|
Оглавленiе
Из предисловiя къ русскому переводу
"Подобно тому, какъ надъ каждымъ изъ средневековыхъ городовъ высоко поднимается его массивный соборъ съ своей направленной къ небу остроконечной башнею, – такъ надъ всею средневековою жизнью царитъ одно обшее величественное сооруженiе человеческаго духа. Оно теперь обветшало, несмотря на неоднократныя реставрации, – число его поклонниковъ, однако, еше очень велико, хотя вместе съ темъ возрастаетъ и число техъ, которымъ оно мешаетъ, и которые хотели бы его снести, чтобы поставить на его место что-нибудь другое по своему вкусу и потребностямъ – казарму, фабрику или фаланстерiй". Такими словами начинаетъ профессоръ В.И.Герье серiю интересныхъ статей, разсчитанныхъ на широкiй кругъ образованныхъ читателей и посвященныхъ "средневековому мiровоззренiю, его происхожденiю и идеалу". Ученый историкъ продолжаетъ: "Кроме поклонниковъ, собирающихся массами около этого сооруженiя, и кроме враговъ, нетерпеливо ожидающихъ его паденiя, къ нему ежегодно тянутся длинной вереницей любознательные путешественники, чтобы взглянуть на него, разведать, какъ оно строилось, побывать подъ его могучими, тускло освещенными сводами, подивиться обширнымъ его размерамъ и небывалой высоте. Однако, какъ при посещении готическаго храма нельзя ограничиться однимъ техническимъ или эстетическимъ интересомъ, – невольно отдаешься чувству и воображенiю, вспоминаешь о техъ тысячахъ благочестивыхъ тружениковъ, которые на своихъ плечахъ сносили камни для храма, и о целомъ ряде поколенiй, для которыхъ онъ служилъ центромъ и выразителемъ всей духовной жизни, утешителемъ въ горе, источникомъ благороднаго энтузiазма и нравственнаго героизма, – такъ и при виде сооруженiя, которое мы разумеемъ, трудно оставаться равнодушнымъ наблюдателемъ и сухимъ изследователемъ старины, ибо никакой другой памятникъ не говоритъ такъ красноречиво о величiи человеческаго замысла и о мощи человеческой воли, о благородстве и въ то же время о низменности человеческой природы, о высокомъ подъеме и жалкомъ паденiи, – ни въ какомъ другомъ случае не достигнутъ такой высокiй пределъ и не потрачена такая сила человеческаго идеализма. Этотъ великiй историческiй памятникъ называется средневековымъ католичествомъ или папскою теократiею..." Постепенное возведенiе замечательнаго зданiя строителями римской церкви и хочетъ воспроизвести Гейнрихъ Эйкенъ, объемистый трудъ котораго ныне предлагается русскому просвещенному обществу, на его родномъ языке. – Сочиненiе это носитъ широкообъемлющее заглавiе – "Исторiя и система средневекового мiросозерцанiя". До его появленiя въ западно-европейской исторической литературе не делалось попытокъ обобшеннаго изображенiя этого огромнаго предмета; также и после его обнародованiя не выходило до сихъ поръ другого сочиненiя на ту же общую тему. Что же содержится подъ приведенными заглавными терминами? Насколько авторомъ действительно полно раскрыты и правильно истолкованы понятiя, которыя подъ ними подразумеваются? Здесь не будетъ дано цельной и всесторонней оценки предлежащаго изследованiя, ни представлено систематической критики его. Нижеследующiя строки написаны съ более скромнымъ намеренiемъ оказатъ содействiе читателю для некоторой орiентировки при самостоятельномъ изученiи книги въ обширномъ комплексе матерiала, вопросовъ, идей, которые затрагиваются авторомъ, благодаря сложности самаго сюжета. Съ такою целью въ данномъ предисловiи будетъ показано значенiе самаго предмета въ сфере основныхъ проблемъ культурной исторiи человечества; затемъ – отмечено место, которое занимаетъ трудъ Эйкена въ исторiографiи. Характеризуя по необходимости въ самыхъ обшдаъ чертахъ кругъ явленiй и идей, среди которыхъ вращаетсл Эйкенъ, надобно очертитъ почву, на которой оне выростали. При этомъ окажется возможнымъ предупредить о техъ предосторожностяхъ, съ которыми следуетъ относиться къ его взглядамъ и построенiю, и сделать несколько указанiй о вопросахъ, упущенныхъ авторомъ, но существенныхъ для пониманiя темы и критическаго сужденiя о данной ея трактовке... Введенie
Исторiя человечества разделяется на три большихъ перiода. Первый изъ нихъ, начало котораго скрывается въ глубине такъ называемыхъ доисторическихъ временъ, а конецъ представляетъ собою античный мiръ, былъ перiодомъ, когда Богъ, человекъ и природа сливалйсь въ безразличномъ единстве. Распавшееся въ конце древняго перiода единство мифическаго времени развилось в теченiи среднихъ вековъ въ дуализмъ, понимавшiй Бога и мiръ какъ две противоположности. Затемъ, когда на этомъ противопоставленiи утвердилось сознанiе кореннаго различiя духа и матерiи, новейшее время стремится къ тому, чтобы въ этомъ различiи найти единство обоихъ этихъ понятiй. Движущая мысль новаго времени состоитъ въ признанiи единства Бога, человека и природы, единства, проявляющагося въ разнообразiи отдельныхъ его моментовъ. Лишь потому, что человекъ выделился изъ безсознательнаго согласiя съ его чувственнымъ бытiемъ и противопоставилъ себя посiледнему, могъ онъ сознать свою духовную личность и прочно, навсегда, воспринявъ сознанiе своей духовной индивидуальности, снова возвратитъся къ примиренiю со своей чувственной природой. Трилогiя человеческой исторiи возвращается къ своему началу, когда наивное чувство первобытныхъ временъ, перейдя черезъ средневековой дуализмъ, возвышается до самосознаюшаго познанiя. Противоположности античной и средневековой исторiи находятъ свое разрешенiе въ культуре настоящаго времени. Последняя является синтезомъ двухъ первыхъ. Исходною точкою мiросозерцанiя народовъ древности была идея государства. Ею прежде всего определялись границы всей области античной культуры: она была господствующею мыслью какъ въ политике, такъ и въ религiи и нравственности. Каждый народъ смотрелъ на свое государство какъ на центръ всей земли. Египтяне группировали все страны вокругъ долины Нила, ассирiяне и вавилоняне – вокругъ Тигра и Евфрата, греки считали за середину земли Дельфiйскiй храмъ, евреи – Iерусалимъ. Соответственно этому каждый народъ признавалъ, что лишь онъ одинъ имеетъ право на власть и значенiе, и каждый, по мере своихъ силъ, стремился къ тому, чтобы достичь признанiя своихъ требованiй. Наиболее важными для исторiи древности носителями этого культурнаго принципа были римскiй, греческiй и еврейскiй народы, изъ которыхъ каждый развивалъ нацiональную идею въ особомъ направленiи. Центръ тяжести нацiональнаго строя у римлянъ находился въ государстве, у грековъ въ искусстве и науке, у евреевъ въ религiозномъ вероученiи. Исторiя римлянъ бъiла въ своей сущности политическимъ процессомъ, исторiя грековъ – эстетически-философскимъ, исторiя евреевъ – религiознымъ. Но заключительнымъ фактомъ древней исторiи явилось христiанское ученiе спасенiя, соединявшее все народы и отрицавшее все земные интересы. Такимъ образомъ это событiе стояло въ полнейшемъ противоречiи съ исходнымъ пунктомъ древней исторiи. Христiанское ученiе было окончательнымъ результатомъ и высшимъ объединенiемъ римской, греческой и еврейской исторiи. Соответственно различiю природныхъ свойствъ каждаго народа, и участiе ихъ въ этомъ общемъ результате имело различный характеръ: влiянiе римлянъ было политическое, влiянiе грековъ – философское, влiянiе евреевъ – религiозное. Завоевательная политика римлянъ разбила преграды, поставленныя различiемъ нацiональностей и соединила все народы древняго мiра въ одно государство. Греки раскрыли ту пропасть между божествомъ и мiромъ, между духомъ и матерiей, которая заставила философiю платониковъ, неопифагорейцевъ и неоплатониковъ признать бытiе посредствующаго существа, соединяющаго оба берега этой пропасти. Когда отыскиваемое греческой философiей примиренiе человека съ Богомъ сделалось на Западе общимъ религiознымь вопросомъ, тогда философiя поставила религiозную задачу человечества въ пределахъ, установленныхъ Римомъ. Евреи дали историческую личность, признанную за разрешенiе этой задачи, и въ такихъ условiяхъ определенъ былъ ходъ всемiрной исторiи до настоящаго времени. |
|||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||