Самуэль Г. Либерализм:
Опыт изложения принципов и программы современного либерализма. С введением Герберта Г. Асквита. Пер. с англ. Изд. 2, испр.

Оглавление

Введение

Книга эта, какъ мне кажется, восполняетъ недостатокъ, который сильно чувствовался,-недостатокъ въ сочиненiи, въ которомъ, удобопонятно и сжато, излагались бы принципы либерализма въ ихъ примененiи къ ближайшимъ задачамъ современной политики.

Политическая партiя съ великими традицiями я почтеннымъ прошлымъ несетъ на себе бремя блестящихъ, хотя иногда и досадныхъ воспоминанiй, потому что ея прошлое всегда можетъ служить подходящимъ матерiаломъ для критиковъ съ недостаточно развитымъ чувствомъ исторической перспективы.

Дело въ томъ, что если у либеральной партiи действительно есть жизненныя начала, то она должна постоянно перевооружаться и менять базу. Но такъ какъ эволюцiя эта совершается, вообще, постепенно, иногда же-такъ медленно, что, въ теченiе долгаго времени, она почти незаметна, то когда, наконецъ, происшедшая перемена становится очевидною даже для совершеннейшихъ тупицъ, нетъ ничего более естественнаго, чемъ то, что некоторые противники нашей партiи атакуютъ ел новую позицiю, обстреливал ее великими именами и старыми лозунгами.

А что, молъ, сказалъ бы Фоксъ?

А какъ отнесся бы къ этому Кобденъ?

А принципы 1832 и 1880 гг.е

И такъ далее.

Поэтому, для того чтобы видеть преемственность идеала и духа, которая такъ важна для сохраненiя тождества общихъ принциповъ нашей партiи, время отъ времени преследующей частныя цели и частную политику,-для этого необходимъ холодный разсудокъ и ясный взглядъ на вещи.

Почва, каждая пядь которой горячо отстаивалась консерваторами, и съ трудомъ завоевывалась борцами либеральной партiи одного поколенiя, становится, затемъ, общею собственностью наследниковъ обеихъ борющихся партiй: тогда борьба переносится на новый театръ войны, на которомъ, быть можетъ, уже непригодны ни прiемы ни лозунги предшествовавшей эпохи.

И такъ процессъ этотъ продолжается, претерпевая поразительныя перемены, благодаря которымъ часто трудно, съ перваго взгляда, сказать, есть ли то, что, на языке политиковъ, называется "новою точкою отправленiя", лишь дальнейшее развитiе старыхъ принциповъ или же-отреченiе отъ нихъ?

Приверженность къ букве обрекаетъ на безплодiе и убиваетъ, и потому тождества основныхъ принциповъ партiи мы вправе требовать постольку, поскольку оно совместимо съ стратегическими и тактическими требованiями людей, которымъ приходится жить и работать не in Platonis republica, но Romuli in faece. Либеральная партiя часто называется-и совершенно справедливо, судя по тому, что она сделала въ прошломъ столетiи-партiею прогресса. Но если названiе это присвоено либеральной партiи, то этимъ, конечно, не предполагается, что наша консервативная оставалась неподвижною. Какъ выразители партiйной политики, лордъ Биконсфильдъ былъ, вероятно, такъ же далекъ отъ графа Эдьдона, какъ Гладстонъ-отъ Фокса: и либералы и консерваторы должны плыть по теченiю народной жизни, иначе ихъ, какъ партiи, ждетъ смерть.

Въ общемъ же, отношенiе обеихъ партiй къ целому ряду соцiальныхъ и политическихъ преобразованiй, составляющихъ прогрессъ, было различно: либералы относились къ нимъ съ верою и надеждою, консерваторы-съ подозренiемъ и непрiязнью, и если последнiе соглашались на реформы, то только тогда, когда бывали къ тому вынуждены.

Правда,въ сфере законодательства, на нашу консервативную партiю пала-офицiальная, по крайней мере,-ответственность за проведенiе некоторыхъ наиболее революцiонныхъ преобразованiй 19-го столетiя, каковы: законы о свободной торговле 1846 г., расширенiи избирательнаго права 1867 г. и безплатномъ начальномъ обученiи 1891 г. Но во всехъ этихъ случаяхъ консерваторы не победы одерживали.-они сдавались! Пiонерами же прогресса всегда были либералы, которые, въ противность мнимымъ авторамъ этихъ реформъ, смотрели на последнiя безъ страха,-наоборотъ: они торжествовали по случаю того, что ихъ вера оправдалась, а надежды сбылись. Что больше всего отличаетъ партiю прогресса, это-скорее духъ, которымъ она всегда проникнута, чемъ политическiл убежденiл и программа какого-либо даннаго момента. Заявленiе, что въ числе постоянныхъ лозунговъ либеральной партiи значится: свобода, можетъ показаться труизмомъ.

Какимъ бы, однако, общимъ местомъ лозунгъ этотъ ни казался, не надо забывать, что свобода слова, печати, собранiй и союзовъ, которую мы теперь считаемъ такимъ же естественнымъ правомъ, какъ право на светъ и воздухъ,-что свобода эта была, въ действительности, привилегiею, въ которой долго отказывали народу, и которая медленно добывалась имъ и-съ трудомъ была завоевана. Но, сама по себе, свобода, подобно очень многимъ боевымъ кличамъ въ вековой борьбе партiй, понятiе, которое расширяется по мере того, какъ въ него вкладывается новое содержанiе; каждое же поколенiе вкладываетъ въ него новое и более обширное содержанiе.

Такъ, для пiонеровъ политической реформы понятiе свободы было символомъ противоборства и почти отрицанiя, – подъ нею разумелось сверженiе цепей, освобожденiе личности и общества отъ юридической и гражданской неправоспособности. Уничтоженiе, напр., вероисповеднаго ценза, открытiе для всехъ вероисповеданiй доступа въ органы самоуправленiя и судебное ведомство, признанiе закономъ профессiональныхъ рабочихъ союзовъ,-все это были шаги по пути къ мирному уничтоженiю феодальныхъ и средневековыхъ привилегiй, которыя, въ другихъ местахъ, были насильственно потоплены набежавшею волною революцiи, несокрушимою и часто опустошительною.

Но, по мере того какъ прiобретались и опытъ и большая зрелость сужденiя, пришли къ заключенiю, что свобода, въ политическомъ смысле, не только отрицательное, но и положительное понятiе. Нельзя утверждать, что личность или общество въ самомъ деле свободны потому только, что они не находятся подъ игомъ ограниченiй, санкцiонированныхъ положительнымъ закономъ: действительная свобода заключается для насъ въ возможности использовать наилучшимъ образомъ свои способности, благопрiятныя обстоятельства, свою энергiю, иначе-самую жизнь.

И именно въ этомъ более широкомъ взгляде на истинное значенiе свободы мы находимъ руководящiй импульсъ для дальнейшаго развитiя либерализма въ сфере народнаго образованiя, въ борьбе съ народнымъ пьянствомъ, въ жилищномъ вопросе, въ вопросе объ улучшенiи условiй соцiальной и промышленной жизни,-словомъ, во всемъ, что содействуетъ плодотворной деятельности государства, общества и личности.

Либерализмъ, наконецъ, претендуетъ на то, что онъ, въ особенности, былъ и есть символъ веры демократiи.

Теперь все, конечно, демократы,-никто, напр., не предлагаетъ вернуться къ "гнилымъ" местечкамъ и ограниченному избирательному праву, и никто, даже закоренелый оптимистъ, не станетъ утверждать, что процессъ политическаго развитiя достигъ своего предела.

Но если многое изъ того, что сделала, въ прошломъ, либеральная партiя, было подсказано обстоятельствами, то все-таки ни одинъ шагъ ея никогда не былъ такъ явно оппортунистскимъ, какъ "прыжокъ въ неизвестность", на который, въ 1867 г., съ такимъ цинизмомъ отважилась "благовоспитанная партiя" консерваторовъ подъ водительствомъ Дизраэли: либеральная же политика-по временамъ, правда, не безъ колебанiй и безъ энтузiазма – всегда покоилась на твердыхъ принципахъ. Либерализмъ не стремился къ демократiи, какъ къ академическому идеалу, исходя изъ теорiи-очевидно, неверной,-что все люди, по природе, равны, или изъ убежденiя-которому часто противоречитъ опытъ,-что гласомъ большинства говоритъ сама мудрость и справедливость, Великiе либералы прошлаго были демократами по более разумнымъ или, во всякомъ случае, по следующимъ более практическимъ соображенiямъ: во-первыхъ, потому, что замена искусственныхъ перегородокъ, между отдельными людьми и классами "системою "открытыхъ дверей"-единственный способъ, которымъ общество можетъ лучше всего использовать все доступные для него источники талантовъ; во-вторыхъ, потому, что демократiя-лучшее, въ конце концовъ, средство для подчиненiя частныхъ интересовъ общему благу, и въ-третьихъ, предоставленiе власти широкимъ кругамъ населенiя подразумеваетъ широкое же распространенiе ответственности, что служитъ лучшею охраною соцiальной и политической устойчивости.

Об авторе

Известный английский философ и государственный деятель. Родился в Англии, в ортодоксальной еврейской семье. Образование получил в Хэмпстед-колледже (Лондон) и в Оксфордском университете. В 1902 г. был избран в английский парламент депутатом от Либеральной партии. В 1909 г. получил назначение в правительство Г. Г. Асквита, став одним из первых евреев – министров в британском кабинете. Занимал посты министра почты и министра внутренних дел. Во время Первой мировой войны, когда Англия воевала с Турцией, посоветовал основать в Палестине государство-сателлит Британской империи, в котором могли бы селиться евреи и которое со временем превратилось бы в еврейское государство. В 1920–1925 гг. занимал пост Верховного комиссара в Палестине, которая после войны была превращена в "подмандатную территорию Англии". В 1931–1935 и 1944–1950 гг. возглавлял Либеральную партию. В 1937 г. получил титул виконта.

Политическая деятельность Г. Самуэля получила наибольшую известность во время его работы на посту Верховного комиссара в Палестине. Именно он установил численную норму репатриации в 16 500 человек в год, позволил продажу земель евреям, признал иврит в качестве одного из официальных языков Палестины, поддержал идею основания Еврейского университета в Иерусалиме. За время правления Г. Самуэля в Палестине ее еврейское население выросло вдвое. Но при этом Г. Самуэль добивался примирения с арабами, возмущенными положительным отношением британской администрации к построению еврейского "национального очага". Герберт Самуэль – автор нескольких трудов социально-философского характера, посвященных будущему науки и человечества, а также вышедшей в свет в начале XX века книги "Либерализм", в которой он изложил основные принципы либерализма, в том числе в применении к задачам британской политики.