Мечников И.И. Невосприимчивость в инфекционных болезнях № 14. Изд. стереотип.

Оглавление

Предисловие к русскому изданию

Несмотря на то, что между появлением в свет русского издания "Невосприимчивости" и выходом ее французского оригинала прошло почти полтора года, тем не менее оказалось возможным сохранить первоначальный текст почти в полной целости. Мне пришлось выпустить, как не подтвердившееся дальнейшими исследованиями, указание на отсутствие предохранительной способности крови собак, предохраненных от болезни, причиняемой пироплазмой. Во всем прочем перевод есть полная копия подлинника.

Со времени появления французского издания было напечатано немало новых работ, касающихся некоторых сторон учения о невосприимчивости, но это почти исключительно собрание мелких подробностей, нисколько не изменяющих общей картины, набросанной в этом сочинении. Были, правда, и попытки несколько коренного изменения взглядов, проводимых здесь. Так, из лаборатории Пфейффера в Кенигсберге появилось исследование, задавшееся целью доказать присутствие свободных цитазов в кровяной плазме, но работа эта настолько несостоятельна, что подробное ее опровержение может быть легко отложено до более удобного случая.

С нескольких сторон были сделаны попытки опровергнуть развиваемое в этом сочинении учение о различии между макроцитазами и микроцитазами. Не говоря уже о том, что это учение было высказано в виде гипотезы, оно никоим образом не может быть опровергнуто появившимися исследованиями. Возражения нескольких авторов сводятся к простому недоразумению, основанному на смешении цитазов лимфатических желез с другими веществами, способными также растворять красные кровяные шарики. Все сделанные возражения устраняются обстоятельными опытами, сделанными  г.Левадити в моей лаборатории и напечатанными в Анналах Пастеровского института. Все новые факты, наоборот, подтверждают предположение о двух цитазах.

Была также сделана попытка опровергнуть учение об отрицательной химиотаксии лейкоцитов. Но так как она была основана на соображениях, слишком отдаленных от прочно установленных фактов, и так как она осталась без малейшего отголоска, то я счел себя вправе не распространяться в тексте на ее счет.

Весь перевод, за исключением XII главы, переведенной д-ром Безредкой, был сделан моей женой, затем он был просмотрен мной. Кроме того, мной совместно с д-ром Безредкой были продержаны все корректуры.

Париж, 10/23 марта 1903 г.

Предисловие к французскому изданию

Когда, 10 лет тому назад, я готовил к печати свои "Лекции сравнительной патологии воспаления", то надеялся, что другие части фагоцитарной теории, – а именно "Невосприимчивость", "Атрофии" и "Выздоровление", – не замедлят появиться после этой первой работы. Предположение мое, однако, не осуществилось. Понадобилась долгая предварительная работа для напечатания только что оконченной книги.

Во время этого длинного периода я выпустил несколько пробных трудов в виде обзоров вопроса невосприимчивости, напечатанных в "Semaine medicale" 1892 г., в "Ergebnisse" Любарша и Остертага (1896) и в руководстве гигиены Вейля (1897). Стараясь, насколько возможно, представить общую картину явлений невосприимчивости при заразных болезнях, я желал вызвать критику и возражения, чтобы выяснить судьбу фагоцитной теории в приложении к вопросу о невосприимчивости.

Последняя попытка в этом направлении была сделана на Парижском международном конгрессе 1900 г. Я представил отчет о невосприимчивости перед аудиторией, в среде которой были мои главные противники.

Исход этого конгресса и привел меня к окончательному решению изложить в этой книге мои мысли о невосприимчивости.

Будучи убежденным, что многие возражения против фагоцитарной теории невосприимчивости зависят исключительно от недостаточного знакомства с ней, я думал, что изложение, собранное в одном томе, может быть полезным для тех, кто интересуется вопросом о невосприимчивости. Не знаю, удастся ли мне убедить своих противников, но я уверен, что чтение этой книги устранит некоторые недоразумения.

Один из самых авторитетных ученых недавно признался в своей статье, что совершенно не знал в течение нескольких лет об опытах Бордэ и моих относительно невосприимчивости против холерного вибриона. Он теперь считает эти опыты основными для понимания невосприимчивости вообще.

Надеюсь, что таких пробелов больше не будет после появления в свет этой книги.

Если мне и не удастся убедить своих противников в правоте защищаемых мной положений, то я по крайней мере дам им необходимые сведения для того, чтобы возражать мне. Одного, этого результата достаточно для оправдания предпринятой мной работы.

Сначала к объяснению невосприимчивости я хотел прибавить теорию явлений излечения заразных болезней. Но вскоре пришлось отказаться от этого плана, так как исполнение его значительно увеличило бы объем этого тома, который и без того принял крупные размеры.

Я счел лучшим изложить современное положение вопроса, не особенно заботясь об историческом порядке открытий, и поэтому отложил до специальной главы, в конце этой книги, исторический обзор наших сведений относительно невосприимчивости.

Прежде чем советовать читателю прочесть эту книгу, я должен сказать ему, что я пользовался содействием многих из моих друзей и сотрудников.

Высказываю самую сердечную признательность Ру, Нокару, Массару, Бордэ, которые прочли мою рукопись или целиком, или части ее, касающиеся их специальности, Так, Нокар очень обязал, меня поправкой параграфов XV главы, касающихся предохранительных прививок против эпизоотии, а Массар – советами относительно невосприимчивости растений.

Об авторе

Мечников Илья Ильич

Выдающийся российский биолог и патолог, лауреат Нобелевской премии (1908, совместно с П. Эрлихом). Окончил за два года четырехгодичный курс естественного отделения физико-математического факультета Харьковского университета. В 1867 г. защитил магистерскую диссертацию, а в 1868 г. стал доктором зоологии. Один из основоположников сравнительной патологии, эволюционной эмбриологии, иммунологии. Создал теорию происхождения многоклеточных организмов. Член-корреспондент (1883) и почетный член (1902) Петербургской академии наук. Совместно с Н. Ф. Гамалеей основал первую в России бактериологическую станцию (1886). В 1888 г. уехал в Париж, где ему была предоставлена лаборатория в институте Л. Пастера. Работал как зоолог, микробиолог, патолог, эпидемиолог, психоаналитик, врач, демограф, геронтолог, философ — став, по словам И. М. Сеченова, «гордостью русской науки».