Кузьмина Е.Е. Искусство и мифы бактрийцев и скифов:
В стране Кавата и Афрасиаба. Изд. 2, доп.

Содержание

От редактора

Уже около 250 лет известны памятники культуры древних народов, населявших 2500 лет назад евразийские степи и Среднюю Азию. И почти два века ученые ведут споры о происхождении этих народов, их языков, материальной и духовной культуры, наконец, своеобразного "звериного стиля", характерного для их изобразительного творчества.

Именно этим сложным проблемам, и сегодня остающимся актуальными, посвятила свою книгу Е.Е.Кузьмина.

С первых же страниц автор вводит читателя в атмосферу научных поисков, рассказывая о том, как ведется борьба идей и выдвигаются новые гипотезы. Нарисовав картину расселения индоиранских племен с их предполагаемой южнорусской степной прародины, Е.Е.Кузьмина сосредоточивает внимание на анализе культуры древней Бактрии – легендарной страны на берегах Амударьи. Опровергая защищавшийся некоторыми буржуазными учеными тезис о том, что достижения цивилизации были привнесены в Среднюю Азию иранскими завоевателями Ахеменидами, автор, привлекая новейшие открытия советских археологов, убедительно доказывает, что уже во II тыс. до н.э. здесь процветали земледелие, ремесла, градостроительство, изобразительное искусство и что это предопределило формирование материальной и духовной культуры страны в ахеменидскую эпоху и сложение самостоятельной художественной школы, расцвет которой демонстрируют предметы всемирно известного "Амударьинского клада".

Широкое привлечение сравнительного материала при анализе вещей клада позволяет автору выявить культурные связи Бактрии не только с Ираном, но и с греческими областями Средиземноморья и сделать важный вывод о том, что влияние греческих художников на Востоке еще в ахеменидскую эпоху явилось предпосылкой расцвета эллинистической культуры впоследствии.

Большое внимание уделено в книге и культуре сакских племен, населявших степи Средней Азии и Казахстана.

Последние археологические открытия в Иране и в степях, по мнению автора, позволяют по-новому поставить вопрос о сложении "звериного стиля". Е.Е.Кузьмина полагает, что, хотя его возникновению способствовало существование традиций изобразительного творчества в азиатских степях II – начала I тыс. до н.э., окончательное формирование стиля произошло под влиянием переднеазиатского искусства, из которого были заимствованы некоторые стилистические приемы, образы и композиции, переосмысленные иранцами. При этом если скифское искусство в Причерноморье сложилось в результате походов скифов в Переднюю Азию и длительного контакта с мидийцами и прочими народами этой территории, то на востоке степи решающее значение имели культурные связи кочевников с земледельцами южносреднеазиатских областей, прежде всего Бактрии. Эта область и в дальнейшем играла важную роль в культуре степей, являясь поставщиком высокохудожественных предметов роскоши для кочевой знати.

Подробно рассказывая об археологических открытиях, Е.Е.Кузьмина старается не только описать произведения искусства, но и объяснить их. Автор рассматривает сакоскифский "звериный стиль" как особую знаковую систему, выражающую идеологические представления общества, как закономерное отражение в изобразительном творчестве космогонии и мифологии. "Звериный стиль" в искусстве она считает проявлением присущего ираноязычным народам символизма образного мышления и отражением представлений о перевоплощениях мифологических персонажей в животных и фантастические существа.

Многолетнее изучение авестийского языка и древнеиранской литературы, участие в этнографических поездках, широкое привлечение работ советских и зарубежных ученых по лингвистике, фольклору, этнографии, истории, религии позволяет автору предложить собственную трактовку некоторых персонажей и раскрыть идейное содержание образов коня, птицы, льва, дерева и популярных сюжетов изобразительного искусства ираноязычных народов: единоборства двух животных, терзания быка львом, охоты героя на льва, битвы с фантастическим чудовищем и т.д.

Несомненно, далеко не все интерпретации бесспорны, что признает и автор: ведь работа по изучению семантики древнего искусства едва начата! Однако само направление исследования духовной культуры древних ираноязычных народов весьма перспективно.

Обращение Е.Е.Кузьминой к этой сложной, но важной теме делает ее книгу интересной не только для самого широкого круга читателей, но и полезной для специалистов – археологов, востоковедов, историков искусства.

От автора

Тяжелый рабочий день экспедиции, полный волнений и увлекательных открытий, позади. Жара наконец спала, и мы уходим с раскаленного солнцем раскопа. Вечером весь отряд собирается в большом саду у арыка. Здесь, в Кобадиане, на самом юге Таджикистана, нет нужды ни в традиционных палатках, ни в традиционном экспедиционном костре...

Ночь, как смола, эбеново-черна.
Сатурн угас во мраке, и Луна,
Сверкнув мечом, отправилась в дозор.

Молодые таджикские ребята, работающие вместе с нами, начинают неторопливо рассказывать свои "сказки", путая русские и таджикские слова. Перед нами встают образы легендарных героев древности – правителя иранцев Кавата и царя туранцев Афрасиаба, мудрого Кави Виштаспы, мужественного Рустама и нежного Сиявуша, пылких возлюбленных Вис и Рамин. В этих "сказках" удивительным образом сплетаются сюжеты таджикского фольклора и знаменитой поэмы Фирдоуси "Шах-наме", написанной тысячу лет назад, и слышатся отголоски еще более древних легенд, запечатленных в гимнах Авесты и через 20 веков вдохновивших Фирдоуси.

Все в мире покроется пылью забвенья,
Лишь двое не знают ни смерти, ни тленья:
Лишь дело героя да речь мудреца
Проходят столетья, не зная конца.

Сквозь три тысячелетия прошли исторические предания, и здесь, на земле древней Бактрии, слушать их особенно интересно. Ведь Кобадиан и Кей-Кобад-шах – городища, раскопки которых мы ведем, названы по имени Кай-Кубада (Кавата) – царя из династии Каянидов, прославленных в Авесте и в стихах Фирдоуси.

Рассказывают нам местные жители и о необыкновенных находках древних вещей. Тут фигурируют и кувшины с золотом, сами уходившие под землю, и золотые идолы, и золотой дракон столь ужасного вида, что нашедший сразу же закопал его обратно. В этих преданиях есть зерно истины: в Кобадианском оазисе действительно множество древних памятников, и на одном из них сто лет назад было найдено всемирно известное сокровище – "Амударьинский клад".

Журчит вода в арыке, на небе зажигаются звезды, и в памяти всплывают бунинские строчки;

Их было много, нежных и любивших,
И девушек, и юношей, и жен,
Ночей и звезд, прозрачно серебривших
Евфрат и Нил, Мемфис и Вавилон.

Те же звезды светили людям, историю которых мы стараемся воссоздать. Эти люди пахали землю, строили города, защищали их от врагов, слагали стихи и создавали памятники искусства... Кто они? О чем думали, во что верили, на каком языке говорили?

Мы ищем ответы на эти вопросы на занятиях "Кобадианской академии", как окрестили вечерние беседы с начальником экспедиции Михаилом Михайловичем Дьяконовым. Подобно древним грекам, ведшим диспуты в афинском саду, называвшемся "Академия", мы тоже спорим, ниспровергаем авторитеты и главным другом признаем только истину. Мы сопоставляем сведения о народах Средней Азии, которые сохранились в сочинениях древнегреческих писателей. Мы пытаемся реконструировать историю на основании Авесты – книги, в которой отражены предания и религиозные верования иранцев. Мы с благодарностью вспоминаем имена и заслуги ученых, первыми обратившихся к изучению культуры ираноязычных народов.

Отряд наш невелик, но все мы молоды и увлечены. В разные годы в Кобадиане работали В.М.Массон, Л.С.Бретаницкий, Н.Негматов, С.С.Черников, А.М.Мандельштам, Е.А.Мончадская, С.Б.Певзнер,

М.Д.Хлобыстина, С.Атаев, Р.Эфендиев и многие другие востоковеды, археологи, художники, архитекторы.

В каждом из нас "Кобадианская академия" оставила большой след, предопределив дальнейшее направление научных поисков. Все мы с благодарностью вспоминаем Михаила Михайловича Дьяконова.

Задачей кобадианского отряда было изучение культуры Бактрии – области, расположенной вдоль по течению Амударьи, на территории современного Афганистана, южных районов Узбекистана и Таджикистана, воссоздание древнейших этапов истории ираноязычных народов этой страны.

Со времени работ Кобадианского отряда прошло более 20 лет. Какие же вопросы, поставленные М.М.Дьяконовым, теперь нашли свое разрешение? Какие еще ждут ответа?

Об авторе

Кузьмина Елена Ефимовна

Окончила МГУ имени М. В. Ломоносова в 1954 г. с отличием, в 1957 г. — аспирантуру Института археологии. Среди ее учителей были великий иранист М. М. Дьяконов и выдающийся археолог М. П. Грязнов. С 1957 по 1986 гг. работала в Институте археологии, возглавляла экспедицию на Урале, участвовала в раскопках в Средней Азии, Индии, Шри-Ланке. С 1986 г. по настоящее время — главный научный сотрудник Российского института культурологии. Основные научные интересы Е. Е. Кузьминой — происхождение и культура древнейших индоиранцев, а также анализ семантики искусства их потомков — скифов I тыс. до н. э. Является автором более 300 научных публикаций и 14 монографий, среди которых: «Откуда пришли индоарии?» (М., 1994), «Арии — путь на юг» (М., 2008), «Предыстория Великого шелкового пути: Диалог культур Европа—Азия» (М.: URSS, 2010). Член-корреспондент Германского археологического института (1982), действительный член Европейского общества иранологии (1996), заслуженный деятель науки РФ (2002). Лауреат престижной международной премии «Лучшая книга года по истории Ирана».