Кудрявцев А.П. (Ред.). Архитектура изменяющейся России:
Состояние и перспективы

Содержание

Предисловие

Предлагаемая вашему вниманию книга нацелена на критическое рассмотрение острых и дискуссионных вопросов существования и развития архитектурно-градостроительной профессии в современных условиях, когда Россия переживает очередную "эпоху перемен".

Есть вполне определенные сдвиги к лучшему в концептуально-творческой сфере, связанные с освобождением от одиозного идеологического прессинга и монополизма безликого государственного заказа на почти все сферы архитектурного проектирования. Открылись возможности для творческого роста архитектора, проявления его индивидуальности.

Уже около двадцати лет российская архитектурная практика носит весьма оживленный характер, причем не только в Москве и Санкт-Петербурге, не только в столицах республик, но и во многих других городах, где местные архитекторы наконец-то освободились от привязок типовых проектов и стали обретать веру в себя. Возникли региональные школы со своими лидерами. Ежегодный фестиваль "Зодчество", проводимый Союзом архитекторов России, ярко демонстрирует их несомненные успехи. Появилось немало и местных престижных фестивалей и смотров-конкурсов. Лучшие произведения зодчих удостоены медалей и дипломов РААСН. Особый общественный резонанс имеют факты присуждения архитекторам Государственных премий Российской Федерации и Правительства РФ. Это касается и практики, и науки, которая тоже получила новые импульсы к развитию.

Но не все идет так хорошо и гладко, как хотелось бы. Можно слышать даже резко негативные отзывы обо всем опыте проектирования и строительства в постсоветской России в целом. В таком плане высказался, например, Ф.А.Новиков, сравнив этот опыт с авангардным – 1920-х гг., когда мы были на передовых позициях мирового развития архитектуры. В современной архитектуре России с ее тягой к пластическому богатству форм, историческим реминисценциям многим видится потакание массовой культуре, проявление беспринципности, мещанства, дурновкусия. Эти обвинения обидны и для архитекторов, и для заказчиков. От них нельзя отмахиваться, их надо серьезно анализировать. Общая тенденция к либерализации архитектурного творчества в его движении навстречу потребителю, безусловно, полезна и необходима. Другое дело, что она не должна оправдывать и прикрывать падение профессиональной культуры и мастерства.

Следует учитывать и то обстоятельство, что во всем мире архитектурные вкусы сегодня рискованно трансформируются. Живут традиции и модернизма, и минимализма, и постмодернизма, которые открывают дорогу и историческим стилизациям, и эпатирующему деконструктивизму, и самым разным неоавангардным экспериментам. Нельзя сказать, что Россия лидирует в этом процессе, но она, безусловно, творчески подключается к нему, и это следует оценивать по достоинству. Многие российские архитекторы по масштабу своего дарования отнюдь не уступают признанным западным мастерам.

Однако в общественном сознании престиж российских архитекторов занижен, а государственные органы не озабочены егоподъемом. Крупнейшие заказы, в том числе определяющие лицо страны, достаются зачастую иностранным проектным фирмам. Так сказывается наследие советского прошлого с его тяжеловесным стройкомплексом, подмявшим под себя архитектора. Надо решительно оздоровлять ситуацию, возрождая подлинно творческую состязательность, проведение в России настоящих архитектурных конкурсов, защищая национальные интересы в области архитектуры.

Особые трудности переживает сфера градостроительной деятельности. Ее сложность и ответственность, стратегическая важность оказались сильно недооцененными властями всех уровней. Земельными ресурсами распорядились люди, крайне далекие от понимания долгосрочных потребностей развития городов, пригородов и сельских поселений. Градостроительный кодекс РФ обязал в кратчайшие сроки разработать и утвердить схемы территориального планирования, генеральные планы поселений, правила планировки и застройки. Однако, как известно, сроки эти неоднократно срывались и переносились. Но главное – низкое качество такого рода продукции, которую позволяется выдавать по демпинговым ценам любым организациям, не имеющим ни квалифицированных специалистов, ни опыта, ни лицензий. Во многих случаях работа ограничивается так называемой актуализацией прежних планов, а на самом деле возникает профанация градостроительных разработок, лишенных добротных геоинформационной и прогнозной баз. Показатели роста в основном завышаются во имя показной красоты перспективных проектов. Реальность будет заведомо иной, но ответственность за градостроительные ошибки как будто бы никого не беспокоит. Отношение к градостроительным документам, в том числе принявшим официальный и даже законодательный характер, остается легковесным, поскольку властям не составляет труда вносить в них какие угодно коррективы.

Лучше стали защищаться на законодательном уровне интересы местных сообществ и частных собственников. Введена практика общественных слушаний по проектной документации. Однако рядовые граждане – мелкие собственники – не в состоянии противостоять напору крупного бизнеса, который перекраивает сегодня многие территории под себя. В связи с этим застройка городов и пригородов переуплотняется, старая инфраструктура перегружается, качество среды жизнедеятельности падает, иногда – катастрофически низко. А столь нужный людям переход на новые принципы жилищного строительства – по-преимуществу малоэтажного, просторного, усадебного – затрудняется и откладывается. Удешевление строительства оказывается не выгодно крупным корпорациям, все еще противопоставляющим "капитальное" строительство "некапитальному". Не выгоден и отказ от интенсивного освоения оснащенных инфраструктурой компактных селитебных территорий.

Борьба граждан за свои права и интересы недостаточно эффективна и в силу слабости местного самоуправления, и по причине неизжитости в общественном сознании многих стереотипов, касающихся архитектуры и градостроительства. Так, деревенский образ жизни ассоциируется с отсталостью и кажется обреченным, "локомотивами прогресса" считаются исключительно города, чем крупнее, тем лучше. Город должен обязательно иметь высокоплотную и многоэтажную застройку. Эти стереотипы еще очень влияют и на амбициозную политику губернаторов и градоначальников, и на терпимые по отношению к ней позиции населения.

На самом деле высокий уровень жизни объективно связывается с совсем другими характеристиками населенных мест. Нужна всемерная гуманизация и гармонизация среды обитания и жизнедеятельности человека. На первый план выдвинулись задачи решения экологических проблем. РААСН заявила о стратегии достижения совместимости городов с биосферой; и одновременно – создания таких условий, которые благоприятствовали бы развитию и совершенствованию самого человека. Следовательно, в архитектурно-градостроительной деятельности должны стать преобладающими этические ценности бережного отношения и к природным ресурсам, и к рукотворному культурно-историческому наследию.

Что касается сохранения наследия, то эта сфера полна драматизма. Причина тому видится в небывалом обострении у определенной части общества чувства непреходящей ценности памятников прошлого, как далекого, так и совсем близкого, и уникальных, и массовых, типичных для своего времени и места. Цениться стала рядовая застройка, сама исторически сложившаяся среда. Растет число вновь выявленных памятников, ставящихся на учет и охрану.

Однако жизненная практика не поспевает за такими лавинообразными процессами в ментальной сфере. Поэтому и возникают столкновения между максималистским и компромиссным подходами к решению проблем реставрации памятников зодчества, регенерации и реконструкции тех или иных фрагментов исторических поселений. Сталкиваются два мировоззрения – интеллигентных и бескорыстных и прагматически ориентированных "деловых" людей. Замечательно то, что в данном случае лидерство, безусловно, принадлежит первому. Общая тенденция достаточно очевидна, хотя многие, к сожалению, все еще остаются равнодушными свидетелями гибели наследия.

Никто из ответственных лиц сегодня не скажет впрямую, что памятники архитектуры надо сносить. А ведь не так давно им выносились "смертные" приговоры в связи с дурной эклектической стилистикой или препятствованием развитию транспорта и общей реконструкции исторических городов. Вот почему так разгораются страсти: защитники наследия осознают, что правы, что пришло новое время, но обнаруживают нарушение закона, халатность, а то и обман. Где-то наблюдается недопустимая реконструктивная спешка, связанная с экономическими интересами тех, кто становится владельцами памятников, а где-то – затяжная деградация, вплоть до полной гибели наследия по причине отсутствия владельцев и недееспособности должностных лиц. Вызывает несогласие политика концентрации усилий на избранных приоритетах, при которой без необходимой поддержки остается масса ветшающих памятников архитектуры. Беспокойство вызывает несоблюдение режимов охраны территорий, вмещающих и окружающих объекты историко-культурного наследия. Наблюдается стремление сократить эти территории в угоду новым застройщикам, притом что общественное мнение настроено, наоборот, на их всемерное расширение и более строгую защиту.

Различного рода подделки под старину, игры в историю сегодня востребованы в большой мере, особенно в бизнесе развлечений. Но, что существенно, когда речь идет о подлинных исторических артефактах, подход к их изучению и реставрации, по общему мнению, требуется самый серьезный, научный, высокопрофессиональный. Там, где нет такого подхода, обязательно возникает возмущение.

Таким образом, можно констатировать глубокие перемены в отношении к архитектурно-градостроительному наследию и вообще к истории. Появилось желание сохранять не только некие предметы антиквариата, но вместе с ними и соответствующую среду, ауру, дух места. Понадобилось восстановление разрушенных преемственных связей между настоящим и прошлым. Стало происходить как бы погружение современности в историю, приобщение к ней. Это консолидирует общество, хотя оборачивается, порой, и проявлением опасного этно-конфессионального сепаратизма.

Ярким положительным примером широкой общественной консолидации в последнее время стало выражение протеста против намерения грубо нарушить сложившийся силуэт Санкт-Петербурга строительством офисного здания в устье р.Охты. Инициаторы этого проекта мыслят старыми категориями бесконечного роста и преобразования города, а протестующих объединяет набравшая силу сравнительно недавно уверенность в необходимости беречь исторически накопившиеся культурные ценности, в том числе шедевры градостроительного искусства.

По сути дела спор идет о возможности или невозможности завершения процесса формирования города и его музеефикации. Сегодня еще мало кто говорит об этом впрямую. Принято ссылаться на историю, которая, действительно, показывает, что города неоднократно перестраивались в угоду новым потребностям и вкусам, иногда радикально, вплоть до неузнаваемости. Однако то, что особенно высоко ценилось, сберегалось и прежде. А теперь пришло новое время, отличающееся невиданным ростом ценности наследия. Города-музеи влекут к себе миллионы туристов. И жить постоянно в таких городах оказывается и престижно, и вполне удобно. Сложившиеся в прошлом градостроительные формы могут прекрасно функционировать в настоящем. Они будут функционировать и в будущем. Революции оказываются не нужны, и их надо стараться не допускать. Старое и новое должны обходиться без столкновений, мирно сосуществовать в бесконфликтном единстве.

Из сказанного становится видно, насколько изменилось в последнее десятилетие отношение ко многим постулатам профессии архитектора и градостроителя. В соответствии с этим получила заметное развитие фундаментальная наука, сосредоточенная в научно-исследовательских институтах РААСН, а также в ведущих вузах страны. Надо особо отметить как событие большой, может быть даже эпохальной, важности сам факт учреждения в 1992 г. Российской академии архитектуры и строительных наук. Работы, ведущиеся здесь и финансируемые из средств федерального бюджета, входят в утвержденную постановлением Правительства РФ Программу фундаментальных исследований шести государственных академий наук – пяти отраслевых и РАН, которая осуществляет общую координацию. Таким образом, значение научно-исследовательской составляющей в архитектурно-строительной деятельности признано, и ее статус повышен. В этом назрела необходимость, ибо прежнее положение дел в данной сфере оставляло желать лучшего.

Выше отмечалось, как сильно вырос интерес к архитектурно-градостроительному наследию. Этого бы не могло произойти без активизации исследований в области охраны и реставрации памятников, но, прежде всего, в области классической истории архитектуры и градостроительства. Именно исторические фундаментальные исследования призваны выявить ценность наследия – общекультурную и художественную, конфессиональную и этническую, региональную и местную. Успехи последних десятилетий в этой научной сфере во многом обязаны тому заделу, который удалось накопить к концу 1980-х гг. Но особым стимулом для появления этих успехов стало освобождение от прежних идеологических шор и пробуждение живого, непредвзятого чувства истории. Возродилось краеведение, внимание историков привлекла российская провинция, обширные сельские территории с бывшими дворянскими усадьбами.

Резко стало меняться к лучшему взаимодействие исторических и теоретических исследований в области архитектуры и градостроительства. Первые обрели недостававшую им проблемность, а вторые – историчность. В этом сближении и плодотворном взаимодополнении истории и теории архитектуры состоит важнейший результат общего развития профессионального мышления последних лет.

Принципиальное значение имеет появившееся в 1990-е гг. заинтересованное обращение теоретиков современного градостроительства к истории градостроительного искусства в контексте социально-экономических и правовых отношений, менявшихся в ходе исторического развития. Историческое знание в области градоведения оказалось востребованным. Это значит, что иссякли попытки строить новый мир на отрицании старого. Новая урбанистика в России, как и в развитых странах, основывается на уходящих своими корнями в глубь веков, очень естественных, а потому устойчивых гуманитарных принципах. Вернее, такой ее хочется видеть. Практика, конечно, еще далека от идеала, но наука о городе, о расселении, территориальном планировании движется в нужную сторону.

Хуже обстоит дело с прикладной, типологической, как ее принято называть, архитектурной наукой. Созданная в советское время стройная система ЦНИИЭПов развалилась. Научно-практическая специализация акционировавшихся институтов оказалась не нужной и даже мешающей им получать заказы.А плановое бюджетное финансирование типологических исследований и экспериментальных разработок закономерно прекратилось.

В этой связи высказывается мысль о том, что положение должна спасать РААСН, где есть еще специалисты и пусть скромный, но стабильный федеральный бюджет. С момента своего основания Академия уделяет серьезное внимание данному вопросу; в НИИТИАГе, УралНИИпроекте, региональных отделениях РААСН ежегодно выполняются типологические работы, в Программе фундаментальных исследований государственных академий наук есть соответствующий раздел. И все же, нельзя сегодня вернуть старую систему в полном объеме. И не нужно этого делать. Не должно быть государственной монополии на архитектурно-строительную деятельность. Прикладной науке место там, где осуществляется реальный проектный процесс. Только там имеется необходимая база данных, ставятся творческие задачи и концентрируются достаточно солидные инвестиции. Бюджетная академическая сфера совсем иная: здесь должны глубоко изучаться те фундаментальные проблемы, которые определяют развитие профессии в целом и не имеют поэтому конкретной адресности, не привлекательны для бизнеса, но принципиально важны для общества и государства.

Можно констатировать, что в современной России сложились в целом относительно благоприятные условия для развития и творческой практики, и фундаментальной академической, а отчасти и подключаемой к ней вузовской архитектурно-градостроительной науки. Буксует сфера прикладных инновационных разработок из-за косности тех структур, которые на самом деле должны инициировать и заказывать эти разработки. Надо надеяться, что мертвая точка будет пройдена, механизм заработает естественным образом, и тогда проблема "внедрения" новых идей и предложений решится сама собой. Расцвет архитектуры наступит тогда, когда научно-творческие поиски и находки как проектировщиков, так и теоретиков будут по-настоящему востребованы практикой.

К такого рода мыслям приводят собранные в настоящей книге тексты, написанные известными российскими специалистами в области теории и истории архитектуры и градостроительства, в том числе академиками, членами-корреспондентами и советниками РААСН, докторами и кандидатами архитектуры и искусствоведения. По большому счету все авторы – единомышленники, работающие давно под эгидой головного института в данной области – НИИТИАГ РААСН. Но это отнюдь не означает стереотипности их суждений о прошлом, настоящем и будущем нашей профессии. Наоборот, каждый из них находит свой угол зрения, выстраивает свою систему рассуждений и приходит к оригинальным, зачастую неожиданным умозаключениям. Это важно отметить для того, чтобы читатель не ждал от книги однозначных и окончательных ответов на все вопросы. На самом деле окончательно что-либо решить вообще невозможно, особенно когда речь идет о текущих, далеко не завершенных процессах. Поэтому главная задача состоит не столько в решении проблем, сколько в их постановке и критическом обсуждении. Тем самым мы содействуем развитию отрасли, встраиванию ее в общекультурный контекст, поиску нужных ориентиров.

Замысел написания коллективной монографии, посвященной анализу состояния и перспектив развития архитектуры и градостроительства Новой России, возник более десяти лет назад. Он принадлежал В.Л.Хайту, который был директором нашего института и одновременно вице-президентом РААСН. Тогда подводились итоги XX столетия. Переход в новый век и в новое тысячелетие воспринимался эмоционально как что-то обнадеживающее, но плохо поддающееся прогнозам. В.Л.Хайт назвал эту монографию "Архитектура России: рубеж веков и тысячелетий". Был подготовлен целый ряд рукописей, актуальных и содержательных, но, к сожалению, так и оставшихся неопубликованными в связи с безвременной кончиной руководителя работы.

Часть этих рукописей удалось включить в данную книгу, хотя время летит быстро и "все течет и изменяется". Сейчас уже не рубеж веков, а XX век не столько подытоживается как целое, сколько разбивается на отдельные периоды и течения, более или менее интересные и важные для нас и для нашего будущего. И тем не менее, многие мысли, сформулированные достаточно давно, в том числе ушедшими из жизни учеными – А.В.Иконниковым, В.Л.Хайтом, И.А.Азизян, – остаются и сегодня свежими и действенными, в чем сможет убедиться читатель.

Представляемая книга сродни тематическому сборнику научных трудов, где каждый автор выступает со своей статьей. Но можно называть ее и монографией, коль скоро все авторские тексты с разных сторон освещают грани одной большой общей проблемы. И тексты эти сгруппированы в определенные содержательные блоки – как разделы, образующие части монографии. Назову эти блоки и кратко охарактеризую их.

1. Новые взгляды на историю и современность

Здесь сделан акцент не столько на введение в научный оборот новых сведений об архитектуре России, сколько на новом осмыслении и переосмыслении достаточно известных и принципиально важных фактов, которые при этом меняют свою значимость и свое положение в казавшейся еще недавно незыблемой иерархии ценностей. Так, например, негативную оценку получают революционные преобразования, что отвечает нынешней нацеленности человечества на устойчивое развитие. Это закономерно влечет за собой реабилитацию консервативных ценностей в архитектуре и умаление заслуг радикального авангарда, что, однако, входит в противоречие с его огромным авторитетом во всем мире. Противоречивые устремления к стабильности, с одной стороны, и к динамическому развитию – с другой, действительно, есть, и они, очевидно, останутся. Напрашивается вывод о необходимости соблюдения сбалансированности между тем и другим.

2. Творческая практика

В этой части дается широкая панорама проектной деятельности в Российской Федерации последних десятилетий. Определяются направления творческих поисков, стилистические предпочтения, выявляются региональные особенности современного зодчества, этно-культурные и конфессиональные традиции, возрождающиеся в различных местностях. Называются имена наиболее крупных и интересно работающих архитекторов, отмечаются премированные проекты и постройки. Рассматривается общее состояние архитектурно-художественной культуры России. Анализ ведется на фоне мирового архитектурного процесса и в связи с проблемой конкурентоспособности отечественного зодчества. Острой критике подвергается увлечение крупномасштабным высотным строительством, якобы приобщающим нас к цивилизованному миру, но на самом деле бесцеремонно вторгающимся в замечательные исторические панорамы России и наносящим тем самым урон имиджу нашей страны.

3. Архитектурное наследие: ценности и утраты

Характеризуются глубокие позитивные перемены в отношении ко всем видам архитектурного и градостроительного наследия. В обществе растет осознание ценности и отдельных памятников, и их окружения, фоновой застройки, придающей неповторимый колорит местности, и природного окружения, культурных ландшафтов, объектов садово-паркового искусства. К этому добавляется немаловажная составляющая: наследие становится основой и образцом для творческих исканий современных архитекторов. Вместе с тем памятники архитектуры и градостроительного искусства остаются бесхозными, гибнут и недопустимо искажаются перестройками. Приводится удручающий перечень утраченных в самое недавнее время и находящихся под угрозой исчезновения памятников. Проблема встает во весь рост и оказывается общенациональной по своему масштабу.

4. Пути и проблемы развития профессии

Эта часть призвана, опираясь на все вышеизложенное, сфокусировать внимание на самых существенных проблемах, стоящих перед нами. От того, как они будут решаться, зависит качество и характер будущей жизни. Первая тема, рассмотренная здесь, – реформа архитектурного образования. Основнаяидея автора: обучение не должно сводиться к получению навыков проектирования от опытных мастеров. Необходимо добиваться формирования по-настоящему эрудированнойи самостоятельно мыслящей творческой личности. Для этого архитектурное образование должно становиться более многогранным и фундаментальным.

Вторая тема: взаимодействие науки и искусства при формировании среды жизнедеятельности. Она связана, по-существу, с первой. Сегодня есть основания ожидать глубоких перемен в концептуальных подходах к архитектурному формотворчеству, которое должно стать более природосообразным и одновременно художественным.

В развитие этой мысли приводятся впечатляющие примеры инновационных разработок, проникающих в архитектуру из сферы точных и естественных наук, био- и нанотехнологий, компьютерного и художественного моделирования. Надо полагать, что набирающее силу движение за энергоэффективное, экологическое, "зеленое" строительство во многом изменит и профессиональное, и обывательское отношение к архитектуре, которое станет гораздо более серьезным, проницательным и ответственным.

Бoльшая серьезность и ответственность требуется и в отношении сбережения историко-культурного и природного наследия как невозобновляемого ресурса, определяющего лицо страны и национальное самосознание. В эту сферу необходимо внедрять действенную систему регламентаций.

Специальное внимание, далее, уделяется анализу существующей и проектируемой жилой среды, от характера которой во многом зависит социальный климат не только в отдельных поселениях, но и во всей стране в целом. Делается вывод, что люди нуждаются в многообразии типов среды, в возможности выбора подходящего жилища, что жилищная политика должна способствовать не разобщению групп населения с разным уровнем доходов, а, наоборот, объединению их в пространстве города. Особую убедительность этим выводам придает обращение к опыту формирования и функционирования исторических городов.

Завершает четвертую часть и всю книгу в целом большая тема, посвященная нынешнему непростому состоянию и перспективам улучшения архитектурно-градостроительной политики, ведущейся в нашей стране. В основу ее положен анализ актуальных проблем, связанных с реализацией национальных проектов и других приоритетных государственных программ. Отмечаются трудности и даже угрозы, возникающие на путях достижения поставленных целей. Это позволяет обнаружить недостатки и противоречия, содержащиеся в указанных проектах и программах, а главное – их неполноту, отраслевую ограниченность. Предлагается насытить их более широким гуманитарным содержанием. Тогда архитектурно-градостроительная деятельность, неизбежно связанная с ними, станет гораздо более осмысленной и эффективной.

Архитектурная профессия в XXI в. обязательно вернет себе высокий статус и общественное признание. Ей нельзя оставаться придатком стройкомплекса, живущего по законам технократического прагматизма. Соответственно, государственная политика в отношении архитектуры и градостроительства на всех уровнях должна становиться иной – гораздо более внимательной, заинтересованной, интеллигентной. Архитекторы, конечно, всегда обслуживали общество, но в одних случаях их ставили в унизительное положение, а в других они получали возможность исполнять миссию подлинного творчества и истового служения Богу и человечеству. Хочется верить, что такая возможность появится вновь. Будем же двигаться в этом направлении!