Научное открытие выступает завершающим этапом поисково-исследовательского процесса. Отправной же точкой научного поиска, как правило, является проблема. Проблема может быть рассмотрена в двух значениях: акта и состояния. 1. Проблема-как-акт обладает предметно-ориентированным смысловым зарядом, всякая проблема-как-акт бесконечно разнообразна в своих значениях и смысловых оттенках. Она возникает и функционирует в структуре дисциплинарного знания и, выступая дискретным элементом поисково-исследовательского процесса, обладает вполне самостоятельной ценностью. По сути дела проблема-как-акт ассоциируется со знанием о существовании такой предметной области действительности, сущностные характеристики которой неизвестны, т.е. проблема-как-акт соотносится с нечто конкретно неизвестным, и в этом значении она предстает как знание негативное, ибо фиксирует только наше незнание о чем-то, но еще нет понимания этого нечто. Но именно в силу этого проблема-как-акту выступает интенциональной основой поисковой активности. Это и позволяет проблеме-как-акт определять предметно-ориентированную форму реализации поискового мышления или, как говорит Эрмит: "В математике мы больше слуги, чем господа". Подлинными господами в науке выступают проблемы. Необходимо сказать, что проблемы-как-акты качественно дифференцированы, к примеру, аксиологический подход выделяет фундаментальные и нефундаментальные, а эпистемологический – решенные, нерешенные, неразрешимые проблемы. При этом на примере математики видно, что "нерешенные проблемы могут оказаться неразрешимыми, но далеко не всегда это известно заранее". Для нас это значит, что качественная определенность проблемы (нерешенная, неразрешимая) непосредственно сопрягается с темпоральным фактором (заранее), и не только сопрягается, но и темпоральный параметр выступает определяющим условием в становлении их качественной определенности. Например, гипотеза Гольбаха – любое четное число представлено в виде суммы двух простых чисел – в настоящее время квалифицируется как нерешенная проблема, но при этом не исключено, что в будущем эту гипотезу или удастся доказать, или опровергнуть – решающим выступает временной параметр. Что касается структурного подхода, то здесь фиксируется этапность решения проблемы. Проблема решается не раз и навсегда, а через процесс стадийного приближения, но и это порой не дает полного решения проблемы. Именно естественнонаучные проблемы чаще всего не удается решить окончательно. Это, как правило, относится к проблемам "недосягаемой глубины и неисчерпаемой сложности". Таким образом, проблема-как-акт является основой поиска, проблемно-ориентированного, и результатом такого поиска является конкретное открытие в определенной предметной области знания. Это и означает проецирование проблемы в открытия: "фундаментальные открытия являются решением фундаментальных проблем", и, продолжая проецирование, отметим, что "чем фундаментальнее открытая закономерность, тем короче ее можно сформулировать": квантовая закономерность фотоэффекта выражается тремя буквами, основной закон механики для равновесия инерционных сил – соответственно четырьмя буквами. В этой связи отметим, что креативная ситуация является производной от проблемы-как-акта, которая выступает основанием и побудительным началом превращения творческого потенциала ученого в реально воплощаемое открытие. Это на уровне субъекта творчества. На уровне же науки проблема-как-акт является формой актуализации потенциала проблемности как таковой, вне рамок которого наука не существует. Обратим внимание также на то, что проблема-как-акт является познавательным феноменом особого, вполне определенного типа, который возникает и существует в контурах специальных картин мира, а это означает, что он необходимым образом несет предел в себе самом, с необходимостью имеет начало и конец, он исторически ситуативен. Именно проблема-как-акт порождает идеологию традиционализма, утонченного профессионализма. 2. Проблема-как-состояние "запрограммирована" в виде спектра возможностей в символическом "теле" научной картины мира. Речь, следовательно, идет не о каком-нибудь результате вообще, а о самом сосредоточении проблемно-образующего потенциала, т.е. проблемность как континуальность качественно недифференцированных возможностей. В этом значении проблема-как-состояние функционирует как в качестве общего структурно-организующего принципа поисково-креативного процесса, так и в качестве перманентного компонента исследовательской деятельности, инициируя поисковую активность как таковую, не придавая ей конкретных форм и проявлений. Этот аспект нашел отражение в научной литературе. Так, С.Д.Хайтун пишет: "Факты истории науки неопровержимо свидетельствуют, что открытия в их большинстве совершаются людьми с "установкой на открытие"". Иными словами, в нашем мышлении существуют "такие горизонты, которые не изображение чего-то, а органы воспроизводства конкретных... реализаций". По сути дела само бытие проблемы-как-состояния предстает в виде некоего предельного базиса, конституирующего условия для постановок проблем-как-актов безотносительно к их дифференцированности по предметным, дисциплинарным формам. Задавая пространство возможностей для постановки и решения дисциплинарно-ориентированных проблем, проблема-как-состояние, таким образом, является контекстом, фоном для инновационных процессов в науке. Как считает Д.Томсон: "Чтобы делать великие открытия, совсем необязательно знать, что именно хочешь открыть". Определяя горизонт проблематизации и общие схемы подхода мышления к действительности, проблема-как-состояние связывает исследователя со всеобщей научной картиной мира. В этом своем качестве проблема-как-состояние выступает механизмом регулирования, вводящего сетку эпистемо-креативных предпочтений. В итоге скажем, что поисково-исследовательский процесс не может осуществляться в пространстве непроблематизируемых регистраций, он может функционировать не иначе как в контексте проблемности. Выявленные уровни проблемности в форме "акта" и "состояния" позволяют сказать, что: 1) проблема-как-акт и проблема-как-состояние существуют одновременно; 2) они отображают не частные, а типические параметры науки; 3) проблема-как-акт и проблема-как-состояние имеют самостоятельную ценность; 4) проблема-как-акт и проблема-как-состояние изменяют свой масштаб и содержание в связи с исторически изменяющимися типами научной рациональности. Такая постановка вопроса позволяет нам определить научный поиск как особый этап в развитии знания, характеризующийся снятием неопределенности с проблемы (-как-акта), и становлением самодостаточного знания как основы дальнейшей проблематизации сферы (образа) незнания. Таким образом, "всякое наше знание всегда замыкается на незнание". Отметим, что бинарная оппозиция "знание – незнание" имеет философскую традицию. Уже Николай Кузанский говорил о "соразмерении" знания и незнания, т.е. судить о неизвестном путем соразмеряющего сравнения с чем-то уже знакомым, подчеркивая при этом роль пропорции. Декарт развивает далее эту позицию, выделяя векторную функцию незнания. По Декарту, во всяком вопросе должно быть налицо "некоторое неизвестное", кроме того, "это неизвестное должно быть чем-нибудь отмечено, иначе ничто не направляло бы нас к исследованию данной вещи, и, наконец, вопрос должен быть отмечен чем-нибудь известным". Лейбниц, к примеру, считает, что необходимо объяснять вещи, о которых имеется лишь смутное представление, исходя из тех вещей, которые нам хорошо известны. Такое противоположение известного и неизвестного может дифференцировать интеллектуальные значения. Что касается Гегеля, то у него познавательный процесс как таковой обязан иметь дело с неизвестным, если познание "уже началось, всегда движется от известного к неизвестному". Неизвестное предстает как область целеполагания. В свою очередь Пуанкаре, анализируя "исчисление вероятностей", приходит к итоговой мысли о том, что "проблемы вероятности могут быть, таким образом, классифицированы по большей или меньшей глубине незнания". Незнание здесь уже выступает как основание классификации проблем, в данном случае проблем вероятности. Для известного историка Р.Дж.Коллингвуд незнание – это объект поисковой активности: "...наука начинается со знания нашего собственного незнания – не незнания всего, а незнания какой-то определенной вещи..." Наряду с эпистемологическим значением незнание даже выступает в качестве аксиологической единицы. Например, Галуа отмечает: "Наиболее ценной книгой наилучшего ученого является та, в которой он сознается во всем, чего не знает..." Ценность сопряжена с незнанием. Здесь в качестве примера такой книги можно указать на "Происхождение видов" Ч.Дарвина, где в заключение показаны "пределы применения теории естественного отбора", а также отмечено, "что против теории... могут быть выдвинуты многочисленные и веские возражения". Наконец, Дарвин говорит: "Я подвел со всей добросовестностью, на какую только способен, итог высказанным против нее возражениям и затруднениям..." Созвучную мысль высказывает В.Налимов: "Выявленное незнание, наверное, даже важнее, чем полученное знание", оно провоцирует нас, заставляет нас искать. Именно это "стремление уменьшить степень нашего неведения является врожденной, инстинктивной движущей силой". Наконец, М.К. Мамардашвили полагает, что "...в области знания как события и незнание есть действующая причина". Итак, незнание – это и векторная функция познавательного процесса, это и область целеполагания, это и аксиологический параметр, это и действующая причина. Другими словами, незнание – полифункционально. Таким образом, оппозиция "знание – незнание" выступает наиболее общим эпистемологическим контекстом поисковой активности. Здесь выскажем одно предположение. Пространство незнаемости является, конечно, чрезвычайно абстрактной областью действительности. Но даже в этой весьма отвлеченной области можно попытаться выделить уровни неизвестного (незнания). Тем более, что попытки такого поуровневого анализа проводились. Так, в выше приведенном высказывании А.Пуанкаре отмечено, что классификация проблем вероятности может быть осуществлена "по большей или меньшей глубине незнания". Математик Пуанкаре предлагает провести количественное различение уровней незнания. Другое понимание неизвестного, которое лежит в основе рассуждений шведского физика Х.Альвена, положившего начало новой области физики – магнитной гидродинамике, сводится к тому, что понятие неизвестное рассматривается не вообще, а через призму местоположения этого неизвестного. Рассуждения Х.Альвена следуют от географической модели недоступного к космической модели неизвестного. Так, во времена Ломоносова арктические исследования были исследованием географических областей, ранее недоступных. Тем самым имплицитно предполагается, что были области не только неизвестные, но и совершенно недоступные. А вот во времена Ломоносова эти неизвестные области становятся доступнее для познания. Выделяются уровни неизвестного. В настоящее же время это "неизвестное" находится в космосе. И Х.Альвена интересуют именно космические проблемы. А если космические проблемы, то значит соприкосновение с доступным в настоящее время неизвестным. К примеру, доступность открытия космического, межзвездного водорода сначала приняла форму возможности, а позже – форму необходимости. Эти формы доступности базировались на 1) изобретении радиотелескопа (посылаемые им радиоволны с длиною 21 см) и на 2) предсказаниях Ван дер Хулстома о том, что именно такой должна быть самая длинная волна спектра водорода, а кроме этого предполагалось ее обнаружение исключительно в условиях чрезвычайно больших масс, чрезвычайно высокого разрежения и, наконец, чрезвычайно низкой температуры. Если у Х.Альвена неизвестное сопряжено с неким местоположением, то у Луи де Бройля "...неизвестное всегда бесконечно расстилается перед нами...". Из исследований самого последнего времени мы указали бы на работу М.А.Розова. Здесь является весьма ценным то, что свои рассуждения об уровневом характере сферы незнаемости М.А.Розов снабжает такими терминами, как "незнание" и "неведение". Незнание у этого автора оказалось совокупностью различительных признаков, и тем самым утверждается ее самостоятельный и положительный характер. Незнание – это сфера и нашего целеполагания, и планирования нашей познавательной деятельности, и нашего применения семиотических комплексов, поскольку под незнанием понимается "то, что может быть выражено в виде вопроса или эквивалентного утверждения типа: "Я не знаю того-то"". Структурно незнание представлено в виде вопросов, задач, проблем. Что касается неведения, то оно М.А.Розовым определено отрицательно. Эта сфера не может быть зафиксирована в форме конкретных утверждений типа: "Я не знаю того-то", а кроме того, она не детерминирует никакой научной программы и невозможен никакой целенаправленный поиск. Таким образом, сфера неведения определяется через то, чем она не является. Но есть еще один момент, на который указывает М.А.Розов, это то, что "неведение открывается только побочным образом", только через функцию эпифеноменистического выявления неведение обретает какую-то положительную определенность. В контексте выше изложенного представляет интерес рассуждение В.А.Энгельгардта, который использовал термин "неведение", но в контексте уже не границ познания, заданных определенным уровнем развития науки, а на уровне субъекта, на уровне границ эрудиции отдельного человека. И неведение у В.А.Энгельгардта выступает скорее как состояние незнания субъекта, степень которого "он желает уменьшить в силу того побуждения, которое заложено в характере человека и которое является основной движущей силой, заставляющей его заниматься научной, исследовательской работой". В заключение скажем, что в термин "неведение" вкладывается смысл далекий от однозначности, а это предполагает дальнейшее теоретизирование по данной тематике. Нам представляется, что в структуре нашего незнания можно выделить два уровня. Первый уровень связан с включением неизвестного в соотношение с известным, т.е. незнание включено в систему знания, оно накладывает свою печать на имеющееся знание, определяя его неполноту, наличие в нем "белых пятен". Это мыслимое, очерченное (локальное) незнание, контуры которого мы можем наметить. К примеру, говоря о трудностях в решении проблем квантовой механики, П.Дирак предлагает некоторые обобщения, "которые полезно рассмотреть в нашем теперешнем состоянии незнания основных идей, основных сил и основного характера полей атомной теории". Такое незнание инициирует поисково-исследовательскую активность и реализуется в форме задач, научной неопределенности проблем. И в этом значении незнание первого уровня представляется именно как порождающий принцип. Границы незнания этого уровня постоянно изменяются в зависимости от степени и темпа развития специальных картин мира. Следует также отметить ту особенность, что скорость возрастания "пространства" незнания преобладает над скоростью приращения знания. Поскольку непрерывно нарастающая область незнания не только порождает, но и усложняет поисково-исследовательский динамизм, и расширяет диапазон проблемности. И как следствие сфера незнания "богаче" области знания, или как говорил Ньютон: "То, что мы знаем, является немного, то, что мы не знаем – огромно". Но следует отметить живучесть мнения, которое в течение трех последних веков дает о себе знать; согласно этому мнению, непознанная сфера наподобие шагреневой кожи постоянно уменьшается. Таким образом, первый уровень незнания – это передний край "пространства" незнаемости, который через его проблематизацию соприкасается с миром знания. Второй уровень незнаемого уже непосредственно не соприкасаем с наличным знанием и, естественно, не имеет даже предварительного абриса. Ретроспективно, опираясь на историко-культурный опыт, мы осознаем, что за передним краем неизвестного имеется неведомая безмерность, находящаяся на бесконечной дистанции от человека. Этот уровень неявленности "целиком расположен за пределами воображения" и, естественно, предстает как "семантический вакуум", как тайна, как "бездна абсолютной тьмы" (А.Ф.Лосев), которая находится за "кругом непотаенности" (Хайдеггер). И тем не менее, эта сфера непроявленного незнания мыслится в качестве потенциальной сферы проблематизации или, как говорил Гамлет: "Есть многое на свете, друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам". И по мере приращения знания расширяется и углубляется мир незнаемого, и мы постоянно к нему приближаемся в разные периоды исторического движения с разной скоростью и с разной степенью успешности. Этот уровень незнаемого действительно не инициирует никакой целенаправленности поисковой активности и тем более никаких исследовательских программ. Приоткрывание этого уровня незнания осуществляется, так сказать, аномально, вне и помимо установленных рамок исследовательской модели, т.е. спонтанно. Но именно из этой неведомой безмерности по большей части проистекают открытия, которые по способу своего проявления предстают как непарадигмальные, непреднамеренные, а по своей социо-культурной значимости – как преждевременные. В данной работе предпринят опыт темпорального анализа научных открытий. Темпоральный анализ научных открытий выявляет их временн\'ые контексты и позволяет кодифицировать эти открытия как своевременные, повторные, одновременные, преждевременные и запоздалые. Говоря другими словами, в перспективе темпорализации открывается новый ракурс методологической рефлексии поискового процесса. О том, что научные открытия рассматриваются в темпоральном контексте, можно судить по следующим заявлениям. Так, академик Г.Будкер считает, что открытие космоса являет собой пример своевременного открытия. Человечество было к нему психологически подготовлено, прежде всего, благодаря фантастическим романам, где эта тема разрабатывалась до мельчайших подробностей. Существенно было также то, что научные прогнозы подтверждали взгляды писателей, да и технологически цивилизация была готова к полетам в космос. Таким образом, научные открытия определяются как своевременные, если контекст открытия (теоретико-технологическая база) совпадает с контекстом восприятия (интерпретационно-психологическая база) и они сразу попадают в поток культурной трансляции. В том случае, если контекст открытия опережает контекст восприятия, то такие открытия предстают как преждевременные. У Ф.Д.Новрузова читаем: "Примером великого преждевременного открытия, безусловно, является открытие атомной энергии. Общество было совершенно не готово к освоению ее возможностей. Даже в литературе нигде нет и намека на идею использования не только ядерной, но вообще внутренней энергии вещества". Известно, что незадолго до открытия процесса деления ядер урана – т.е. возможности использования атомной энергии – академик А.Ф.Иоффе, один из прогрессивнейших ученых, утверждал, что о практическом использовании атомной энергии речь может идти только через сто лет. В свою очередь Резерфорд, открывший атомные ядра и их расщепление, выступая на съезде Британской ассоциации содействия развитию науки (1933), заявил, что "всякий, кто ожидает получения энергии в результате трансформации атомов, говорит вздор". В том же случае, когда контекст открытия налицо, но его реализация переносится на более поздний срок, то такие открытия называются запоздалыми. Известно, что лазеры в принципиальном плане могли быть созданы в 20Не гг. XX в. Как видно, для вхождения нового результата в научную картину мира огромную роль играет категория времени, именно темпоральная дифференциация включения открытий в научную картину мира и в целом в социокод обусловливает их разнообразие и специфику. Именно через анализ, в том числе многоразовых новаций, современная эвристика активно использует категорию времени. Что же касается повторных открытий, то проблема здесь в том, что в тех видах деятельности, которые связаны с созданием нового знания, выполняется запрет на повтор, поскольку повтор – это фактор не только темпоральный, но и репродуктивный. В связи с этим возникает необходимость сформулировать следующий тезис: повторные открытия обладают так же креативным потенциалом, как и первооткрытие. Можно сказать несколько иначе, как возможно разными путями и средствами достичь инвариантного результата. Уже в этих формулировках кроются два аспекта, которые необходимо обозначить и проанализировать в целях ясности и логической отчетливости самого принципа итерации открытий. Такими аспектами являются генетический и процессуальный. Рассмотрим эти аспекты последовательно. Новиков Анатолий Степанович Доктор философских наук, профессор Московского государственного университета приборостроения и информатики. Областью его научных интересов являются проблемы научного поиска, интуиции, научных открытий. Автор нескольких монографий и многих статей, посвященных проблематике научного творчества. В числе его работ: «Научные открытия: повторные, одновременные, своевременные, преждевременные, запоздалые» (М.: URSS), «Научные открытия: Типы, структура, генезис» (М.: URSS), «Философия научного поиска» (М.: URSS), «Структурный анализ науки: Проблемы. Поиски. Открытия» (М.: URSS).
|
2023. 720 с. Твердый переплет. 16.9 EUR
Книга «Зияющие высоты» – первый, главный, социологический роман, созданный интеллектуальной легендой нашего времени – Александром Александровичем Зиновьевым (1922-2006), единственным российским лауреатом Премии Алексиса де Токвиля, членом многочисленных международных академий, автором десятков логических... (Подробнее) URSS. 2024. 800 с. Мягкая обложка. 37.9 EUR
ВЕРСАЛЬ: ЖЕЛАННЫЙ МИР ИЛИ ПЛАН БУДУЩЕЙ ВОЙНЫ?. 224 стр. (ТВЁРДЫЙ ПЕРЕПЛЁТ) 11 ноября 1918 года в старом вагоне неподалеку от Компьеня было подписано перемирие, которое означало окончание Первой мировой войны. Через полгода, 28 июня 1919 года, был подписан Версальский договор — вердикт, возлагавший... (Подробнее) 2023. 696 с. Твердый переплет в суперобложке. 119.9 EUR
Опираясь на новейшие исследования, историк Кристофер Кларк предлагает свежий взгляд на Первую мировую войну, сосредотачивая внимание не на полях сражений и кровопролитии, а на сложных событиях и отношениях, которые привели группу благонамеренных лидеров к жестокому конфликту. Кларк прослеживает... (Подробнее) URSS. 2024. 704 с. Твердый переплет. 26.9 EUR
В новой книге профессора В.Н.Лексина подведены итоги многолетних исследований одной из фундаментальных проблем бытия — дихотомии естественной неминуемости и широчайшего присутствия смерти в пространстве жизни и инстинктивного неприятия всего связанного со смертью в обыденном сознании. Впервые... (Подробнее) URSS. 2024. 344 с. Мягкая обложка. 18.9 EUR
Мы очень часто сталкиваемся с чудом самоорганизации. Оно воспринимается как само собой разумеющееся, не требующее внимания, радости и удивления. Из случайно брошенного замечания на семинаре странным образом возникает новая задача. Размышления над ней вовлекают коллег, появляются новые идеи, надежды,... (Подробнее) URSS. 2023. 272 с. Мягкая обложка. 15.9 EUR
Настоящая книга посвящена рассмотрению базовых понятий и техник психологического консультирования. В ней детально представлены структура процесса консультирования, описаны основные его этапы, содержание деятельности психолога и приемы, которые могут быть использованы на каждом из них. В книге... (Подробнее) URSS. 2024. 576 с. Мягкая обложка. 23.9 EUR
Эта книга — самоучитель по военной стратегии. Прочитав её, вы получите представление о принципах военной стратегии и сможете применять их на практике — в стратегических компьютерных играх и реальном мире. Книга состоит из пяти частей. Первая вводит читателя в мир игр: что в играх... (Подробнее) URSS. 2024. 248 с. Мягкая обложка. 14.9 EUR
В книге изложены вопросы новой области современной медицины — «Anti-Ageing Medicine» (Медицина антистарения, или Антивозрастная медицина), которая совмещает глубокие фундаментальные исследования в биомедицине и широкие профилактические возможности практической медицины, а также современные общеоздоровительные... (Подробнее) URSS. 2024. 240 с. Твердый переплет. 23.9 EUR
Предлагаемая вниманию читателей книга, написанная крупным биологом и государственным деятелем Н.Н.Воронцовым, посвящена жизни и творчеству выдающегося ученого-математика, обогатившего советскую науку в области теории множеств, кибернетики и программирования — Алексея Андреевича Ляпунова. Книга написана... (Подробнее) 2023. 416 с. Твердый переплет. 19.9 EUR
Вам кажется, что экономика — это очень скучно? Тогда мы идем к вам! Вам даже не понадобится «стоп-слово», чтобы разобраться в заумных формулах — их в книге нет! Все проще, чем кажется. Автор подаст вам экономику под таким дерзким соусом, что вы проглотите ее не жуя! Вы получите необходимые... (Подробнее) |