Бронзов А.А. Учение Аристотеля о нравственности Изд. стереотип.

Содержанiе

Из Отдела I-го. Предварительныя замечанiя

Замечанiя о "методе", руководившемъ Аристотеля при раcкрытiи имъ своихъ нравственыхъ воззренiй

Особенности, отмечающiя собою лежащiй въ основе этики Аристотеля методъ, много помогли этому великому древне-греческому философу достигнуть выдающихся, можно сказать, поразительныхъ для своего времени результатовъ въ области нравственной философiи.

Изъ этого рода "особенностей" этическаго метода Аристотеля наше вниманiе обращаетъ на себя, прежде всего, та, по смыслу которой каждый человекъ, занимаясь изследованiями въ той или другой области, результатами, добытыми въ другихъ областяхъ, вообще данными другихъ наукъ долженъ пользоваться лишъ настолько и тамъ, насколъко и где это необходимо. Соответственно этому, обосновывая свою этику на техъ или другихъ "психологическихъ" именно данныхъ, Аристотель раскрываетъ последнiя въ своей этике дадеко не во всей ихъ подробности, а лишь въ степени, непосредственно обусловливаемой самымъ существомъ дела. Въ частности, оттенивъ две части (иди дучше "способности") души и въ следъ за этимъ предложивъ себе вопросъ: делимы ли эти две части души, подобно членамъ нашего тела и всему вообще делимому, или, не будучи такими, различаются ли оне между собою только въ мысли, въ понятiи, какъ по природе неотдедимыя одна отъ другой, подобно вогнутой и выпуклой сторонамъ окружности круга..., Аристотель, однако, въ виду почти совершенной практической безплодности решенiя его въ отношенiи къ имеющей место въ данномъ случае цели, такъ и оставляетъ его въ своей этике только вопросомъ, занимаясь, между темъ, решенiемъ его въ своихъ "трехъ книгахъ о душе".

Затемъ, выходя изъ той мысли, что раскрытiе, обоснованiе всехъ наукъ не можетъ вестись по одному и тому же методу, а что, напротивъ, методъ, лежащiй въ основе каждой науки, долженъ отличаться теми или другими специфическими особенностями, непосредственно обусловливаемыми характерными чертами самой данной науки, Аристотель въ нескодькихъ местахъ своей этики старается обосновать следующее положенiе: такъ какъ, во-первыхъ, предметъ этики – по противоположности предмету математики, способной къ всевозможной точности въ своихъ выводахъ, и предмету риторики, для своихъ целей не требующей какихъ либо более или менее строго научныхъ доказательствъ, вообще не свазывается съ чертами вполне опредеденными, точными въ томъ или другомъ отношенiяхъ, такъ какъ, во-вторыхъ, известныя этическiя понятiя опираются въ основе своей на то только, что не "всегда", а въ "большинстве" "только" случаевъ имеетъ место, и такъ какъ, наконецъ, въ третьихъ, строгiя доказательства въ этической области немыслимы, то нравственная наука, въ виду этихъ условiй, не можетъ претендовать во всехъ случаяхъ на строгую точность, на такой методъ, который руководящагося имъ постоянно приводилъ бы къ выводамъ, всегда сказывающимся, не приближающимися только къ истине, а вполне несомненными и проч.

Далее, имея въ виду въ своей этике касаться собственно чисто практической только жизни и, въ частности, тодько единичныхъ поступковъ, изъ какихъ последняя слагается, Аристотель здесь, соответственно этому, и занимается раскрытiемъ, изеледованiемъ "единичнаго", "специфическаго, "частнаго мменно, какъ более высшаго и лучшаго, въ сравненiи съ "общимъ". Поэтому то онъ въ своей этике, какъ позже и увидимъ это въ более ясномъ и цельномъ виде, во-первыхъ, касаясь вопроса о бдаге, вовсе не изследуетъ последняго, насколько оно понимается въ "общемъ", "отвлеченномъ" смысле, насколько имеется въ виду его "метафизическая" сторона, но выясняетъ только такъ называемое у него "практическое благо", "благо человеческое", поэтому то онъ, во-вторых'ъ, переходя къ речи о добродетели, раскрываетъ также не добродетель "вообще", а тодько "добродетель человеческую", не игнорируя, при этомъ и выясненiя некоторыхъ не особенно важныхъ или выдающихся изъ частныхъ добродетелей, раскрывая подробно всевозможные виды выдающихся добродетелей: дружбы, справедливости и проч.

Об авторе

Бронзов Александр Александрович

Русский философ и богослов, историк этики и нравственного богословия, филолог. Родился в Белозерском уезде Новгородской губернии, в семье псаломщика. Образование получил в Белозерском духовном училище, в Новгородской духовной семинарии, а затем в Петербургской духовной академии, которую и окончил в 1883 г. со степенью кандидата богословия. В том же году за сочинение "Аристотель и Фома Аквинат в отношении к их учению о нравственности" удостоен степени магистра богословия; тогда же был назначен преподавателем Курской духовной семинарии, а в 1886 г. перешел в Петербургскую духовную академию. В 1894 г. избран профессором по кафедре нравственного богословия. В 1897 г. утвержден в звании экстраординарного профессора. В 1899 г. была опубликована его докторская диссертация "Преподобный Макарий Египетский. Его жизнь и нравственное мировоззрение". Автор сочинений "Краткая этимология геродотовского диалекта" (1888), "Синтаксис греческого языка с приложением очерка грамматики гомеровского диалекта" (1891), "Нравственное богословие в России в течение XIX столетия" (1901), "Белозерское духовное училище за сто лет его существования" (1909, премировано Императорской академией наук), "Современное масонство" (1912) и др., а также около 950 статей в различных изданиях (преимущественно по вопросам этики).