Никонов В.А. Введение в топонимику Изд. 2

Оглавление

Предварительные замечания

Топонимика (изучение топонимии, т.е. географических названий), получившая большой (размах во многих странах, за последние годы (все шире развивается и у нас: серьезно работают научные топонимические центры в Москве, Томске, Свердловске, Киеве, Вильнюсе, Риге, Таллине, Львове; в ряде университетов и педагогических институтов введен курс топонимики; состоялось восемь топонимических конференций и совещаний, проводятся топонимические экспедиции, стремительно увеличивается количество топонимических публикаций.

Но тревожно, что качественный рост пока не опережает количественного. Научный уровень этих работ не всегда отвечает требованиям современной науки. И с трибун (конференций, и с печатных страниц порой выдают за топонимику любительские домыслы вроде утверждений, будто название Бендеры значило "я имею!", как воскликнул осаждавший город турецкий паша (действительная основа названия – заимствованное из иранских языков тюркское слово бендер "гавань"), а поволжское село Теплый Стан названо так за теплую встречу Ивана Грозного или теплую погоду при встрече (нарицательное теплый стан означало утепленные места стоянок для пограничных караулов и часто в топонимии Поволжья XVI–XVII вв.). Страшны не отдельные горькие ошибки, пусть даже обильные, а питающее их отсутствие элементарной топонимической грамотности. Если географ полагает, что оз.Баскунчак находится в Казахстане, – это ошибка (граница Казахской ССР проходит вблизи), но совсем иное, если он убежден, что это озеро наплакала девушка, выданная за нелюбимого, а соседнюю гору Богдо насыпал черт. В топонимике подобные антинаучные фантазии, немыслимые сегодня ни в одной отрасли знания, вместо разоблачения всерьез распространяют. Это не ошибка, а непонимание основных закономерностей, по самой сущности своей враждебное науке. Даже из берущихся за топонимические исследования не все понимают, что топонимика – наука, и наука сложная. Это не вина их, а беда их – расплата за длительную запущенность у нас разработки основ топонимики. А заниматься без них изученном названий нельзя, как нельзя заниматься физикой, не зная ее основных законов.

Топонимическая неграмотность становится немалым злом и в практической деятельности. Грандиозно количество новых населенных пунктов и улиц, требующих названий; массов и поток переименований. А занимаются этой огромной работой нередко вслепую, не имея никаких топонимических знаний и даже не догадываясь о собственном незнании. В результате немало неудач, дорого обходящихся и государству, и населению.

Географические названия, естественно, привлекают массу краеведов-учителей, которые, не имея никакой необходимой подготовки и помощи, неизбежно попадают на ложный путь наивных этимологии, производя Елец от ель, объясняя Воробьевку и Барановку обилием воробьев и баранов.

К топонимии очень часто обращаются ученые – историки, лингвисты, географы, этнографы, то привлекая ее для иллюстрации своих положений, то пытаясь своими средствами объяснять ее. Незнание специфических закономерностей топонимики приводило их к совершенно ошибочным выводам. Только два примера. Один из крупнейших историков, покойный член-корр. Академии наук СССР А.И.Яковлев связал название г. Холуй (b Ивановской обл.) со словом холуй "прислужник, лакей", хотя такое образование и неверно, и невозможно, так как в этом случае было бы "Холуи" или "Холуево", "Холуйское" и т.п. Ученый не знал, что топонимы Х\'олуй многочисленны по всей северной половине России и все они – не что иное, как распространенное в русских говорах нарицательное холуй "коряга в реке, песчаный нанос". Печальный случай вызвал шумное обсужденье. Другой конфуз. Территорию древнего племени мещера очерчивали по названиям селений Мещерское, Мещериново, Мещерка – до Калуги и даже западней. Но документы показали, что эти названия возникли в XVI–XVII вв. и обозначали помещичьи владения князей Мещерских (они тоже произошли не из мещеры, это казанские феодалы, которым Иван III в. XV в. подарил Касимов в древней мещерской стороне). Подобные построения, рушась при первом прикосновении критики, погребали под своими обломками репутацию топонимики, снискав ей дурную славу ненадежного источника. А ненадежность эта и произошла именно оттого, что ученые, авторитетные в своей отрасли, взялись за топонимику без научной топонимической подготовки, чего в своей отрасли никогда бы не потерпели.

Предлагаемая книга и адресована широкой аудитории нетопонимистов, обращающихся к топонимике.

В основу ее легли лекции курса "Введение в топонимику", читанного автором на филологических факультетах Львовского государственного университета им.И.Франко в 1962/63 г. и Московского государственного университета им.М.В.Ломоносова в 1963/64 и 1964/65 г.

Это не руководство по топонимическим исследованиям. Как раз наоборот: это – топонимика для нетопонимистов. Знать астрономию необходимо не только тем, кто собирается лететь на Mapc. Книга адресована учителям и краеведам, ученым и студентам, географам и историкам, лингвистам и этнографам, всем интересующимся географическими названиями или всем могущим заинтересоваться ими.

Это многообразие адресатов обязывало к изложению, не требующему от читателя знаний сверх общего образования. Тем же обусловлено и построение: курс для специалистов строился бы в иной последовательности.

Поэтому топонимист не найдет для себя здесь важнейших глав, необходимых для занимающегося топонимикой (собирание, классификация и мн. др.) специально. Они составляют другую работу автора "Методы топонимического исследования" – также курс, читанный автором в Львовском университете и на 1-м Всесоюзном топонимическом семинаре (Москва, август 1963).

Полное отсутствие сводных работ по основам топонимики вынуждает впервые связывать разрозненные наблюдения, решать многие кардинальные проблемы впервые, a некоторые только впервые ставить. Понятно, что многое остается нерешенным. Автор стремился не скрывать трудностей, противоречий и сомнений, а честно показать их читателю, приглашая и его в поиск. При современном состоянии топонимической науки самое опасное – преподносить готовые ответы, выдавая домысел за окончательную истину.

Попытка представить топонимику на современном научном уровне придавала работе по необходимости полемический характер. Это может быть и минусом – разная бывает полемика. Но абсолютно несовместимы, взаимоисключающи требования, автоматически повторяемые отучившимися думать: вывести учебную литературу на передний край науки – и изгнать из нее все спорное. Бесспорно только повторенье избитых азов. Актуальность в науке – всегда борьба. Все зависит от цели, – идет ли принципиальный научный спор или сводятся мелкие счеты.

Невозможно перечислить всех отечественных и зарубежных ученых, на чьих трудах формировались топонимические взгляды автора. Из корифеев топонимики всего дороже имена Альбера Доза (1877–1955) и Витольда Ташицкого (р. 1898), у нас – А. X. Востокова (1781–1864) и А.И.Соболевского (1856–1929). Среди современных топонимистов, личному общению или переписке с которыми автор особенно многим обязан, – А.П.Дульзон, Э.М.Мурзаев, В.Н.Топоров, О.Н.Трубачев, иностранные коллеги – П.Зволиньский, Я.Отрембский, 3. Штибер, Ст.Роспонд, М.Карась, А.Заремба, П.Смочиньский (Польша), В.Шмилауэр, Я.Свобода, Я.Станислав, И.Лютерер (Чехословакия), В.Георгиев, И.Дуриданов, И.Займов (Болгария), Р.Фишер, Э.Эйхлер, В.Шпербер, Т.Витковский (ГДР), Ф.Безлай, Р.Коларич (Югославия), Р.Шмитлейн, Р.Синду (Франция), Б.Г.Унбегаун (Англия). Может быть не меньше автор обязан тем, отношения с которыми были только многолетним топонимическим спором, – А.И.Попову, Б.А.Серебренникову, занимающим иные позиции, впрочем, еще менее совместимые между собой; это заставляло многое передумать, исправлять ошибки, уточнять формулировки, но также и усилить аргументацию там, где автор убежден в неправоте оппонентов. Многое почерпнуто у ученых в смежных науках, не только таких близких, как историческая география (В.К.Яцунский, М.В.Витов), а и дальних, как антропология, прежде всего в трудах Г.Ф.Дебеца, где я без успеха искал общность ареалов, зато нашел самое драгоценное – методологию. Консультацией по переименованиям помогали работники Президиума Верховного Совета РСФСР, особенно Л.К.Бухарова. Конечно, всех многочисленней в этом перечне лингвисты – Р.И.Аванесов, О.С.Ахманова, С.Г.Бархударов, С.Б.Бернштейн, Р.А.Будагов, И.К.Бунина, Б.В.Горнунг, Ф.Т.Жилко, В.А.Ицкович, П.С.Кузнецов, В.Г.Орлова, А.А.Реформатский, Н, И.Толстой. Некоторые из карт вычерчены М.И.Бубновой. В библиографии есть вклад Е.И.Кукушкиной, Н.И.Никитиной, А.Г.Симоновой. Но вряд ли что могло дать больше, чем тесная близость со всем молодым топонимическим движением в нашей стране. В этой книге найдется кое-что не только от топонимистов следующего поколения, как В.Д.Беленькая, Ю.А.Карпенко, А.К.Матвеев, М.Н.Морозова, Н.В.Подольская, Е.М.Поспелов, А.В.Суперанская, К.К.Целуйко, а и от их учеников, среди которых столько талантливой научной молодежи, и от сильных топонимических коллективов Томска, Свердловска, Львова, Риги, Вильнюса, Киева, и от одиночек-энтузиастов. Порой один вопрос краеведа или студента заставлял задуматься, по-новому повертывал изученное или поднимал совершенно не изученное. Никогда не была бы дописана эта книга без живого чувства локтя моих товарищей по Московской топонимической комиссии, топонимистов Киева и Москвы.

Об авторе

В.А.Никонов – один из выдающихся отечественных исследователей ономастики – "науки об именах". Его многочисленные научные труды – книги ("Введение в топонимику" (1965), "Краткий топонимический словарь" (1966; 2-е изд. М.: URSS, 2010), "Имя и общество" (1974), "Ищем имя" (1988), "География фамилий" (1988; 4-е изд. М.: URSS, 2008), "Словарь русских фамилий" (1993)), статьи, заметки – были посвящены различным направлениям ономастики. За заслуги в развитии советской ономастической науки В.А.Никонов в 1972 г. был избран почетным членом Международного комитета ономастических наук при ЮНЕСКО.

Одним из направлений ономастики, которому В.А.Никонов посвятил многие годы жизни, было изучение фамилий. Им исследовались русские фамилии, формы славянский фамилий, хорватские, мордовские, среднеазиатские и грузинские фамилии.

Разработанный В.А.Никоновым географический подход в изучении фамилий привел его к научному открытию. Среди русского населения Европейской части России он впервые выделил четыре основных района, в каждом из которых господствует одна фамилия. Так, на Севере преобладает Попов, в Северном Поволжье – Смирнов, в огромной полосе южнее и восточнее Москвы – Кузнецов, а на северо-западе Европейской части России – Иванов. По мнению В.А.Никонова, эти четыре массива, каждый из которых охватывает миллионы людей, – четыре историко-географических слагаемых России: земли суздальско-владимирские, псковско-новгородские, северные и, наконец, земли нового освоения.