|
Содержание
Предисловие
Цель настоящей работы дать очерк истории так называемого "нового учения о языке" – направления, господствовавшего в советском языкознании в качестве официально признанного с конца 20-х годов по июнь 1950 г. Это направление называют также марризмом по имени его основателя академика Николая Яковлевича Марра. О Марре и марризме существует огромная литература, относящаяся в основном к периоду с конца 20-х по середину 50-х годов, потом количество книг и статей резко сократилось. До 1950 г. помимо работ, пропагандирующих это учение, выпускались и сочинения историографического и мемуарного характера, см. особенно [ПИДО; Миханкова, 1949]. Хотя в них история марризма излагается очень детально – по годам, а то и по месяцам, они требуют к себе весьма критического отношения, поскольку выдержаны в духе, апологетическом по отношению к Марру и его учению; к тому же в них события обычно излагаются лишь до смерти Марра, т.е. до 1934 г. В первой половине 50-х годов основной задачей стало разоблачение марризма, вскрытие его научной несостоятельности, а история и социальный фон его зарождения, функционирования и гибели затрагивались лишь попутно. Когда же "новое учение о языке" потеряло всякую актуальность, о нем стали писать лишь вскользь. До сих пор в СССР нет книги, где история взлета и падения марризма излагалась бы последовательно, от начала и до конца. Такие книги есть лишь за рубежом; здесь прежде всего следует отметить работы Л.Л.Томаса и Р.Лермита [Thomas, 1957; L'Hermitte, 1987], в которых подход к Марру и марризму достаточно трезв и объективен. Однако оба автора ограничены в объеме привлекаемых источников, к тому же первая книга почти не касается периода после смерти Марра, а вторая содержит немало фактических неточностей. Мы ставим перед собой задачу дать исторический анализ развития "нового учения о языке" – от его изобретения Марром в первой половине 20-х годов до развенчания и гибели 20 июня 1950 г. Кроме того, нам кажется, что понять феномен Марра и марризма трудно без описания предыстории марризма, с одной стороны, и рассмотрения ситуации, сложившейся в советской лингвистике после его ликвидации, – с другой. В первой главе говорится о том, как шла эволюция идеи Марра и каковы те причины, которые привели его к созданию новой концепции. Вторая глава отличается от всех прочих: в ней нет истории событий, она посвящена анализу основных компонентов "нового учения о языке" Марра и объяснению его временного успеха и торжества. Последующие четыре главы описывают историю марризма на разных этапах развития. Наконец, в последней главе речь идет о том, что происходило в советском языкознании непосредственно после уничтожения "нового учения о языке". Научная несостоятельность этого учения уже достаточно показана в литературе и подтверждена временем. Но в советских работах еще никогда детально не рассматривались причины его успеха и признания "единственным марксистским" учением в языкознании, а также причины, которые привели к известному выступлению И.В.Сталина и отказу советских языковедов от марризма. Эти причины связаны прежде всего с политической и идеологической ситуацией в стране в 20 – 50-е годы. Именно эти проблемы находятся в центре внимания в данной книге, хотя ее автор, будучи лингвистом по профессии, сознает, что в некоторых построениях и выводах может проявиться его непрофессионализм в области истории и социологии. Работу не следует воспринимать как историю советского языкознания в целом, даже в хронологических рамках периода культа личности. Советское языкознание никогда не исчерпывалось марризмом и даже в самые трудные для него годы имело достижения в других языковедческих подходах к исследованию языка. Однако эти достижения требуют особого рассмотрения, а многие крупнейшие советские языковеды того времени упоминаются здесь лишь в связи с их отношением к Марру и марризму или с тем, как господство "нового учения о языке " влияло на их жизнь и деятельность; это относится к Е.Д.Поливанову, Л.В.Щербе, А.М.Пешковскому, Д.Н.Ушакову, В.В.Виноградову и многим другим. Вовсе не упомянуты многие далекие от марризма видные ученые: крупные теоретики С.И.Бернштейн, А.И.Смирницкий, ведущие исследователи отдельных языков и языковых групп С.Е.Малов, К.К.Юдахин, А.Н.Кононов, В.И.Цинциус и другие, что ни в коей мере не означает недооценку автором книги их деятельности. В то же время много внимания, по необходимости, приходится уделять лицам, известным не столько научными трудами, сколько околонаучными интригами и участием в так называемых проработочных кампаниях. Книгу не следует также рассматривать как всесторонний очерк деятельности Н.Я.Марра, занимавшегося в той или иной мере многими науками. Автор ограничивает свои задачи областью языкознания и не рассматривает специально нелингвистические исследования Марра, а также влияние его идей на развитие других наук, где они также некоторое время господствовали, – истории первобытного общества, этнографии, археологии, фольклористики и пр. Автор благодарит за советы, предоставленные материалы и устные воспоминания В.И.Абаева, Ф.Д.Ашнина, С.Б.Бернштейна, В.А.Виноградова, А.В.Десницкую, Л.Р.Концевича, В.П.Недялкова, Е.В.Пузицкого, В.Н.Топорова, И.И.Цукермана, А.М.Щербака, а также ныне, увы, покойных В.А.Звегинцева, В.Г.Ларцева, Н.М.Малышеву-Виноградову, Ю.С.Маслова, Б.А.Серебренникова. Автор благодарен также А.П.Базиянцу, И.Ф.Вардулю, И.Г.Добродомову, Г.А.Климову, Н.А.Слюсаревой, А.Я.Шайкевичу за высказанные по прочтении рукописи замечания. Автор данной книги уже не в первый раз обращается к проблематике, связанной с марризмом. Кратко об этом упомянуто в работе "Изучение японского языка в России и СССР", изданной в 1988 г., и более подробно – в разделе "Языкознание (1917–1945)" для коллективного труда "История отечественного востоковедения" (раздел был написан еще в 1983 г., однако соответствующий том до сих пор не вышел). Основные положения этого очерка в отношении Н.Я.Марра и его "учения " мы разделяем и теперь, однако процесс нового осмысления нашей недавней истории, начавшийся в годы перестройки, требует гораздо более детального рассмотрения истории марризма в контексте политической и идеологической ситуации в СССР в 20 – 50-е годы. Пока что профессиональные языковеды почти не занимаются этим вопросом, а то, что появляется в нашей печати, в большинстве своем имеет дилетантский характер. Поэтому и была написана эта книга, первый вариант которой был закончен в марте 1988 г. За прошедшее с тех пор время автор опубликовал несколько статей по этой же теме: ""Новое учение о языке" и востоковедное языкознание в СССР" ("Народы Азии и Африки", 1988, N6), "Лингвистическая дискуссия 1950 г. и ее значение для восточного языкознания" ("Вестник МГУ", серия востоковедения, 1989, N1), "Письмо в редакцию" ("Вопросы истории", 1989, N1), "Марр, марризм, сталинизм" (сборник "Наука и власть", М., 1990), "Сталинизм и языкознание" ("Знание – сила", 1990, N11, 12). Об авторе
 Алпатов Владимир Михайлович Академик РАН. Доктор филологических наук, профессор. Директор Института языкознания РАН. Автор книг «Категории вежливости в современном японском языке» (1973; неоднократно переизд. в URSS), «Структура грамматических единиц в современном японском языке» (1979), «Япония: язык и общество» (1988; 2-е изд. 2003), «Изучение японского языка в России и СССР» (1988), «История одного мифа: Марр и марризм» (1991; неоднократно переизд. в URSS) и др.
|
|||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||