|
Оглавление
Предисловие
Эта книга – один из результатов работы Полесской лингвистической экспедиции (1962–1965). Материал для нее был собран в поле и затем сопоставлен с рукописными и печатными источниками по географической терминологии славянских языков. Несмотря на кажущееся обилие материала и в некоторых случаях его безусловную новизну, автор постоянно чувствовал его неполноту, неоднородность, а иногда и известную непригодность для решения поставленных задач. Тем не менее понимая, что именно материал представляет собой наибольшую ценность, автор стремился к его подробному изложению и к строгой документации, которая бы позволила будущим исследователям подойти к нему с критической оценкой. Существенную помощь в сборе материала оказали автору его коллеги – спутники полесских экспедиций, в первую очередь два филолога-полешука Ф.Д.Климчук и Н.В.Никончук. Ценные сведения по белорусским диалектным терминам были почерпнуты в картотеке "Диалектологического атласа белорусского языка" и заимствованы из личных архивов В.А.Жучкевича и 3. И.Жаковой. Большое число местных географических терминов было извлечено из картотеки "Словаря русских народных говоров", хранящейся в Словарном секторе Института русского языка в Ленинграде, из картотеки "Атласа украинского языка" в Киеве, из рукописных словарей М.О.Онышкевича и Н.А.Грицака и из картотеки "Карпатского диалектологического атласа" (Ин-т славяноведения АН СССР, Москва). Книгу в рукописи прочли В.М.Иллич-Свитыч (частично), С.Б.Бернштейн, О.Н.Трубачев, Э.М.Мурзаев, Е.М.Поспелов, Г.П.Клепикова, В.М.Мокиенко, Р.В.Кравчук, Н.В.Подольская. За все замечания и исправления автор искренне благодарен перечисленным лицам. Естественно, они ни в какой мере не ответственны за оставшиеся недочеты и ошибки. Автор не может умолчать о том, что на всех этапах работы над книгой, начиная от сбора географических терминов в Полесье и кончая подготовкой рукописи к печати, его строгим судией и добрым помощником была С.М.Толстая. Из введения
Интерес к славянской географической терминологии возник давно, почти одновременно с первыми опытами установления и осмысления родственных связей различных славянских "наречий". Од не выделялся особо на фоне общего стремления полнее собрать и научно освоить богатый исторический и диалектный фонд славянской лексики, способный служить одним из источников изучения и познания славянских "древностей" – древней славянской материальной и духовной культуры. Славянское языкознание, едва только зарождаясь, ставило себя на службу славянской истории, археологии и этнографии, складывалось в неразрывной связи с ними и в этом животворном союзе можно видеть основной смысл его существования и в наши дни. Сейчас уместно вспомнить, что еще в первые годы развития славяноведения среди ряда в общем немногочисленных вопросов к Вуку Караджичу Н.П.Румянцев поставил и следующий: "Имеют ли какое значение на древнем сербском языке слова: болонье, вериги, заруб, грунь, желчи, стяг, стан, сени и глагол тянуть принадлежит ли сербскому языку?", что несколько десятилетий спустя С.Соловьев толковал древние новгородские топонимы параллельно с анализом апеллятива бор, что П.А.Лавровский, вслед за С.П.Микуцким, пытался разобраться в происхождении племенного названия лях, привлекая географический термин ляда, лядина и т.д. и т.п. В те уже достаточно далекие от нас времена начала и середины XIX в. исследования, подобные упомянутым, не преступали еще границ небольших, зачастую любительских, этюдов – материала для сравнительно-исторического исследования славянской лексики было еще мало, а сам метод исследования не был выработан с достаточной четкостью. Положение изменилось к лучшему, когда в середине и даже к концу XIX в. появился целый ряд словарей славянских языков вслед за капитальными лексиконами В.Караджича, С.Линде, И.Юнгмана, в том числе чрезвычайно ценные для изучения местной географической терминологии "Опыт областного великорусского словаря" (Опыт 1852) и "Дополнения " к нему (Доп. Оп.1858), словари И.И.Носовича (Нос. СБН), Е.Желеховского (Желех. МНС), М.Плетершника (Plet. SNS), Н.Герова (Гер. РВЯ), В.И.Даля (Даль СЖВЯ) и др. Впервые необходимость специального изучения и собирания местных географических апеллятивов была осознана географами, перед которыми стояла задача создания национальных научных терминологий. Стремление освободиться от излишнего балласта иностранных слов и речений побудило географов приступить к сбору диалектной лексики. В 1847 г. Русское географическое общество обратилось "ко всем любящим отечественное просвещение" с призывом собирать местные слова, обозначающие географические предметы и понятия. Постепенно возникло ценное собрание, известное под названием "Материалы Комиссии географических терминов", частично использованное в незаконченном академическом "Словаре русского языка" (СРЯ 1891 и далее). К созданию научной географической терминологии на национальной языковой основе приступали не только в России, но и в других славянских странах. Примером тому может служить хотя бы известный труд Й.Цвиича "Сербскохорватская терминология и номенклатура" и другие исследования. Работы географов по местной географической терминологии, в общем достаточно далекие по своим задачам от основных проблем языкознания, оказывались чрезвычайно ценными для лингвистов. Это происходило потому, что географы, не искушенные в вопросах этимологии, семасиологии и диалектологии, стремились, преследуя свои цели, к важной для современной постановки лингвистических задач полноте описания, его системности и, что, вероятно, наиболее существенно, к соотнесенности описания системы географической терминологии с системой экстралингвистической – с характеристикой орографической, гидрографической, климатической и т.п. конкретной, иногда территориально незначительной и замкнутой географической зоны. Так стали возникать параллельные систематические описания внешнего мира и отражающей его географической терминологии. Примером такого ценного труда, посвященного довольно ограниченной славянской территории явилась недавно вышедшая монография словенского географа Р.Бадюры "Народная география" (Badj. LjG). В 1915 г. известный русский географ и естествоиспытатель Л.С.Берг, объясняя значение работы В.В.Ламанского по собиранию диалектных географических апеллятивов, писал: "Будучи результатом многовековых наблюдений над природою постоянного местного населения и продуктом творчества такого гениального коллектива, каким является народ, народные термины заслуживают самого внимательного к себе отношения как филологов, так в особенности географов". Л.С.Берг отмечал, что русская научная терминология, служащая нуждам географии, страдает не только от наличия иностранных слов, но в еще большей мере от создания неуклюжих калек вроде порог суши (Landschwelle), или хребтовое нагорье (Ruckengebirge), которым соответствуют народные увал и. кряж. Он пояснял вслед за В.В.Ламанским, что собирание и систематизация местных географических терминов важны не только для пополнения и упорядочения фонда научной терминологии, но и для полевой работы географов и, что не менее важно, для работы географа-топонимиста. Наконец, он видел в местной географической терминологии, в этой "народной кустарной науке" материал для историка, филолога-древника и лингвиста-этнолога. "Распространение народных терминов и те видоизменения смысла, которые они претерпевают в различных местностях, дают немало указаний на ход колонизации, перемещения народных масс и взаимные влияния соседних народностей". Именно такой подход к изучению народных географических терминов был характерен для крупнейшего славянского этнографа, обладавшего блестящей лингвистической эрудицией, К.Мошинского, положившего в 1921 г. своей работой "Заметки о славянской топографической и физиографической терминологии, основанные преимущественно на белорусско-полесском материале" (Mosz. STTF) начало серьезной научно-лингвистической разработки интересующей нас проблемы. Добытые в результате собственных полевых наблюдений, полесские термины рассматривались в этом труде на широком общеславянском фоне с учетом не только лингвистических, но и географических, этнографических и историко-культурных факторов. Детальность описания термина, часто кажущаяся предшественникам К.Мошинского не столь существенной, и широкий контекст обеспечили нужную полноту и точность. К сожалению только К.Мошинскому удалось обследовать в общем незначительное число пунктов и пришлось судить обо всем Полесье на основании несколько ограниченного материала. Нарушая хронологическую последовательность истории вопроса и обращаясь непосредственно к нашей собственной работе, отметим, что эта небольшая книга является попыткой почти полвека Спустя на той же базе, но с несколько большим и новым материалом поставить и в известной мере разрешить вопросы, поднятые знаменитым польским этнографом-лингвистом. Она так же, как и исследование К.Мошинского 1921 г., подчинена более широкой и далекой перспективе, раскрытой в известных трудах того же автора "Первоначальная область распространения праславянского языка" и "О способах изучения материальной культуры праславян". Если не считать "Заметок" К.Мошинского, то достаточно систематическое и специальное изучение славянской географической терминологии началось лишь в канун и после второй мировой войны. С завидной педантичностью и строгостью Й.Шютц произвел классификацию всех сербскохорватских географических терминов, извлеченных им из многочисленных словарей и лексикографических трудов. Ему удалось достаточно ярко показать параллелизм употребления термина в различных терминологических сферах, прежде всего в сфере географической и ткаческой, некоторую зависимость географической терминологии от географической среды, связь выбранного им раздела из фонда сербскохорватской лексики с общеславянским фондом. Его книга "Географическая терминология сербскохорватского языка" (Schuetz GTSK) была сочувственно встречена специалистами. Об авторе
 Толстой Никита Ильич Академик АН СССР (РАН), выдающийся славист, исследователь старославянского и церковнославянского языков, истории и типологии славянских литературных языков, специалист в области славянской диалектологии, сравнительной славянской лексикологии и семасиологии. Создатель славянской этнолингвистики — комплексной гуманитарной дисциплины, изучающей традиционную народную культуру по данным языка, фольклора, мифологии, обрядов, верований, народного искусства. Автор концепции пятитомного этнолингвистического словаря «Славянские древности». Основные лингвистические труды Н. И. Толстого переизданы в трех томах его «Избранных трудов» (М., 1997–1999); этнолингвистические работы — в книгах «Язык народной культуры» (М., 1995) и «Очерки славянского язычества» (М., 2003).
Монография «Славянская географическая терминология» — первая книга Н. И. Толстого (издана в 1969 г.). В ней представлены результаты двух направлений его научной деятельности — многолетней собирательской работы (в Бессарабии, Болгарии, Полесье) и углубленных исследований в области сравнительной славянской семасиологии. Уникальный материал по географической терминологии Полесья, собранный в экспедициях самим автором по специальной программе, анализируется в книге на широком фоне общеславянской лексики с помощью разработанного Н. И. Толстым метода семантических микрополей, успешно использовавшегося впоследствии многими другими исследователями. В 1972 г. Н. И. Толстым была защищена докторская диссертация «Семантический анализ славянской географической терминологии», значительная часть которой осталась неопубликованной (прежде всего разделы, посвященные характерным для этого круга лексики словообразовательным моделям). |
|||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||