по стране и за рубеж. Я был в столицах всех союзных республик СССР, практически во всех крупных городах страны, в некоторых – по много раз. Где-то были конференции, разные выездные заседания, чтение лекций, консультации, участие в торжественных мероприятиях. Практически всегда поездки включали "культурную программу", развлечения, а иногда и романы. Выездное заседание нашего академического отделения в г.Фрунзе, столице Киргизии. Научная сессия была рассчитана на три дня. Далее предполагалось посещение Киргизского горно-металлургического комбината и небольшой отдых на Иссык-Куле. На научной сессии предусматривались доклады киргизских коллег и приехавших членов союзной академии. Открывая сессию, академик-секретарь отделения Н.М.Жаворонков, посоветовавшись с сидящими рядом членами президиума заседания, высказал предположение сократить научную часть сессии до одного дня. Не знаю, что при этом подумали авторы указанных в программе докладов, но аудитория в целом возражать не стала. Через два-три доклада Николай Михайлович Жаворонков снова обращается в зал с новым предложением: – Есть мнение: завершить программу во Фрунзе за полдня. И снова нет протестующих голосов. И завершили. Чтобы после обеда отправиться на комбинат, а потом на озеро Иссык-Куль, в Чолпон-Ату. * * * Министерство промышленности, науки и технологий Российской Федерации в 2003 году перестало давать заказы фирмам, не имеющим государственной аккредитации в качестве научного учреждения; во всяком случае, такие фирмы были исключены из списка исполнителей проектов по программе "Научное приборостроение". В результате было приостановлено финансирование по ряду уже подписанных и выполнявшихся контрактов на разработку научных, в том числе аналитических, приборов. Мотивировалось это тем, что бюджетные деньги не должны передаваться "в частные руки". Между тем такое решение едва ли правильно, оно не вполне логично. Ведь государство в сущности покупает результат разработки; какая разница, где покупает? Приобретает же правительство многое за рубежом, почему же не приобретать у отечественных фирм? Это ведь все равно делается в огромных масштабах; например, государство покупает бензин для армии у нефтяных компаний. В этой связи любопытны изменения в деле финансирования науки, происходящие в Японии, особенно после получения Нобелевской премии по химии 2002 года сотрудником фирмы "Шимадзу" Коичи Танакой. Премия была присуждена за работы по аналитической масс-спектрометрии. Как писал журнал Science, в стране имела место "Танакамания", портреты 43-летнего инженера вытеснили с обложек массовых журналов портреты политиков и кинозвезд. Но более важно то, что присуждение премии повлияло на научную политику страны. Стало ясно, что серьезные исследования, в том числе даже фундаментальные, можно вести не только в университетах или в государственных научных центрах (Цукуба, Токаймура), но и в частных компаниях, и эти исследования следует поощрять, в том числе финансированием. Фирмы получают средства на проведение научных исследований от японского министерства экономики, торговли и промышленности, особенно для работ по альтернативным источникам энергии, нанотехнологиям и робототехнике. Министерство образования, культуры, спорта, науки и технологии также имеет программы, гранты по которым могут получить исследователи независимо от места их работы. В японской научной политике произошли и другие изменения. Введен институт постдоков, которого в Японии раньше не было. Деньги, выделяемые правительством на исследования в рамках бюджета данного года, не обязательно истратить до конца декабря, их можно перенести на другой год. Введена более гибкая налоговая система. Ищутся формы организации науки, которые должны обеспечить б\'ольшую самостоятельность молодым исследователям. * * * Журналы сообщили о том, что "открытая в 1675 г. астрономическая обсерватория в Гринвиче, служащая маркером нулевого меридиана, прекратила свою работу из-за недостаточного финансирования". Странноватую реакцию вызвало это сообщение: радость не радость, но какое-то чуть ли не утешение – не только у нас... * * * К бизнесу в науке я бы отнесся, в общем, отрицательно; каждый должен заниматься своим делом. Коммерческая деятельность – это вынужденная мера, и мера временная. Сейчас наука, испытывая огромные трудности, едва ли сможет обойтись без участия в предпринимательстве, но я смотрю на это как на средство. В любом случае нельзя заходить слишком далеко и менять местами средство и цель. Опытные руководители должны внимательно следить за тем, чтобы научные работники не стали зарабатывать деньги ради денег, чтобы при этом не исчезла наука. * * * Кажется, что в прошлом выборы в Академию наук были лучше: строже отбирали достойных. Хотя известны, конечно, многочисленные попытки властей вводить в академию кого нужно. Одна из первых, вероятно, даже первая, относится к концу 1920Нх годов, когда настойчиво проводили в академики ученых-коммунистов, среди которых были и не перворазрядные исследователи. И все же кажется, что в основном отбирали выдающихся; возможно потому, что сами выборщики были корифеями. Вот выборы послевоенные, 1946 года; очень богатые были выборы, об этом можно судить, посмотрев список избранных химиков. Академиками стали многие известные химики, имена которых вошли в историю науки. Это научный руководитель Института по удобрениям и инсектофунгицидам, заведующий кафедрой химической технологии МГУ Семен Исаакович Вольфкович. Автор одной из теорий катализа, профессор того же университета и сотрудник Института органической химии АН СССР Андрей Александрович Баландин (через некоторое время арестованный). Химик-органик, долгое время работавший впоследствии директором Института органической химии АН СССР Борис Александрович Казанский. Создатель физико-химической механики, заведующий кафедрой коллоидной химии МГУ и сотрудник академии Петр Александрович Ребиндер – очень колоритная фигура. Крупный специалист по неорганическим веществам и их превращениям, работавший в Институте общей и неорганической химии АН СССР Григорий Григорьевич Уразов. Всех их, кроме Уразова, я позднее видел, а с С.И.Вольфковичем неоднократно встречался. Из других избранных тогда в академию можно назвать И.И.Артоболевского, А.И.Берга, М.В.Келдыша, М.А.Лаврентьева, Л.Д.Ландау, А.И.Опарина – вс\"е имена. Правда, на тех же выборах почетным академиком был избран В.М.Молотов. Журнал "Огонек" так написал об этом: "Общее собрание Академии наук СССР избрало почетным академиком Академии наук СССР Заместителя Председателя Совета Министров СССР, Министра Иностранных Дел Советского Союза товарища Вячеслава Михайловича Молотова. Товарищ Молотов – крупнейший государственный деятель нашей страны, один из талантливейших руководителей Советского Правительства и коммунистической партии, испытанный и верный соратник великого Сталина. В решении сессии об избрании товарища Молотова указывается на его выдающиеся заслуги в развитии марксистско-ленинской науки об обществе, государстве и международных отношениях, на исключительные заслуги в деле строительства и укрепления Советского государства". В 1950Нх годах академия отменила институт почетных членов, и таким образом Молотов выбыл из академии. Кроме Сталина и Молотова, в числе почетных академиков были народоволец Н.А.Морозов, химик-органик М.А.Ильинский, биолог и медик Н.Ф.Гамалея (Тут хочется улыбнуться, вспомнив общеизвестный в научных кругах анекдот. На защите диссертации в медицинском институте соискатель, в числе прочего, роняет: "Kaк писала покойная Гамалея..." Во время дискуссии поднимается старичок и говорит: "Покойная Гамалея – это я. Хотя я давно уже не мужчина, но женщиной никогда не был".) * * * 13 декабря 1991 года. Три дня продолжалась конференция научных работников Академии наук. Вчера вечером дошло до того, что члены академии стали почти демонстративно покидать зал. Определенная часть выборщиков (представителей общественности институтов) восстанавливала зал против членов академии. Один из выборщиков предложил сделать из членов академии клуб, а в руководство академии избрать других людей. Евгений Павлович Велихов вел себя на конференции популистски и довольно напористо, временами даже грубо, однако в ряде случаев поправлял зарвавшихся и явно ошибающихся. Я говорил об этом на конференции с Ю.С.Осиповым, вечером звонил ему домой. * * * 17 декабря 1991 года. Началось общее собрание Академии наук, выступал Ельцин. Выбрали президентом Ю.С.Осипова. Кандидатами были выдвинуты также Велихов, Неф\"едов, Марчук, Гончар, Шаталин, Фролов. Все, кроме Велихова, свои кандидатуры сняли, в списке остались двое. За Велихова проголосовали 198 человек, за Осипова более 700. Он прошел, таким образом, в первом туре. * * * Запись 1994 года. Из института (Институт общей и неорганической химии РАН) ушел доктор химических наук В.С.Кузьмин. Не хватает денег, не может содержать семью, подрабатывал физической работой. Ушел в другой институт (ГосНИИохт), где обещали платить вдвое больше (этот институт связан с уничтожением химического оружия). Я встречался с Владимиром Семеновичем. Хороший специалист, выпускник химического факультета МГУ 1968 года. Вот такая печальная история. В тот же день виделся с петербуржцем Леонидом Кузьмичем Маслием. Он рассказал, что институт "Химаналит", где работал Маслий, распался, там осталось несколько человек, сам Леонид Кузьмич теперь работает в фирме "Аналитцентр" при Институте прикладной химии. * * * В 1999 году истек второй срок моей работы директором Института общей и неорганической химии им.Н.С.Курнакова РАН (ИОНХ). На третий срок я избираться не стал. ИОНХ – хороший институт. У него замечательная история. В 1748 году в Санкт-Петербурге М.В.Ломоносов создал первую в России научно-исследовательскую химическую лабораторию. Она с переменным успехом просуществовала почти два столетия, в ней работали многие выдающиеся химики – Зинин, Бутлеров, Бекетов, Бейльштейн, Курнаков и др. А в 1934 году, когда создавался ИОНХ, лабораторию (она в это время называлась Лабораторией общей химии АН СССР) включили в его состав, наряду с еще двумя уже существовавшими тогда академическими учреждениями – Институтом физико-химического анализа и Институтом по изучению платины и других благородных металлов (оба созданы в 1918 г.) – и физико-химическим отделом Лаборатории высоких давлений. Под нынешним названием институт, как уже сказано, существует с 1934 года. Датой рождения института, казалось бы, естественно считать именно этот год. Или 1748Нй – год создания ломоносовской лаборатории. Однако сложилось так, что исходной датой долго полагали 1918 год; началось с того, что в 1968 году решили отпраздновать 50-летие института и дальше так и пошло. В 1998 году было 80-летие. Поправили дело уже после моего ухода с поста директора. В 2004 году отметили 70-летие. Через 6 лет после 80-летия! Подобные перескакивания бывали и в других учреждениях, например в Российском химико-технологическом университете им.Д.И.Менделеева; там чехарды было еще больше. * * * Хорошо ли избирать директоров институтов на общем собрании сотрудников, пусть даже и научных? Это демократично, но полезно ли для дела? В начале 1990Нх годов было стремление все решать голосованием "снизу", однако со временем от этой формы стали постепенно отходить. Но еще в 1990 году науковед Г.Лакшин писал, что к демократии в науке надо относиться осторожно. Вот кусок из его статьи, опубликованной в "Журнале Всесоюзного химического общества им.Д.И.Менделеева": "Чем большая часть принимаемых решений отходит к общественности, тем выше степень демократизации. Возникает вопрос – насколько высока она должна быть? Государственное начало в управлении не может исчезнуть, так как, во-первых, именно государство выделяет и распределяет средства, на которые живет и развивается наука, а во-вторых, выступая выразителем общенациональных интересов, государство определяет приоритеты научно-технического развития. Но это лишь одна сторона вопроса. Другая же заключается в том, что люди в науке резко не равны. Как свидетельствуют результаты науковедческих исследований, основную массу научных результатов продуцирует сравнительно небольшая часть работников (интеллектуальная элита), а остальные составляют малопродуктивное большинство. Преобладание посредственности в числе голосующих может повлечь за собой и ориентацию на посредственность в различных решениях, принимаемых путем голосования. Поэтому, очевидно, нужна не максимальная, а некоторая промежуточная, оптимальная степень демократизации". * * * До сих пор на фронтоне здания на улице Вавилова, 32 видна надпись "Институт горного дела", однако этого института в здании никогда не было. Дом построили на деньги горной промышленности, но тут Н.С.Хрущев стал передавать многие технические институты из Академии наук СССР в отрасли. Передали и Институт горного дела, сначала Госплану, а потом Министерству угольной промышленности СССР. Институт оказался в Люберцах, где и сейчас находится, а здание осталось в собственности Академии наук, и там разместились институты биологического профиля. А надпись на фронтоне никто сбивать не стал, так и путает она обывателя, проезжающего трамваем по улице Вавилова. * * * На выборах в Российскую академию наук 2000 года "прокатили" тогдашнего министра промышленности, науки и технологий А.Дондукова. Научный обозреватель "Независимой газеты" А.Ваганов так написал об этом: "Впрочем, иного и трудно было ожидать после того, как Александр Дондуков приехал на Общее собрание РАН на белом мерсе и в сопровождении довольно бесцеремонных телохранителей. В их сопровождении он появился в президиуме Общего собрания. "Даже путинская охрана не ведет себя так вызывающе", – переговаривались в кулуарах Общего собрания". < Об авторе
 Золотов Юрий Александрович Академик Российской академии наук, советник РАН, главный научный сотрудник Института общей и неорганической химии имени Н. С. Курнакова РАН, заведующий кафедрой аналитической химии химического факультета МГУ имени М. В. Ломоносова. Автор более 900 научных работ, в том числе около 50 книг, обладатель 33 патентов. Известны его исследования в области экстракции веществ, концентрирования микрокомпонентов, тест-методов химического анализа, общих вопросов аналитической химии и другие. Лауреат Государственных премий СССР, РСФСР и Российской Федерации, награжден тремя орденами. Лауреат нескольких премий Российской академии наук, премии имени М. В. Ломоносова МГУ; награжден Золотой медалью имени Д. И. Менделеева.
Заслуженный профессор МГУ, почетный доктор трех университетов. Иностранный член Королевского общества наук и искусств в Гётеборге (Швеция) и Японского общества аналитической химии. Награжден международной медалью имени К. Хансона, имеет награды Японии, Чехии, Австрии, международного журнала «Talanta» и др. Ю. А. Золотов получил известность и как литератор. Он автор интересных книг о других странах («Семь американских тетрадей», 1989; «Хотя наука и не имеет границ», 2001; «Путешествие по миру для встреч с коллегами», 2016), о людях науки («Химики еще шутят», многократно переиздавалась в URSS, начиная с 2002 г.; «Химики в других областях или на других Олимпах», М.: URSS), о себе («Записки научного работника. Академия, университет и многое другое», М.: URSS). Интервью Ю. А. Золотова и его научно-популярные статьи публиковались во многих газетах и популярных журналах. |
|||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||