Филин Ф.П. Происхождение русского, украинского и белорусского языков:
Историко-диалектологический очерк. Изд. стереотип.

Оглавление

Предисловие

Русский, украинский и белорусский языки – языки-братья, имеющие одного предка – древнерусский (восточнославянский) язык. Древнерусский язык образовался в VII–VIII вв. на базе многочисленных близкородственных говоров древнейшего общеславянского (праславянского) языка, исторические истоки которого уходят в глубокую древность. О том, как складывался древнерусский язык в сложном процессе распада древнейшего общеславянского языка, рассказано в моей книге "Образование языка восточных славян" (М.-Л., 1962). Настоящая книга, будучи вполне самостоятельным исследованием, является продолжением названной монографии. Все имеет свое начало и конец, в том числе и языки. Исторические обстоятельства сложились так, что в XIII- XIV вв. древнерусская народность разделяется на три близкородственные народности – русскую, украинскую и белорусскую, что повлекло за собой возникновение трех близких языков с их самобытными, оригинальными путями развития. Процесс образования новых восточнославянских языков был длительным. Многие их особенности, составляющие специфику каждого из языков, появлялись значительно позже XIII–XIV вв., другие, наоборот, возникали столетиями раньше. Четкую хронологическую границу между древнерусским языком и русским, украинским и белорусским языками провести невозможно, тем более что письменный (не разговорный) древнерусский язык с локальными вариантами сохраняется во многих письменных памятниках в XIVXV столетиях.

В настоящее время, время высокоразвитых литературных языков и всеобщей грамотности населения, письменная форма речи оказывает огромное влияние на речь разговорную. В былые времена положение было иным. До конца IX в. восточные славяне не имели своей письменности, и все изменения в их языке происходили в сфере устной речи. Положение изменяется, когда в древней Руси получает распространение письменный старославянский язык, а вслед за этим появляется письменность, в основе которой был разговорный язык народа в некоторых его разновидностях.

Некоторая часть населения овладевает грамотой, весь народ, принявший христианскую религию, так или иначе соприкасается со старославянским языком, на котором была написана вся богослужебная литература и на котором отправлялись религиозные обряды. Начинается сложное взаимодействие между разговорной речью и различными разновидностями письменного языка, повлекшее за собой серьезные последствия для обеих языковых стихий. Нам уже многое известно из того, какое воздействие оказывала устная народная речь на язык письменности. Мы можем предполагать, что и разговорный язык народных масс еще в древнерусскую эпоху вбирал в себя некоторые особенности письменного языка, хотя достоверными фактами этого рода мы не располагаем. Однако совершенно очевидно, что в отличие от всеобъемлющих функций современных литературных языков общественные функции письменных языков феодального времени были ограничены. Решающие изменения в общенародных языках происходили в сфере устной речи. Среди этих изменений были и такие, которые приводили к образованию в общенародных языках локальных (диалектных) вариантов. Так было и в древнерусском языке. Диалектные различия при надлежащих условиях перерастали в различия языковые. Языковая система распадалась на близкородственные, но самостоятельные языковые системы с присущими для них особыми внутренними законами развития. На базе древнерусского языка возникли русский, украинский и белорусский языки. Из сказанного следует, что проблема образования восточнославянских (как и многих других) языков главным образом является историко-диалектологической проблемой. В изучении происхождения языков, их исходных основ историческая диалектология – важнейшая, определяющая дисциплина. Естественно поэтому, что в настоящей книге исследуется история восточнославянских диалектных явлений, прежде всего явлений древних, предшествующих и сопутствующих образованию русского, украинского и белорусского языков, многие из которых стали различительными особенностями этих языков. Тема исследования и различные ее аспекты неисчерпаемы. Многое остается спорным, а многое нам и вовсе неизвестно. Если настоящая книга в какой-либо мере способствует решению поставленной огромной проблемы, автор будет считать свою задачу выполненной.

Приношу благодарность доктору филологических наук Ф.П.Сороколетову за помощь в уточнении некоторых библиографических данных. Бесконечно признателен моему другу и жене Анне Ивановне Дубровской, постоянная поддержка которой при написании этой книги и других моих работ для меня значила очень многое.

Из введения

В русской исторической и лингвистической литературе сложилась традиция начинать ab ovo, когда речь идет о происхождении славян и их языков. Это вполне естественно: чтобы понять, как сложился тот или иной народ и его речь, нужно уяснить себе его исторические истоки. Нельзя говорить об образовании славян как определенного этноязыкового единства, не поставив проблемы древнего индоевропейского этноязыкового сообщества, из которого славяне выделились в результате длительной и сложной дифференциации и интеграции праиндоевропейских групп, столкновений и схождений с неиндоевропейскими племенами. Точно так же выяснить, "откуда пошла есть русская земля", как, где и когда появились на арене истории предки русских, украинцев и белорусов – древние восточные славяне и их язык, значит исследовать историю происхождения, развития и распада общеславянского единства и общеславянского языка и возникновения качественно новых явлений, которые и составили специфику восточных славян. В духе этой традиции была написана и моя книга "Образование языка восточных славян". Мои рецензенты В.Пизани и Д.Брозович отметили, что содержание этой книги значительно шире ее названия. Это верно, но это было неизбежно. И настоящая книга охватывает значительный исторический период, включающий не только и не столько время образования русского, украинского и белорусского языков, сколько предшествующие столетия.

Прежде чем приступить к изложению исследования, считаю необходимым во "Введении" коротко изложить главные выводы указанной выше книги с некоторыми замечаниями общего характера, дать критический обзор важнейших гипотез о происхождении и развитии древних восточнославянских диалектов и возникновении современных восточнославянских языков, а также высказать некоторые соображения методологического и методического характера. Мы строим свое здание не на пустом месте.

О прародине славян, распаде общеславянского языка и образовании языка восточных славян

Отношения между современными славянскими языками иные, чем между разными группами индоевропейских языков. Сравнительно-историческое исследование славянских языков позволяет реконструировать древний общеславянский язык как реальную лингвистическую единицу, существовавшую в течение многих веков и прекратившую свое существование примерно в VIVII вв. н.э. Иное дело реконструкция индоевропейского языкового состояния. В результате этой реконструкции восстанавливается индоевропейская языковая система как абстракция: исторически реальный "индоевропейский праязык" остается недоступным, и в его существование можно верить, а можно и сомневаться, был когда-нибудь такой или его вовсе не было. Реальными оказываются реконструируемые диалектные индоевропейские зоны, между которыми имелись соответствия. За этими зонами, по-видимому, скрываются отдельные языки или группы языков, находившихся в родственных отношениях. Древнейшие письменные памятники свидетельствуют о наличии уже совершенно самостоятельных индоевропейских языков. Как возникло индоевропейское языковое родство, какие конкретно-исторические события соответствовали его появлению и раннему его развитию, остается неизвестным. На этот счет высказываются только более или менее вероятные догадки. Является искомой, а не достоверной величиной территория ("прародина"), на которой формировалась древнейшая индоевропейская речь, и время возникновения индоевропейского языкового сообщества. Разные косвенные соображения (прямых свидетельств нет) позволяют предполагать, что древнейшая индоевропейская речь складывалась в степных и лесостепных; областях между Волгой и Дунаем. Гипотезы балканской и центральноевропейской "прародин" индоевропейцев представляются менее вероятными. Опыты периодизации истории древнейшего индоевропейского состояния также представляют собой более или менее удачные или неудачные рабочие гипотезы, несмотря на множество остроумных и интересных наблюдений и соображений.

Северобалканскую (resp. нижнедунайскую) локализацию того ареала, где сложился пучок изоглосс, охвативший ряд "доиндоевропейских" диалектов и сделавший их "индоевропейскими" по ряду сложившихся сходных черт и общему направлению дальнейшего развития, принимает (при решительном отрицании традиционного понимания "прародины" и "праязыка") и Б.В.Горнунг в ряде своих статей начиная с середины 50-х годов. Систематическое изложение этой концепции автор дал в первых главах своей книги "Из предыстории образования общеславянского языкового единства"; в брошюре "К вопросу об образовании индоевропейской языковой общности" Б.В.Горнунг, сохраняя и несколько уточняя ту же локализацию исходного "протоиндоевропейского" ареала, дополняет (упираясь отчасти на работы Э.Форрера, К.К.Уленбека, Н.С.Трубецкого и С.П.Толстова) свою концепцию гипотезой о том, что сложение индоевропейского единства на указанном ареале было результатом скрещения маргинальных диалектов двух более ранних общностей – "североевразийской" и "восточносредиземно-переднеазиатской" (причем "уральская" и "семито-хамитская" языковые семьи и группы "кавказских" языков рассматриваются Б.В.Горнунгом также как результат скрещения частей этих двух общностей с частями других доисторических языковых групп). Точка зрения Б.В.Горнунга была принята с некоторыми оговорками В.Пизани. Как видно из этого, проблема происхождения индоевропейцев и локализации их "прародины" еще далека от своего решения.

Иначе обстоит дело с древним общеславянским (праславянским) языком. Закономерные фонетические, фонологические, грамматические и лексические соответствия между известными нам славянскими языками могут быть объяснены только при предположении происхождения славянских языков от одного общего для них языка-предка. Этот язык, который мы называем общеславянским, уже восстановлен во всех существенных чертах (менее всего поддается реконструкции общеславянский синтаксис и лексическая семантика) и оказывается довольно близким к языку дошедших до нас славянских письменных памятников X–XI вв. Начинают проясняться этапы развития общеславянского языка. Разумеется, в объяснениях происхождения общеславянской языковой системы, постоянно возникавших инноваций и их хронологической последовательности многое еще остается спорным и нерешенным, но общий облик общеславянского языка известен. Древние исторические сведения о славянах (прежде всего греческих и римских авторов) представляют их как группу родственных племен. Сознание своего родства и общности своего происхождения до сих пор сохраняется у всех славянских народов и не только в книжных источниках или под воздействием литературы. Конечно, общеславянский язык никогда не был монолитной системой, исключающей диалектное деление. Древние славянские племена были многочисленны, постоянно соседили и сталкивались с иноязычными племенами, меняли места своего жительства, испытывали сложные общественные переустройства и т.д., т.е. переживали длительную историю. Все это не могло не отражаться на их языке. Общеславянский язык о самого начала своего существования состоял из близкородственных диалектов или диалектных зон, состав которых и отношения между которыми должны были постоянно изменяться. Не исключено, что в процессе выделения общеславянского языка из балтославянской лингвистической зоны (или иных зон) в общеславянском единстве оказались генетически разные диалекты. Не каждая диалектная особенность обязательно моложе языковой основы, к которой она относится. К сожалению, древнее диалектное членение общеславянского языка остается пока областью неизведанного. Диалектные зоны, доступные современным методам исследования, относятся к позднему общеславянскому периоду.

Если реальность существования общеславянского языка несомненна и основные особенности его структуры нам известны, то гораздо хуже обстоит дело с определением территории его носителей и абсолютной хронологией его развития, с тем, что носит название славянского этно- и глоттогенеза. Методы реконструкции общеславянского языка (как и любого другого языка) позволяют восстановить его систему, тенденции развития этой системы, этапы ее истории, обнаруживать "действующий языковой механизм", но сами по себе они не дают (или почти не дают) никаких прямых свидетельств о пространственных и временных "координатах" реконструируемого языка, о жизни его творцов и носителей. Между тем задачи историка-языковеда могут считаться выполненными только тогда, когда раскрыт не только механизм языковых изменений, но и условия, в которых эти изменения происходили и которыми они в конечном счете были вызваны, когда за языковыми явлениями открывается история общества, жизнь ушедших поколений.

Историческое языкознание дает косвенные свидетельства о пространственно-временных условиях жизни языка, когда об этом нет никаких письменных данных (или такие данные очень скудны а неопределенны). Начало развития общеславянского языка и истории его носителей не поддается определению. Чисто гипотетические предположения на этот счет основываются главным образом на тех или иных взглядах исследователей на характер и диалектное членение индоевропейского языкового состояния, прародину индоевропейской речи, время распада индоевропейского "праязыка" (если историческая реальность такового признается), тип балтославянского языкового родства и т.п.

Об авторе

Филин Федот Петрович

Выдающийся отечественный языковед, член-корреспондент АН СССР (1962). Окончил Московский государственный университет в 1931 г. Занимал должности директора Института языкознания АН СССР (1964–1968), Института русского языка АН СССР (с 1968 г.). Лауреат Ленинской премии (1970). Главный редактор журнала «Вопросы языкознания» (с 1971  г.).

В область научных интересов Ф. П. Филина входили история русского и других славянских языков, лексикология и лексикография. Он исследовал проблемы этногенеза славян, русской диалектологии и лингвистической географии, общего языкознания и социолингвистики, развития, структур и функций, стилевых разновидностей литературных языков, их историко-сопоставительного изучения. За книгу «Происхождение русского, украинского и белорусского языков. Историко-диалектологический очерк», представляющую собой итог многолетней работы автора в области истории восточнославянских языков, Президиумом Академии наук СССР Ф. П. Филину была присуждена Премия им. А. С. Пушкина за 1977 г.