Тажуризина З.А. Философия Николая Кузанского Изд. стереотип.

Оглавление

Предисловие

Философское наследие крупнейшего мыслителя XV в. Николая Кузанского оценивается различными исследователями неоднозначно. Фигура глубоко оригинальная, во многом противоречивая, Николай из Кузы вызывал и вызывает до сих пор споры среди исследователей.

Интерес к творчеству Николая Кузанского возник сравнительно недавно. Философ не оставил школы; его последователями были одиночки, не столько развивавшие, сколько пропагандировавшие идеи учителя. Лишь через полтораста лет передовые идеи немецкого философа были восприняты и развиты великим итальянцем Джордано Бруно, но после его мучительной смерти философ из Кузы был забыт вновь, на этот раз надолго. Первыми в новое время заметили этого своеобразного мыслителя немецкие романтики, в частности, Ф.Шлегель. В то же время Гегель, имевший немало общего с немецким диалектиком XV в., прошел мимо него.

Углубленное изучение творчества Николая Кузанского начинается с 40–50-х годов XIX в. Первыми исследователями его наследия были немецкие философы. На протяжении более чем столетия они создали немало работ о Николае из Кузы, стремясь подробно, основательно разобраться в сложном философском наследстве, оставленном их выдающимся соотечественником. В последние десятилетия творчеством Кузанца интересуются философы других западноевропейских стран – Италии, Англии, Польши, Венгрии. С течением времени философские идеи и практическая деятельность философа из Кузы вызывают все больший интерес.

В 30-х годах началось тщательно выверенное переиздание латинских сочинений философа с подробными комментариями Р.Клибанского. С 1936 г. до настоящего времени Гейдельбергская академия наук издает новые переводы сочинений Николая с латинского на немецкий язык. Основные сочинения Кузанца переведены, кроме того, на французский, итальянский, английский и русский языки. В 1964 г. в ГДР началось академическое издание произведений Николая Кузанского с параллельным латино-немецким текстом в переводе Пауля Вильперта и с его предисловием.

В наши дни философское творчество Николая Кузанского заняло прочное место в истории философии: ни один историк философии, анализирующий мировоззрение эпохи Возрождения, не может пройти мимо философского учения Николая из Кузы. Со времени появления первых исследований творчества Кузанца было высказано немало самых различных, иногда прямо противоположных точек зрения как на его философскую систему в целом, так и на ее отдельные положения.

При всем многообразии интерпретаций, однако, можно выделить одну закономерность в трактовке места Кузанца в истории западноевропейской мысли: Николай Кузанский из борца с феодальным мракобесием, как его понимали историки философии XIX в., превращается в благочестивого, набожного охранителя и защитника средневековых традиций и порядков. Это и не удивительно – наиболее реакционные направления современной буржуазной мысли имеют тенденцию ослабить, затушевать революционные черты мыслителей прошлых эпох. Тем более это относится к интерпретации наследия Кузанца, мировоззрение которого достаточно сложно и противоречиво; в его философских сочинениях можно найти положения, допускающие прямо противоположные толкования. Абсолютизируя отдельные, вырванные из контекста положения Кузанца, его трактуют то как правоверного христианина, теолога-ортодокса католической церкви, то как сознательного "еретика". Между тем сам Кузанец говорил: "...необходимо, чтобы тот, кто исследует ум пишущего в какой-либо области, внимательно прочел все написанное и разъяснил это в едином согласующем мнении. Ведь в разрозненных положениях легко обнаружить нечто такое, что противоречит самому себе" [5, 17].

Метафизический подход к философии Николая Кузанского, выразившийся в выделении и гипертрофировании отдельных ее моментов, присущ, в частности, современному теологу Р.Хаубсту, который считает центром мировоззрения Кузанца его размышления о Христе. Проблеме христологии Кузанца Хаубст посвятил обширное сочинение, в котором доказывается, что главной заслугой философа было обоснование католического учения. "Догма о троичности является центральной догмой средневековья и решительно определяет картину мира у Кузанца", – пишет он [67, 15]. Для многих современных католических философов и теологов Николай Кузанский – ревнитель чистоты католического вероучения. Так считают неотомист Ганс Майер [79], католический писатель Антон Любке [77], польский теолог М.Токарский [87] и другие, продолжая традицию, идущую еще от исследователя и переводчика основных сочинений Кузанца на немецкий язык – Ф.Шарпфа [84].

Некоторые исследователи переносят на мировоззрение Кузанца черты того философского направления, к которому принадлежат они сами. Карл Ясперс, написавший книгу "Николаи Кузанский", подошел к оценке творчества философа с позиций антиисторизма, свойственного экзистенциализму. Кузанец предстает перед нами по воле Ясперса как некая "вневременная личность", "выходящая за пределы исторической необходимости" [71, 215]. Кузанец, "великий метафизик", набросавший "картину бытия как шифра", размышляет, по Ясперсу, об отношении человека к смерти и о свободе выбора [71, 262; 245], Э.Кассирер воспринял теорию познания Кузанца как агностическую и истолковал принцип "ученого незнания" как идею, предварившую кантовскую трансцендентальную апперцепцию [60]. Ученик Кассирера Ганс Риттер в сочинении, анализирующем принцип "ученого незнания", также истолковал гносеологию Кузанца в духе агностицизма [83].

В России философией Кузанца интересовались главным образом философы-идеалисты С.Булгаков, В.Соловьев, С.Л.Франк, которые пытались использовать идеи Кузанца для обоснования собственных мистических построений.

С марксистских позиций впервые подошли к творчеству немецкого философа советские исследователи. В 1937 г. советский читатель смог ознакомиться с основными идеями философа по переведенным С.А.Лопашовым и А.Ф.Лосевым на русский язык четырем его важным произведениям; вскоре после этого появилась первая марксистская интерпретация мировоззрения Кузанца В.Ф.Асмусом. Значительное место анализу взглядов немецкого мыслителя уделил В.В.Соколов. С 1964 г., когда исполнилось 500 лет со дня смерти философа, появляется ряд статей марксистов ГДР [80]. Недавно вышла первая марксистская монография о Николае Кузанском венгерского ученого Пола Шандора.

В предлагаемой монографии поставлена задача выделить основные тенденции в творчестве Николая Кузанского, определяющие его облик как философа. Сознательно оставлены в тени те стороны теоретической и практической деятельности философа, которые не были плодотворными для развития человеческой культуры. К ним относятся, например, изыскания Кузанца в области сотерологии, ангелологии и т.д. Принимая во внимание исторически обусловленную ограниченность мировоззрения Кузанца, автор выделил прогрессивные тенденции его философии.

Исследование противоречивой, сложной философии Николая Кузанского невозможно без выяснения социальных условий, формировавших мировоззрение кардинала Николая Кузанского, философских предпосылок его взглядов, логических выводов, следующих из не всегда последовательных утверждений философа. Кроме того, при оценке существа его мировоззрения следует исходить из основных принципов его философской системы – учения о совпадении противоположностей, о "свертывании" и "развертывании", об ученом незнании.

В процессе работы над творчеством Николая Кузанского автору помогали профессора В.В.Соколов и А.С.Богомолов, высказавшие замечания, с благодарностью учтенные автором. Следует отметить также, что автор использовал ряд идей, высказанных В.В.Соколовым в его книге "Философия Спинозы и современность". Автор благодарит кандидата филологических наук доцента А.Ч.Козаржевского за высококвалифицированную помощь в переводе некоторых сочинений Николая Кузанского на русский язык. Автор выражает также благодарность коллективу кафедры истории и теории атеизма за сделанные при обсуждении рукописи замечания.