|
Оглавление
Из введения
Возрастные группы – это группы людей, объединенных по возрасту, а не по родству. Системы таких объединений или следы их обнаружены у многих народов мира, в частности в Австралии, на Новой Гвинее, Банксовых островах, у некоторых групп индейцев Америки, в Африке. Восточная Африка в этой связи особенно привлекает внимание, поскольку здесь этот институт сохранился в наиболее полной форме и до настоящего времени функционировал как живой социальный организм. С конца прошлого века системы возрастных групп, как одна из древнейших форм организации обществ, прочно заняли место среди важнейших проблем мировой этнографии. Изучение возрастных структур имеет свою историю, начало которой было положено обобщающими работами известных этнографов – Лео Фробениуса и Генриха Шурца. Оба исследователя рассматривали возрастные группы как некие исключительные явления. Подчеркивая архаичность таких организаций, они связывали их только с конкретными народами, не пытаясь вывести это за пределы нескольких обществ, у которых подобные системы были обнаружены. Л.Фробениус считал, что возрастные группы характерны для особо примитивных обществ. Причину их возникновения он находил в стадном инстинкте, свойственном примитивным народам, который проявлялся в объединении членов общества в группы по возрасту и в тайные союзы, школы инициации, мужские дома. Сейчас уже не вызывает сомнений, что возрастные группы, тайные союзы, школы инициации, и мужские дома – это звенья одной цепи в развитии многих обществ и отражают закономерный период в их истории. Следует отдать должное Л.Фробениусу, впервые отметившему связь возрастных групп, тайных союзов и мужских домов; однако его идея "стадного инстинкта" ни в коей мере не может служить объяснением явлений столь высокого порядка, как организация человеческого общества, тем более на том его этапе, когда мы имеем дело с достаточно развитой и сложной социальной структурой. Г.Шурц первым поставил в науке проблему возрастных групп как системы общественной организации. Психологический фактор был главной отправной точкой в теории Г.Шурца, в основу работ которого были положены идеи Л.Фробениуса. По теории Г.Шурца причиной возникновения и основой существования возрастных групп было глубокое различие в психологии полов и антагонизм между старшим и младшим поколениями. Антагонизм, отделявший родителей от детей, по этой теории создавал основу для классификации людей по возрасту. Г.Шурц рассматривал возрастную организацию как исключительно мужскую, противостоящую женской родовой. По его мнению, мужчины, обладая от природы чувством взаимной солидарности, образовывали организованные группы, сначала возрастные, затем из них развились мужские дома, а позднее – тайные союзы. Женщины же в силу их природной неспособности к товариществу оставались верными хранителями кровнородственных связей. Согласно одному из основных положений в теории Г.Шурца возрастные группы – древнейший тип объединений в обществе. Группирование по физическому возрасту и супружескому статусу автор теории считал старейшими и главными критериями при определении положения индивида в социальной организации. Главные цели создания постоянных возрастных групп Г.Шурц видел в необходимости организации защиты общества и регулирования брачных связей. По его мнению, деление общества на группы по возрасту устанавливало твердые брачные нормы и укрепляло военную организацию. Считая психологический фактор основой выделения возрастных групп, Г.Шурц оставил за пределами своего внимания экономическую базу структуры общества и совсем не связывал возрастные объединения с половозрастным разделением труда. Его противопоставление женской "родовой" организации мужской "возрастной" исключило женщин из последней, что совершенно противоречит всеобщему характеру социальной организации, охватывающей общество в целом. Предположив, что уже с глубокой древности родовая и возрастная организация заключали в своем развитии противоречащие друг другу тенденции, Г.Шурц неверно истолковал противоположение этих двух типов социальных связей, приписав один мужчинам, а другой женщинам. Кроме того, такое противопоставление нарушало генетическую связь этих двух типов социальных отношений. Правильно оценив систему возрастных групп как наиболее древнюю форму организации общества, действовавшую на ранних ступенях его развития, поставив себе целью определить ход ее эволюции, Г.Шурц все-таки не смог решить поставленной задачи. В конечном итоге он свел свое решение к перечню различных обществ, у которых были к тому времени зафиксированы следы систем возрастных групп. При этом сопоставительный метод привел автора к тому, что он поставил в один ряд общества, находившиеся на совершенно различных уровнях исторического развития – от Спарты до австралийцев. Лишь вскользь Г.Шурц упомянул об управлении общественным богатством взрослыми мужчинами. Однако он вовсе не трактовал этот вопрос как проблему власти и руководства возрастной группы. Увлекшись эволюционным рядом: возрастные группы – мужские дома – тайные союзы, Г.Шурц неправомерно приписывал какой-либо из этих стадий выполнение всегда одной общественной функции. Так, например, вопрос об управлении или отправлении культа он связывал только с тайными союзами. Между тем возрастная организация, как любая общественная структура, не могла не затрагивать многих сторон жизни общества. В итоге Г.Шурц не смог показать важное место систем возрастных групп в истории развития общества. Он указал на их древнейшее происхождение, но, неверно определив их общественную сущность, не сумел увидеть закономерности их возникновения и развития. Для теоретического обоснования возрастных групп немалое значение имела работа Г.Кунова об общественной организации австралийцев. Автор определил, что основой примитивной организации австралийцев были половозрастные группы. Задачу этих групп Г.Кунов видел исключительно в установлении определенных брачных норм. По представлениям исследователя, никакие другие функции система возрастных групп не выполняла. В результате в его трактовке социальные институты общества австралийцев свелись к брачным группам, причем этому социальному устройству приписывалось сознательное намерение регулирования брака на уровне общественного договора. Отождествление Г.Куновым возрастных групп с брачными секциями австралийцев неправомерно объединяет в одно целое проблемы генезиса возрастных систем и развития кровнородственных связей. При анализе терминов родства Г.Кунов установил их первоначальный групповой характер. Он обратил внимание на то, что термины "отец", "брат" и др. неизменно употреблялись австралийцами в сочетании с местоимением "наш", а не "мой", и на основании этого сделал вывод, что индивидуальное родство не могло иметь места в ранние периоды первобытного общества. Дальнейший анализ терминов родства привел автора к заключению, что эти термины первоначально отражали не родственные отношения, а только показывали возрастное соотношение лиц в обществе. Этот вывод Г.Кунова, безусловно, важен для изучения генезиса как систем родства, так и систем возрастного деления общества, поскольку обе структуры близки и по форме, и по терминологии, что, несомненно, отражает теснейшую взаимосвязь возрастных групп с кровнородственной организацией. Открытие систем возрастных групп, установление их древнейшего происхождения как формы организации общества, связь этих систем с мужскими домами и тайными союзами, значение возрастного деления при определении брачных норм и, наконец, открытие связи группового характера терминов родства с возрастным делением общества – таковы первые безусловно, можно сказать, крупные шаги в истории теоретического изучения систем возрастных групп. В силу объективных причин первые исследователи не могли подойти к проблеме с общеисторических позиций, определяющих последовательные этапы развития общества. Такой подход стал следующей ступенью исследования. Однако необходимо еще раз подчеркнуть значение первых теоретических работ в связи с выводами их авторов о том, что возрастные группы были древнейшей формой организации общества, вытекавшей из естественного, обусловленного природой подразделения общества на три группы – детей, взрослых и стариков. Нельзя согласиться с абсолютизированием первыми исследователями психологического фактора в развитии общественных структур, но отмеченное ими различие в психологическом складе поколений, способствующее объединению в возрастные группы, бесспорно, хотя и является фактором вторичного порядка. Эти первые теоретические положения относительно развития возрастных систем в значительной мере еще и по сей день не утратили своих позиций в этнографии, в чем мы сможем убедиться при анализе конкретных материалов по Восточной Африке, собранных зарубежными исследователями. Советская этнографическая наука подходит с совершенно иных позиций к вопросам социальной организации. Несмотря на то что история изучения возрастных систем еще не так долга и не так обильна специальными теоретическими работами, советские ученые внесли большой вклад в изучение этой проблемы. Прежде всего организация общества, основанная на возрастном группировании, рассматривается советскими исследователями как широко распространенное явление, охватывающее все стороны жизни общества в определенный период развития... Об авторе
Доктор исторических наук, главный научный сотрудник Института этнологии и антропологии РАН (ИЭА РАН). В 1958 г. окончила кафедру африканистики Восточного факультета Ленинградского государственного университета и была принята на работу в сектор Африки ИЭА РАН. В 1972 г. защитила кандидатскую диссертацию, в 1990 г. – докторскую, в которой была сделана первая в отечественной и зарубежной этнологии разработка систематики скотоводческих обществ на основе корреляции их типа хозяйства и социальной организации народов, обладающих в рассматриваемом регионе исторической особенностью – институтом систем возрастных классов. С 1993 г. руководитель музейного подразделения ИЭА РАН – этнографического кабинета им. Н.Н.Чебоксарова, создатель ряда временных этнографических выставок и постоянной музейной экспозиции "Культуры народов мира". Руководит подготовкой по африканистике студентов кафедры этнологии МГУ им. М.В.Ломоносова и аспирантов ИЭА РАН. Член-корреспондент Лондонского института заморских исследований (ODI). К.П.Калиновская – известный в нашей стране и за рубежом африканист, внесшая немало нового в изучение не только традиционных социальных структур предклассовых обществ, но и острых проблем трансформации скотоводческих обществ в современных условиях, на базе собственных полевых этнологических исследований среди скотоводческих народов Эфиопии, Горного Алтая, Казахстана, Северного Кавказа, Туркменистана, Ногайской степи, Буковины. Она разрабатывает проблемы межнациональных и межэтнических отношений в современных полиэтнических государствах. Автор около 200 научных статей по проблемам этнологии Африки, номадизму и музееведению, а также трех монографий. |
|||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||