Милль Дж.Ст. Система логики силлогистической и индуктивной:
Изложение принципов доказательства в связи с методами научного исследования. Пер. с англ. Изд. 5, испр. и доп.

Оглавление

Д.С.Милль и его идеи об индукции и "логике нравственных наук"

Джон Стюарт Милль (1806–1873) – выдающийся английский мыслитель, философ, экономист и общественный деятель. Его фундаментальные произведения оказали существенное влияние на научную мысль Европы и России. Наиболее известными его произведениями являются книги "Система логики силлогистической и индуктивной", опубликованная в 1843 г., и "Основы политической экономии", вышедшая в 1848 г. Важную роль в развитии идей либерализма сыграл знаменитый трактат Д.С.Милля "О свободе". Его книга "Рассуждения о представительном правлении"  была обоснованием принципов демократии и парламентаризма и предупреждением относительно возможной тирании большинства и необходимости защиты меньшинства.

Для Д.С.Милля характерно стремление к объективному рассмотрению общественных проблем средствами рациональных рассуждений, содержащих как индуктивные, так и дедуктивные выводы. В силу этого Д.С.Милль придавал больше значения развитию "логики нравственных наук", использующей дедукцию и методологию, подобную той, которая применяется в естественных науках. Он считал, что научное мышление при открытии "эмпирических законов" должно использовать индукцию, которая является средством обнаружения связи причин и следствий.

Настоящая публикация книги Д.С.Милля "Система логики силлогистической и индуктивной" воспроизводит последнееиздание этой книги на русском языке, вышедшее в 1914 г. под редакцией В.Н.Ивановского. Вызывает удивление, что эта книга, изданная в России в 1865–1867, 1878, 1900 и 1914 гг., в советское и постсоветское время не переиздавалась.

Биография Д.С.Милля и обзор его сочинений подробно представлены в статье известного русского экономиста М.И.Туган-Барановского  и в книге С.Зенгера "Дж.Ст.Милль, его жизнь и произведения", изданной Издательской группой URSS в 2009 г.. Кроме того, подробный очерк биографии Д.С.Милля и основных идей его "Системы логики" содержатся в предисловии к изданию 1914 г. редактора книги В.Н.Ивановского. Следует также упомянуть книгу П.Лейкфельда "Логическое ученiе объ индукции", в которой рассмотрены концепции индукции Д.С.Милля и его предшественников – Д.Гершеля  и У.Уэвелла. Очерк "Дж.Ст.Милль и его идеи в России" содержится в книге В.А.Бажанова "Восприятие британской социально-философской мысли в России (XIX – начало XX в.)".

Книга Д.С.Милля состоит из шести разделов, названных им "Книгами". Наиболее значительны два раздела – Книга III "Индукция" и Книга VI "Логика нравственных наук".

Развивая учение Ф.Бэкона об индукции, Д.С.Милль сформулировал пять правил индуктивного вывода, названные им методами сходства, различия, соединенного сходства-различия, остатков и сопутствующих изменений.

Согласно Д.С.Миллю, индукция есть результат обобщений данных опыта. Главной задачей индукции является установление того, какие именно причинные связи существуют в природе, т.е. определение следствий каждой причины и причины каждого следствия. Решение этой задачи, по его мнению, является главным предметом индуктивной логики (см. настоящую книгу, стр.). Заметим, что фактически он имеет в виду порождение из данных опыта двух новых отношений – "причина–следствие" и "следствие–причина".

Сформулируем теперь основные идеи Д.С.Милля об индукции.

1. Индукция есть вид рассуждений, который посредством установления сходства в опытных данных порождает утверждения об отношениях "причина – следствие" и "следствие – причина".

2. Индуктивные рассуждения образованы применениями пяти правил индуктивного вывода (индуктивных методов) – методов сходства, различия, соединенного сходства-различия, остатков и сопутствующих изменений.

3. Применимость индуктивных методов предполагает отсутствие препятствий – других причин, противодействующих действию рассматриваемых кандидатов в причины.

4. Достаточным основанием для принятия заключений индуктивных рассуждений является закон единообразия в природе, устанавливающий связь индукции и причинности.

5. Наиболее достоверным методом индуктивного рассуждения является метод различия.

6. В природе и обществе имеет место множественность причин: у следствий могут существовать различные причины.

7. Индуктивные методы есть средства обнаружения эмпирических законов.

8. Индуктивные методы, применяемые к опытным данным, порождают посылки для дедуктивных выводов, что означает взаимодействие индукции и дедукции.

9. Логика есть наука о рассуждениях, включающих взаимодействие индукции и дедукции. Это взаимодействие индукции и дедукции пытался отобразить Д.С.Милль в своей "Системе логики силлогистической и индуктивной".

Идеи Д.С.Милля, представленные в пунктах 8 и 9, дают основание предположить, что он имел начальные соображения относительно формирования гипотетико-дедуктивных теорий.

Исследователей, признававших существенную роль индукции в познании, К.Р.Поппер называл индуктивистами. В этом смысле Д.С.Милль вслед за Ф.Бэконом, Д.Гершелем и У.Уэвеллом был индуктивистом, а его книга "Система логики" стала обоснованием индуктивизма.

Следует обратить внимание на тот факт, что в "Системе логики" Д.С.Милль термин причинность употребляет в двух смыслах – как причинную зависимость "условие – эффект" и как принцип причинности "одинаковая причина всегда производит одинаковое действие", что является проявлением закона единообразия природы. Различие между причинной зависимостью, принципом причинности и доктриной детерминизма обстоятельно рассмотрено в [14]. Согласно Д.С.Миллю, причина есть предыдущие обстоятельства, за которыми следует неизменно данное явление, а возникновение его зависит только от отсутствия отрицательных условий. Важно обратить внимание на то, что он рассматривает две совокупности условий проявления причины – положительные (как предрасположенность к появлению следствия) и отрицательные, блокирующие появление следствия (это различие учтено в ДСМ-методе АПГ).

К.Р.Поппер в [12] миллевскому индуктивизму противопоставил свой антииндуктивизм. Традиционно философскую проблему индукции (Tr) он сформулировал следующим образом:

(Tr) В чем состоит оправдание (justification) индуктивных выводов (inferences)?

К.Р.Поппер утверждает, что формулировка проблемы Tr некорректна, так как она предполагает существование индуктивных выводов и соответствующих правил для них, что, по его мнению, является ошибкой.

Критическое отношение к проблеме оправдания индукции восходит к Д.Юму. Юмовскую логическую проблему индукции (H_L) К.Р.Поппер сформулировал следующим образом:

(H_L) Оправдан ли в наших рассуждениях переход от случаев [повторно] встречавшихся в нашем опыте, к другим случаям [заключениям], с которыми мы раньше не встречались?

Ответ Д.Юма на (H_L): нет, как бы велико ни было число повторений.

В книге [12, стр.16–23] К.Р.Поппер предложил собственное решение проблем индукции (логической и психологической), корректирующее формулировки Д.Юма. Он считал, что формулировки Д.Юма следует объективизировать, заменив "верования (мнения)" и "впечатления" у Д.Юма на "универсальные теории" и "проверочные высказывания или высказывания наблюдения". Попперовское решение логической проблемы индукции (L₁), уточняющее (H_L), формулируется следующим образом:

(L₁) Можно ли истинность некоторой объяснительной универсальной теории оправдать "эмпирическими причинами", т.е. предположением истинностиопределенных проверочных высказываний, или высказываний наблюдения?

Категорически отрицательное решение проблем индукции К.Р.Поппером в [12] противоположно миллевской концепции индукции. В самом деле, приведем утверждения Д.С.Милля: "...индукцию можно определить как процесс нахождения и доказывания общих положений" (см. настоящую книгу, стр.240); "И так как всякое правильное умозаключение из опыта можно выразить в виде общего предложения, то анализ процесса выработки общих истин есть в то же время и анализ всякой без исключения индукции" (там же, стр.241); "...всякое звено в цепи выводов имеет по своей сущности индуктивный характер, и законность индукции в обоих случаях зависит от одних и тех же условий" (там же); "...понятие о причине есть корень всей теории индукции" (там же, стр.267). К.Р.Поппер: "не существует такой вещи, как индукция на основе повторений" [12, стр.17].

К.Р.Поппер также замечает, что Д.Юм прав, отграничивая проблему индукцииот проблемы причинной необходимости [12, стр.98]. В [12] К.Р.Поппер не упоминает об индуктивных методах Д.С.Милля, ибо веру в существование правил индуктивного вывода считает ошибкой. Однако концепция антииндуктивизма сформулирована слишком общо. Действительно, имеются два аспекта рассмотрения роли индукции в человеческом познании. Аспект (а) – оправдание (или обоснование) универсальных теорий повторением экспериментов (наблюдений и т.п.) с последующей формулировкой обобщений опытных данных. Аспект (b) – применение правдоподобных рассуждений, содержащих индуктивные выводы, для порождения гипотез с использованием как обобщений, полученных обнаружением сходства фактов, так и имеющихся знаний. К сожалению, К.Р.Поппер, отрицая индукцию и возможность использования правил вывода, ее формализующих, не приводит различия между аспектами индукции (a) и (b). Заслуга Д.С.Милля состоит в том, что он конкретизировал аспект индукции (b), предложив пять правил индуктивного вывода и рассмотрев возможности формирования из них различных эвристик порождения гипотез относительно причинно-следственных зависимостей на основе опытных данных. Теория и практика машинного обучения [16, часть IV: Машинное обучение, стр.371–517], в котором применяются различные индуктивные процедуры, подтвердили плодотворность идей "Системы логики" Д.С.Милля для систем искусственного интеллекта. Более того, в  представлены формализации всех пяти индуктивных миллевских методов – сходства, различия, соединенного сходства-различия, остатков и сопутствующих изменений, на основе которых формулируется средствами многозначных логик и булевой алгебры ДСМ-метод автоматического порождения гипотез (ДСМ-метод АПГ). ДСМ-метод АПГ стал реальным аргументом оправдания идей Д.С.Милля об индукции в настоящей книге, поскольку этот метод применялся и применяется в компьютерных интеллектуальных системах к различным предметным областям (в том числе в фармакологии, медицине, социологии, криминалистике и робототехнике). Кроме того, ДСМ-метод АПГ, исследованный на метатеоретическом уровне, получил оправдание посредством соответствующих теорем о корректности [часть I, глава 5: О дедуктивной имитации некоторых вариантов ДСМ-метода автоматического порождения гипотез, стр.240–286; глава 8: Корректные логические программы для правдоподобных рассуждений, стр.299–305].

Использование индуктивных методов в ДСМ-методе АПГ  подтверждает идеи Д.С.Милля о связи его идей об индукции с извлечением зависимостей "причина – следствие" из опытных данных (баз фактов). Эта связь была категорически отвергнута К.Р.Поппером в [12].

Обсудим теперь аспект индукции (а) – возможность оправдания универсальныхтеорий посредством повторений их проверок с последующими формулировками обобщений опытных данных. К.Р.Поппер считал, что он объективизировал и уточнил проблему Д.Юма (H_L) посредством своей формулировки (L₁). Однако и она требует уточнений:

1. Являются ли его "универсальные теории" замкнутыми (дедуктивными) теориями или же это открытые теории, допускающие расширение и коррекцию?

2. Предполагает ли понятие "оправдания" только теорию соответствия Аристотеля–Тарского в качестве единственной теории истины? Или же следует рассматривать также теорию когерентности и прагматическую теорию истины?

3. При исследовании процесса порождения гипотез можно ли ограничиться применением только двузначной логики или же следует применять многозначные логики со степенями правдоподобия и неопределенностью в качестве истинностных значений?

В [12 стр.292–295, 298–299] К.Р.Поппер исключил теорию когерентности и прагматическую теорию из рассмотрения для оценки утверждений науки. Однако его схема роста знания в эволюционной эпистемологии  Р1 – ТТ – ЕЕ – Р2, где Р1 – исходная проблема, ТТ – пробная теория, ЕЕ – ее коррекция и исправление ошибок, а Р2 – новая возникшая проблема, неявно предполагает степени правдоподобия и неопределенность некоторых высказываний из ТТ с последующими возможными изменениями оценок их истинности. Естественно предположить, что процедура ЕЕ включает индуктивные процедуры, подобные миллевским методам, а вновь возникшая проблема для ее решения имеет истинностную оценку "неопределенно". Процесс же порождения гипотез с использованием эмпирических данных семантически может быть охарактеризован тремя теориями истины – теорией соответствия (для оценки фактов), теорией когерентности или согласованности с имеющимися знаниями (для оценки гипотез), прагматической теорией (для оценки полезности порожденных гипотез).

Таким образом, не следует исключать из рассмотрения "открытые теории", многозначные логики и две теории истины, отличные от теории соответствия, при изучении и автоматизации процесса порождения гипотез, который с необходимостью связан с индукцией. Это означает, что необходима формализация порождения догадок для процесса "knowledge discovery", существенные основы которого были сформулированы в "Системе логики" Д.С.Милля.

В качестве альтернативы индуктивным методам познания К.Р.Поппер выдвинул метод проб и ошибок. Однако и практика математических исследований (решений задач), и практика автоматизированного анализа данных в компьютерных системах доставляют убедительный материал относительно полезности применения эвристик, представленных в виде правдоподобных рассуждений. Таким образом, "индуктивизм" Д.С.Милля оказался востребованным как в системах искусственного интеллекта, так и в развивающейся широкой области когнитивных исследований.

В Книге VI "Логика нравственных наук" Д.С.Милль попытался объединить признание существования общих законов жизни общества, которые формулирует социология, с принципами анализа причинности. Согласно О.Конту, исследовать общественное развитие можно только историческим методом, учитывающим синтетическим образом основные этапы развития человечества. Исследование же реальных причин социальных явлений, как утверждает Э.Дюркгейм в [23], требует использования экспериментального метода, применимого к опытным данным [глава VI: Правила, касающиеся доказательств, стр.511–522]. Это означает необходимость применения индукции. Однако Д.С.Милль признавал вслед за Д.Вико существование общих законов социальной жизни, полагая, что применимость индуктивных методов в науках о человеческом поведении возможна лишь в редких случаях. Источниками этой трудности являются, по его мнению, существование множественности причин и невозможность экспериментальных (искусственных) изменений опытных данных для применения метода различия. В силу этих обстоятельств Д.С.Милль считал, что его индуктивные методы сходства и различия неприменимы к данным "нравственных наук" – наук о человеке и обществе; что касается метода соединенного сходства-различия, то его применимость возможна при некоторых благоприятных условиях (по-видимому, поскольку этот метод учитывает как сходство, так и различие рассматриваемых фактов). Таким образом, "индуктивизм" Д.С.Милля распространяется лишь на естественные науки, а не науки о человеке и обществе. Возможность же научного исследования фактов этих наук, согласно Д.С.Миллю, осуществима в силу того, что существуют как причины индивидуального поведения, так и законы социального поведения (см. настоящую книгу, Книга VI, глава IX: Физический, или конкретно-дедуктивный метод, стр.667–668). Он отмечает большую сложность изучения общественных явлений из-за смешения различных законов и варьирования конкретных обстоятельств их проявления у разных народов в разные времена: "Поэтому мы никогда не можем с уверенностью утверждать, что причина, обнаруживающая известную тенденцию у одного народа или в одну эпоху, будет обнаруживать ту же самую тенденцию и у другого народа или в другую эпоху: мы должны возвратиться к нашим посылкам и снова проделать для второй эпохи или нации тот анализ всей совокупности влияющих на них обстоятельств, какой мы проделали уже для первой эпохи или нации". Логическим средством исследования общественных явлений, согласно Д.С.Миллю, является дедукция. Он отмечает, что дедукция не порождает законы общественной жизни вообще, а дает лишь средства определения явления любого общества на основании отдельных элементов или данных этого общества. С другой стороны, он утверждает, вслед за О.Контом, что можно связать исторические обобщения с законами человеческой природы, и тогда обнаруженные "эмпирические законы" получат статус научных законов. Хотя Д.С.Милль и различает тенденции и законы, он допускает существование безусловных тенденций, фактически являющихся универсальными законами развития общества. Таковым универсальным законом, согласно О.Конту и Д.С.Миллю, является прогресс. В  К.Р.Поппер подверг критике "историцизм" О.Конта и Д.С.Милля – их веру в существование универсальных законов общественного развития и предсказания будущего на их основе, допуская разумность исследований тенденций, ограниченных определенными условиями. Однако в отличие от законов естествознания общественные тенденции имеют временные ограничения, изменяемые условия их существования и возможные исключения.

Причинное объяснение регулярности, описываемой универсальным законом, отличается от причинного объяснения единичного события [стр.143–144]. К.Р.Поппер замечает, что Д.С.Милль употребляет термин "причина" в недостаточно ясном смысле, ибо под причиной он имеет в виду как единичные события, так и универсальные законы. С этим связаны два важных обстоятельства. Во-первых, если рассматриваются причины единичных событий, то возможны применения индуктивных методов (даже при наличии множественности соединенный метод сходства-различия  может использоваться для социальных фактов). Во-вторых, если некоторое утверждение принимается в качестве универсальных законов, то они должны удовлетворять требованиям, предъявляемым к номологическим высказываниям:

Термины, входящие в номологическое высказывание, должны быть либо точно определены либо иметь ясное и однозначное истолкование.

Условия функционирования законадолжны быть сформулированы.

Кванторная приставка в формулировке закона должна начинаться с кванторов всеобщности.

Универсальные законы, приводимые в качестве примеров Д.С.Миллем, не удовлетворяют условиям 1–3 (они в лучшем случае являются ограниченными тенденциями, которые, кстати, необходимо также уточнить). В силу неопределенности в понимании Д.С.Миллем причинного объяснения на основе универсальных законов предсказание будущего с их помощью К.Р.Поппер в [25] справедливо называет пророчеством историцизма.

Уровень точности и эмпирического оправдания универсальных высказываний, претендующих на то, чтобы иметь статус законов, для экономический науки, антропологии, социологии и истории различен. Он зависит от предметной области, от понятийной системы и от языка описания этой предметной области, который для отображения наблюдаемых регулярностей должен иметь дескриптивную и аргументативную функции. Первая функция необходима для представления регулярностей посредством установления сходства фактов (о чем неоднократно говорит Д.С.Милль в настоящей книге), вторая функция является средством для формализации рассуждений и, в том числе, для выдвижения гипотез, так как Д.С.Милль утверждает, что "...все общие предположения, какие могут быть установлены дедуктивной наукой, являются гипотетическими (в самом тесном смысле этого слова)".

В ряду наук о человеке и обществе экономическая наука имеет наивысший статус в смысле точности представления знаний, что подтверждается применением математического аппарата как для количественного, так и для качественного представления изучаемых регулярностей.

В [23] Э.Дюркгейм выдвинул два утверждения разной степени убедительности. Он считал ошибкой Д.С.Милля существование множественности причин социальных явлений. Согласно Э.Дюркгейму, каждое следствие имеет единственную причину. Это утверждение он не подкрепил основательными аргументами. Второе его утверждение состоит в том, что из всех пяти индуктивных методов Д.С.Милля для изучения социальных явлений индуктивный метод сопутствующих изменений оказывается наиболее предпочтительным. Современное состояние науки об анализе данных представляет разнообразные методы установления зависимостей причинно-следственного типа, которыми являются как статистические, так и качественные методы, включающие варианты формализации индуктивного метода сходства и его усилений. Применение же метода сопутствующих изменений для решения задач социологии изменений, которое кажется весьма перспективным, связано с большими трудностями формирования последовательностей баз данных для распознавания регулярности соответствий изменений причин и следствий.

Исследование причинно-следственных зависимостей, представленных в базах фактов, посредством индуктивных методов является инструментом эвристик получения нового знания, содержащего качественные параметры. Очевидно, что результаты таких эвристик являются гипотезами, а гипотетичность знания Д.С.Милль считал естественным при изучении общественных явлений ввиду их многофакторности, полное обозрение которой далеко не всегда представляется возможным.

Таким образом, индуктивизм Д.С.Милля оказался плодотворным и для анализа данных "нравственных наук", хотя создатель индуктивных методов рассуждения сомневался относительно возможности их применимости в этой сфере знания.

"Система логики силлогистической и индуктивной", вышедшая в свет в середине девятнадцатого века, содержит рассмотрение проблем, решение которых актуально и в наше время. Таковыми являются логико-семиотический анализ естественных языков (Книга I "Имена и предложения"), развитие индуктивных рассуждений (Книга III "Индукция") и применение логики для аргументированного решения задач гуманитарных и социальных наук (Книга VI "Логика нравственных наук"). Эти три проблемы связаны непосредственно как с представлением знаний, так и когнитивными исследованиями познавательных возможностей человека и его современных партнеров – компьютерных систем (в том числе систем искусственного интеллекта).

Одной из центральных проблем современной эпистемологии является изучение и описание эвристик получения нового знания, что возможно при условии преодоления противопоставления эмпиризма и рационализма. Книга Д.С.Милля служит примером попытки синтеза этих двух направлений теоретической мысли.

Предисловия автора

К первому изданию

Настоящее сочинение не имеет притязания дать миру новую теорию умственных процессов. Если за ним признают право на внимание, то как за попыткой не заменить, а лишь свести в одно целое и систематизировать то лучшее, что, с одной стороны, было высказано по трактуемым в сочинении предметам писателями-теоретиками и чему, с другой стороны, следовали в своих научных изысканиях точные мыслители.

До сих пор никто еще не пытался связать разрозненные части предмета, никто не трактовал его как одно целое. Для того чтобы согласовать то, что есть справедливого в противоречащих одна другой теориях, чтобы вставить необходимые соединительные звенья и выделить те заблуждения, с которыми это истинное всегда более или менее перемешано, – для этого в значительной степени необходимо самостоятельное мышление. Только на этого рода оригинальность и претендует настоящее сочинение. При современном состоянии обработки наук, против того, кто вообразил бы, что ему удалось совершить переворот в теории изыскания истины или добавить что-либо существенное и новое для практического применения теории, против того установилась бы очень сильная презумпция. Дальнейшие улучшения в методах научно-философского мышления (а автор уверен в том, что последние требуют еще больших улучшений) могут состоять только в более систематическом и точном выполнении тех умственных операций, с которыми (по крайней мере, в их элементарной форме) человеческий ум уже знаком – если не в одной, так в другой области своей деятельности.

В той части своего труда, которая касается умозаключения, автор не считал нужным входить в те специальные подробности, которые в столь разработанном виде можно почерпнуть в существующих уже сочинениях по так называемой "школьной логике". Как читатель увидит, автор никоим образом не разделяет того презрения, с которым многие из новейших философов относились к силлогистическому искусству, хотя та научная теория, на которой обычно основывается защита силлогизма, кажется ему ошибочной. Быть может, изложенный в этом сочинении взгляд на сущность и назначение силлогизма даст средство согласить принципы этого искусства с тем, что есть вполне основательного в учениях и возражениях его порицателей.

В Книге I "Об именах и предложениях" нельзя было в такой же степени воздержаться от изложения подробностей, потому что в сочинениях позднейших логиков мало-помалу исчезло много полезных принципов и различений, входивших в старую логику; а потому автору и казалось желательным, с одной стороны, воскресить эти принципы и расчленения, а с другой – реформировать и придать больше рациональности тому философскому основанию, на котором они покоятся. Потому некоторым читателям первые главы этой вступительной Книги покажутся слишком элементарными и схоластическими. Но тому, кто знает, в какую темноту погружаются вопросы о природе нашего знания и о ведущих к нему процессах вследствие сбивчивости в понимании значения различных видов слов и предложений, эти рассуждения не покажутся ни излишними, ни лишенными значения для вопросов, обсуждаемых в следующих Книгах.

Относительно индукции автору предстояло обобщить те способы исследования истины и оценки очевидности, благодаря которым было открыто в различных науках столько важных и сокровенных законов природы, вошедших теперь в основной капитал человеческого знания. Что такого рода попытка не лишена трудностей, это можно было уже заранее заключить из того, что даже в самое последнее время ее, не колеблясь, объявили невозможной очень выдающиеся писатели, среди которых достаточно назвать архиепископа Уэтли и автора знаменитой статьи о Бэконе в Эдинбургском обозрении. Автор пытался опровергнуть их теорию тем способом, каким опровергал скептические рассуждения против возможности движения Диоген, так как он помнил, что аргумент Диогена будет одинаково доказателен и в том случае, если его собственные прогулки не выйдут за пределы его личной бочки.

Какова бы ни оказалась ценность того, к чему автор пришел в этом отделе своего труда, он считает своим долгом заявить, что он многим обязан нескольким важным сочинениям частью исторического, частью философского характера, касающимся общих положений и приемов рассуждения в области физических наук и вышедшим в свет в течение последних лет. Автор старался в тексте своей книги отдать должное этим сочинениям и их авторам. Но ввиду того что ему много раз приходилось выражать там свое несогласие с мнениями д-ра Юэля, здесь он особенно обязан заявить, что без помощи тех фактов и идей, которые заключаются в труде Юэля "История индуктивных наук", соответствующая часть его книги, вероятно, вовсе не была бы написана.

Заключительная Книга представляетсобой попытку внести и свою лепту в разрешение того вопроса, который в настояще время получил, вследствие падения традиционного миросозерцания и общественного брожения, всколыхнувшего до самой глубины весь строй Европы, столь же важное значение для практической жизни, какое он во все времена должен занимать в системе нашего теоретического знания. Он состоит в следующем: действительно ли нравственные и общественные явления представляют собой исключения из замечаемой во всей природе неизменной единообразности, и до какой степени те методы, при помощи которых сделались окончательно доказанными истинами и получили всеобщее признание так много законов физического мира, – до какой степени эти методы могут служить для созидания подобной же системы общепризнанных истин в нравственных и политических науках?

К третьему и четвертому изданиям

Со времени выхода в свет второго издания этого сочинения появилось несколько критик, более или менее оспаривавших его выводы, а недавно д-р Юэль опубликовал свой ответ на те части моего труда, в которых оспаривались те или другие из его мнений.

Я тщательно пересмотрел все те пункты, в которых мои мнения подверглись нападениям, но и теперь я не отказываюсь ни от одного из сколько-нибудь важных моих положений. Некоторые менее важные недосмотры, замеченные частью мною самим, частью моими критиками, я исправил, большей частью не возражая. Однако из этого еще не следует, чтобы я был согласен со сделанными по тому или другому вопросу возражениями во всех тех случаях, где я что-либо изменил или выкинул. Часто я делал это только затем, чтобы данное место не оставалось камнем преткновения, особенно в тех случаях, когда надлежащее освещение предмета требовало более обстоятельного рассуждения, чем какое соответствовало общему плану труда.

На некоторые из сделанных мне возражений я счел полезным ответить несколько подробнее, не из любви к спорам, но потому, что в таких ответах представлялся удобный случай яснее и полнее выставить перед читателем как самые заключения мои, так и их основания. Относительно этих вопросов истина составляет предмет спора, и ее можно установить только посредством борьбы мнений. Самые противоположные мнения могут иметь видимость очевидности, пока доказательство каждого из них ограничивается обоснованием лишь его самого, и решить, какое из них правильно, возможно, только выслушав и сравнив все, что каждое может сказать в опровержение прочих и что эти прочие могут привести в свою защиту.

Но даже и те возражения, с которыми я совершенно не был согласен, были мне очень полезны, так как показали, в каких местах следовало всего более улучшить изложение и усилить доказательства. И мне было бы очень приятно, если бы на это сочинение сделали еще гораздо больше возражений, так как тогда я, вероятно, был бы в состоянии еще более исправить его, чем насколько я это сделал теперь.

К восьмому изданию

В следующих изданиях я продолжал исправлять сочинение, добавляя и изменяя на основании указаний критики и моих собственных размышлений. В настоящем (восьмом) издании добавлений и поправок немного, и они внушены, главным образом, "Логикой" проф. Бэна, – сочинением, обладающим большими достоинствами и имеющим большую ценность. Взгляд м-ра Бэна на нашу науку в существенном тождествен с излагаемым в настоящем сочинении – различий во мнениях слишком мало и они слишком ничтожны, сравнительно с пунктами сходства. Проф. Бэн не только ввел много частностей прикладного и пояснительного характера, но и поместил в своем сочинении подробное и очень ценное обсуждение логических принципов, прилагаемых специально в области некоторых отдельных наук; и к такой работе он как бы прямо был предназначен энциклопедическим характером его познаний. В нескольких случаях я воспользовался его изложением для исправления моего собственного, заимствуя (изредка оспаривая) его воззрения.

Самая длинная вставка находится в главе о причинности; в этой вставке обсуждается вопрос о том, в какой степени требует изменений обычная формула закона причинности с целью приспособления ее к новому учению о сохранении энергии – этот пункт подробно и тщательного обсуждает в своем сочинении м-р Бэн.

Об авторе

Милль Джон Стюарт

Величайший английский философ, экономист, социолог, психолог, общественный деятель, теоретик либерализма. Сын известного философа и историка Джеймса Милля, под руководством которого получил всестороннее образование. С 1823 по 1858 гг. служил в Ост-Индской компании. В 1865–1868 гг. был членом палаты общин, где поддерживал либеральные и демократические реформы.

Мировоззрение Джона Милля складывалось под влиянием политической экономии Д. Рикардо, утилитаристской доктрины И. Бентама, философии Дж. Беркли и Д. Юма и ассоциативной психологии Д. Гартли и Джеймса Милля. Он получил широкую известность как автор классических работ в различных областях философии, экономики и политической теории («Система логики», «Основания политической экономии и некоторые приложения их к социальной философии», «О свободе», «Утилитаризм», «Огюст Конт и позитивизм» и др.).