Слуцкая С.Г. Пушкин:
Исследования и интерпретации. Изд. 3

Оглавление

Предисловие

Почти все любовные стихотворения Пушкина не содержат ни в тексте, ни в заглавии имени той, к кому они обращены. Пушкин называет ее "ты", изредка условным именем Эльвина, Лейла или говорящим именем Эллеферия (слегка русифицированное греческое слово "свобода").

Традиционное пушкиноведение развивалось по двум основным линиям. Ряд ученых, от первых пушкинистов П.В.Анненкова и П.И.Бартенева до Ю.Н.Тынянова, обнаружили в лирике Пушкина так называемую "безыменную", или "утаенную", любовь – длительную любовь поэта к женщине, чье имя он утаил от всех, даже от близких друзей. Другая линия интерпретации исходит из мнения, что наш великий поэт был необыкновенно влюбчив и каждое свое увлечение умел воспеть в несравненных по красоте стихах. Пушкинисты этого направления, а их большинство, давно определили, в каком стихотворении или цикле стихотворений воспет каждый из его знаменитых романов. Имена Марии Раевской (Волконской), Анны Керн, Амалии Ризнич, Елизаветы Воронцовой, Анны Олениной, Каролины Собаньской нигде не названы, их уверенно читают между строк.

Обе линии исследования сходятся в одном: принимаем ли мы версию безыменной длительной любви к одной женщине на протяжении многих лет или версию о многих возлюбленных, причем даже к двум или трем одновременно, – в обоих случаях мы верим в любовь поэта к конкретной женщине. Ни одна из этих версий не обходится без натяжек и пренебрежения многими фактами.

Два стихотворения безыменной лирики озаглавлены "К ней", пять – "К ***". Стихотворение 1825 года "Я помню чудное мгновенье" впервые было напечатано в альманахе "Северные цветы" под своим настоящим заглавием "К ***". Но уже при жизни Пушкина другие журналы стали печатать его под заглавием "К Керн", с подачи самой Анны Петровны. Так сложилась одна из самых стойких пушкинских легенд. На самом деле "Я помню чудное мгновенье" есть прямая перифраза (римейк) стихотворения 1817 года "К ней" – "В печальной праздности я лиру забывал". Пушкин правил его в Михайловском весной 1825 года, готовя собрание своих сочинений, незадолго до приезда в Тригорское А.П.Керн.

Чарующая легенда о прекрасных стихах, воспевающих красивую женщину, заслонила все текстовые реалии. Элементарный текстовой анализ показывает, что воспета не А.П.Керн, к которой Пушкин питал чисто земные чувства, а та "она", кто вернул поэту божество и вдохновение. Выраженье "гений чистой красоты" Пушкин взял у Жуковского. Этими словами Жуковский передал чувства, возникшие у него при созерцании Мадонны Рафаэля в Дрезденской галерее. Он повторил их в стихотворении "Лалла Рук", откуда их заимствовал Пушкин.

Пушкин не разделяет философию Шеллинга, повторенную Жуковским и названную им "философия Лаллы Рук", о том, что гений чистой красоты обитает на небе, а на землю слетает лишь в редкие минуты, как мимолетное виденье. У Пушкина земная красота – не слабый отблеск небесной красоты, а реальное явление нашего мира. "Гений чистой красоты" обитает на земле, но природа его божественна, и поэтому благоговейные стихи Жуковского оказались созвучны высокому строю чувств Пушкина.

Они взяты из одного семантического ряда и передают настроение, охватившее все передовое дворянское общество в 1810–1820-е годы. В годы, когда начинается лирика безыменной любви лицеиста Пушкина, все передовые люди остро ощущали необходимость перемен в самодержавно-крепостнической России.

Преддекабристское либеральное настроение захватило даже близкого ко двору Жуковского, но у него оно быстро сменилось верноподданичеством. Пушкин вместе с его ближайшими друзьями остался на всю жизнь верен высоким идеям декабристов. Это и есть та любовь, повесть о которой проходит через все его творчество.

В ранних декабристских застольях был всем им понятный тост "За нее". Известный общественный деятель, собиратель русских сказок А.Н.Афанасьев записал в своем дневнике в августе 1857 года следующие слова о недавно умершем декабристе И.Д.Якушкине: "Жаль его: в этом старике так много было юношеского, честного, благородного и прекрасного... Еще помню, с каким одушевлением предлагал он тост за свою красавицу, т.е. русскую свободу, с какою верою повторял стихи Пушкина "Товарищ, верь: взойдет она Заря пленительного счастья" ("заря" вместо "звезда" – так у Афанасьева. – С.С.).

И в Михайловском, и в сибирской ссылке, и после – стоило произнести "за нее!" – и все было понятно: "За нее" – это лицейская, декабристская, пушкинская "красавица-свобода". "За нее" – значит, оба собеседника сошлись в общности идеалов, целей: свобода. (О средствах ее завоевания и других подробностях речь не идет)". Характерно, что у Якушкина и других декабристов "Она" – это пушкинская красавица-свобода.

Образ девы-свободы, восходящий к искусству времен Великой французской революции, послужил одним из главных источников образа пушкинской красавицы-свободы, безымянной, или утаенной, любви.

Из слов Якушкина видно, что некоторые декабристы понимали этот образ. Наверняка, понимали его лицейские друзья Пушкина – Кюхельбекер, Пущин, Дельвиг.

В южной ссылке Пушкин пережил ту большую длительную любовь, которую угадали некоторые пушкинисты, но, не сумев понять, кто была эта женщина, потерялись в бесплодных домыслах (кн. М.А.Голицина, Мария Раевская, Екатерина Карамзина). На самом деле это была гречанка Калипсо Полихрони, которая жила с матерью в Кишиневе как беженка из Константинополя.

Тогда же Пушкин принял тайное участие в этерии – движении за освобождение Греции от турецкого ига, поддержанном декабристами, особенно южными. В стихах этого периода две любви – к Калипсо Полихрони и к "ней" – сливаются в одном чувстве. Калипсо тоже была тайная участница этерии (возможно, она и втянула Пушкина в это движение). Совместная работа с ней в этерии отразилась в том, что "она" в лирике этого периода означает то Калипсо, то декабристскую свободу. Пушкина очень скоро и навсегда разлучили с Калипсо. Перевод из Кишинева в Одессу, затем в Михайловское. Там он узнал из писем кишиневских друзей о смерти Калипсо от чахотки.

К ней обращены стихотворения "Гречанке" и "Иностранке". В стихотворении "Эллеферия, пред тобой..." образы Калипсо и девы-свободы слиты в одно. Калипсо была спутницей Пушкина на Кавказе и в Крыму. Воспоминание о живой, затем память о покойной Калипсо Полихрони сохранились в стихотворениях разных лет, во многих онегинских строфах. Она вошла в состав образов черкешенки и Татьяны Лариной. По-видимому, Пушкин имел причины утаить свою любовь к Калипсо так, как он утаил от публики любовь "к ней", скрыв ее в образе безыменной возлюбленной.

Он не мешал легенде о своей любви к А.П.Керн, сам пустил в ход вымысел о любовных отношениях с А.Ризнич и с Е.Воронцовой. Перстень с сердоликом, который он, как талисман, носил на руке до конца жизни, был подарен ему Калипсо, но с его кому-то сказанных слов перстень до сих пор считают подарком Воронцовой. Легенды о мнимых возлюбленных начали складываться при жизни Пушкина и были продолжены пушкинистами. Так, два черновых текста в форме писем к Каролине Собаньской были ими приняты за подлинные черновики двух бытовых писем.

На самом деле под видом эпистолярной формы Пушкин составил ретроспективу своей лирики утаенной любви и своей тайной биографии. Набор противоречивых легенд заслонил от нас понимание важнейшей части его творчества – любовной лирики с отсутствующим женским именем, т.е. лирики утаенной, или безыменной любви. Только отрешившись от легенд, мы поймем подлинный смысл его тайных стихов и подлинную биографию поэта.

В образах любви к "ней" Пушкин передал всю свою духовную историю, от первой мечты о справедливом устройстве общества и от вольнолюбивых идей, которые он узнал еще в Лицее, до участия в собраниях декабристов. Декабристы считали его своим поэтом, любили слушать его стихи, но от прямого членства в тайных обществах отстраняли. Это двойственное положение он мучительно переживал и преломил в лирике в образы несчастливой любви с редкими моментами внезапной радости от какого-то счастливого события.

Весть о поражении восстания на Сенатской площади, казни пятерых, тюрьме и каторге остальных друзей была для него потрясением, переломившим его внутреннюю жизнь надвое. Теперь он, забыв прошлые обиды, говорил о "сладкой памяти невозвратимых дней".

Если лирика утаенной любви рассказывает о чувствах поэта, то из других его произведений можно узнать его образ мыслей.

В бурных спорах декабристы пытались заглянуть не только в ближайшее будущее России, но и в отдаленное будущее России и всего мира.

В 1824 году в Михайловском Пушкин написал стихотворение "Клеопатра". Его читают как причудливую фантазию на историческую тему. Только А.Ахматова увидела в нем не причуду гения, а что-то глубоко личное. Но под "личным" она, как все, понимала интимные отношения с какой-то женщиной. Между тем, пушкинисты уже говорили о "двупланной семантике" пушкинской прозы конца 20Нх – 30Нх годов, т.е. о ее втором, скрытом смысле. Сама Ахматова вскрыла второй смысл в "Сказке о Золотом петушке" – памфлет против русского царизма. К сожалению, плодотворную догадку о двупланной семантике произведений Пушкина развил только ныне забытый Л.Войтоловский, который видел второй, скрытый смысл пушкинских произведений в идеях декабризма. Он был на верном пути.

Стихотворение "Клеопатра" ведет нас к пониманию общественной и философской мысли поэта. Пушкин не отдавал его в печать, но в 1828 году переработал. Этот новый текст стал идейным и сюжетным стержнем, вокруг которого сложился большой роман. Пушкин писал его с 1828 года до конца жизни и оставил в виде разрозненных фрагментов. Они печатаются под общим названием "отрывки и наброски" и считаются бессвязными отрывками неизвестно чего, либо публикуются как самостоятельные произведения (повесть "Египетские ночи", стихотворение "Клеопатра"). На самом деле из всех этих частей восстанавливается крупный роман. Название его неизвестно, я условно называю его "Египетские ночи" по одноименной повести, входящей в его состав. Прототипом его композиции явился роман римского писателя Петрония, казненного в 66 году н.э. Нероном по подозрению в участии в заговоре против императора. От римского романа сохранились только фрагменты, которые в России печатаются под названием "Сатирикон". Судя по фрагментам, в романе чередовались проза и стихи, а действие обнимало разные исторические эпохи, включало множество персонажей и переходило от одной вставной новеллы к другой. Неизвестный нам художественный прием объединял разнородные части в одно целое. Пушкин, как он это делал и в других случаях, использовал совершенную классическую форму, наполняя ее собственным содержанием. Действие его романа происходит в современном ему николаевском Петербурге, в Риме под властью Нерона и в Александрии – столице царицы Клеопатры. Клеопатра – героиня одноименного стихотворения и фрагментов поэмы петербургского поэта **. Клеопатра – историческая царица, а в тайном плане – Эллеферия, Свобода, чьи избранники – счастливцы, готовые заплатить своей жизнью за ее любовь. Привычная трактовка темы Клеопатры как простой причуды гения заслоняет глубинный смысл, который вносит в тему ее эзотерическая составляющая.

Двупланная семантика отличает гораздо больше произведений Пушкина, чем принято думать. Ему надо было укрыть от властей и цензуры не только отдельные сочинения, но самый образ мыслей. Лирика утаенной любви – наглядный пример двупланной семантики, скрывшей подлинный смысл обращения к "ней" от современников и далеких потомков Пушкина.

В теме Клеопатры и построенного вокруг нее романа второй, эзотерический смысл состоит в тех идеях, которые вошли в жизнь Пушкина вместе с декабризмом. Еще в Лицее и в Петербурге до ссылки на юг Пушкин узнал о теориях утопического социализма. Декабрист Лунин лично говорил с Сен-Симоном в Париже в 1816 году.

Первое теоретическое сочинение Роберта Оуэна "Об образовании человеческого характера" вышло в свет в 1812 году.

В стихотворении "Поэт и толпа" обнаруживается прямое знакомство Пушкина с этим сочинением. В фрагментах романа "Египетские ночи" второй семантический план повторяет в образной форме критику буржуазного общества в сочинениях Оуэна. Пиры Клеопатры читаются как перевод на язык образов социалистических утопий будущего, подобных снам Веры Павловны в романе "Что делать?" Чернышевского.

Убедительные текстовые параллели между фрагментами пушкинского романа, романом Чернышевского и статьей Добролюбова "Роберт Овен и его попытки общественных реформ" ("Современник", 1859) показывают, что Пушкин и наши революционные демократы 60-х годов XIX века одинаково вдохновлялись идеями Роберта Оуэна. Так конкретизируются декабристские идеи Пушкина.

Великая тайна Пушкина, о которой говорил Достоевский, остается неразгаданной потому, что ее разгадку ищут поныне в житейской биографии поэта, вычитанной из понятых буквально стихотворений.

Жизнь Пушкина и все его творчество были озарены великой идеей справедливого общества. Он укрывал эту идею в художественных образах, допускающих множество субъективных толкований, основанных на мифах, которыми окружена реальная биография Пушкина. Это и создает ощущение какой-то тайны. Второй, скрытый семантический план содержит разгадку великой пушкинской тайны. Его единственно верное толкование – то, что он рожден великой социальной идеей. Даже не подозревая о существовании второго плана, читатель чувствует свет добра и благородного строя мыслей во всем творчестве поэта. Высокой идеей, лежащей в основе мировоззрения Пушкина, объясняется его "всемирная отзывчивость", по определению того же Достоевского.

Таково общее содержание книги о Пушкине. Детальное изучение текстов подкреплено подлинными фактами пушкинской биографии, отделенными от легенд и домыслов.

Главы "Пушкин и Гейне" и "Четырехстопный хорей" написаны только вчерне и потому не вошли в окончательный состав книги. В главе "Пушкин и Гейне" раскрываются взаимосвязи творчества великих поэтов. Последняя глава – о стихотворной форме и семантике содержания стихотворений Пушкина, написанных четырехстопным хореем. Выводы из этих неопубликованных глав использованы в предлагаемом тексте книги.

Об авторе

Родилась в апреле 1929 года. Окончила филологический факультет Ленинградского государственного университета по двум отделениям – классической и германской филологии. Занималась исследованием творчества древнеримских поэтов Катулла, Тибулла, Горация, творчеством Генриха Гейне и Рикарды Хух, вопросами художественного перевода.

В 90-е годы ХХ века С.Г.Слуцкой была написана книга исследований творчества А.С.Пушкина. В ней даны нетрадиционные интерпретации лирики Пушкина и некоторых других его сочинений. Болезнь помешала автору завершить последнюю главу и дополнить книгу написанными вчерне главами "Четырехстопный хорей", где прослеживается тесная взаимосвязь стихотворной формы с нравственным содержанием, и "Пушкин и Гейне" – о сходных идейно-политических взглядах двух поэтов, современников и сверстников.