Арним Г. История античной философии.
Пер. с нем. Изд. 2

Содержание

От переводчика

Русская литература по исторiи древней философiи очень не богата. Эпоха классицизма въ нашей школе не только не подняла интереса къ классической философiи, а, кажется, даже заглушила его. Одно время изучающимъ философiю приходилось довольствоваться университетскими лекцiями, такъ какъ старые переводы отчасти вышли изъ продажи, отчасти не удовлетворяли новымъ требованiямъ (напр., излюбленный "Льюисъ"). Русскихъ оригинальныхъ руководствъ не было. Поэтому первое изданiе "Исторiи древней философiи" Виндельбанда, по иницiативе и подъ редакцiей проф. А.И.Введенскаго, было важнымъ событiемъ въ исторiи изученiя этой дисциплины у русскихъ. Съ техъ поръ прошло шестнадцать летъ; интересъ къ философiи выросъ очень значительно; въ другихъ областяхъ ея (напр. въ психологiи, исторiи новой философiи, логике) нельзя пожаловаться на недостатокъ переводовъ. Но кто желаетъ ознакомитъся съ исторiей древней философiи, долженъ ограничиваться (помимо общихъ изложенiй исторiи философiи) темъ же Виндельбандомъ, или же самостоятельнымъ, не такъ давно вышедшимъ, краткимъ руководствомъ С.Трубецкаго.

Этотъ пробелъ въ русской философской литературе особенно сталъ заметенъ въ последнее время. Чувствуется настоятельная необходимость въ более подробномъ изложенiи, которое могло бы служить дополненiемъ къ руководствамъ Виндельбанда и Трубецкаго. Особенно это относится къ после-аристотелевскому перiоду, изложенному у Виндельбанда чрезвычайно коротко (занимаетъ менее четверти всего руководства). Кроме того и многiе взгляды Виндельбанда разделяютоя далеко не всеми изследователями.

По всемъ этимъ соображенiямъ мне было прiятно принять на себя предложенный мне издательствомъ переводъ "Исторiи древне-европейской философiи" Г. фонъ-Арнима, недавно появившейся въ широко задуманномь немецкомъ изданiи "Die Kultur der Gegenwart". Сочиненiе это не содержитъ подробныхъ бiографическихъ и библiографическихъ сведенiй, не снабжено учеными примечанiями, не касается связи исторiи философiи съ культурой, а посвящено исключительно изложенiю философскихъ ученiй и выясненiю логической ихъ связи. Это даетъ возможность автору довольно подробно изложить содержанiе философскихъ ученiй въ сравнительно небольшой книжке. Написана "исторiя" очень ясно. Изложенiе не только тщательно передаетъ мысли философовъ, но очень часто представляетъ близкiй переводъ соответственныхъ текстовъ. Авторъ стоитъ на высоте современнаго уровня изследованiя. Изложенiю после-аристотелевской философiи уделено достаточно места, и оценка ея не такъ низка, какъ у Виндельбанда. При изложенiи ученiй Платона и Аристотеля достаточно и отчетливо выделены главные элементы ихъ, изображенъ генезисъ основныхъ воззренiй, отмечены важнейшiя противоречiя. Все это делаетъ "Исторiю древне-европейской философiи" Арнима очень полезною для ознакомленiя именно съ содержанiемъ древней философiи.

Все примечанiя въ русскомъ изданiи книги принадлежатъ переводчику.

Введение

Исторiя древней европейской философiи целикомъ сводится къ исторiи греческой философiи. Тотъ кругъ философскихъ мыслей, которымъ обладалъ античный мiръ въ последнiе века древней культуры – кругъ, унаследованный имъ отъ прошлаго и переданный последующимъ временамъ – создали одни только греки, да прямые продолжатели ихъ культуры элленизированные народы. Ни одинъ изъ прочихъ народовъ не внесъ въ него ничего самостоятельнаго. Элленизмъ римлянъ оказался въ области философiи еще менее творческимъ, чемъ въ остальныхъ областяхъ идеальнаго творчества – въ литературе, науке и искусстве. Римскiе писатели – философы, за немногими исключенiями, довольствовались темъ, что знакомили своихъ читателей съ избранными мыслями греческихъ мыслителей.

Греческая философiя, ходъ развитiя которой будетъ въ главныхъ чертахъ изображенъ на последующихъ страницахъ, и по своему понятiю, и по объему не вполне совподаетъ съ темъ, что разумеютъ подъ этимъ названiемъ въ наше время. Смыслъ, который мы влагаемъ въ терминъ "философiя", совершенно еще чуждъ эпохе Платона и Сократа. Это слово приближается къ современному значенiю впервые у Аристотеля. Въ действительности же лица, которыхъ мы причисляемъ къ греческимъ философамъ, захватывали или более узкую область, чемъ философы позднейшихъ временъ, или более широкую. Первое имело место въ начальныхъ стадiяхъ развитiя философiи. Тогда по одиночке открывались отдельныя части этой науки и подвергались одновременной или последовательной разработке; объединены оне были только въ системахъ, относящихся уже ко времени высшаго расцвета греческой философiи, и тогда лишь стали разсматривать ихъ, какъ нераздельныя части одной науки. Но и въ эпоху расцвета и позже ея, наряду съ систематиками, которые охватывали всю область этой науки, продолжали существовать философы, понимавшiе задачу философiи гораздо уже. Это были те учители мудрости, которые хотели просто обосновать и сообщить людямъ практическое жизнепониманiе, не обращая вниманiя на какую бы то ни было метафизику, на теорiю познанiя и ученiе о природе. Право ихъ на названiе философовъ не оспаривалось никогда. – Съ другой стороны, греческiе философы часто занимались такими вопросами, которые мы теперь уже не относимъ къ спецiальности философа. Это объясняется темъ, что отдельныя науки лишь постепенно развились изъ философiи, своей общей матери. Точной общей формулы, которая охватывала бы все это развитiе не существуетъ; можно охарактеризовать лишь эволюцiю каждой отдельной дисциплины. Иныя дисциплины долго остаются въ связи съ философiей и поздно выделяются изъ ея целаго; другiя вступаютъ въ связь съ ней лишь начавъ уже свое развитiе.

Строго говоря, историческое пониманiе философскихъ системъ возможно лишь въ томъ случае, если мы можемъ установитъ, какимъ запасомъ положительныхъ знанiй (знанiй, относящихся къ отдельнымъ наукамъ) владели отдельные философы. Это особенно касается натурфилософскихъ ученiй классической древности; они становятея понятны только на такой почве. Съ другой стороны и исторiя отдельныхъ наукъ, въ свою очередь, во многихъ отношенiяхъ обусловливается исторiей философiи. Попытки проследить это постоянное взаимодействiе между фплософiей и отдельными науками сильно затрудняются недостаточностью дошедшихъ сведенiй, особенно, когда дело касается древнейшаго перiода. При современномъ положенiи научнаго изследованiя решенiе этой задачи невозможно.

Мало того, мы на основанiи дошедшихъ до насъ сведенiй до сихъ поръ еще не въ силахъ окончательно установить содержанiе философскихъ ученiи Грецiи, не въ силахъ изобразить ихъ во временной последовательности появленiя, какъ моменты одного эволюцiоннаго ряда. Собранiе и критическая обработка историческихъ свидетельствъ, относящихся къ основному досократовскому перiоду, лишь въ последнее время достигли такихъ результатовъ, что могутъ дать прочный фундаментъ для историческаго изследованiя философскихъ ученiй; а для части послеаристотелевской философiи и для философiи IV столетiя, исключая Платона и Аристотеля, такого фундамента еще не существуетъ и до сихъ поръ. Въ подобныхъ сборникахъ фрагментовъ матерiалъ представленъ въ полномъ виде, приведенъ въ порядокъ и просеянъ. Основываясь на нихъ, исторiя философскихъ ученiй должна будетъ частью ставить новые вопросы, частью заново изследовать старые, пока мы не придемъ къ окончательному завершенiю нашего знанiя.

Исторiя древней философiи можетъ ставить себе очень различныя цели и соответственно этому будутъ различаться ея обработка и изложенiе. Если разсматривать ее во взаимодействiи съ прочими элементами античной культуры, какъ необходимую составную часть последней, то получится одно изображенiе; если иметь въ виду только философскiя проблемы, да прогрессъ въ ихъ разработке и решенiи, оценивая этотъ прогрессъ съ точки зренiя современной науки и самаго изследователя – изображенiе получитъ иной характеръ. Можно, наконецъ, ограничить тему, какъ и въ предыдущемъ случае, но обрабатывать ее съ исторической точки зренiя имманентной последовательности. Тогда изображенiе приметъ новый видъ. Съ первой точки зренiя самыми важными приходится считать те философскiя ученiя, которые оказали наиболыдее влiянiе на общую жизнь античнаго мiра. Для изследователя, стоящаго на второй точке зренiя, самыми значительными философами будутъ те, которые уже въ то время обосновали известныя положенiя, принимаемыя нами теперь за истину, или, если и не обосновали, то, по крайней мере, предвосхитили ихъ въ предчувствiи истины. Съ третьей же точки зренiя всего важнее философскiя ученiя, последовательно развитыя изъ предпосылокъ, исторически данныхъ ихъ автору. Рамки этой книги слишкомъ тесны для изображенiя зависимости между философiей и общей культурой, а оценка философскихъ ученiй съ точки зренiя современной науки затемнила бы историческую картину развитiя греческой философiи. Между темъ эта картина сама по себе обладаетъ высокою ценностыо. Поэтому мы для своего изложенiя избрали третью точку зренiя.

Исторiя греческой философiи делится на те же перiоды, какъ и исторiя греческой литературы. Мы можемъ различать въ ней доаттическiй, аттическiй и элленистическiй перiодъ; къ последнему примыкаетъ и философiя римской эпохи. Въ доаттическiй иерiодъ, т.е. въ VI столетiи и въ первой половине V века, носителями философскаго движенiя являются iонiйскiе греки въ Малой Азiи и западные греки въ Сицилiи и Южной Италiи. Затемъ следуетъ аттическiй перiодъ, въ теченiе котораго и въ философiи господствовали Аеины, духовная столица Грецiи. Въ это время греческая философiя достигла высшаго пункта своего развитiя въ форме ученiй Платона и Аристотеля. Въ элленистическiй перiодъ главнымъ местомъ философскаго изследованiя остаются Афины, въ которыхъ пребываютъ самьiя значительныя школы философiи. Но направленiе, въ которомъ развиваются эти послеаристотелевскiя школы, налагающiя свой отпечатокъ на весь философскiй духъ того времени, отчетливо противоположно аттической философiи. Оне снова примыкаютъ къ iонической философiй: Стоя къ Гераклиту, Эпикуръ къ Демокриту.